Экзорцист

— Смотрите, Фуджимото-сан! — воскликнул мальчишка, оттягивая руку священника на себя. — Да смотрите же! — обиженно протянул он. — Что? Где? — мужчина повертел головой. — Я сейчас, — бросил Тсунаёши и умчался в кусты. «В туалет, что ли, захотел?» — задумчиво почесав подбородок, Широ проводил мальца заинтересованным взглядом. Священник глубоко вздохнул. Почему-то у него складывалось стойкое ощущение, что мальчишка оттягивает время. Или водит его за нос, проворачивая какие-то свои детские махинации. Кто их, этих мелких, знает? Не прошло и минуты, как шатен выполз с ещё одной царапиной повыше переносицы и наливающимся синяком под глазом, таща подмышки маленького домовёнка. Лицо так и сияло, невзирая на ссадины, царапины и кучу лейкопластырей. Смотря на этот тёмно-рыжий ворох со счастливым видом, возникает стойкое желание растянуть губы в поистине идиотской улыбке. Удивительно, как дети это делают… заставляют взрослых забыть о ненужных и настолько глупых мирских проблемах, позволяя разглядеть вселенское счастье в какой-то сущей мелочи, вроде радостной улыбки на маленьком детском личике или странного вида камня. Дети, они себе на уме. Никого не слушают. А если и слушают — всё делают по-своему, переиначивают под себя. Рушат логические цепочки взрослых одной железобетонной — и не поспоришь же ведь — фразой, полагаясь лишь на им одним известные факты, наподобие того, почему небо синее или трава зелёная. Так надо. На вопрос «зачем испортил обои своими каракулями?» всегда есть один ответ — так лучше. А ещё дети обладают магией, как бы глупо это ни звучало. В каждом ребёнке есть своя искорка. Со временем под напором обстоятельств и случайностей эта искра или разгорается, образуя полыхающее пламя, или же затухает, а на смену ей приходит убийственное спокойствие Тихого океана — во время штиля, разумеется. Но стоит только подуть ветру перемен, как этот океан спокойствия взбунтуется и разнесёт всё ко всем чертям. — Вот, — мальчишка протянул священнику домовика. Тот поджал хвост и что-то проскулил. — Не бойся, он тебя не обидит, — ласково произнёс шатен. — Я не боюсь, — усмехнулся Широ, на что Тсуна насупился. — Я не Вам, — обиженно буркнул мальчишка, всё так же протягивая домовёнка. — Ну возьмите его уже — у меня руки устали. — Хорошо-хорошо, — Фуджимото подавил смешок, так и рвущийся наружу. Забавный мальчишка, и Широ не устанет это повторять. Священник поднял нечисть на уровень своих глаз и посмотрел на мордочку существа. Тот весь сжался и чуть подрагивал. — А какой у него туман? — святой отец выжидающе посмотрел на шатена. Тот удивлённо поднял брови. — Что?.. Ах… — мальчишка тут же прищурился, всматриваясь в домовёнка. — Зелёный, вроде бы. Тёмненький. — Хм… — Широ задумчиво почесал бородку. — А где ты его нашёл? — Вон там, — мальчишка ткнул пальцем в кусты. — Он плакал. — Плакал? — удивлённо поднял брови Фуджимото. «Чтобы демон плакал? Это что-то из ряда вон…» — Он потерялся, — с умным видом заключил Тсунаёши, подняв палец вверх. — Откуда ты знаешь? — Он сам сказал, — последовал мгновенный ответ шатена. Мальчишка сцепил пальцы в замок за спиной и важно зашагал вперёд, иногда оглядываясь. — Сам? — Угу, — кивнул Тсуна, улыбаясь чему-то своему. «Он не перестаёт удивлять…» — растерянно подумал Широ, поглядывая на притихшего домовика. Тот подёргивал кончиком хвоста. — Держи, у меня ему не нравится, — Фуджимото протянул существо мальчишке. Тсуна с полминуты смотрел на священника, раздумывая о чём-то своём, а потом посадил домовёнка себе на плечо. Тот впился лапками в тёмно-рыжие вихры и затравленно посмотрел на святого отца, размахивая хвостиком. — Ему просто страшно, — тихо бросил мальчишка, поглаживая существо по маленькой головке. — Он потерялся и не может найтись. — А ты разве не потерялся? — Я заблудился, — обиженно сверкнув глазами, Тсуна прибавил шаг. — И вообще, не Ваше дело. — Как это «не моё»? Я святой отец. Это мой долг — выслушивать людей и давать советы. А ты можешь найтись? — Чтобы найтись, нужно потеряться. А я просто заблудился. А Вы разве не потерялись? — мальчишка посмотрел на священника. Тот одарил его вопросительным взглядом. — Ваш огонёк мигает. Вам страшно, — пояснил шатен. — Ну… мне так кажется… — он почесал переносицу, отворачиваясь, скрывая румянец.

***

— Тсу-кун? — на пороге дома стояла всклоченная темноволосая женщина, растерянно смотря то на сына, то на незнакомца. Немного бледная кожа, едва вспыхнувший румянец. Каштановые волосы стойкого цвета коры были собраны в короткий низкий хвостик. Чуть мятый сарафан с повязаным поверх него передником. Пальцы, сжимающие косяк двери, едва заметно подрагивают от волнения. — Кто это? — указав взглядом на незнакомца, произнесла Нана. — Это отец Фуджимото-сан. Он хороший! — заверил её Тсуна, отпуская домовёнка. Тот пропищал что-то, на что мальчишка согласно кивнул, и проскочил в дом. Широ только выгнул бровь, наблюдая за этим действом. — Святой отец? — потрясённо выдала женщина, отступая на шаг назад. — Ой, что же это я? — сбивчиво протараторила она, полностью отходя от двери, пропуская гостя в дом. — Проходите-проходите, что-то случилось? — Здравствуйте… эм… — однако Широ возможностью пользоваться не стал, всё так же стоя на пороге. — Савада Нана, — подсказала шатенка. — … Савада-сан. Ваш шалопай умудрился попасть в переделку, — Широ похлопал мальца по плечику. Мальчишка возмущённо засопел и, надувшись, недовольно посмотрел на своего спасителя. — Ах, Тсу-кун такой неуклюжий порой! — всплеснула руками Нана. — Не знаю даже, что делать. — А почему, позвольте узнать, ваш сын — четыре года мальцу, как так можно? — один был в отдалённой части леса с разрушенным храмом? — мужчина выжидающе посмотрел на растерявшуюся женщину. — Мой муж ушёл гулять с детьми около двух часов назад в парк, — немного отрешённо произнесла Нана. — Неужели, ты потерялся, Тсу-кун?! — воскликнула она, обеспокоенно подскочив к мальчишке, рассматривая непомерное количество лейкопластырей на лице сына. — А где же Сора-кун? А папа? — Мы в прятки играли… — неохотно отозвался Тсунаёши, морщась от зудящей боли в ссадинах на лице, когда мать стала дотрагиваться до них. — И я заблудился… — Ну как так можно? — возмутилась шатенка, охая и ахая, причитая над сыном. Широ невольно умилися этой картине. — Я, пожалуй, пойду, — Фуджимото кивнул и уже развернулся к калитке, как его остановила детская рука, впившаяся пальцами в штанину. Широ вскинул бровь. — Что-то ещё, малыш? — он посмотрел в глаза мальчишке и невольно сглотнул, а грудную клетку обдало странным холодом. В удивительных янтарных глазах плескалось какое-то горькое чувство, неприятным привкусом оседая на языке. Больше похоже было на ожидание… чего? Чего ждёт от него этот маленький шатен? Тёмно-рыжие ресницы едва подрагивали. Тонкие брови сошлись на переносице, позволяя небольшой складочке прорезаться на детском личике. Пухловатые губы поджаты в тонкую линию. А удивительные глаза на этом детском лице резко выделяются. Только тут Широ заметил одну до одури странную деталь. У четырёхлетнего ребёнка отнюдь не детские глаза.

У ребёнка. Четырёх. Лет.

Тсуна ждал. Ждал чего-то своего. Не спрашивал, не говорил, а просто искал в глазах святого отца какую-нибудь чёрточку. И нашёл её. Фуджимото заглянул в глубокие с оранжевым отблеском зеркала и почти утонул. Совсем не детские. Словно этот ребёнок знает и понимает намного больше. Подумать только, ему всего четыре!.. Подумать только… Тсуна закусил губу и, скрыв румянец за длинной чёлкой, потупил взгляд. Фуджимото словно током ударили. Он понял! Мальчишке страшно. Около его ноги вьётся маленький домовой, помахивая чёрным хвостиком, с каким-то затаённым беспокойством поглядывая на шатена. Ему страшно! Мужчина это понял по побледневшим пальцам, до хруста суставов впивающихся в ткань его штанов, и подрагивающей нижней губе. Страшно!.. Но не понятно, почему… Даже таща на себе нечисть, Тсуна был спокоен, как сотня удавов. Даже когда Широ забирал его из того храма, страх после встречи с гулем быстро выветрился из крови, оставляя мальчишку в растерянности. Сейчас же его необоснованный страх вводил Фуджимото в состояние раздрая. Он не понимал! Не понимал, чего может бояться мальчишка с поистине гибкой психикой. В свои четыре года! В собственном доме! — Вы вернётесь? — какая звериная тоска сквозила в этом тихом полушёпоте. А какая надежда! Широ нервно сглотнул. Что-то тут не вяжется. Определённо. — Конечно, — улыбнулся священник. — Если ты будешь рад меня видеть. И не будешь встревать в переделки. — Точно-точно? — мальчишка вскинул голову, а в уголках глаз подозрительно что-то поблёскивало. И трепыхалась раненой птицей надежда. И это было отчего-то жутко. — Точно-точно, — Широ присел на корточки перед мальчишкой, сжимая в своих суховатых тёплых ладонях маленькие холодные кисти. — Обещаешь? — Обещаю, — усмехнулся мужчина, напоследок чуть сильнее сжимая детские ладошки.