Доктор vs. Волшебник Изумрудного города

Пустота. Пустота и вечная всепоглощающая тьма безраздельно властвовали здесь. Здесь не было ничего — ни времени, ни пространства — лишь холод и пустота окружали ее. Никакой «ее», впрочем, здесь тоже не было. Не могло быть, потому что бытие было здесь чуждым понятием. Она пыталась открыть глаза, но не могла увидеть, пыталась вздохнуть — но не могла дышать. Что-то сдавило ее грудь, и сердце перестало биться. Ее разметало по этому необъятному пространству, не оставив ничего, кроме горькой, невесомой тени воспоминаний, из которых оно было соткано. Несуществующих воспоминаний, навечно запертых в небытие, обреченных не быть и изнывающих от страстного желания вновь ощущать себя. Поэтому она ждала, тянулась в пустоту в надежде ухватить хотя бы самую невесомую нить, которая привела бы ее к существованию. Она была готова даже умереть, потому что умереть означало бы, что хотя бы на одно мгновение она была бы жива. Но она не могла умереть, потому что никогда не жила на этом свете. Здесь были только холод и тоска — холод и тоска, длящиеся одно невыносимо долгое мгновение. А ее не было. Никогда. *** ... *** В себя Донна приходила долго и мучительно, словно пробуждаясь от липкого кошмара. Очнувшись, она обнаружила, что вся ее одежда была мокрой от пота. Ее слегка подташнивало, а голова раскалывалась, точно по ней били тяжеленной чугунной кувалдой. Она чувствовала себя, пожалуй, даже хуже, чем в то незапамятное Рождество, за год до того, как впервые повстречала Доктора. Когда окружающий мир перестал расплываться у нее перед глазами, Донна увидела лицо участливо склонившегося над ней Страшилы, а это было вовсе не то, что ей хотелось видеть в таком состоянии. Застонав, Донна попыталась приподняться. С третьей попытки ей это удалось, и она обнаружила, что сидит на полянке на приличном расстоянии от макового поля — судя по всему, уже по другую его сторону. Неподалеку сидел в позе лотоса Железный Дровосек и, похоже, медитировал — хотя с киберменами никогда нельзя сказать наверняка, потому что их глаза всегда открыты, что, разумеется, не мешает им глядеть в себя. Рядом с Донной сидел Доктор и внимательно смотрел на нее. Он был по-настоящему серьезен — пожалуй, впервые с тех пор, как они ступили на эту планету. — Как ты себя чувствуешь? — спросил он. — Сейчас я жалею, что я жива, — честно призналась Донна, проанализировав свои ощущения. Даже думать было больно. — Дай-ка мне, — Доктор придвинулся поближе, коснулся кончиками пальцев ее висков и закрыл глаза. — Лучше? — спросил он пару мгновений спустя. — Да, спасибо, — Донна облегченно вздохнула, но тут же вздрогнула и поежилась, несмотря на тепло пригревающее солнце. — Что? — тут же спросил Доктор. — Нет, ничего, просто… — женщина передернула плечами. — Мне снился сон. Хотя, учитывая обстоятельства, скорее, это был галлюцинаторный бред. — Что это было? — Я уже не помню. Помню только… холод и печаль, — Донна вздохнула и обхватила себя руками. Доктор сел рядом и обнял ее. — Со мной было то же самое, — сказал он. — Я имею в виду, сон. И я тоже ничего не помню. Донна слегка отстранилась и испытующе посмотрела на него. — Это странно, да? Доктор кивнул и улыбнулся краешком рта. — Я думаю, это всего лишь бред от переизбытка опиума, — нарочито небрежно бросила Донна, стараясь стряхнуть с себя остатки кошмара. Солнце светило ярко, они сидели на изумрудно-зеленой травке, рядом с ней был Доктор, и не было совершенно никаких оснований для того, чтобы чувствовать себя так гадко. — Так как мы перебрались на эту сторону? — спросила она, чтобы сменить тему. — Железный Дровосек нас перенес, — пожал плечами Доктор. — Естественно, маки не подействовали ни на него, ни на Страшилу, так что Дровосек перенес нас всех по очереди, пока Страшила караулил тут. — Нас всех? — Донна огляделась и только сейчас заметила в траве свернувшегося калачиком Трусливого Льва, который сладко посапывал во сне. — Что ж, хотя бы одного из нас не мучают кошмары, — философски заметила она. — Так что, мыши нам не понадобились? Доктор покачал головой. — Нет. Я думаю, он должен скоро прийти в себя. Словно в подтверждение его слов, Лев пошевелился, потянулся по-кошачьи, выпустив когти, уселся в траве и с легким удивлением уставился на остальных. — Я что, с-спал? — Это действие макового поля, — кратко ответил Доктор и поинтересовался: — Как ощущения? — Да вроде н-ничего, — Лев осторожно прислушался к себе. — Вам снилось что-нибудь? — поспешила уточнить Донна. — Ой, д-да, — оживился кот. — Мне снилось, что я м-маленький львенок и что я вст-третил т-такое странное существо, п-похожее на камень с головой и л-лапами. И м-мы лежали на рыжем песочке и п-пели п-песни… — тут кот смутился и, если бы умел краснеть, наверняка бы покраснел. — В общем, всякая ч-чушь. — Ясно, — по лицу Доктора скользнула улыбка, и он вскочил на ноги. Судя по всему, последствия неприятных кошмаров не оказали на него такого удручающего воздействия, как на Донну — или, что более вероятно, он успел исцелить себя сам, пока она была без сознания. Подав Донне руку, он помог ей подняться. — Ну что, Изумрудный город? — спросила та. — Изумрудный город, — с улыбкой кивнул Доктор. — Уже недалеко осталось. *** Однако расстояние, как всегда, оказалось обманчивым, и до города они добрались лишь к вечеру. Солнце стояло низко над горизонтом и светило в глаза. Стена, окружавшая Изумрудный город, была сложена из замшелого камня, позеленевшего не то от плесени, не то от времени, а скорее, и от того, и от другого сразу, и отлично вписывалась в общий колорит. Ворота были распахнуты, их никто не охранял — заходи, кто хочет. Путешественники зашли. Изумрудный город был действительно построен из изумрудов — или искусной подделки под изумруды, что, в действительности, волновало лишь Донну, но выколупать камешек на память при Докторе она постеснялась. Дома, улицы — все было зеленым, блестело и переливалось. Нельзя сказать, что сие великолепие ослепляло, но выглядело все это достаточно необычно. Мимо сновали уже знакомые длиннорукие человечки в зеленых камзолах и в зеленых шляпах с зелеными бубенцами. Путешественники выделялись на этом фоне нелепыми неуместными пятнами. Замок Волшебника возвышался над городом могущественной громадой. На фоне всего прочего он выделялся, как необтесанный камень выделяется среди уже законченных скульптур. Он являл собой единый монолит без единого украшения. Центральная постройка представляла собой высокую башню с широким основанием. Ее высоченный шпиль, который они заметили еще на подходе к городу, терялся где-то в облаках. По правде сказать, Донна ожидала, что замок тоже не будет охраняться, как и все остальное, однако на входе их встречали два человечка в ливреях привратников. В данном случае это были, по всей видимости, жевуны, поскольку их челюсти непрестанно двигались, словно пережевывая что-то, и у Донны создалось неприятное впечатление, что они не отказались бы пожевать и ее. Доктор сообщил, в своей легкомысленной дружеской манере, что они ищут аудиенции у Волшебника, и их проводили в большую зеленую залу с удобными мягкими диванами (зелеными, естественно). Поклонившись, привратник попросил подождать, пока он доложит о них Волшебнику. — Только имейте в виду — мы не собираемся ждать месяц, пока нас не соизволят принять, — непреклонным тоном заявила Донна. — Самое большее — так уж и быть, до завтра! Человечек вновь поклонился и исчез. Ждали молча. Наконец, все тот же привратник (а может, это был уже другой; сказать по правде, они все были для Донны на одно лицо, а уточнять у Доктора такие пустяки ей было недосуг) явился и сообщил, что Волшебник согласен принять их завтра, а пока, возможно, гости пожелают проследовать в отведенные им покои и отдохнуть с дороги. Гости пожелали. Как и надеялась Донна, им всем выделили по отдельной комнате. В ее апартаментах даже обнаружилась абсолютно современная душевая кабина, которая смотрелась здесь совершенно неуместно (несмотря на то, что была зеленой), но Донну уже ничто не могло удивить. С наслаждением приняв душ, она съела нехитрый ужин, который принесли ей жевуны. Еда не баловала особым разнообразием или изысками, но была съедобна, и оголодавшая за сутки Донна не стала привередничать. Ее настроение заметно улучшилось после того, как она получила возможность вымыться и отдохнуть. Правда, разбирая кровать, она снова вспомнила свой сон на маковом поле, а вернее, то неприятное ощущение, которое он оставил после себя, потому что сам сон она по-прежнему не помнила, но женщина быстро отогнала его прочь. Растянувшись на кровати, она почти сразу заснула. Хотя было еще совсем не поздно, организм намекнул, что не прочь отоспаться и за эту ночь, и за предыдущую, и Донна не стала с ним спорить. В соседней комнате на застеленной кровати лежал Доктор и, уставившись в потолок, размышлял, насколько глубоко они вляпались. Все вокруг было таким усыпляюще несерьезным и нелепым, что становилось ясно, что это лишь декорации, маскировка — но что они скрывали? Пути назад уже не было, следовало идти до конца. Доктор даже не был уверен, что у них получилось бы повернуть обратно. Возможно, им беспрепятственно позволили бы вернуться к ТАРДИС, и их разум оказался бы навсегда отравлен ядом этой планеты, что впоследствии вылилось бы в совершенно непредсказуемые последствия. Но, скорее всего — и этот вариант казался Доктору наиболее вероятным, — та сила, которая ненавязчиво подталкивала их вперед, так же ненавязчиво завернула бы их обратно, вздумай они свернуть в сторону. Впрочем, расклад на день грядущий был более-менее понятен, и Доктор уже начал было прикидывать варианты развития событий, но тут к нему в комнату вломились Страшила, Железный Дровосек и Трусливый Лев, раздобывшие где-то трофейный комплект игральных костей, и предложили перекинуться в партию-другую. Доктор с готовностью согласился — ему как раз требовалось отвлечься, и игра, в которой не нужно было думать, подходила для этого лучше всего. Хотели позвать и Донну, но, сунувшись к ней в комнату, обнаружили ее уже крепко спящей и на цыпочках удалились в самую дальнюю комнату. Вечер пролетел шумно и весело. На середине третьей партии обнаружили, что уже глубоко за полночь, и Лев, отчаянно зевая, заявил, что отправляется спать. Отлично выспавшийся прошлой ночью Доктор последовать его примеру не пожелал, и партию продолжили втроем. Игра продолжалась до утра, пока один из жевунов, заглянувший к ним в комнату, не сообщил, что Волшебник готов их принять и ждет. Разбудив Донну (и дождавшись, пока она приведет себя в порядок) и Льва, наши герои, выпятив грудь, отправились на штурм баррикад… простите, на аудиенцию у Волшебника. У дверей приемного зала им сообщили, что Волшебник принимает просителей только по одному. — И зачем мы все тогда сюда пришли? — недовольно спросила Донна. — Вряд ли имеет смысл всем нам встречаться с Волшебником, — согласился Доктор. — Мы и так уже в общих чертах знаем, что он нам скажет. Пойду я один, посмотрим, до чего мы сможем договориться. Толкнув двери, он вошел в зал. Он ожидал, согласно рассказу Донны, какой-нибудь дешевой страшилки вроде недобитого Далека или, быть может, его старой учительницы по временным парадоксам (что было гораздо страшнее*), однако зал был пуст. И в то же время Доктор чувствовал чужое присутствие. — Я пришел говорить с Волшебником Изумрудного города, — громко сказал он в пространство. Раздавшийся вслед за тем голос пришел отовсюду. «Так говори со мной, глупый человечек». — Где ты? — Доктор огляделся. — Как-то неловко говорить с собеседником, который от тебя прячется. «Я везде», — сказал голос. На самом деле, он не был слышен физически. Он проникал прямо в голову и звучал там, словно чужеродный шепоток. — Хм, действительно, — задумчиво отметил Доктор, пожужжав отверткой. — Что удивительно. Что ты за форма сознания? «Я Волшебник Изумрудного города. Так я называюсь в настоящий момент». — Как же называешь себя ты сам? «Это тебе предстоит выяснять самому». — Ладно, — не стал настаивать Доктор. — Перейдем к главному. Чего ты хочешь? «Я? — голос рассыпался шелестящим смехом, точно сухие листья, подхваченные ветром. — Разве не вы проделали весь этот путь в надежде выклянчить что-нибудь для себя?» — Просить о чуде пришли те трое, что стоят сейчас за дверью, — сказал Доктор с легким упреком. — Те, кто надеются, что ты сможешь помочь им стать лучше. «Чего же хочешь ты?» — Узнать, что ты такое, — прямо ответил Доктор. «Что ж… Ты можешь найти ответ. Но для этого вам сперва придется исполнить мое требование». — А именно? «Уничтожить злую колдунью Бастинду». Доктор скривился. — Да ладно, перестань. Ты не можешь действительно хотеть этого. Мы оба знаем, что это просто дешевая комедия. Голос замолчал: похоже, перебирал варианты. «Пожалуй. Ты прав. И тем не менее, мое слово остается в силе. Ты получишь свой ответ, только если выполнишь мое требование». — А те трое? «Они получат то, что им причитается». — Хорошо, — сощурился Доктор. — Так где нам искать эту «злую колдунью»? «К югу отсюда есть скала. Вы увидите ее, как только выйдете за ворота города. В скале есть пещера. Отправляйтесь туда, и, если вы вернетесь, я буду говорить с вами». Доктор уставился в пространство. Он бы с удовольствием одарил собеседника испытующим взором, однако испытывать взор было не на ком, и Повелитель Времени продолжал таращиться куда-то в себя. — Окей, — наконец, ответил он, вновь принимая беспечно-легкомысленный тон. — Спасибо и на том, — развернувшись на пятках, он толкнул двери и вышел вон. *** Разумеется, они никуда не ушли. Сбившись в кучку у дверей приемной залы, они с трепетом ожидали возвращения своего парламентера. Как только тот покинул недружественную территорию, они тут же сгрудились вокруг, и Донна выжидательно глянула на него. — Ну что? Доктор кивнул. — Как мы и ожидали, без визита к так называемой Бастинде нам не обойтись. — Так мы убьем ее? — Не думаю, — Доктор повлек их прочь от дверей зала. — Разумнее было бы сперва выяснить, что она, или он, или оно из себя представляет. — Ты думаешь, это как-то связано с разгадкой? — Возможно. Вся загвоздка в том, что предсказать, что будет дальше, очень легко и, одновременно, крайне сложно. Мы должны правильно интерпретировать события. Я полагаю, к этому путешествию нужно подготовиться получше. — Да, — неожиданно встрепенулась Донна. — Еда! — когда несколько пар глаз недоуменно уставились на нее, она пояснила: — Нужно взять с собой еды. Я очень сомневаюсь, что у злой колдуньи нас будут кормить, и лично я не собираюсь отправляться в опасный путь лишь для того, чтобы лечь и умереть от голода на пороге пещеры. — Вообще-то я имел в виду веревку, — пояснил Доктор. — Но еда — это тоже неплохая идея. — Зачем нам веревка? Мы никогда не брали с собой веревку! До сих пор мы всегда как-то обходились без веревки! — Ну мало ли, вдруг опять какой обрыв, — пожал плечами Доктор. — Раз уж мы лезем в горы, веревка нам пригодится. Никогда не стоит пренебрегать куском веревки, если уж она попадает тебе в руки, — наставительно добавил он. Настал черед Донны пожимать плечами. — Тебе лучше знать, что может нам понадобиться. *** И вот, вытребовав все необходимое у жевунов (Страшила под это дело выклянчил себе посох и стал ковылять гораздо бодрее), друзья быстро собрали корзинку с вещами, кою без зазрения совести вручили Железному Дровосеку, который немедленно стал похож на маленькую железную Красную Шапочку, несмотря даже на отсутствие собственно шапочки и рост в метр восемьдесят. Экипировавшись подобным образом, путешественники вновь выдвинулись в путь. Дорога из желтого кирпича кончалась точнехонько у городских ворот, однако скала, на которую указал Доктору Волшебник, торчала вдалеке, как пень на распаханном поле, и ошибиться с направлением не смог бы даже самый распоследний топографический кретин. Путь к скале был только один — в виде неприметной тропы, ведущей на юг, где одинокая скала и маячила. Идти до нее было от силы несколько часов. — Отлично, до ужина управимся, — удовлетворенно проговорила Донна, когда они сориентировались на местности, и добавила странным мечтательным тоном: — Теперь осталось всего ничего. Убьем злую ведьму, и я смогу вернуться домой в Канзас. Доктор резко развернулся к ней. — Что? — Что? — Что ты только что сказала? — Ничего, — в глазах Донны читалось искреннее недоумение. — Ты это говорила в шутку или серьезно? — не отставал Доктор. — Да что ты прицепился? Я вообще не понимаю, о чем ты, — Донна продолжала с непонятным упорством уходить от ответа. Доктор взял ее за плечи и внимательно присмотрелся к ней. — Донна… скажи мне, кто ты. — Ты что, уже забыл? — поддела его женщина. — Короткая же у тебя память! — Просто посмотри мне в глаза и скажи, кто ты. — Донна Ноубл? Твоя спутница? Секретарша с планеты Земля? — Донна пожала плечами. — Что ты хочешь от меня услышать? Доктор отпустил ее. — Хотел удостовериться на всякий случай. Возможно, она воздействует на тебя сильнее, чем я думал. — Что именно? — История. Самое главное сейчас — не потерять себя. Всегда помни, кто ты… Впрочем, — Доктор неожиданно лукаво улыбнулся и подмигнул ей, — если бы Донны Ноубл и не существовало, ее совершенно определенно следовало бы выдумать. — Вот и займись этим на досуге, — Донна шутливо пихнула его локтем. — А пока нас ждут великие дела, скелетик, — она махнула троице их спутников, ожидавших чуть поодаль. Поравнявшись с ними, они продолжили свой путь. Шли молча, походное настроение с песнями куда-то улетучилось (к счастью для Донны). В воздухе витало неуловимое ощущение надвигавшейся опасности. По мере того, как скала становилась все ближе, это ощущение только усиливалось. — На нас ведь должны напасть, да? — нарушила молчание Донна, не в силах выносить угнетающую тишину, в которую они погрузились. — Волки, вороны… я ведь помню, — на ее лице читалась твердая решимость порвать любого, кто осмелится напасть на них; тем не менее, она не упустила возможности пожаловаться: — У меня такое неприятное чувство, что мы направляемся прямо в расставленную ловушку… и что самое отвратительное, ничего не можем с этим поделать. — Какое совпадение, — откликнулся Доктор. — У меня как раз возникло то же ощущение. Они продолжали настороженно двигаться вперед, оглядываясь по сторонам, и все же первым черные точки на горизонте заметил Страшила — возможно, в силу профессиональной привычки поглядывать в небо. — Смотрите! — остановившись, он обратил внимание остальных на точки, которые все росли, и теперь уже можно было различить, что у них есть крылья. — Вороны? — предположила Донна. — С-скорее к-какие-т-то п-птерод-дактили, — заметил Трусливый Лев, который от волнения начал заикаться сильнее. — В-велик-коваты он-ни д-для в-ворон. — Летучие обезьяны, — суммировал Железный Дровосек, когда летящих существ стало отчетливо видно. — Они летят прямо к нам! — Это плохо! Очень плохо! — запаниковала Донна. — Именно с ними герои истории не смогли справиться! — Мы справимся, — сказал Доктор. Прищурившись, он смотрел в небо. В приближающейся стае он насчитал четырнадцать обезьян. Они были похожи на животных, обитавших на планете Кратта, и если они были столь же агрессивны, дела у приключенцев были плохи, потому что расклад сил был явно не в их пользу. Однако бежать было некуда. Хотя до скалы с пещерой оставалось совсем немного, взять это расстояние с наскока было невозможно. Да и неизвестно еще, что ждало их в самой пещере. — Значит, будем драться, — сказал Железный Дровосек, поудобнее перехватывая топор. — Отступать нам некуда, — он обернулся к галлифрейцу. Доктор кивнул. Донна растерянно переводила взгляд с одного на другого. Основную их боевую единицу представлял, разумеется, Железный Дровосек, чей топор, при практически полной неуязвимости хозяина, представлял нешуточную опасность для летучих обезьян. Трусливый Лев тоже мог постоять за себя — люди-кошки, как правило, не носили оружия, потому что их оружие было всегда при них. Вот и теперь из его мягких доселе лап были выпущены нешуточных размеров когти. Страшила сжимал в мягких ладонях пожертвованный сердобольными жевунами посох и всем видом выражал готовность пустить его в ход. Доктор тоже оглядел их нехитрое воинство и полез во внутренний карман пиджака. — Хорошо, — сказал он. — У нас есть шанс, если мы… — закончить он не успел. Летучие обезьяны напали. Разделившись на две неравные группы, они спикировали вниз. Целая стая набросилась на Страшилу, Железного Дровосека и Трусливого Льва, четверо же налетели на Доктора и Донну. Последняя успела только ойкнуть и присесть, когда две летучие обезьяны подхватили ее под руки и тяжело взмыли в небо. — Донна! — крикнул Доктор. Он увернулся от нацеленных на него когтей и, подпрыгнув, вцепился в одну из обезьян. Та недовольно захлопала крыльями, с натугой зависнув в воздухе. Вторая поспешила ей на помощь, но Доктор уже успел выхватить свободной рукой звуковую отвертку и ткнул ею в морду нападающей. — Посмотрим, как вам это понравится! — зло крикнул он. Им это не понравилось. Попав в радиус действия звуковой отвертки, обе обезьяны взбрыкнули и суматошно захлопали крыльями, едва не врезавшись друг в друга. Не удержавшись, Доктор выпустил свою жертву и покатился по камням. Вскочив на ноги, он огляделся, быстро оценивая ситуацию. Выведенные им из строя летучие обезьяны с позором удирали прочь. Сверху донесся крик Донны. Задрав голову, Доктор увидел, как две твари тащат ее в сторону скалы. Первым его движением было броситься за ними, но, оглянувшись на кучу-малу позади него, Доктор понял, что, нравится ему это или нет, а со спасением Донны придется подождать. Очевидно, их обоих необходимо было доставить в пещеру, а значит, они были нужны таинственному кому-то живыми. У тех же обезьян, что напали на трех их спутников, цель была одна: убить. Они яростно бросались на них снова и снова и, несмотря на достойный отпор, очевидно, одерживали верх. Больше всего их кружило над Железным Дровосеком, который действительно знал свое дело. Вокруг уже валялось несколько зарубленных трупов, и теперь летучие обезьяны, сменив тактику, пытались подхватить его и поднять повыше, чтобы затем сбросить вниз на скалы. Пока что Железному Дровосеку удавалось более-менее успешно отмахиваться от них, но обезьян было больше, и по ловкости и скорости кибермен значительно уступал им. Рядом две обезьяны увлеченно потрошили Страшилу, а еще одна намертво сцепилась с котом, и они превратились в клубок из крыльев, когтей и клыков, в котором ничего нельзя было разобрать. Этим ребятам помощь требовалась в первую очередь, и Доктор, выставив отвертку на максимальную мощность, бросился прямо в гущу кипящей битвы. Что тут началось! Летучие обезьяны шарахнулись в стороны и заметались в воздухе, точно перепуганные летучие мыши, сталкиваясь друг с другом, беспорядочно мельтеша и попадая под удары топора. Пометавшись над нашими героями, они нестройной толпой полетели прочь, еще долго выписывая в воздухе странные кренделя и выкрикивая что-то паническое и определенно оскорбительное. Страшила, Железный Дровосек и Трусливый Лев растерянно заоглядывались, не в силах поверить, что все закончилось. С момента нападения летучих обезьян прошло не более нескольких минут. — Звуковая волна, — как ни в чем не бывало, сообщил Доктор, подходя к ним, и нежно погладил звуковую отвертку. — Сводит их с ума. Вы как, в порядке? Впрочем, одного взгляда хватало, чтобы понять, что все были не очень-то в порядке. Кто-то определенно хотел избавиться от них. У Страшилы был распорот бок и практически оторвано плечо; из «ран» пучками лезла солома. Лев заработал несколько глубоких кровоточащих ран на теле, расцарапанный нос и прокушенное ухо. И даже Железного Дровосека, несмотря на кажущуюся неуязвимость, умудрились поцарапать: кто-то из обезьян оставил у него на груди три глубоких следа от когтей. Впрочем, было непохоже, чтобы они его беспокоили. Хуже всех пришлось все-таки коту, потому что он единственный из троих был наиболее убедительно смертен. Поэтому прежде всего Доктор аккуратно перевязал его раны, благо в их походной корзинке нашлось все необходимое. После чего все трое выразили желание двигаться дальше, мужественно презрев боевые ранения. Только Страшила, несколько смутившись, попросил его заштопать, потому что в таком состоянии он не мог сделать и пары шагов, чтобы из него ничего не высыпалось. Просьба эта привела Доктора в замешательство. Почесав в затылке, он застыл над корзинкой. Вот об иголке с ниткой они как-то не подумали. Возможно, что-то могло быть у Донны, но ее самой рядом не было. Казалось, возникла непредвиденная заминка, но нитки с иголкой неожиданно обнаружились у Трусливого Льва, который застенчиво предложил свои услуги. Доктор взглянул на иголку, словно на образец безнадежно устаревших технологий, и отошел в сторонку, уступив коту место. Судя по всему, рукоделие не входило в число обязательных талантов Повелителей Времени. Кот ловко заштопал бок и плечо пугала. — Ну что, теперь все в порядке? — снова спросил Доктор. — Да, но они схватили мисс Донну, — сказал Железный Дровосек и издал пару скрежещущих звуков, что в его случае означало шмыганье носом. — Мы должны ее спасти! — Разумеется. Сейчас пойдем спасем, — отозвался Доктор и обернулся на странный шорох сзади. — А это еще что за чертовщина? Взгляд его был устремлен туда, где валялись трупы нескольких наименее удачливых летучих обезьян. На его глазах они зашевелились, но вместо того, чтобы вскочить и снова наброситься на путников, они начали медленно погружаться в землю, словно почва поглощала их без остатка, пока на земле не осталось совсем ничего, даже крови. Доктор, широко раскрыв глаза, смотрел на то место, где они только что лежали. — Но это невозможно, — тихо произнес он. — Это же всего лишь… история… — покачнувшись, словно озарение снизошло на него обухом по голове, он поднял взгляд на скалу. — Донна, — выдохнул он и помчался вперед, не дожидаясь своих спутников и не потрудившись даже удостовериться, следуют ли они за ним. *** А что же Донна? В первый момент, когда летучие обезьяны схватили ее, она попыталась вырваться, но быстро бросила эти попытки, поскольку была уже слишком высоко, чтобы оттуда приятно было падать. Обезьяны доставили ее на площадку перед входом в пещеру, которая оказалась на приличной высоте от земли, и, оставив ее там, с чувством хорошо выполненного долга полетели на помощь своим товарищам. Донна обернулась к проему в скале. Оттуда никто не торопился выскакивать. Он лишь загадочно чернел и, казалось, манил зайти внутрь. Подавив это желание, женщина подошла к краю площадки и, опустившись на колени, осторожно заглянула через край. Далеко внизу она увидела, как Доктор разгоняет летучих обезьян своей звуковой отверткой, и удовлетворенно покивала. Конечно, ее друг был слишком хорош для них. Когда обратившиеся в бегство летучие твари исчезли вдалеке, Доктор склонился над троицей их спутников — по всей видимости, оказывал первую помощь. Донна хотела покричать им, что с ней все в порядке и она их ждет, не сомневаясь, что мощи ее легких хватит, чтобы докричаться до них даже с такого расстояния, но внезапно передумала. Она вновь оглянулась на пещеру. Темнота уже не манила, она настойчиво притягивала ее. Донне вдруг подумалось, что ждать остальных незачем, она вполне может быстренько управиться со злобной ведьмой сама. Облить ее водой — делов-то! Тут и ребенок справится. А потом можно дождаться остальных и попенять им, какие они копуши. Придя к такому, как ей показалось, разумному и логичному заключению, Донна поднялась с колен и, даже не отряхнув брюки, направилась ко входу в пещеру. Она оказалась в длинном туннеле, сыром и таком темном, что приходилось пробираться практически на ощупь. Вода стекала со стен и капала с потолка. В таких условиях набрать полное ведро не составит большого труда, решила Донна, хотя никакого ведра у нее, разумеется, не было. Мысль о том, как злая ведьма, которой теоретически полагалось бы растаять при первом же контакте с водой, могла обитать в такой сырости, почему-то не пришла ей в голову. Донна продолжала просто идти вперед. Наконец, туннель привел ее в небольшую пещеру с высоким сводом. Стены ее светились неярким голубоватым светом и переливались, точно перламутр. Казалось, вся пещера находится глубоко под водой. У дальней ее стены зиял провал. Подойдя к его краю, Донна осторожно заглянула в него. Провал оказался чем-то вроде колодца. Глубоко внизу чернела вода, и Донна видела свой темный силуэт, отражавшийся в ней. Водяная гладь завораживала, женщина смотрела в нее, не в силах оторвать взгляд. Сколько она стояла так, замерев на краю? Несколько минут? Вечность? Казалось, она не сдвинется с места, пока время или голод не убьют ее. Но вот в воде засветились голубые огоньки, медленно проявляясь, точно поднимаясь из глубины. Однако отражение Донны по-прежнему заслоняло их и, подняв голову, она поняла, что они не поднимались из воды, а опускались сверху, появляясь прямо из стен пещеры и зависая невысоко у нее над головой. Синие огни отражались в глазах Донны, и теперь они тоже сияли голубоватым светом. Этот свет был столь прекрасен, что от него невозможно было отвести взгляд. И Донна не удержалась. Она улыбнулась и протянула руку к блуждающим огням. Едва коснувшись их, ее пальцы засветились голубоватым светом, который быстро начал спускаться по ее руке, заставляя ее светиться изнутри. *** К счастью, скала оказалась совсем не отвесной, и Доктор взлетел наверх, побив все рекорды скалолазания и даже позабыв про веревку, которая осталась мирно лежать в корзинке Железного Дровосека. Добравшись до пещеры, он промчался по туннелю, окликая Донну. Но он опоздал. Оказавшись в пещере с голубыми стенами, он замер. Донна стояла на краю колодца, окруженная голубоватым свечением, и оно быстро поглощало ее тело. Там, где сгустки света касались ее, они проникали в нее, пока она не превратилась в один сияющий силуэт. Теперь она вся — даже ее одежда — светилась потусторонним светом, точно призрак. — Донна, — прошептал Доктор. — О нет… Услышав его голос, женщина обернулась и улыбнулась мягкой, отсутствующей улыбкой. Ее губы шевельнулись, беззвучно произнося: «Они прекрасны». Протянув к нему руки, она сделала шаг назад. Доктор рванулся за ней. Время словно застыло. Он видел, как она начала падать — медленно-медленно — но все равно не успел. Он попытался поймать ее за руку, но его пальцы схватили пустоту. В последнее мгновение их взгляды встретились; Донна узнала его, и в ее глазах отразился страх. В тот же самый момент, осознав, что падает, она рванулась вперед, но остановить падение было уже невозможно. Беззвучно вскрикнув, она полетела вниз. — Донна! — застыв на коленях на краю колодца, Доктор в отчаянии смотрел, как она падает, и как затем, ударившись о водную поверхность, ее тело разбивается на тысячи крохотных иголочек-искр, которые, чуть померцав, исчезли, растворились без следа, словно Донны Ноубл никогда не было.