Release

      Если судить по количеству боев, прошедших за последнее время, то шла уже вторая неделя пребывания Ванды на планете Вумейс. Но, к счастью ведьмы, Наташа продолжала навещать ее и обсуждать план побега. — Даже если ты сможешь выбраться из камеры, нам придется перебить примерно половину личной охраны Верховной. — Тогда почему бы нам не сбежать в другой день? Когда они будут вместе с Верховной на ее прогулке или поездке? Я слышала, она собирается выехать на прогулку буквально через два дня после намеченного тобой дня для побега. — Как я и сказала, нам придется перебить только половину, потому как в намеченный мною день будет особенный бой. Верховная мало того, что посетит Обитель, но и задержится для празднества, чтобы поздравить бойцов с годовщиной Обители. А она не может остаться там без, как минимум, половины своей охраны. Кстати, если тебе интересно, я дам тысячный бой в этот день. У Ванды на секунду округлились глаза — ей не верилось, что Наташа дралась на той арене уже девятьсот девяносто девять раз и собирается выйти туда еще и в тысячный. Ведьме этого было не понять — выбор был невелик. Да и мечты о том, чтобы безнаказанно вымещать на ком-то злость, сделали свое дело. — Но разве ты не должна будешь присутствовать на этом празднестве? Наташа ухмыльнулась: — К сожалению, я не смогу, — Ванда вопросительно выгнула бровь, — потому что я проиграю. И меня увезут в госпиталь, откуда я после сбегу, потому как до меня там не будет никакого дела — это общепризнанный факт. У Наташи было столько уверенности в голосе, что Ванда действительно верила, что все пойдет именно так и не иначе. — Итак, остается еще одна загвоздка — нужно снять эти браслеты, чтобы ты смогла взломать замок камеры и помочь мне раскидать эту охрану. Ванда поглядела на свои запястья, скованные металлом, и тяжко вздохнула: — Я была бы очень благодарна за это, но, я уверена, что даже сама Верховная не знает, как их снять. Потому что тут нет никакого замка, ключа или тому подобного. В любом случае, ваши технологии не справятся с этим. Наташа позволила себе поглядеть на ведьму взглядом, который выражал в себе лишь один вопрос: «Ты всерьез думаешь, что у нас хоть какие-то технологии есть?». — Что ж, предоставь это мне, — после пятисекундного молчания продолжила Романофф. — А если не выйдет — будем думать над альтернативой. — Что насчет того, как мы выберемся с планеты? Наташа запустила пальцы в потемневшие от грязи и пыли рыжие волосы и, взлохматив их, вздохнула: — Если я избавлюсь от браслетов, ты сможешь связаться с Землей? Ванда, не задумываясь, кивнула. Уж что-что, а именно способности к телепатии были развиты у нее больше всего. — Тогда решено: уничтожаем браслеты — связываемся с твоей планетой. И только после того, как твои прилетят, я высвобожу тебя из камеры. Следовательно, нужно решить, как избавиться от браслетов уже к четвертому дню, потому что после начнется бой — а с ним наш удачный шанс выкроить несколько минут для свободного побега. Ванда задумчиво постучала указательным пальцем по виску и поинтересовалась: — Во сколько будет бой? — Как только солнце поднимется полностью над горизонтом. Ведьма что-то просчитала в уме. — Хорошо, а закончится? — Когда солнечные лучи достигнут шпиля дворца, — девушки посмотрела в его сторону. Поразмыслив, Ванда вымолвила: — Я сообщу об этом своим. Если они смогут прилететь в нужный срок, то есть к окончанию боя, то Верховная отвлечется и на них, у тебя будет время сбежать из госпиталя, встретиться со мной и побежать к кораблю. Наташа с улыбкой протянула ведьме руку, и та охотно ее пожала. — Напарники?  — Напарники. Солнце медленно катилось к горизонту, окрашивая горизонт в бежевые тона. И, смотря на него, Ванда думала, как тут все по-другому и как это «другое» вовсе не приносит радости первооткрывателя. Красота этих мест была не то что искусственная, а будто застывшая, как и все жители вокруг. И только Наташа выделялась ярким рыжим пятном на этом темно-коричневом полотне. Романофф как будто и не была воспитана здесь — Ванда ощущала ее не менее сильную привязанность к побегу, чем была у нее самой. Но ведь эта планета никому не была домом — все женщины родились где-то там, за пределами этого бежевого неба, но были слишком рано разочарованы в жизни. Но, оглядываясь вокруг, Ванда понимала, что винить их не за что — сама атмосфера этой планеты заставляла увядать, чахнуть на каждому отведенной работенке и изредка развлекаться при виде боя. — Думаешь, Верховная о чем-то догадывается? Подобный вопрос не вызвал у Наташи легкомысленной усмешки и быстрого ответа. Напротив, она нахмурилась и, поджав губы, высказалась: — Все из династии Верховных так или иначе обречены на высокий уровень проницательности. Это не преувеличение ради лести, а констатация факта. Но даже если она все знает — мне плевать. Мы сбежим отсюда, — Наташа уверенно посмотрела на Ванду, начинавшую зябнуть в сумерках, когда температура достаточно весомо опускалась. — Никто не остановит меня, потому что покинуть эту планету — это самый ценный подарок из всех, который могла бы преподнести мне судьба. Но лучше о подобном не думать, Вэнди, — та что-то фыркнула себе под нос типа «мое имя Ванда», но она не могла отрицать, что лучше уж приятное Вэнди, чем грубое ведьма. В Обитель Наташа пришла только тогда, когда это мрачное здание почти слилось с окружающим ландшафтом в потемках. Проходя мимо небольшой каморки, где проходили все встречи бойцов, она услышала голос Джессики: — Не все мы приходили сюда звездами. — Но ты не можешь отрицать, что эти дети — еще слабее, чем предыдущая группа. Как будто Верховная покупает будущих жителей для собственной планете в каком-то дешевом магазинчике. Наташа неудачно громко шаркнула ногой по полу. — Да заткнитесь вы, — шикнул кто-то, и все стихло. Романофф, не желая ни с кем видеться, молча проследовала дальше, зная, что никто не выйдет посмотреть, кто же там шастает по коридорам. Мало ли, вдруг какой-нибудь очередной сплетник, который донесет подобные разговоры до самой Верховной. Лучше уж просидеть в тишине остаток вечера и в таком же загробном молчании разбрестись по комнатам, когда сидеть в одной позе уже невмоготу. Перед тем, как зайти к себе, Наташа все-таки заглянула к Марии — та спала на спине, и Романофф сумела разглядеть, что некоторые побои напарницы практически зажили. Рухнув на свою кровать, Наташа вдруг снова принялась обдумывать план их с Вандой побега. Она прокручивала каждую деталь, которая может пойти не так, и, в конце концов, поняв, что заснуть сегодня не сможет, вышла из своей комнаты.

***

      Было весьма рискованно приходить в шахты ночью, когда в любой момент можно было оступиться и сломать себе все, что только можно. Наташа, скрыв лицо широким шарфом, все равно зашла вовнутрь и быстрым шагом достигла отсека, в котором жили все местные работники. Спали здесь подвое. Романофф осмотрела комнат (скорее, пещер с кроватями) восемь перед тем, как наткнуться, наконец, на нужную ей девушку. Элли. Не успев толком обрадоваться, Наташа учуяла страшный запах гнили и поморщилась. Мигом оказавшись у кровати Элли, она удостоверилась, что та жива. Но запах исходил из соседней постели, и кто-то на ней жалобно постанывал время от времени, полностью укрытый одеялом. — Чт… кто здесь? — Элли привстала на локтях и в упор посмотрела на Наташу, чье лицо нельзя было разглядеть за шарфом. — Что за хрен? — Не хрен, — Романофф чуть отодвинула шарф, чтобы Элли смогла увидеть ее лицо. — Наташа. — О космос, что тебе нужно? — девушка потерла лицо ладонью, пытаясь стереть остатки сна, но выходило не очень — в шахтах был ненормированный рабочий день — чуть ли не по двадцать часов в сутки. С соседней кровати снова послышался стон, на этот раз более протяжный. — Кто у тебя там? — Романофф не переставала прикрывать нос шарфом и не понимала, как Элли могла вдыхать этот отвратительный аромат гниющей плоти. — Я не Элли Фимистер, если рядом со мной не будет ни одного мертвеца, — девушка сползла с кровати и сдернула одеяло со стонущей девушки. Вид ее поразил Наташу: она как будто синела с каждой секундой, глаза ее давно впали, а ее рана в животе покрылась серой корочкой. Элли внимательно осмотрела рану и снова накрыла девушку одеялом, ничего не сделав. — Что с ней? — Случился обвал, и к ней на живот угодил довольной редкий и, я бы сказала, убийственный металл, который Верховная обозвала Синей Смертью. Кусок вспорол плоть, и яд, покрывающий этот металл, въелся в кровь. Теперь она будет медленно терять тепло и, в конце концов, умрет. — И ты ни чем не можешь помочь? — Эй, — Элли недовольно посмотрела на Наташу, — я не лекарь и уж тем более не волшебница. Рану подобного масштаба не излечить, потому как дело не в самом разрезе, который можно зашить, а в том, что яд проник в кровь, — Фимистер тяжко вздохнула и поинтересовалась, что ей от нее нужно, раз она пришла под покровом ночи и решила, что повод достаточно весомый для того, чтобы разбудить ее. — Мне нужно знать, можно ли как-то снять браслеты из антимагического металла. Элли вопросительно посмотрела на Наташу и спросила: — Неужели ты собираешься освободить ведьму? — Ты можешь прямо ответить на вопрос? Фимистер прищурилась, словно старалась разглядеть на лице Романофф признаки шутки, но, не найдя их, просто ответила: — Я смогу их сломать. — Как? — Вот этим, — Элли достала из кармана обычный на вид нож. — Он сделан из самого прочнейшего металла, который разрубит что угодно. Это моя личная находка, к счастью, никто о ней не знает, кроме нас с тобой. Наташа недоверчиво оглядела ножик, но все-таки продолжила: — Тогда что ты попросишь взамен? Фимистер спрятала нож и сделала вид, что задумалась. Но отчего-то Романофф понимала, что она уже прекрасно знает, что попросить, будто готовилась к этой встрече. Хотя… если верить Элли, она обладает способностью видеть будущее. Возможно ли, что она предвидела эту встречу? И возможно ли, что она уже видела и сам побег Наташи с Вандой? — Твои волосы. Романофф в удивлении вскинула бровь. — Не все, конечно, — продолжала Элли. — Примерно вот столько, — она дотронулась ребром ладони до плеча Наташи. — Зачем тебе это? Мои волосы что, обладают волшебной силой? — хмыкнула боец. Элли на эту неприкрытую насмешку ответила той же монетой и бросила: — А это уже не имеет для тебя никакого значения. Твои волосы в обмен на освобождение ведьмы — по-моему, выгодная сделка, м? — и в этот момент взгляд Фимистер, словно кричал о том, что она знает буквально все планы Наташи. Романофф задумалась: обычно именно такие чересчур выгодные сделки выходили боком. Но Элли не могла подставить Наташу — они были практически подругами (если таковые вообще существуют на этой планете), и Фимистер всегда показывала себя личностью, неспособной на предательство близких. — По рукам, — разрушил тишину уверенный голос Наташи. Элли пожала ей руку и напоследок сказала: — Жду вас ночью через три дня. Наташа застыла возле двери и оглянулась на Элли — та залезала под одеяло. — Элли? — Да-да? Наташа хотела спросить, что она знает про побег и удастся ли он, но в последний момент передумала и выдохнула: — Спокойной ночи. И Романофф, скрыв лицо за широким шарфом, выскользнула прочь из комнаты.