***
В библиотеке он снова увидел маленькую девочку, ту самую Мири, которая без единого слова взяла Канду за руку и повела куда-то вглубь, к архиву и подсобным помещениям. Воздух был странно затхлым, словно книги начинали гнить, что было абсолютно невозможным. Всегда теплое помещение отчего-то было пронизано холодом, будто открытое разгулявшейся стихии воздуха, и теперь сквозняки медленно, но верно превращали ветхие книги в смесь из целлюлозы и гнилья. Но Мири словно этого и не замечала, хотя у Канды все сильнее просыпалось желание прикрыть рукавом нос, чтобы хоть как-то ослабить эту ужасную смесь, вызывавшую очень плохую и неприятную ассоциацию, о которой брюнет догадается намного позже. У гниющих книг аромат умирающих душ. У небольшого подсобного помещения Мири остановилась и жестом показала, что юноше надо зайти внутрь. За все путешествие девочка не сказала ни слова, словно у нее отрезали язык или отняли дар речи. Вот только стоило Канде на мгновение выпустить девочку из виду, как та пропала, будто бы растворилась в воздухе. И как бы ни озирался юноша, он не мог найти и следа пропавшей. Ничего не оставалось, как просто войти в эту комнату: отчего-то брюнету показалось, что если он не послушается, то может пострадать эта ни в чем не повинная девочка. Как ни удивительно, в самой комнате было достаточно сухо и свежо. Огромное окно с тяжелыми занавесями, закрытыми сейчас, не пропускало свет, хотя и было почти на всю стену. Небольшой письменный стол с высоким старинным подсвечником и пятью зажженными свечами, абсолютно обычными, если бы не их огоньки - бледно-голубые, словно от газа. Остывший, ледяной огонь, не способный согреть, но жгущий куда сильнее. И тут же нитью внутри дрогнула связь с Алленом, вибрируя и слегка натягиваясь и снова становясь слабее, словно где-то внутри билось маленькое сердце. Уолкер звал его. Вот только не мог прийти сам. - Не надо звать маленького братика, - раздался мягкий насмешливый голос позади, напоминавший рычание небольшого животного. Впрочем, рычание тоже было. И когда Неа обошел Канду, то брюнет не мог сдержать едва слышного выдоха изумления: перед ним стоял абсолютно материальный юноша примерно возраста Юу, с каштановыми, торчащими во все стороны волосами, в белоснежной рубашке, жилетке, черных штанах и классических туфлях. На плечи этого мальчишки накинут песочный плащ, а ворот рубашки подвязан красной лентой. И золотые глаза мерцали в полумраке, как у большого кота. Вот только с другой стороны Канду с тихим рычанием обходил огромный белоснежный волк с алым узором-шрамом на глазу, какой был у Аллена. И это было сущим издевательством: ведь Охотники, как говорил Лави, принимали именно тот вид, который в них закладывали призвавшие, самый желанный, самый нужный. Конечно, это всегда были животные, но так ли это было важно, раз эти призрачные своевольные создания все равно перенимали нужные черты. - Приветствую тебя, Темный, - торжественно начал Неа, отходя к столу и опираясь на него. Волк белоснежной тенью скользнул к ногам парня и устроился там, имитируя покорность, но в огромных глазах, поблескивавших разными оттенками золота, плескались искры ненависти и ожидания. И желания вцепиться в горло, стоило только дать повод напасть. - Какого черта? - грубо откликнулся Канда, даже не скрывая ненависти и отвращения. Внутри все подобралось, сжалось в пружину и свернулось, как Охотник. Возможно, это и была та сила, которая принадлежала Защитникам черной масти, однако Юу никак не мог идентифицировать это странное и неприятное ощущение. - Хочу заключить с тобой сделку. Помнишь? - голос Уолкера-старшего был уверенным и несколько самодовольным, казалось, что у этого парня сейчас все козыри в рукаве, а перед ним стоит всего лишь необразованный неоперившийся юней, которого надо было поставить на место. - Какую сделку можно заключать с такой шавкой, как ты? - выплюнул брюнет, морщась. Внутри разрасталась ярость, которой не было названия и меры. Какое-то странное неприятие.не похожее ни на одно из известных ему чувств, отторжение, гремучая смесь. И ее становилось все сложнее контролировать, чем дольше он находился в одной комнате с этой мразью. - А ты уже забыл? - Неа едва слышно рассмеялся, погладив по загривку встрепенувшегося волка, почуявшего, как от мальчишки-недоучки начали исходить волны агрессии, которую тот никак не мог ни утихомирить, ни замаскировать под какое-то более благожелательное чувство. Животные прекрасно чуют страх - но куда лучше для них пахнет ярость. И сила, которая переполняла будущего Темного, опьяняла дикого зверя, буквально подталкивая испробовать на вкус кровь того, кому суждено вечно ходить по грани между мирами. - Я ведь обещал тебе жизнь моего братика, Аллена. Воскресить его, отдать тебе, - в голосе старшего Уолкера появились странные вкрадчивые нотки, которые часто появлялись у больших кошек в урчании, когда им очень нужно было чего-то добиться. - А ты взамен перестаешь копаться в этих чертовых тайнах. Сам подумай, Темный: ты уже познал силу Энры и вкусил боль прикосновений Нилин. Зачем идти дальше? Ты уже достаточно силен и одарен их дарами и можешь стать одним из Серых Защитников - тех, кто станет между Белыми и Черными и волен выбирать, чью сторону ему принимать. И ты сможешь, с моей помощью, конечно, воскресить моего братика. И жить с ним долго и счастливо. Конечно, я ни разу не одобряю увлечение Аллена мужчинами, но он остается моим братом, несмотря на такие... досадные наклонности. - А не пошел бы ты ...? - Юу, абсолютно не стесняясь, добавил пару весьма заковыристых непечатных выражений, какие в приличном обществе считались бы верхом вульгарности и бестактности. И эти слова весьма четко охарактеризовали позицию, которую принял новый Темный, клокотавший от сдерживаемых эмоций, готовых прорваться вулканом. - Я даю тебе шанс выйти из игры, Канда Юу, да еще и одним из призеров, - снисходительно улыбнулся Неа, глядя на взбешенного японца и сам уже сдерживая злость от невоспитанности и грубости последнего, но того уже конкретно понесло: - Знаешь, что, гнида желтоглазая? Хер я отступлю и позволю тебе устроить тут Ад, купив меня за тридцать сребреников! - почти проорал в лицо оппонента японец, заставляя того поморщиться и слегка повернуть голову набок, спасая хотя бы одно ухо. - Ты просто подстилка у своего демона, жалкая шлюха, исполняющая приказы какого-то самопровозглашенного божка! И ты не сможешь воскресить Мелкого - такие, как ты, такого не сделают никогда! Бесполезный, никчемный, тупой... Ты просто кусок эфира, вырванный из своего времени и за каким-то хером шляющийся еще в нашем мире, где тебе и твоей чихуахуа вообще не место! - Ты вообще понимаешь, с кем ты говоришь? - желтый цвет радужки потемнел до тяжелого янтарного цвета, начиная давить сгустившейся мощью, а призрак побледнел почти до полотняного белого, сжимая кулаки так, что ухоженные ногти впились в ладони. - Если ты решил мне бросить вызов, Темный, то я с удовольствием приму его. - Я и брошу! - запальчиво ответил брюнет, чувствуя, как внутри снова туго натянулась струна связи, как Аллен упорно пытается пробить блоки защиты, поставленные Неа на эту комнату, чтобы не дать вмешаться своему братишке. - Ты жалкая сгнившая душонка, и я заставлю тебя раз и навсегда покинуть это место! - Ты всего лишь зарвавшийся мальчишка, пьяный от власти и вседозволенности. Даже не Темный, а какая-то глупая на него пародия, которая просто не достойна своего звания, отброс, поймавший золотую рубку и обменявший желания на леденцы, - презрительно кинул призрак, но стоило Канде сделать только шаг в сторону брюнета, как перед его врагом вскочил огромный белый волк, рыча и скалясь. - Видишь, ты просто не сможешь мне навредить, самонадеянный ребенок, - губы Неа сложились в почти что сочувствующую улыбку, странно усталую и мягкую, какая порой мелькала и на губах Аллена, когда тот начинал грустить. - Мне будет даже жаль расстраивать братика, когда его новый амант превратится в подобного ему, беспомощного и бесполезного... Не буду желать тебе удачи, Канда Юу, она все равно никак тебе не поможет. Рыкнув напоследок, волк растворился следом за привидением, оставившим после себя на пару мгновений широкую улыбку Чеширского кота. И в комнату тут же влетел Аллен. - Вы, блядь, что тут творили?! - в таком состоянии Канда никогда не видел мальчишку и не хотел бы когда-нибудь увидеть снова. Демоны наверняка были куда приятней в общении, чем один разъяренный мальчик в белоснежном плаще, серебряной маске и с длинными когтями из серебра или освященной стали на левой руке. Такими можно было располовинить даже демонического зверя, который только что был тут. - Мы ... говорили, - сухо откликнулся Канда, отводя взгляд в сторону и скрестив руки на груди в защитном закрывающем жесте. Вот только сам Уолкер мгновенно схватил своего призвавшего за грудки и притянул к себе, шипя: - Ты совсем, блядь, придурок? Ты что, считаешь, что я не учую тут следы Охотника? Или не пойму, что вы кинули друг другу вызовы? Ты какого хера так торопишься на тот свет, чтобы тебя все демоны Преисподней по кругу раскаленной кочергой ебали?! - последнее Уолкер уже орал, срывая голос и встряхивая брюнета, держа одной рукой, чтобы не поранить своего призвавшего острыми когтями на второй. Юу даже не пытался выбраться из, в общем-то, не самой сильной хватки мальчишки. Он отлично понимал, что Аллен имеет право злиться. И не просто злиться, а психовать так, что камня на камне не останется. Только сейчас до него дошло, насколько он сглупил. Что мог сделать недоучка, по какой-то случайности оказавшийся Темным Защитником, против существа, оттачивавшего свои навыки два десятка лет, на стороне которого опыт, время, сила и огромный волк, которого исторгла из своих глубин адская бездна? Да, у Канды есть Аллен, но тот не сможет пойти против брата, а самого ребенка просто растерзает зверь, которого окрестили Охотником.***
- Канда... что?! - Линали едва не упала с кровати, когда услышала от Аллена отцензуренный вариант мнения об умственных способностях своего призвавшего. - Ты что, совсем двинулся? - тут же повернулась девушка к мрачному парню, прислонившемуся к книжной полке. Канда только поднял глаза к потолку, мысленно моля Демиургов о терпении и силе воли, чтобы не прибить уже третьего, кто осведомился, а не сошел ли с ума вышеозначенный брюнет. - Я еще и родителям твоим позвоню, - мстительно прошипел Аллен, сдерживаясь от нецензурной брани в присутствии девушки. Все-таки иногда можно было побыть джентльменом, несмотря на жуткую неприязнь между этими двумя. - Родителей не вмешивай, зернобобовое, - мгновенно окрысился Юу, сжимая кулаки и сдерживаясь от весьма сильного удара по лицу разошедшегося не на шутку привидения, благо, ему был доступен такой способ утихомиривания слишком зарвавшегося "подчиненного". Лави просто пока что сидел рядом и укоряюще смотрел на друга, стараясь не высказать ему, что именно не так было в плане Канды и почему Мелкий сейчас рвет и мечет. Впрочем, рыжик понимал и то, что их неудачливый друг, скорее всего, догадывается о своем промахе и сам находится на грани с истерикой, стараясь хоть как-то взять себя в руки и заставить мозг работать. - Сейчас вопрос в другом: что может сделать Неа, чтобы навредить Юу? - вздохнув, внес первое конструктивное предложение историк, ложась на кровать и закидывая руки за голову. - И если вы не знаете, то я вам скажу. Сделать он может все, абсолютно. Тогда как Юу может сделать куда меньшее просто даже потому, что он живой и неопытный. Не в обиду, конечно. - Тренироваться уже как-то поздно, а на тот свет я еще не тороплюсь, - с сарказмом откликнулся брюнет, инстинктивно начиная подколками защищаться. Перспектива его вообще не прельщала: против тебя - неведомая могущественная херня с того мира, а ты только и можешь, что поджать хвост и молиться богам смерти "Только не сегодня!" Полный аут, господа и дамы! - Да и зачарованную кольчугу в Академии вряд ли оценят, - согласилась Лина, вспоминая некоторые плетения защитных амулетов, которые она почерпнула еще из книг бабушки, хотя те свое отжили еще в позапрошлом веке. Однако ситуация стала еще неутешительней: Канда был практически беззащитен сейчас, и сила фамилиара и Светлого, коим был Аллен, хотя бы и такого же недоученного, абсолютно никак не могли помочь Канде и защитить его. И искать что-либо и правда было поздно. - Я предлагаю вариант, когда кто-то из нас всегда будет с Юу и сможет помочь ему, если на него кто-либо нападет. Я думаю, что Неа будет использовать кого-то из учеников, чтобы подобраться к своему врагу, - предложил историк, заставляя невольно вспомнить брюнета о маленькой Мири, передавшей записку и проведшей его до подсобки. Была ли эта маленькая совершенная девочка единственной, кто попал под влияние Неа? Сколько еще могло быть послушных марионеток у этого сумасшедшего призрака? Ведь раньше этой жертвой была Лоу Фа, а теперь, когда девушку увезли из Академии, призрак довольно быстро нашел ей замену. И подчинил. - То есть фактически мы должны защищать Канду от ... всех? - уточнил Аллен, скрестив руки и сидя на столе, покачивая ногой и все еще бросая гневные взгляды в сторону японца. Впрочем, мальчик уже почти что успокаивался и мог мыслить относительно трезво. - Именно, - кивнул в ответ рыжий, горестно вздохнув. Такого геморроя им еще не доставалось. казалось бы, раскрыть все семь тайн - еще та нетривиальная задача. Но нет, Канда особенный, Канда на свою задницу найдет столько приключений, что всего вазелина мира будет мало, чтобы пропихнуть такое количество в его анальное отверстие! Впрочем, самому юноше про это знать не стоило: пришибет еще, просто перенервничав, а потом скажет, что так и было, с него вполне может статься и такое учудить. - Правильно ли это, так ограничивать Канду... - тихо прошептала Линали, чувствуя себя безумно беспомощной в этой ситуации, и на мгновение Лави даже захотелось приобнять и как-то утешить Ли, однако сейчас лучше было сосредоточиться на том, что делать и как обезопасить одного идиота азиатского происхождения. - В данный момент - это единственный способ его защитить, - ответил за рыжего призрак, слегка нахмурившись и передергивая плечами. - Никому это не нравится. Но другого выхода у нас пока что нет. Ни один из нас не сможет сделать щит, который защитил бы Канду, среди нас просто нет магов такого уровня. А чтобы этот щит поддержать, нужно еще больше сил, чем требуется на его создание. Мы не можем рисковать Кандой. И пока один будет охранять нашего Темного идиота, спасибо, Канда, что не огрызнулся, как ты умеешь, другие будут искать способ, который бы не ограничивал его. Амулеты, ритуалы, заклятья, которые мы сможем наложить... Все, что угодно. Никто из них не знал, что именно в этот момент Комуи, дежурившая у постели мечущейся в полубреду и медленно теряющей силы Лоу, приняла то решение, которое полностью свело на "нет" попытки помочь Канде, оставляя его на призрака, который был бессилен защитить его почти от девяноста процентов физических атак.***
- Дорогие студенты, - голос Комуи мягко лился из динамиков, искусственно-бодрый, что было, впрочем, почти незаметно. - В связи с тем, что некоторые наши студенты заболели, объявлен карантин. Все экзамены пройдут ровно через неделю, после чего вас отпустят на каникулы во избежание новых заражений. Пожалуйста, сохраняйте спокойствие и готовьтесь. - Через неделю? - тут же пошли шепотки по аудитории. - Да Комуи-сан издевается! Как мы должны подготовиться за неделю к пяти экзаменам?! - Спокойно, - прервал нарастающий гомон ледяной голос Шиона. - А теперь продолжайте. И не ждите поблажек по моему предмету, господа и дамы, у вас было достаточно контрольных, чтобы выучить материал. И тут Канда был полностью согласен с Куро-саном: количество контрольных зашкаливало, учить приходилось все, а с придирчивостью преподавателя - на поблажки и снисхождения рассчитывать нельзя было. И несмотря на то, что Юу считал этого новенького просто отвратительным, его манера преподавания вызывала у японца уважение. Но все же будущая неделя грозилась стать адом, которого он не мог пожелать никому. Да и как еще назвать ситуацию, когда сдавать почти весь материал придется почти что экстерном? Неделя и вправду оказалась адской. О ритуалах и амулетах речи быть не могло, даже Аллен готовился наравне с товарищами: пусть бы использование призрака в корыстных целях было достаточно грязным приемом, но это был единственный способ выучить все. Единственное, от чего отказался Аллен, - это информатика. Мотивировал он это тем, что жил двадцать лет назад, тогда технологии были абсолютно иными. Но Юу все равно видел, что причина нежелания была иная, да и Уолкер не присутствовал ни на одном из уроков информатики с того момента, как мисс Делакур сменил мистер Шион. Что-то было не так, но забивать голову этим не было ни желания, ни возможности. В данный момент куда приоритетней было подготовиться и сдать экзамены. Конечно, если Канда погибнет, то толку от сданных экзаменов будет не так много, но вот если выживет - надо как-то учиться дальше. Неделя прошла как в тумане, и порой начинало казаться, что вместо крови по венам бежит чистейший кофеин, а нервы напряжены настолько, что порой кофейную смесь разбавляла даже пара капель валерьянки. Но час "икс" неумолимо приближался.***
Канда собирал сумки почти поспешно: руки слегка дрожали после пережитого, сегодня была закончена сессия, оставляя внутри приятное ощущение завершенности происходившего несколькими часами ранее. последним был экзамен по информатике, и Куро и правда не дал поблажек никому, спрашивая по всей строгости. В остальных экзаменах весьма пригодилась помощь Аллена, который порой поправлял "призвавшего", когда тот начинал делать ошибки и путаться в терминах, хотя на самом деле полностью знал материал. Сейчас разъезжались абсолютно все ученики, оставались только преподаватели, от которых толку Неа было меньше, чем с козла молока. А уж у родителей Юу сможет найти управу на этого сумасшедшего. Аллен ехал с ним, это даже не обсуждалось, Лави и Линали отправлялись к деду историка, на этом настояла сама Лина, поговорив с сестрой и уговорив ее отпустить под предлогом, что ей самой не стоит оставаться тут. Впрочем, Комуи не слишком возражала, явно устав от происходящего куда больше, чем могло показаться на первый взгляд. Директриса была сильно обеспокоена происходящим и не знала, что думать, но Канда не рискнул бы рассказывать ученой о том, что тут творилось, даже ради нее самой. Он сам все еще не верил в происходящее. Вот только за всю эту неделю Неа вообще не показывался. Не было ни нападений, ни захватов, ничего, абсолютно. Никаких покушений, новых знакомых или навязчивого человека, который бы крутился поблизости. Даже сейчас, идя через толпу к выходу, Канда думал, что это неправильно. Даже та же Мири вполне спокойно в любой момент могла подойти к японцу и сделать все, что угодно, учитывая усталость и явно ослабшее внимание врагов двинутого привидения. Вот только... Никто не заметил, как в толпе девочка вытащила длинную заколку из волос, распуская, в общем-то, не сказать, чтобы длинные светлые волосы. Кто мог подумать о маленькой девочке, которая никому не могла повредить никому, столь хрупким и совершенным созданием она казалась. Никто не заметил, как в толпе она столкнулась с Кандой Юу. Никто не заметил, как длинная тонкая заколка в тонкой нежной руке метнулась куда-то в сторону брюнета. Никто не заметил, как Канда схватился за плечи девочки, тут же ускользнувшей куда-то в сторону и старавшейся скрыть выступившие на глазах слезы, своеобразное "Прости", которое никому не могло принести облегчения. Никто не заметил, как на белоснежной рубашке медленно начали проступать алые капли, когда Канда с застывшими от шока и неверия глазами схватился за рану, отпуская плечи Мири и дав ей уйти в сторону и раствориться в толпе, словно ее тут не было никогда. Никто не заметил, как японец медленно сполз на пол, чувствуя головокружение и жуткую боль внутри, раздиравшую его внутренности: заколка была смазана каким-то ядом, и Неа очень сильно рисковал, позволив девочке использовать оружие как аксессуар. Все просто шли дальше, стараясь как можно быстрее покинуть Академию и разъехаться по домам. И никто не замечал полупрозрачного беловолосого мальчика, умолявшего о помощи, заливаясь слезами и пытаясь зажать рану и остановить кровотечение, пока медленно стекленели темно-синие глаза. А где-то в другом крыле медленно умирала идеальная девочка, вскрыв себе горло длинным острым лезвием канцелярского ножа. И никто не спрашивал, хотела ли умирать эта девочка. Она просто оказалась крайней. Где-то неподалеку раскрылись скорбно-черные крылья, забирая душу с собой...