Призрак

      - Господи, это проклятие какое-то... - Комуи удрученно выдохнула, чудом не роняя голову на руки, лежащие на столе. В ее кабинете, привычно заваленном бумагами, сейчас сидели Аллен, Лави, Линали и Канда, который сейчас был не в самом лучшем расположении духа. Оно и не было удивительно, потому что Канда, мягко говоря, материальным не был. В отличие от Аллена, удивленно сжимавшего и разжимавшего кулак, абсолютно осязаемый для всего, что было в данной реальности.       Как так получилось - никто не знал и не рисковал предполагать, потому что оба участника этого непонятного казуса были не в состоянии делать никакие выводы. К сожалению. Однако пришлось выложить перед Комуи все карты: историю Аллена и Неа, "клуб шабашитов", как его назвала сама директриса, легенду о семи тайнах Академии, сказки про Разрушителя и Охотника, о Хранителях, про силу Темного и Светлого Защитников, про медиумов, культистов, оккультистов и прочее. В общем, все выложить, что только было. Комуи слушала очень внимательно, хотя пока Лави и Линали рассказывали, с дополнениями от Канды и Уолкера, их можно было прервать сотни раз, мотивируя отказ слушать тем, что подростки несли какой-то несусветный бред. Юу даже поражался, как Ли-старшая выдерживает весь поток невнятности и странности, произносимый ими. Но факт оставался фактом: она слушала. Взрослая, умная женщина, которая была одним из лучших ученых и верила только фактам и науке.       - Все это откровенно напоминает чью-то очень больную и несуразную фантазию, - подвела итог Комуи, когда пересказ последних нескольких месяцев был закончен. - Но факт остается фактом: Тэвак точно не могла сама прыгнуть с крыши, как и нет иного объяснения случаю с Лоу Фа.       Канда заметно помрачнел: тихая, очень спокойная и молчаливая Тэвак была для него если не другом, то хотя бы товарищем. Кареглазая девушка с волнистыми светлыми волосами, доходившими до груди, часто сидела в компании брата Мадарао. Он знал о девушке немного: зачесанные назад волосы всегда скреплены лентой, носила замысловатый макияж, одно время встречалась с Говардом Линком из другой Академии. Впрочем, и сами брат и сестра были переведены из Raven пару лет назад, вместе с еще несколькими учениками, по неизвестной причине.       - Скорее всего, она зачем-то понадобилась Неа, - подал голос Аллен, опуская глаза на свои пальцы, крепко сжавшие острые коленки. - Охотнику нужно как-то питаться, плюс, возможно, она была агентом брата, как та девочка, которая тоже покончила с собой, ранив Канду. А Лоу Фа оказалась его "первой жертвой" просто потому, что Неа надо было на ком-то попробовать свои силы.       - И жертвы будут продолжаться, - Ли-старшая кивнула, соглашаясь, и прикрыла глаза, слабо выдохнув и потирая переносицу. - Как же все сложно... Но ведь есть способ остановить это чудовище? Прости, Аллен, конечно, но мне все еще сложно поверить, что Неа...       - Не извиняйся, Комуи, - мальчик тепло улыбнулся повзрослевшей подруге, пытаясь как-то ее ободрить. - Этого не знал никто.       - Нам с Уолкером нужно найти еще две тайны, - глухо отозвался из угла японец, которого для видимости поместили в круг воплощения, как когда-то помещали призрака, чтобы видеть и слышать.       - Да, тайны, - беловолосый заметно помрачнел, хмурясь. - Тодомэки и Йороугумо, два существа, наиболее опасных.       - Демоны более высокого разряда из старинных японских легенд, - женщина поправила очки, усмехнувшись. - Вот уж не думала, что эти сказки вообще могут существовать. И что моя драгоценная сестренка в это впутается, - темные глаза женщины уставились на Линали так, будто собирались прожечь в девушке крупную такую дырку. Младшая Ли только и могла, что отвести взгляд в сторону и попытаться "не отсвечивать".       - Так мы пойдем? - поинтересовался у директора Канда, проявляя чудеса выдержки и вежливости. По-хорошему, так оно и было: не было гарантии, что Смотритель не посчитает их рассказ странной выдумкой съехавших окончательно крыш и не вызовет хранителей мягких комнат и рубашек с длинными рукавами.       - Если я смогу чем-то помочь... - Комуи развела руками, намекая на то, что подростки всегда могут к ней придти, и все только кивнули на прощание.       - Аллен, - окликнула она парня уже в дверях, и тот полуобернулся, глядя на старинную подругу. - Мне жаль, что так все получилось.       - Я знаю, Комуи, - грустно улыбнулся в ответ мальчик. - Ты не виновата. Просто... так получилось.       Женщина смогла лишь кивнуть, в горле стоял комок от слез и вины. Несмотря на прошедшие годы, она все еще считала себя виновной в том, что не нашла тогда Уолкера раньше, хотя что она тогда могла сделать, будучи таким же подростком, как и эта компания. Но посмотрите на них - уже спасают мир от краха, пусть бы поверить в это кажется практически невозможной задачей. В их годы Ли-старшая думала о парнях, оценках и очередном изобретении, и высшие материи других миров были для нее чем-то сродни странной глупости, в которую никогда нельзя будет поверить, пока не будет неопровержимых фактов существования "жизни после смерти". А младшая Ли пошла другим путем, который в свое время отвергла ее сестра. Что заставило ученую поверить в рассказанное? Возможно, вещие сны, которые до сих пор снились женщине? Кошмары, которые сбывались наяву? Венхам, слышавший весь этот разговор, не знал, что послужило окончательным доводом, чтобы поверить. Но видел обеспокоенные темные глаза, невидяще смотревшие в одну точку, и поджатые губы, выдававшие нервозность и тревогу. Но прервать размышления он не рискнул: о чем бы ни думала эта женщина, какое бы решение ни пришло в ее темноволосую голову, он ее всегда поддержит. В конце концов, она ведь его женщина. И у нее все обязательно получится. ***       - Канда, погоди, - Аллен нагнал его уже в коридоре, запыхавшись с непривычки: новое тело было подвержено гравитации и прочим проблемам физического пребывания в физической реальности, о чем уже успел подзабыть сам беловолосый.       - Что? - японец говорил вроде бы и спокойно, но сжатые в кулаки руки говорили о гневе и даже ярости.       - Нам нужно определиться, как действовать дальше. Нельзя вот так... - начал Уолкер, когда новоиспеченный призрак развернулся к нему, практически шипя:       - Как нельзя? - в голосе отчетливо слышалось рычание, темно-синие глаза метали молнии почти что буквально, и мальчишка впервые за долгое время ощутил, как замирает сердце от неприятного чувства, напоминавшего оцепенение кролика перед удавом. - Первая жертва уже погибла. И погибла бы Фоу, если бы ее не нашли. И Лоу Фа могла умереть. А Мири уже умерла, потому что твой полоумный брат решил, что так надо. Кто следующий? Токуса? Мадарао, который сейчас легкая добыча из-за смерти сестры? Лави, Линали? Тимоти? Может, Джонни или сама Комуи, Ривер? В Академии несколько сотен учеников, и каждый из них в опасности. Или мы поймем оставшиеся две тайны, или все было напрасно.       - Да как мы вообще приблизимся к этим тайнам, если ты стал призраком, а я - человеком? - Аллен невольно повысил голос и тут же прикусил язык, осматриваясь. К счастью, все студенты сидели по комнатам в общежитиях, и на этаже администрации никого не было, иначе вопросов о том, почему странный незнакомый мальчик говорит с воздухом, было бы не избежать: остальные не видели Канду, как и предполагалось.       - Можно спросить, - брюнет кивнул куда-то в сторону. - Старик наверняка знает, что происходит, - с этими словами Темный Защитник снова направился по выбранному маршруту.       - Ты про Шами? - осенило Аллена, и тот поторопился нагнать японца, не снижавшего темп даже ради своего фамилиара, быстро устававшего в непривычной для него форме.       - Про него самого, - юноша затормозил только возле искомой двери, ощущая гораздо острее ауру этого места, музыкальную, невесомую и немного пахнущую табаком и нагретым деревом. Казалось, с переходом в иное качество все его чувства обострились так, как он не мог их вызвать из медитации. Но сейчас ему была необходима помощь.       - Что-то не так? - поинтересовался Хранитель, когда колоритная парочка из бывшего духа и новоявленного привидения зашла в комнату, и поглубже затянулся иллюзорным сиреневым дымом из своей трубки, отчего его полупрозрачное тело словно заклубилось.       - Как видишь, - ворчливо откликнулся Защитник. - И в чем дело - никто не в курсе.       - Иначе вы бы и не пришли, молодежь, - кивнул в ответ старик и подлетел ближе Уолкеру, осматривая того, а затем щелкнул по носу длинными узловатыми пальцами, похожими на птичьи лапки. Мальчишка негромко ойкнул, хватаясь за нос, и, видимо, это порадовало Шами, так как он широко ухмыльнулся каким-то своим мыслям.       - Мальчик меня ощущает и видит, если судить по его осмысленному взгляду на меня, - Хранитель снова затянулся, прикрывая глаза, сейчас бывшие белесыми и бесцветными. - А это очень хороший знак.       - Знак чего? - вполголоса спросил Уолкер, все еще потирая нос.       - Того, что ты все еще призрак, - старик поднял вверх свою трубку, словно салютуя. - Просто кто-то решил над вами подшутить и поменял ваше фактическое местоположение в пространстве. Возможно, ненадолго. Но лично я знаю только один класс существ достаточной силы, которые способны сотворить такое. И всего двоих, кто способен поддерживать такое состояние больше, чем на сутки. Это Смерть и его Ангел.       - То есть Шахат, - закончил с легким полукивком Канда, слегка приподнявшись над полом и напрягаясь.       - Почти, - возразил Шами. - Шахат дочь Смерти, но не самый могущественный из всех его Ангелов. Она способна на это. И, скорее всего, как прямой заместитель, это и сделала. А еще я предполагаю, что вы вскоре увидите ее. Наверняка не ради своей прихоти она поменяла вас местами в мирах.       - Плата? - одними губами спросил Аллен, вопросительно глядя на Юу. Призрак кивнул, тоже приходя к такому выводу. Старик внимательно наблюдал за ними сквозь седые и очень редкие ресницы. Все-таки колоритная парочка. Хоть и очень странная. Где это видано, чтобы привидения и живые люди могли вот так вот общаться? В последний раз это кончилось историей с пионовым фонарем, когда женщина и мужчина двух разных миров полюбили друг друга и связали себя грехом. Финал был неутешителен, но что ждет этих двоих? ***       - Как думаешь, у Канды все будет хорошо? - Линали сидела на кровати брюнета, поджав ноги, и нервно теребила четки, пересчитывая в который раз тонкими пальцами тяжелые темные бусины.       - Думаю, да. Аллен не даст ему пропасть, - полурассеянно откликнулся Лави, не замечая, как безгливо сморщился носик юной Ли при упоминании беловолосого привидения. Сейчас он искал информацию о шестом Хранителе, женщине-пауке. Пока он находил только очень общую информацию: она скрытная, с ярким пятнистым узором на теле, с туловищем женщины и ногами и брюшком огромного паука. По некоторым сведениям она могла полностью принимать облик женщины. Черноволосая, белоглазая, в темно-сиреневом кимоно, на котором серебром нарисована паутина и бегают бриллиантовые и обсидиановые паучки. Босая, с длинными черными ногтями. Ядовита, с длинными клыками, как у голливудского вампира, но при этом куда опаснее и пользуется ими мастерски, чтобы впрыснуть в жертву яд, а не напугать инфернальностью образа. Окутывает жертву паутиной, на концах которой по маленькому паучку, помогающему "запеленать" будущий обед. Сама по себе красива, но пугающе бледна и холодна. Да уж, такую тапочком не прихлопнешь. И как бы ни было жалко Тэвак, сейчас следовало сосредоточиться на том, как побыстрее найти оставшихся Хранителей и остановить Кемпбелла, решившего начать свою "жатву".       - Почему Канде так нравится этот Уолкер? - донесся горестный стон с кровати, и рыжему волей-неволей пришлось оторваться от книг. Линали лежала, закрыв глаза рукой, губы девушки искривила гримаска обиды. На мгновение парню захотелось погладить ее по волосам и успокоить, но он вовремя одернул себя: она не оценит подобного порыва, да и зачем? Все больше Историк убеждался, что не смог бы прожить с этой девушкой так долго, как ему хотелось бы со своей второй половинкой. Брюнетка безумно влюблена в их Снежного Принца, а тот, сам того не замечая, неровно дышит лишь в сторону беловолосого бедствия, свалившегося на голову лучшего друга по вине собственно Лави.       - Может, Аллен ему дает именно то, что нужно? - практик и сам не знал, в чем причина такой неожиданной симпатии, ведь сам Юу всегда был "по девочкам", а наличие сына у Яширо Канды уже доказывает, что подобное влечение не наследственное. - Там... поддержку... - поддержка Канде? Даже не смешно, он сам кого угодно не только поддержит, но еще и на Луну отправит, чтоб подальше. - Или общение, порцию подначек? Понимает его с полуслова... Честно, не знаю. Сошлись в нем все эти порванные струны и исписанные листы, в Уолкере этом.       Лина недовольно надулась: даже Лави был на стороне этого беловолосого, а попытки Ли как-то воздействовать на Юу оказывались не просто провальными - их даже не замечали. И в последнее время даже рыжий стал меньше обращать внимания на медиума, словно все дальше и дальше отдалялся от реальности. Возможно, это было общим проклятием для всех практиков-культистов: чем больше они становились на свой таинственный Путь, тем больше видели Изнанку мира и переставали замечать то, что происходило на "лицевой стороне". Очень странная особенность... Но все же, что было в этом Уолкере "такого случайного", что оно привлекло Канду?       - Привет, а вы тут Канду не наблюдали? - озадаченный юношеский голосок, звонкий до безобразия, заставил девушку вздрогнуть. Вспомнишь солнце - вот и лучик, как говорится.       - Нет, да и не смогли бы, - Лави снова оторвался от книги, на этот раз куда охотнее, чем когда отвечал Лине, что не могло не вызвать новый приступ недовольства. - А разве вы не вместе?       - Нет, - беловолосый зашел в комнату и сел рядом с Историком, забираясь с ногами. Хоть додумался тапочки снять свои, с неожиданной злостью подумала медиум, отстраненно поражаясь своей агрессии против мальчишки, всколыхнувшейся с новой силой по непонятной причине.       - Может, расскажешь, что у вас случилось? Где вы расстались? - поинтересовался Историк, внимательно рассматривая своего собеседника, пока тот вспоминал, как и когда они с Кандой разминулсь. Ждать рассказа долго не пришлось, и уже через полминуты мальчик начал... ***       - Шахат сама вас найдет, когда придет время, незачем так переживать, - старик Шами ободряюще усмехнулся призраку своего ученика, от которого сейчас буквально исходила волнами ненависть ко всему сущему. В последнее время все вокруг стали куда агрессивнее, и сам старик понимал, что это влияние пробуждающегося и развивающегося Охотника, который подпитывал свое существование людским негативом. Оттого и суицидальные нотки появились во многих мелодиях жизни. И Хранителя это весьма беспокоило. Если сорвется еще и Темный Защитник, то хлопот не оберешься, возмущение энергии пойдет такими волнами от этого "камешка", что не то что Охотник - и Разрушитель пролезет как минимум наполовину.       - Так, успокоились! - Шами хлопнул своими сухими ладошами. - Раз ты у нас сейчас нематериален, мальчик, будешь учиться. А ты, Уолкер-сан, - белесые глаза уставились на мальчика так, что он даже вздрогнул, - иди погуляй.       - Но он же... - начал было Канда, но старик прервал его:       - Кто знает о его существовании? Из всех, кто остался, - только Комуи его и помнит, эта маленькая смышленая директриса. Пусть всем говорит, что новичок, и все.       Аллен и Канда переглянулись и кивнули друг другу, каким бы бредовым им ни казался этот план. Беловолосый придет немного позже, когда они закончат занятие. С этой мыслью юноша вышел из комнаты и поспешил удалиться в одному ему известном направлении.       Коридоры все так же пустовали, создавая странное и неприятное ощущение заброшенности, отчего Аллену становилось не по себе. В его мире у всего материального есть отражение. На Изнанке реальности здесь все было точно таким же... но пустым, заброшенным, а местами - полуразрушенным. Жуткий, ужасный мир, полный холода, темноты и пустоты, мрачных теней и живых сквозняков. Глухое и темное место... Аллену не нравилось там. Казалось, что ты находишься в каком-то преддверии Ада, личного и ужасного. Уолкер терпеть не мог подобные места, несмотря на то, что место его пленения было так похоже на подобное заброшенное место. Наверное, потому Аллен, любивший одиночество, почти ненавидел заброшенные места, лишенные жизни. Оно враждебное всему живому, оно хочет забрать саму жизнь из тебя... И ты медленно умираешь, превращаясь в такую же часть искалеченного мертвого мира.       Аллен не стал упоминать в своем рассказе, что его видели. Он просто сказал, что гулял по Академии, пока не вернулся в музыкальную комнату. Но, увы, все было гораздо сложнее, чем рассказал сам бывший призрак. Куда бы он не пошел, за ним следовала черная тень, похожая на огромного ворона - или крылатого мужчину? Кто-то следил за мальчиком, заставляя того нервничать и оборачиваться, заглядывая через плечо и вздрагивая.       - Молодой человек? - из ниоткуда возник преподаватель Канды, тот самый Шион Куро, который казался подростку каким-то жутковатым и мрачным типом, которому не стоит попадаться ни в коем случае. Он смотрел своими небольшими черными глазами так, будто пытался проникнуть в мысли и вытащить их на поверхность. Уолкер ощущал себя весьма неуютно в обществе этого человека даже когда был призраком.       - Я новичок, недавно перевелся. Аллен Уолкер, - мальчик попытался улыбнуться, сдерживая дрожь и стараясь не подавать вида, что ему страшно даже смотреть на этого странного человека. Однако Шион не стал отвечать, лишь тихо хмыкнув и прищурившись.       - Мистер Ли не говорил о том, что кто-то будет переводиться. В каком вы классе, молодой человек? - холодный взгляд прошелся от макушки до кроссовок и вернулись обратно к глазам, впиваясь своими иллюзорными когтями в лицо.       - Десятый, - наобум брякнул юноша, прикинув, в каком именно он классе должен быть в свои годы. Канда на данный момент был уже студентом, пусть и той же Академии. В ответ Шион ничего не сказал, лишь как-то странно дернул головой и издал клокочущий звук, средний между карканьем и смехом, а после направился своей дорогой, слегка подергивая плечами и чуть ссутулившись. Аллен уже хотел идти дальше, когда его нагнал хриплый холодный голос учителя:       - Теперь вы обязаны побывать на моих уроках. И даже смерть не будет оправданием вашим пропускам, Аллен Уолкер.       Казалось бы, довольно типичная шутка преподавателя, слишком серьезно относящегося к своему предмету. Но что-то в интонациях мужчины заставило мурашки табуном пробежать по спине беловолосого: Куро только лишь предупреждал, но он знал, о чем предупреждал, и сам мальчик не мог сказать, насколько эта странная угроза могла быть выполнена, какими последствиями грозит ему непослушание. Он не рискнул оборачиваться и поторопился завернуть за угол. Но подросток мог почти что поклясться, что в тот момент, когда он заворачивал, его слуха коснулся еле слышный хлопок перьев о воздух, как если бы в воздух взлетала огромная птица.       Конечно, этого Аллен не рассказал Лави и Линали, решив, что незачем их тревожить. Эти почти еще дети могли устроить Шиону массу неприятностей своими подозрениями только из-за того, что взвинченному неприятной обстановкой призраку что-то там показалось. Но пугало Уолкера совсем иное: пропажа Канды.       - Наш юный Темный Защитник? - Шами удивленно посмотрел на недоумевающего парня. - Разве он не пошел искать тебя буквально минуту назад? Наверное, вы разминулись, - старик устраивался поудобней, набивая свою призрачную трубку не менее нематериальным табаком.       - Но мы просто не могли разминуться, коридор-то один, - возразил беловолосый, констатируя тот факт, что музыкальная комната была одной из крайних в этом коридоре: даже если бы Канда вышел раньше, он мог пойти только навстречу своему фамилиару. Если только не приключилось нечто, что могло помешать им встретиться. Включая переход в мир Светлого в буквальном смысле, а не просто дематериализацию собственного тела. И это не на шутку пугало самого Уолкера: один в чужом мире, Юу был уязвим настолько, насколько может быть уязвим котенок, выброшенный на улицу. Выжить, может, и выживет, но в каком виде он вернется в родной мир... Этого не мог бы предположить никто.       - Я знаю, что он жив, цел и пока еще невредим, - сварливо откликнулся Хранитель, когда парнишка высказал ему свои опасения за напарника. - Я могу увидеть струны и песнь любого существа, которое существует в этом мире, было время научиться. И все, что я тебе скажу, - жив он, твой любимец. Но где он - увы, не скажу. Не все вещи можно проследить по пути песни. ***       - Сосредоточься же! - Шами прикрикнул на Канду и даже замахнулся своей трубкой, но ученик, непривычно рассеянный сегодня, даже не пытался адекватно выполнять свои обязанности по развитию умений. Конечно, на способностях могли сказаться те факторы, что парень был сейчас в весьма непривычном для себя виде, так что существенного изменения в прогрессе не было. Только через полчаса Юу наконец-то смог снова видеть нити, а вот слышать чужую музыку у него получалось через раз.       - Ты слишком привязан к состоянию своего тела, - проворчал старик, затянувшись голубовато-алым дымком раздражения и меланхолии, - отсюда и все беды. Ты привык закрывать глаза, когда медитируешь, а в состоянии призрака у тебя нет ни век, ни тела вообще. Хорошо... Ты помнишь, на чем мы остановились?       - На струнах шестого Хранителя, - терпеливо откликнулся парень, для которого почти все сейчас казалось новым. Он не мог понять, как Аллен мог вообще нормально передвигаться и существовать в этом состоянии. И очень надеялся, что к тому моменту, как им понадобится встретиться с Хранительницей, он снова обретет свое тело, из плоти и крови.       - Именно, - важно кивнул Шами, - Джийороугимо. Что ты про нее знаешь?       - Она наполовину женщина и наполовину паук, покрытая пестрыми пятнами. Ловит своих жертв сетями, на концах которой маленькие паучки, отравляет и съедает. Это то, что мы нашли в книгах, - несмотря на то, что призрак спрашивал у Канды об их поисках, он же требовал от парня еще и сосредоточения, так что терять концентрацию было как минимум опасно для жизни: в бою малейшая ошибка могла привести к таким последствиям, которых нельзя пожелать и врагу.       - Как найти ее, знаешь? - однако Канда этого не знал, и Шами продолжил свой рассказ, вышагивая перед призраком широкими шагами и горбя сухую спину. - Ее можно найти по звуку, как ты сам уже понял, наверное. Любой паук плетет паутину, и она издает свое звучание. В случае с Джийороугимо - она призрачная, так что увидеть ее обычному человеку нереально. А вот у тебя есть такая возможность. Как считаешь, как звучит ее паутина?       - Серебро и струнные, думаю. Гитара, - навскидку прикинул юноша, одновременно выхватывая из пространства слабые отголоски Уолкера, но не рискуя с ним взаимодействовать, чтобы тот не вернулся раньше времени.       - Пожалуй, - в ответ кивнул старик, приостановившись. - И чем чище будет звук, тем ближе будет Хранитель. И дай Демиурги, чтобы ты к тому времени вернулся в физическую форму. Сила Темных Защитников именно в их материальности. А теперь иди. Толку от тебя сейчас слишком мало.       Канда поклонился старику и вышел из комнаты быстрым шагом, попутно пытаясь понять, где он в последний раз чувствовал своего фамилиара. А через пару минут в комнату влетел собственно Уолкер... ***       Как только дверь захлопнулась с тихим щелчком, мир покрылся густым туманом, невольно напомнившим о Сайлент Хилле первых версий игры, когда туман, скрывавший недостатки графического движка и проблем с мощностью Playstation, не позволял видеть больше, чем десяток, а то и меньше, метров. Однако то, что видел перед собой юноша, все еще было его академией: те же большие окна, каменная крепкая кладка, небольшие факелы-фонари, стилизованные под средневековье. Те же двери, одна напротив, вторая рядышком, из твердого коричневого дерева. Несколько темных скамеек. И тени. Много теней. Они не были похожими на тех существ, которые напали на Лоу Фа, монстров с белыми глазами. Они были похожи на обычных людей, полупрозрачных, темно-серых, и сквозь них можно было увидеть скамейку, растения, которые в вазонах стояли в некоторых углах, стены и окна. Они не отбрасывали своих теней, как и все объекты этого мира, где свет превращался в мягкое тусклое свечение, исходившее от всего вокруг, отчего пространство превращалось в тускло-цветные очерченные пятна, переходившие одно в другое. Такую реальность Канда уже видел, и закончилось его путешествие не очень хорошо. Но тогда в нем не было теней, ходивших по коридорам, читавших книги, целовавшихся по углам или болтавших друг с другом, оживленно жестикулируя.       Юноша подошел чуть ближе к одной из теней, рассматривая и пытаясь понять, кто перед ним. Подробностей в тени не было, и даже то, что это девушка, угадывалось больше по силуэту и какому-то небрежно-темному обозначению прически, которая слегка и несколько неуловимо изменялась, как если бы волосы шевелило ветром. Она держала в руках книгу, чуть более светлую и цветную, словно яркую краску смешали с черной, сделав практически неотличимой от тени. Но понять, кто же именно сидит перед ним и видел ли он вообще когда-либо эту девушку, Юу не мог.       - Как видишь, Изнанка немного отличается от миров Хранителей и кошмаров, - мягко прошелестел рядом голос, заставляя Защитника обернуться. И, как он и думал, перед ним, распахнув черные крылья, стоял Ангел Смерти, Шахат. Она выглядела почти что так же, как и в тот раз, когда они встретились: черное платье, ярко-алые губы, туфли... Но сейчас она казалась моложе, практически ровесницей Аллена, хотя по росту не уступала Канде.       - Уолкер заключил с тобой сделку, - сейчас парень не спрашивал, и женщина лишь улыбнулась полными алыми губами. От прикрытых ресницами глаз на бледную кожу упали два темных полукруга теней - единственных теней в этом мире, в котором Смерть выглядела неуместно живой и красочной. Даже сам Канда оставался бледным подобием самого себя, хотя сейчас с полным правом считался призраком.       - И я решила изменить ее условия. Мальчик и так настрадался за смертное и посмертное существование, незачем ему еще становиться наследником Матери, - в голосе, казалось, прозвучала оттенка вины и сожаления, и Юу сделал шаг ближе к Шахат, желая получше услышать, как именно изменились условия и чем теперь грозит Аллену .       - Ты сутки пробудешь моим помощником, проводником в тот мир, - женщина распахнула свои черные крылья, расправляя их, будто потягиваясь, и снова собирая. - Я покажу тебе кое-что, что могут видеть только дети Смерти и... дети Жизни.       - Дети Жизни? - переспросил брюнет. О том, что он может помочь фамилиару, он не спрашивал: практически, он был готов на все, чтобы спасти мальчишку от ненужных страданий. Господи, да это же Уолкер! Самое несуразное в мире существо, которое только могло достаться этому миру, самый святой, самый чистый ребенок! Зачем его вмешивать во всю эту грязь? Но с другой стороны... После прихода в этот мир в качестве помощника Темного Защитника у беловолосого появился шанс хоть немного исправить свою "каморку под крышей", где он жил, глядя на мертвое искореженное небо и пустые провалы окон в домах, пока в ванной тихо бурлила чья-то кровь.       - Дети Жизни - родившиеся смертными, простыми людьми, имеющие души, сердца, кровь, тело, материальные настолько, что это порой пугает, - улыбка снова тронула губы Ангела, когда она положила руку на плечо Канды, придерживая того. - Дети Смерти - такие, как я. Мы никогда не рождались и не жили. Мы существовали и будем существовать,появляясь и исчезая, но не умирая и не живя. Наша Матерь нас создала, вы зовете ее Смертью. Мы проходим путь, предначертанный нам Демиургами, и после растворяемся, чтобы дать новое существование нашим перерождениям. У таких, как я, понятие души и тела очень расплывчато: наша душа есть тело, а наше тело - душа. Жизнь не касается нас, как ее дети не могут коснуться Смерти. Призыв духа и привязывание его к человеку является нарушением правил сосуществования наших миров, но и происходит это очень редко. Для того были созданы Темные и Светлые Защитники, чтобы восстанавливать первоначальный порядок вещей и сохранять баланс и гармонию.       - А что ты можешь сказать про Охотника и Разрушителя? - пользуясь моментом, спросил юноша, направляясь куда-то следом за Шахат и почти не замечая, что порой они проходят сквозь стены и тени живых людей, заставляя тех вздрагивать и ежиться от внезапного холодка, пробежавшего по телу.       - Они аномалии, - женщина поджала губы, словно одно упоминание об этом вызывало у нее гнев. - Демоны - жители не вашего, но и не нашего мира. По сути своей, миров бесчисленное множество, как и реальностей в пределах одного мира, и каждый человек живет в своей реальности. Мир демонов, откуда Разрушитель хочет войти в наш мир, отличается от привычного представления реальностей. Демоны не знают жалости, не знают человеческих чувств, им ведомы человеческие страхи и пороки, на которых они играют. Демоны холодны, расчетливы, жестоки, они искусные маги и манипуляторы, способные подавить волю человека и сделать так, чтобы нужная им игрушка сама одела на себя оковы. А души... - Ангел тихо вздохнула и покачала головой. - К сожалению, для любого демона душа смертных - энергия и валюта.       - То есть, они питаются человеческой энергией и ей же расплачиваются друг с другом? Мы им что, живой банк? - тихо оскорбился Канда, нахмурившись. Перспектива стать чьим-нибудь бутербродом не слишком прельщала молодого Защитника.       - Почти. Скорее, как доноры для ваших вампиров, - дочь Смерти улыбнулась, глядя на возмущение юноши. - Ни один демон до конца не выпивает своих жертв, как и вампир, который хочет прожить достаточно долго. Плюс, как и у вампиров, у любого демона может быть приспешник, подчиненный хитростью, посулами или просто-напросто обманутый и подвергшийся обработке Тьмой. В каком-то смысле, так произошло и с юным Кемпбеллом.       - Неа? - удивленно уточнил Юу, и женщина кивнула, невесело усмехнувшись:       - Помнишь, куда ведут благие намерения?       Вопросов у Канды пока еще не было, однако было над чем подумать. Неа для парня представлялся воплощением зла и ужаса. Жестоким, отчаянным, злым, ненавистным. Он погубил подругу и едва не свел с ума невинную девушку. Из-за него пострадала Фоу. Что могло быть хорошего в таком мерзавце? Но все же... какие благие намерения проложили дорожку этому монстру? Никогда не суди о людях, не узнав их хорошенько, как говорила Хидеки, всегда можно ошибиться. У всего есть две стороны, как у монеты. Но почему Неа выбрал сторону, которая вела совсем не в Рай?       - Пришли, - пока Юу размышлял о превратностях судьбы и кузене своего фамилиара, Шахат успела провести юношу по нескольким коридорам и даже, кажется, сквозь порталы, так как они резко оказались на крыше одного из зданий, причем совсем не Черного Ордена, что не могло не удивить юношу. Недалеко, прямо на невысоком парапете, держась руками за ограждение, стояла девушка, удивительно четкая для этого туманного мира. Она находилась уже почти что над воздухом, глядя в пустоту, и длинные рыжие волосы трепал реальный ветер, как и свободную зеленую футболку вкупе с черными джинсами. Она не была классически красивой, скорее, с неправильными, но привлекательными чертами лица, да и заплаканные бледно-серые глаза не добавляли очаровательности своим припухшим видом, хотя Канда мог бы сказать, что в нормальном состоянии они привлекали бы внимание необычностью слишком светлого цвета. Слишком много подробностей для тени, слишком много красок для сгустка полумрака...       - Ты видишь ее так четко потому, что скоро она станет духом, - ответила на невысказанный вопрос Шахат, снова распахнув черные крылья. - В моем мире видимы только те, кто скоро станут бессмертны сами, освободившись от оков плоти.       - А что потом? - тихо спросил парень, не отрывая взгляд от хрупкой фигурки девушки, готовой сорваться вниз.       - Дорога, Канда. Дорога в новый мир, к новым перевоплощениям. Наше дело - повести их туда. где они сами выбирают новые дороги, - так же тихо ответила Шахат, снова прикрывая глаза и чуть улыбнувшись. И в этот момент девушка упала. Безмолвно, легко, словно лист с дерева, сорванный ветром. Канда еле удержался, чтобы не подбежать к парапету и не бросить взгляд вниз. он знал, что внизу его ждет только туман, скрывающий асфальт и тело разбившейся самоубийцы. И тут она снова появилась, стоя уже по безопасную сторону ограды, полупрозрачная, полноцветная и словно светящаяся. Она смотрела вниз, на свое тело, чуть улыбаясь искусанными губами. Ангел медленно подошла к ней и протянула руку, словно приглашая на танец. Рыжевласая лишь мягко улыбнулась, наклоняя набок голову, и приняла протянутую руку, без слова, без возражения, без странных вопросов "Почему я? Как же так?". И это удивляло. Отчего-то Юу всегда казалось, что после смерти должны быть вопросы такого плана. Особенно после несчастных случаев, неожиданных происшествий, бедствий... В этот момент крылья женщины встрепенулись, и душа девушки обратилась туманом, рассеиваясь. Последнее, что пропало, - ее удивительные светлые глаза, счастливые и умиротворенные, словно и не она покончила с собой.       - Когда человек умирает, ему больше не надо задавать все эти вопросы, - Шахат будто прочитала сумбурные мысли своего временнго помощника. - Они постигают, для чего пришли в этот мир и почему из него ушли. Они понимают, зачем и для чего все происходило, как поворачивалась их судьба, а возможно - и куда им дальше предначертано идти.       - Куда она ушла? И разве не в Ад ей уготовано идти? - поинтересовался брюнет, глядя на свою спутницу. Та едва заметно повела плечами, обдумывая ответ, и наконец сказала:       - Как я и говорила, существует бесчисленное количество миров. Существует и то, что вы называете Адом, с девятью кругами, какими их описал Данте, тогдашний Темный Защитник-самородок, сумевший пройти два мира и вернуться невредимым. Существует и Рай - в таком же описании. Но никто не утверждает, попадешь ты за грехи в Ад, а за благодетели в Рай, как говорят ваши религии. Возможно, кому-то суждено попасть в Ехо или в Плоский мир, а то и куда дальше...       - А как называется наш? - любопытство все же одолело парня, но Шахат лишь усмехнулась, прищурившись.       - По-хорошему, у миров нет названий. Это обозначения для смертных. Ведь нет названия для каждой грани драгоценного камня, не так ли?       Шахат и Канда еще долго ходили по разным крышам и домам, забирая безмолвные души, которые покорно и безропотно принимали свою судьбу. Тогда же женщина объяснила и то, как появляются призраки, совершенно особые создания, наделенные силой, дающей их душам силу удержаться в этом мире.       Призраками часто становились эмпаты, интуиты, экстрасенсы, медиумы и прочие иже с ними, связанные с Изнанкой и миром духов, особенно если они не развивали свои способности, как бывает с недоучками, которых в свое время не нашли или которые упорно отрицали свою природу. Переизбыток силы приводил к тому, что им не хватало "смертности", чтобы переродиться, пока их энергия не найдет выход и не растворится в воздухе. Такое могло случиться быстро, а могло и поздно.       Призраками становились и жертвы несчастных случаев. которые еще не осознали свою смерть или которые не завершили какое-то свое особенное дело, не дающее им уйти и вызывающее отголоски жизни и эмоции в нематериальном существовании. Таким обычно помогали Светлые и Темные Защитники, освобождая пленников живого мира и сохраняя баланс.       Совершенно другой тип составляли одержимые души, как Неа, которые остались по своей воле. Такие души не просто нарушали гармонию, а превращали упорядоченную жизнь в невыносимый кошмар, потому как их появление оставляло в ткани мироздания рваные дыры, сквозь которые не особо дружелюбные и весьма голодные до энергии обитатели других миров спокойно себе проникали, чтобы свершить свои дела. Так Охотник проникал в миры, чтобы насыщать своего господина. Призванные духи не так заметны и зачастую уходят раньше, чем могут навредить. Да и если дух сам по себе миролюбивый, то дисбаланс практически неощутим. А вот Охотник и Неа...       Шахат при упоминании этих имен заметно посмурнела, и на красивом лице показалась тень скорби. Могло ли быть так, что Ангела Смерти с ними что-то связывало личное? Кто знает. Канда не очень хотел узнавать тайны вечного создания, видевшего прошлое и будущее, избранного проводником для умерших, знающего больше, чем могло рассказать кому-либо. Было что-то до безумия жестокое в таком вечном существовании. Разве было бы здорово видеть смерть так часто, день изо дня? Наверное, Юу был бы счастлив, оставаясь смертным... Сложный вопрос. Он не хотел видеть смерть друзей, родных, близких... Невыносимо было бы смотреть на увядание и смерть любимого человека, если бы ты оставался юным и свежим, полным сил, зная,что ничем не поможешь любимому человеку. Не факт, что любимый человек согласился бы разделить вечность... Сложно так...       - Смотри, - тихо шепнула женщина на ухо, когда они снова оказались на крыше, стоя у самого парапета, закончив дневное путешествие по мирам и жизням других людей, забирая тех, у кого закончился срок жизни. Пару раз Канда даже сам попробовал провести души. Наверное, самым странным было то прохладное прикосновение ладоней и ветер, который уносил умерших. От них становилось тоскливо, скорбь превращалась в едва ощутимую грусть, невыносимо сильная в первую секунду и спадающая с каждым мгновением. Но сейчас Ангел показывала куда-то на горизонт, где не могло быть духа. Парень недоумевающе посмотрел на женщину и обратил внимание на горизонт. Там медленно спускалось к горизонту белесое яблоко местного солнца. И внезапно...       Канде показалось, что на самом краю между горизонтом и белым шаром вспыхнул и расцвел алый цветок. Огромные лепестки света раскрылись оранжевым, желтым, красным и гранатовым, переливаясь, будто блики драгоценных камней, видоизменяясь от широких лепестков огромных роз до тонких стрелок астр, собираясь в соцветие и снова раскрываясь полнотой роскошного цвета, окрашивая на мгновение пыльно-серые дома и пустые окна жидким золотом и пламенем. И в конце, когда раскаленное солнце скрылось за горизонтом, последний луч на прощание сверкнул, стрелой устремляясь вверх. Зеленой, нет, изумрудной ослепительной стрелой, заставляя сердце замереть на мгновение и забиться с учащенной силой.       - Добро пожаловать вновь в мир живых, - улыбнулась уголками губ Шахат, растворяясь со взмахом своих огромных крыльев, и Канда с удивлением осознал, что стоит на крыше Академии под бархатным темно-синим небом, усыпанным звездами, а крыша усеяна опавшими желтыми и красными листьями. И ему чертовски холодно... Юу не знал, что в тот момент, когда он вернулся в полноцветный живой мир, остановилось сердце Аллена.