***
Ждать пришлось долго. Уже смеркалось, а Рейстлин все так же неподвижно сидел на берегу, держа в руках хрустальный шар. Вдруг в потемневшем небе послышался гул. Чародей облегченно уменьшил Глаз и сунул его в карман мантии, затем попытался подняться, но не удержался на ногах и обессиленно свалился обратно на землю. — Что с ним? — Крисания обеспокоенно поднялась. — Доколдовался, — буркнул Карамон и размашистым шагом направился к брату. Крисания осталась на месте, неуверенно глядя вслед воину. Почему-то сейчас ей жутко не хотелось подходить к магу. Карамон дошел до распластавшегося на земле волшебника и легко поднял его на руки, как будто Рейстлин вовсе ничего не весил, и понес обратно к корням приютившей странников озерной ивы. Шум в небесах тем временем все нарастал. Крисании даже показалось, что она различает в нем хлопанье тяжелых крыльев и злобный рык. — Надо побыстрее привести его в себя, — напряженно скомандовал Карамон, сгружая свою ношу возле жрицы. — Циан пожаловал. Девушка перевела взгляд на Рейстлина и вздрогнула. Лицо мага исказила боль, тонкие пальцы согнулись, словно когти неведомой птицы, дыхание с хрипом вырывалось из приоткрытого рта. «О, Паладайн, помоги мне! — взмолилась жрица, — если он сейчас помрет, Циан нам этого не простит!» «Не могу не согласиться, — тут же отозвался бог. — Я дам тебе силу, а ты лечи быстрее». «Лечить? Как лечить? Я не умею!» — заметались мысли в голове Крисании, а руки сами легли на грудь волшебника, вливая в него живительный свет и тепло. Рейстлин дернулся и резко сел. — Ты все-таки решила меня добить? — прохрипел он. — Я черный маг, меня нельзя светом лечить. «Божественным можно, — проворчал Паладайн, — и вообще, я спас его ничтожную жизнь, пусть не возмущается!» Передавать данный комментарий Рейстлину Крисания благоразумно не стала. — В следующий раз просто отдадим тебя на съедение твоему же дракону, — оптимистично уронил Карамон, — тогда и лечить не придется. — Ах да, Циан, — Рейстлин с кряхтением встал и вышел на открытое пространство. Какое-то время он просто стоял, прикрыв глаза. Крисания даже успела испугаться, что он опять потеряет сознание, но этого не случилось. Маг махнул рукой, подавая сигнал. Тут же на озерный берег, встревожив водную гладь, с шумом, дымом и брызгами приземлился огромный зеленый дракон. Ящер громко дышал, приоткрыв алую пасть с огромными клыками, потряхивал костяным гребнем на толстой шее и лобастой голове и злобно оглядывал лес пустыми алыми глазами. Рейстлин спокойно подошел к дракону и что-то ему сказал, тот опустил голову, и маг нежно почесал ее где-то, предположительно, за ухом. Крисания с удивлением услышала, как дракон… замурлыкал! Ящер застыл с опущенной головой, прикрыл красные глаза и раскатисто урчал от удовольствия. — Нашли время нежности разводить! — сплюнул Карамон, подхватил вещи и потащил к дракону. Маг перешел на чешуйчатую шею, урчание стало громче. Циан даже не заметил, как на него нацепили седло и сумки с вещами, а сверху забрался Карамон. — Иди сюда, ледышка, — весело позвал Рейстлин, обернувшись к застывшей у ивы жрице. — Иди, не бойся, он не кусается. Крисания неуверенно сделала пару шагов. Урчание прекратилось, красные глаза смотрели на Посвященную в упор и ничего хорошего в них не было. — Преждевременное заявление… — тихо пробормотала жрица, замерев на месте. — Фу! Она своя! — рявкнул маг. Дракон отвернулся, но Крисания все так же чувствовала на себе его тяжелый взгляд. — Рейстлин, я не могу, — она сделала шаг назад, — Циан, конечно, сама доброта, но у нас с ним явно столкновение характеров. Волшебник тяжело вздохнул, хлопнул ящера по носу и зашагал к жрице. Схватив ее за руку, решительно потащил к дракону. Циан поднял голову и многообещающе оскалился. Волна животного ужаса накрыла девушку с головой. — Нет! — Крисания вырвалась и спряталась за спину чародея, вся ее сущность восстала против приближения к дракону. — Я не могу! — Крис, — Рейстлин мягко коснулся ее щеки. — Ну что за капризы? Ты же знаешь, что мы не успеем добраться до Нераки пешком к началу дня Ночи. — Знаю. — И ты согласилась мне помочь. — Я не могу к нему подойти, — Крисания почувствовала себя необычайно жалко, что мгновенно добавило презрения к самой себе. Отец всегда учил, что иметь слабость можно, но никогда нельзя показывать ее. Никому. Никогда. Тот, кто показал слабость, уже уничтожен. «Интересно, были ли среди палантасской аристократии еще леди, боящиеся ездить на драконах?» — с иронией подумала Крисания. — Крис! — девушку нетерпеливо встряхнули. — Я понимаю, общение с Паладайном — это очень занимательное занятие, но нам пора улетать. — Я не полечу на этом чудовище! — отрезала Посвященная. — Упрямая как ослица, — вздохнул маг и просто закинул изумленную жрицу на плечо. — Рейстлин! Отпусти меня! — Крисания задрожала, чувствуя, как мужчина неумолимо приближается к дракону. Вот показался чешуйчатый бок и большая зеленая голова, проводившая девушку удивленно-сочувственным взглядом. «Дожила. Уже драконы сочувствуют», — горько отметила Посвященная и почувствовала, как чьи-то большие руки тянут ее наверх, отрывая от Рейстлина. — Нет!!! — Угомонись, — Карамон бесцеремонно хлопнул ее по плечу, усадив в седло перед собой. — Все уже, нет у тебя выбора. Крисания подавила возгласы вроде «Выбор есть всегда» и «Свободу светлым жрицам!» и постаралась успокоиться. Циан вывернул шею, пытаясь посмотреть, что там происходит у него на спине. Однако, из-за костяного гребня гибкостью шея не отличалась, и дракону ничего не оставалось кроме как страдальчески косить глаза. Неожиданно это зрелище рассмешило Посвященную. Она понимающе улыбнулась и похлопала ящера по спине. Взгляд красных глаз стал злобно-обиженным. Последним в седло взлетел Рейстлин, втиснувшись между жрицей и братом. — Поднимайся, — скомандовал он. Дракон заворчал. Сильные лапы напряглись, огромные когти вонзились в землю. Мгновение, и ящер, оттолкнувшись от земли мощным рывком, взмыл в небо, тяжело работая крыльями. Крисания мертвой хваткой вцепилась в луку седла и зажмурила глаза. Она бы не отказалась и вовсе лишиться чувств, если бы не была уверена, что в этом случае точно свалится. Наконец Циан набрал высоту, полет выровнялся, наездники могли больше не опасаться выпасть из седла. Горячая рука мягко обняла жрицу за талию, а другая осторожно расцепила ее сведенные пальцы. — Все хорошо. Ты никуда не упадешь. Я тебя держу, — Рейстлин прижал девушку к себе. — Если что, свалимся вместе, — подражая обычно-язвительному тону мага, обронила Крисания. — Только если ты специально решишь спрыгнуть, — усмешка мага обожгла шею. Посвященная промолчала, а еще покраснела. Она спиной чувствовала дыхание мага, его горячее тело, к которому была теперь прижата, и руки, надежно обнимающие ее за талию. И отчего-то это все зарождало внутри нее странное чувство, а еще сильное смущение. «Наверное, лицо у меня сейчас красное, как глаза Циана, — раздосадовано думала Крисания. — Хорошо, что он не видит… Хорошо, что папочка не видит! Аристократка, тоже мне! Смущается хуже наивной селянки!» Остаток пути Посвященная провела, занимаясь самоедством, периодически сбиваясь с мысли, чувствуя жар тела сидящего позади мага. Уже совсем стемнело, когда Циан наконец начал снижаться, пока не ударился лапами о каменистую почву. Карамон с ворчанием первым спрыгнул на твердую землю и сразу начал снимать вещи с драконьей спины. Следом из седла выскользнул Рейстлин, утащив за собой Крисанию. Очутившись внизу, жрица неуверенно остановилась. После длительного сидения в неудобной позе ноги затекли и плохо слушались. — Лучше подвигайся, — порекомендовал Карамон, следуя собственному совету, — быстрее отек сойдет. Рейстлин насмешливо наблюдал за действиями спутников. Чувствовал он себя превосходно, чего и не скрывал. — Вот, чемошев сын! — сплюнул воин, — Ко всему привычен. — Без оскорблений, брат. Я не виноват, что ты так редко летаешь на драконах, — волшебник с улыбкой погладил по любопытной морде обернувшегося к людям представителя вышеназванных существ и что-то негромко ему сказал. Ящер довольно кивнул и тут же снова взлетел, подняв крыльями небольшой ураган. — Куда ты его отправил? — Обратно в Башню. Нечего ему в Нераке делать. — Что-то я не вижу здесь никакой Нераки. — После полета настроение у Карамона было хуже некуда. — До нее еще день пути. В войске Синей Госпожи нет таких огромных зеленых драконов. Циан был бы слишком приметен. А лично я не горю особым желанием встречаться с Китиарой. — Значит, идем пешком, — буркнул Карамон, принимая слова брата. — Только завтра. Идти по этим местам в темноте — не лучшая идея. — Почему? — вмешалась в разговор Крисания. — Можно не дойти, — оскалился чародей.***
Ночи на горных землях Нераки стояли холодные. Не привыкшая к подобным условиям жрица плотнее куталась в свое одеяло, но все равно дрожала от холода. А выспаться было нужно. Правда, Крисания не была уверена, что во сне не замерзнет насмерть. Рядом раздался тяжелый вздох, затем послышались шаги и усталый голос произнес: — Двигайся давай, ледышка. Девушка не сразу поняла, что обращались к ней, а Рейстлин уже шустро распутал кулек из одеяла и скользнул к Крисании, прижал к себе жрицу и спокойно засопел. — Что ты делаешь?! — А на что это похоже? — В золотых глазах читалось какое-то усталое раздражение. — Я грею тебя, потому как спать под перестук твоих зубов совершенно невозможно. — Разве ты не можешь просто применить магию? — Зачем? Меня и так все устраивает, — улыбка мага стала пошлой. Крисания поджала губы и попыталась вырваться. — Успокойся, не нужны мне твои сомнительные прелести. Я просто хочу спокойно поспать и не тратить на тебя свои заклинания. Слова Рейстлина Посвященную все же успокоили. Тем более, судя по ровному дыханию волшебника, он действительно собирался просто поспать. Почему-то снова вспомнились наставления отца о том, как важно блюсти свою честь и помнить о репутации, не пуская к себе в постель всевозможных охотников за приданым юной наследницы. Но это ведь другой случай. Рейстлин ничего не знает о ее семье, а значит не может быть одним из тех типов, которых она в свое время регулярно сдавала отцу. И маг не делает ничего плохого, просто спит. Самоубеждение помогло. Спустя пять минут Крисания полностью успокоилась, согрелась и попыталась уснуть, но сон не шел, а мысли все так же упорно возвращались к руке Рейстлина, покоящейся на ее талии. За неимением лучшего занятия жрица начала осторожно рассматривать, лежащего рядом волшебника. «А ведь он красив, — мелькнула мысль, — ничуть не хуже своего брата, даже странно, что все считают его уродом». В свете двух лун облик чародея преобразился. Он показался Крисании совсем юным и почему-то напомнил бессмертного Астинуса: на тонких губах застыла едва заметная усмешка, седые волосы выглядят ненастоящими, как будто мальчишка-озорник ради шутки выпачкал их в муке, на лице улеглось спокойствие и безмятежность, золотые глаза чуть заметно мерцают. Ой… — Будешь и дальше так меня рассматривать, я придумаю другой способ согревания. Рука мага намекающе сползла ниже. Крисания руку выловила и положила поверх одеяла. Рейстлин хмыкнул, неуловимым движением подгреб девушку под себя и затих, умиротворенно уткнувшись носом ей в шею. Возмущенная жрица тут же начала вырываться, чародей — активно ей мешать. — Кролики, Зебоим вас утопи! — рявкнул из темноты Карамон. — Поимейте совесть, дайте поспать! Посвященная залилась краской. Волшебник тихо засмеялся, довольно чмокнул Крисанию в нос и повернулся к ней спиной. Жрица смерила уничтожающим взглядом подозрительно трясущегося мага и тоже отвернулась. Просыпаться не хотелось. Крисании было так хорошо и тепло, что вставать и двигаться не было никакого желания. — Поднимайтесь, полуночники, — раздался откуда-то сверху голос Карамона, — нам давно пора отправляться. — Братик, иди в Бездну, — сонно пробормотал Рейстлин, щекоча дыханием шею девушки. — Ну уж нет, это исключительно твоя прерогатива, — хмыкнул воин. — Так что, вы встаете или я один пошел? Крисания приоткрыла глаза, узрела над головой мутное серое солнце и могучую фигуру Карамона и решительно встала, выбравшись из объятий мага. — Вот что за жизнь, а? — страдальчески вздохнул волшебник и сел, последовав примеру жрицы. — Я величайший черный маг! Мое время — ночь, а они заставляют меня вставать с утра! — Это как твой ученик говорит, — заметил Карамон, — «Я для него на все готов, а он заставляет меня мыть полы!» — А Даламару вообще грех жаловаться, — Рейстлин провел рукой по волосам, пытаясь хоть немного их пригладить, — живет как в сказке. — Угу, в страшной. Крисания улыбнулась, вытащила расческу и, уместившись на холодном валуне, принялась приводить в порядок волосы, слушая вялую перебранку братьев и рассматривая окрестный пейзаж. Посмотреть было особо не на что. Кругом, на сколько хватало глаз, простирались одни голые серые скалы и иногда встречались большие гладкие камни, похожие на тот, на котором сидела Крисания. Серое царство, даже воды нигде нет. — Если сейчас выдвинемся, то где-то к обеду будем у горного водопада. Сможем нормально поесть и умыться, — словно прочитав ее мысли, сказал Карамон. Рейстлин, уже с яблоком в зубах, паковал одеяла. — Кислятина, — скривился он, сунув остаток в рот. — Есть еще? — Полные карманы, — богатырь бросил магу пару плодов, еще один полетел в руки Крисании. — Отправляемся. Идти по предгорьям было тяжело. Острые камешки кололи ноги даже через обувь, о скалы то и дело царапались руки, вдобавок тропа была очень узкой, крутой и извилистой, что не добавляло ни скорости, ни настроения маленькому отряду. На четвертый час пути Крисании уже казалось, что они ходят кругами, настолько все вокруг было одинаково. Однако, Карамон все так же уверенно шел вперед, держа перед носом карту и непонятно как по ней ориентируясь. К середине дня окружение наконец начало меняться. Камни становились все темнее, меньше и глаже, тропа выровнялась, послышался шум воды, и вскоре спутники вышли к высокому горному водопаду. Крисания нетерпеливо шагнула к воде, зачерпнула полные ладони и жадно глотнула. Горло обожгло холодом. Рядом спокойно опустился Рейстлин. — За той скалой должен быть пологий берег, — Карамон махнул рукой куда-то в сторону. — Пойдем, Рейст, мне потребуется твоя помощь с обедом. Крис, можешь пока спокойно умыться, мы тебя не потревожим. Верно, брат? — Конечно, — безмятежно улыбнулся волшебник, — пойдем. Братья скрылись за поворотом. Крисания последовала за ними, убедилась, что ушли они недалеко, и только после этого стянув платье, в одной камизе — короткой нижней рубашке — шагнула в воду. Борясь с желанием сразу же выскочить из ледяной воды, жрица сделала пару гребков. Небольшое горное озерцо оказалось довольно глубоким, но маленьким. Крисания дважды переплыла его, чтобы согреться, а затем заглянула за водопад. За гремящей стеной воды оказалась маленькая пещерка. Пролезть в нее Крисания не смогла, вдобавок, в пещерке было темно и очень холодно, что мигом остудило исследовательский интерес девушки. — Слава Гилеану, я уже решил, что ты утонула. — На берегу с невозмутимым видом сидел Рейстлин. Крисания замерла, стоя по грудь в воде. — Что ты здесь делаешь? — Сижу, — обезоруживающе улыбнулся маг. — Карамон велел мне убраться с глаз долой, вот я и ушел. — Что же ты такого натворил? — Настойчиво предлагал разжечь костер файерболом, — Рейстлин виновато вздохнул и опустил голову. Крисания иронично изогнула бровь и шагнула к берегу. Золотые глаза тут же заинтересованно обратились к ней. «Чемош с ним, — мысленно отмахнулась жрица, — я уже околела стоять в этой воде». Крисания ясно представляла, какое зрелище сейчас наблюдает Рейстлин: и так тонкая рубашка стала вовсе прозрачной, а еще промокла и облепила тело, скорее подчеркивая, чем что-то скрывая, мокрые черные волосы тяжелым пологом закрыли груди, спускаясь до самой талии, создавая иллюзию приличия, на щеках от холода появился румянец, губы покраснели, а в серых глазах застыла насмешка. — Знаешь, пойду я, — хрипло сказал Рейстлин, подрываясь с места, — Карамон там, наверное, уже костер разжег. Крисания проводила мага удивленным взглядом. Почему-то ей стало обидно. Она что, ждала чего-то еще? И тут же ответила — да, ждала. «И куда я скатываюсь, — вздохнула Посвященная, — боюсь, такое увлечение черным магом не одобрят ни божественный, ни земной отцы». — Такхизис меня забери! — тихо ругался Рейстлин, помешивая закипающий в котелке суп, — Карамон, меня обманули! Это не светлая жрица, это Темная Искусительница! — Я не понимаю, что тебя останавливает, брат? — силач подкинул в котел картошки. — Она не замужем, ты ей нравишься. — Плохая шутка, — скривился Рейстлин и ссыпал в котелок ароматные листики какой-то травы, — я урод, брат, а она… — Женское сердце — потемки, — философски изрек Карамон, — может, она из жалости… — Не нужно мне из жалости, — сухо отозвался маг, отряхнул руки и пересел к скале, — откроет Врата и пусть бежит в свою Соламнию к рыцарям, могу даже Циана вместо лошади одолжить. — Дурак ты, Рейст, — буркнул Карамон, — сослать женщину в Соламнию всегда можно, а вот найти ей достойную замену… — Закрыли тему. Обед проходил в тягостном молчании: Рейстлин ушел в себя, не реагируя на внешние раздражители, Карамон тоже о чем-то усиленно думал, Крисания тихо ела, старалась не привлекать лишнего внимания. Отдых закончился быстро. Маленький отряд вновь продолжил движение. «Крисания?» — раздалось в голове у жрицы. «Рада слышать твой голос, светлый отец», — улыбнулась она. «Где вы сейчас?» «Где-то на подступах к Нераке. Карамон говорит, к вечеру будем на месте». «Что ж, хорошо, значит, скоро все разрешится. Маджере не говорил, куда отправит тебя после Бездны?» «Нет, мы это еще не обсуждали». «Если этот проходимец решит бросить тебя в Нераке, я пришлю драконов». «Это неразумно, отец, — осторожно отметила Крисания, — в Нераке обосновались драконы Китиары. К тому же, Рейстлин не показался мне человеком, способным на такое неблагодарное обращение». «Не способным! Гелион знает, что творится в голове у этого дурного мага!» «Дурного, — тепло улыбнулась девушка, — как точно подмечено». «Что он еще натворил?» Перед глазами у жрицы невольно замелькали воспоминания: горячие руки, надежно удерживающие за талию, лукавая улыбка, взъерошенные со сна волосы, горящий желанием взгляд… «Кажется, я влюбилась в величайшего черного мага всех времен», — молнией промелькнула мысль и тут же угасла, но светлый бог успел ее разглядеть. «Крисания!!!» — от мысленного рева заболела голова и потемнело в глазах. Девушка оступилась, знакомые горячие руки подхватили ее, не давая упасть. «Влюбилась?! Влюбилась?! — бесновался Паладайн, — Ты хоть понимаешь, к чему ведет такая любовь?! Черное с белым смотрится дико!»* В голове раздался лязг и стук. Крисания сжала виски и зажмурилась, пытаясь подавить шум. — Что с тобой, Крис? — Рейстлин непонимающе смотрел на жрицу. «Маг! Черный маг и светлая жрица! Позор всему Кринну! — грохотало внутри. — И вообще я запрещаю тебе якшаться с этим темным! Он тебя не достоин! Я запрещаю тебе открывать Врата в Бездну!» — Крисании показалось, что яростный рев сейчас просто разорвет ее голову. — Хватит, мне больно! — простонала жрица, из серых глаз потекли слезы. «Хватит?! Хватит?!!! Да ты…» — И вдруг наступила тишина. Крисания недоверчиво открыла глаза. Чьи-то сильные руки, как оказалось, принадлежащие Карамону, удерживали ее на весу. Рейстлин же, двумя пальцами, словно ядовитую змею, покачивал на цепочке ее медальон. — Постарайся до момента открытия Врат не надевать эту гадость, — негромко посоветовал он. — Божественный гнев — опасная штука. — Спасибо, — она сдавленно улыбнулась. — Карамон, отпусти меня, пожалуйста. — Не упадешь? — Нет. Силач недоверчиво хмыкнул, но послушно разжал руки, Крисания покачнулась, но устояла. — Мой медальон… — Лучше спрячь поглубже, — Рейстлин сделал брату знак глазами. Карамон махнул на спутников рукой и ушел вперед. — Не волнуйся, мы его догоним, — ободряюще улыбнулся маг растерявшейся жрице. — Полагаю, спрашивать о причинах божьего недовольства не стоит? — Не стоит, — Крисания сморгнула слезы и решительно запихнула платиновое украшение поглубже в карман. — Но, боюсь, открыть Врата Паладайн теперь не поможет. — Вот как… — Волшебник нахмурился, — тогда тебе придется с ним помириться. Я не могу бросить жрецов на растерзание Китиаре. — Конечно, — Крисания чуть сжала кулаки, — я постараюсь. Рейстлин ласково провел тыльной стороной ладони по ее щеке. — Ты очень сильная, Крис. Ты сбегаешь из храма, путешествуешь в одиночку, перечишь черному магу, идешь Чемош знает куда, Чемош знает зачем, я не думаю, что после всего этого примирение со своим богом будет для тебя трудной задачей. Крисания подняла на мага посветлевшие глаза. «А почему бы и нет?» — подумала она, вспомнив, с чего, собственно, все началось. — Спасибо, — чуть слышно выдохнула жрица и, приподнявшись, легко коснулась губ мага своими. Рейстлин вздохнул, углубляя поцелуй. Горячая рука скользнула на гибкую талию, прижимая девушку к себе. Крисания плавилась от невероятных эмоций и ощущений. Томная нежность, смешанная с яркой страстью, неуверенность, решимость, надежда — весь этот калейдоскоп чувств передавали горячие губы мага. «Рейстли-и-ин!» — одна единственная мысль билась в ее опустевшей голове. — Рейст! Маг и жрица отскочили друг от друга словно дети, застуканные родителями в самый неподходящий момент. — Рейст, мне еще долго ждать? — повторился нетерпеливый оклик Карамона. — Мы такими темпами к ночи до Нераки не доберемся. — Да, надо идти, — волшебник опустил глаза и быстро зашагал на голос брата. — Не отставай, Крис. «И что это сейчас было? — Посвященную накрыла искренняя обида. — Или это черные маги так смущаются?» — Крис, не заставляй меня возвращаться! — Иду. Уже иду.