***
После того как ястреб, призванный Учихой, исчез в чёрном пространстве, Сузуму ощутил прилив злости. Он до последнего был убеждён в том, что у Саске ничего не получится, ведь он, обладатель этой древней силы, нашёл лазейку в биополе только через несколько сотен лет, не говоря уже о том, что понадобилось немало времени для того, чтобы воспользоваться ею, а этот парень всего лишь через какие-то считанные недели смог разобраться в ситуации. Нет, мчаться за этой птицей и останавливать её Сузуму не имел желания, да и не видел никакого смысла. Тем более этой парочке никто не поможет извне, поэтому их затея с посланием была как минимум глупой тратой времени и резервов чакры. Но подобной попытки стоило ожидать — это логично. Всё это время Сузуму наблюдал за своими пленниками, скрываясь во мраке дремучего леса. То, что он увидел, повергло его в слегка нервозное состояние. Видимо, Саске без особых усилий удалось отыскать лазейку в этом неординарном измерении, следовательно, он на высоком уровне овладел силой Риннегана. Если Учиха продолжит практиковаться в таком духе, то через несколько дней они смогут самостоятельно выбраться из заточения, что совершенно не входило в планы Сузуму. Необходимо срочно приступить к незамедлительному осуществлению его давнего замысла, а для этого Ооцуцуки собирался предпринять ряд тщательно продуманных действий, направленных на истощение Саске и Сакуры как физически, так и морально. Да, определённо Учиха должен ослабнуть, что притупит его бдительность, а в это время Сузуму сможет без препятствий вселиться в девчонку, обладающую огромным запасом чакры. Ему не помешало бы ещё раз подкрепиться, ведь овладев ею первый раз, он понял, что его паразитические способности позволили поглотить небольшое количество чакры Сакуры. Она, возможно, даже не заметила разницы в своих запасах, но для Ооцуцуки это оказалось приятной неожиданностью. Если он намерен завладеть телом Саске, то придётся Сакуре неосознанно помочь ему осуществить задуманное. И, к счастью, Сузуму не пришлось долго ждать, чтобы подобрать нужный момент: Саске после отправки весточки в Коноху сразу же ушёл в неизвестном направлении, оставив девушку одну посреди лесной поляны. Это был весьма опрометчивый поступок с его стороны, учитывая обстоятельства, но не стоило упускать такой шанс. Не медля ни секунды, Сузуму вышел из укрытия, бесшумно приближаясь к своей цели. Преимуществом его аморфной формы было то, что он мог частично проходить сквозь предметы, к примеру через заросли травы рядом с поляной, и при этом не привлекать к себе внимание характерным шелестом. Сакура стояла около оголённого дерева, согревая тёплым дыханием замёрзшие пальцы. Она изредка вздыхала, оглядывая погрузившийся в спячку лес скучающим взглядом. Курносый нос порозовел на морозе, а щёки покрылись лёгким румянцем. Она могла вернуться в ту пещеру, но, видимо, Саске приказал ей дожидаться его в этом месте, и Сакура покорно подчинилась. Сузуму подкрался к ней со спины, осматривая, точно пытался вблизи узреть в ней то, что заставило Учиху кинуться за ней в адскую пустыню. Типичная куноичи; сильная, это неоспоримо, но ничего примечательного в ней Сузуму не видел. Возможно, изюминкой были их узы, эта восхвалённая многими слабаками невидимая связь, которая, как казалось Ооцуцуки, сковывала Саске по рукам и ногам. Он не понимал, что без слабого звена в виде семьи и друзей ему будет намного легче жить, как и подобает истинному полубогу. Сакура мешала ему смотреть на вещи трезво, и очень хорошо, что с помощью неё Сузуму достигнет своей цели, а после она станет бесполезной и от неё можно будет избавиться каким-нибудь гуманным способом. Ухмыльнувшись, в мгновение ока он вселился в неё, проникая всей своей сущностью в хрупкое тело, завладевая им и подчиняя своей неоспоримо доминирующей воле.***
Сакура испытала острую боль в области груди и лопаток, будто сквозь неё прошла невидимая иголка. Мышцы парализовало, словно ядом, и она не могла пошевелить и пальцем. В мыслях образовалась глухая пустота, как будто у неё не было надобности самостоятельно обдумывать причуды лесной местности или пытаться угадать, где же сейчас находился Саске. Она ощутила напряжение в руках и в области грудной клетки, ноги стали слегка дрожать, точно её тело и разум, в этот раз полностью осознавая происходящее, сопротивлялись нежеланному гостю. Сакура кое-как сглотнула скопившуюся слюну и попыталась сжать пальцы в кулак, что оказалось не так легко, как она предполагала. Ооцуцуки всё же был сильным противником, в своём роде искусным паразитом — иначе Сакура не могла его назвать. «Расслабься, я не причиню тебе вреда», — раздался у неё в мыслях приятный баритон. «Ага, так я тебе и поверила, шаннаро!» «Сакура, ты ведь умная девушка. Неужели ты не понимаешь, что конкретно ты меня не интересуешь? Ты просто приманка, орудие, запас с чакрой, которым можно воспользоваться…» Она таращилась в никуда, вслушиваясь в самодовольный шёпот на задворках разума. Сузуму хотел воспользоваться её силами для поддержания мизерного уровня своей чакры, ведь иного источника, на котором можно поживиться, в этом мире не было. Саске ему не по зубам, это Сакура понимала, а вот она со своим Бьякуго и огромным запасом энергии, которую он мог украсть, — как подарок с небес. Она ещё не до конца сложила вместе все частицы загадки Ооцуцуки; может, Саске знал больше и не поделился с ней, но его последние слова весьма удачно открывали завесу: Сузуму нужно заполучить тело Саске, а она оказалась лишь удобным подручным средством, смесью разных редких качеств в одном флаконе, на отдельный сбор которых Ооцуцуки потратил бы ещё немало времени и чакры. Но если всё, что ему нужно, — это её запасы энергии, то он может насладиться следующим. «Ты уверен, что напал на столь безобидную девушку?» — словно из пустоты, появилась иннер-Сакура, которая и стала своеобразным капканом для Сузуму. Сопротивляясь его воле изо всех сил, Сакура сжала дрожащие руки в кулаки и резко прислонилась спиной к стволу дерева, ощущая, как напряглись рёбра и кости в ногах от борьбы за власть над её телом. Делая краткие вдохи-выдохи, она попыталась заполнить глухую пустоту в мыслях, сосредоточившись на том, что была обязана сделать. От неё сейчас зависело многое, и если Сузуму догадается, что она задумала, то больше и близко не подойдёт к ним, а этого допускать нельзя. Подавляя ненужные раздумья, Сакура сфокусировалась на своём Бьякуго, активируя его силу: от ромбика на её лбу начали медленно расползаться чёрные, будто чернильные, полосы, переплетаясь на бледной коже. Процесс был слишком неторопливым, так как она всё ещё чувствовала крепкую хватку сущности Ооцуцуки, но этого было достаточно. Она сосредоточенно выделяла чакру, которую так жаждал заполучить Сузуму, глядя в одну точку перед собой. Глаза от внутреннего противостояния начинали слегка слезиться. Сквозь её тело проходили волны восторга и удивления, явно испытываемые Ооцуцуки, ведь ей самой от происходящего было лишь тошно, а волнение заставляло сердце биться подобно бабочке в стеклянном сосуде. Она ждала только одного и старалась об этом не думать, чтобы не спугнуть Сузуму раньше времени. Потупив взор, Сакура увидела, как чёрные ленты обвили тыльную сторону её ладони, что означало — метка успешно распространилась, и теперь оставалось ждать появления Саске. Она надеялась, что он узрел их обусловленный сигнал и не станет мешкать. На горизонте вдруг появилась фигура. Саске возник точно из воздуха, скинув с себя чёрный плащ резким движением. В его вытянутой в сторону руке была обнажённая катана, сверкающая серебром в заснеженном лесу. Сердце Сакуры ёкнуло, а поперёк горла камнем встал комок нервов. Она прекрасно осознавала, что была инициатором именно этой идеи, что несколько часов уговаривала Саске, гарантируя успех и свою безопасность. Но сейчас, глядя на то, как длинное лезвие наполнялось Райтоном, издавая в тишине кричащие звуки, будто лёд на горячей сковородке, Сакура начала испытывать волну страха. Вжавшись в дерево, она попыталась не думать ни о чём, а честно выполнять свою часть их плана по одолению Ооцуцуки. Тот по-прежнему контролировал её тело, поглощая чакру, кажется, ничего вокруг не замечая, что было очень на руку Саске. В мгновение ока он сорвался с места, приближаясь к ней с неимоверной скоростью. В этот же миг внутри Сакуры будто разорвалась доселе натянутая струна: она буквально ощутила, как Сузуму обратил внимание на потенциальную угрозу. Сквозь неё прошла волна раздражения: они посмели заманить его в ловушку, и он попался, словно ребёнок. Затуманенный подвернувшейся возможностью остаться наедине с Сакурой, он даже не удосужился проверить, чем занимался Саске, а теперь, глядя на приближающийся с молниеносной скоростью меч, Ооцуцуки понял, в чём заключалась их хитрая задумка. У него оставалось совершенно немного времени, чтобы отреагировать и уклониться от прямого удара. «Чёрт тебе, а не спасение!» Сакура напрягла тело, да так, что, казалось, кости трещали от силы, с которой она удерживала в себе Ооцуцуки. Она видела целящийся прямо в её чрево острый кончик катаны, видела, как среди белого снега кровавым цветом пылал Шаринган Саске. Он не сводил с неё глаз, намереваясь исполнить всё, как задумано: он должен был пронзить её лезвием с Райтоном, пока в её теле находился Сузуму, чтобы ранить того. Сакура специально активировала Бьякуго, чтобы телесное повреждение не стало для неё фатальным, а вот аморфный Ооцуцуки, которого без твёрдой оболочки было нереально ранить, должен был пострадать от молний Райтона. Таков был их план, и, казалось, всё складывалось в лучшую сторону. Моргнув, Сакура сжала руки в кулаки и подняла их вверх, изо всех сил мысленно борясь с Сузуму. И сквозь прищуренные веки она увидела то, чего не ожидала: чёрные ленты медленно отступали, оставляя её кожу чистой. Её сердце сделало кульбит, и этого было достаточно, чтобы ослабить ментальную хватку на Ооцуцуки. Вмиг внутри неё что-то резко оборвалось. Перед глазами пронеслось облако чёрного дыма, выпорхнувшее из её груди и стремительно несущееся в сторону кустарников, скрываясь среди оголённых деревьев. Казалось, что этот краткий миг растянулся на удивительно долгий. От осознания Сакура расширила глаза. Она чувствовала, как защищающая её тело сила исчезала вместе с тем, как от неё отделялся Сузуму. В мышцах поселилась усталость, тянущая Сакуру к земле, подкашивающая её ноги. Но всё, что было у неё перед глазами, всё, что Сакура видела в эти несколько судьбоносных секунд, — это встретившего её испуганный взор Саске. Он увидел, как Ооцуцуки отделился от уже ослабевшего тела Сакуры, которое больше не покрывала защищающая печать Бьякуго. Неосознанно, всего на долю секунды, Саске ощутил вспышку испуга, дёрнувшую за сердце: сейчас он нёсся на Сакуру с заряжённой Райтоном катаной, которая пройдёт сквозь неё, да вот только без целебной силы Бьякуго Харуно будет смертельно ранена. Нет, этого ни в коем случае нельзя было допустить. Размышлять о сложившейся ситуации не было времени, поэтому Саске, отдавшись своим рефлексам, действовал интуитивно. Всё, что он успел сделать, — это отбросить мигающее молниями Кусанаги в сторону, который, подобно выпущенной стреле, пролетел несколько сотен метров с характерным свистом, а после достиг цели. Что-то ярко вспыхнуло, заставив Сакуру зажмуриться. Она ощутила, как в её дрожащее тело врезалось нечто тяжёлое, буквально выбивая из её лёгких воздух. Хребет впился в жёсткую кору, и казалось, что она содрала кожу до крови даже через все слои одежды. В ушах стоял непрекращающийся гул, а где-то неподалёку кричал, подобно пению птиц, Райтон Саске. В какой-то миг Сакура осознала, что вжималась подбородком во что-то твёрдое. В голове беспрерывно звенело, а в уголках глаз проступили слёзы. Она тяжело дышала и точно слышала эхо этих выдохов вокруг себя. Всего через мгновение Сакура осознала, что это совершенно не отголоски её собственного дыхания, напротив, они принадлежали кому-то другому — Саске. Приоткрыв дрожащие веки, Сакура застыла в неожиданных крепких объятиях. С неба падали снежинки, покрывая водолазку Саске и её холодный нос мелкими крупицами. Она несколько раз моргнула и осмотрела изменённую до неузнаваемости местность. Ближайшие деревья были разорваны в щепки, будто в них попал заряд молнии во время неукротимой грозы. Снег усеивали осколки древесины, а в воздухе пахло дымом. Сглотнув скопившийся страх, Сакура чуть отодвинулась от плеча Саске, нервно моргая, пока её сердце колотилось в груди, вырываясь наружу. Над её ухом продолжало звучать сорванное дыхание Саске, и она очень медленно повернула голову вправо, чуть приподняв её вверх. Как только в поле зрения оказались скрывающие мочку уха смоляные прядки, Сакура остолбенела, ощущая паралич в мышцах: на её похолодевших от пережитого страха губах появилось его тёплое дыхание, щекочущее нервы.