Face to face.

      Автор.       Никита проснулся рано утром. Он поднялся на локтях, осматривая комнату, а после откинулся на подушку, забыв, что лежит на полу. Зажмурившись, Никита потёр затылок, а после поднялся. Аня спала на его кровати, забавно перекрутившись в одеяле. Киоссе поднял плед, которым укрывался ночью, и аккуратно сложил его, после чего убрал его обратно в шкаф, откуда вчера достал. Никита отряхнул одеяло с подушкой и кинул на вторую половину кровати. Аня, перевернувшись, захватила руками его подушку, подминая под себя. Никита улыбнулся, поправив домашние штаны. Ему нужен был холодный душ. Киоссе поправил волосы, достал из шкафа шорты и чёрную футболку и направился в ванную комнату. Он оставил вещи там, сходил в уборную, а после вернулся в ванну. Никита стянул штаны и футболку, закидывая в корзину для белья, и зашел в душевую кабинку. Он настроил воду и встал под обжигающую кожу воду. Капли омывали лицо: Никита зажмурился, поднимая голову. Через несколько секунд он наклонился, прижимаясь головой к холодному кафелю, тяжело дыша. В голове мелькали картинки вчерашнего: пьяные поцелуи, горячие объятия, сладкие всхлипы. Аня была мягкой и чувственной девушкой, ярко отзываясь на его его прикосновения. И Никита не мог этого забыть. Но Аня не была его, Аня не ответила ему взаимностью, Аня просто вчера была пьяная. Ему не надо обольщаться.       Никита намыливал тело с каким-то остервенением. Он не должен был вчера поддаваться ей и целовать её, касаться её — ему бы не было сейчас так паршиво. Аня была пьяной, но он нет. Он делал это осознанно. И чем он думал?       Киоссе смыл с себя пену и намылил голову, после чего смыл и её. Никита выключил воду, взял полотенце и насухо вытерся. Он надел шорты, футболку и начал сушить волосы полотенцем. Когда с них перестали падать капли воды, они оставались влажными, Никита вышел из ванной комнаты. Он находился дома не один, поэтому позавтракать яблоком и энергетиком не получится. Никита умел готовить: он жил один с шестнадцати лет, и пусть первое время все его трапезы проходили в ресторанах и кафе, рано или поздно готовить сам он стал. Сначала получалось что-то пересоленное или подгоревшее, но потом еда стала получаться съедобной.       Когда Аня открыла глаза, она сразу же зажмурилась. У неё очень сильно болела голова. Аня попыталась дотронуться до лба, но поняла, что запуталась в одеяле. А потом поняла, что серого постельного белья у неё никогда не было. Аня огляделась. Из вчерашнего она помнит только признание Никиты и как она пускала в себя бокал за бокалом. Это был первый раз в её жизни, когда она так напилась. Последнее, что смутно отображалось в её памяти, это как они делали фото с Никитой.       Аня села, дергая руками, пытаясь освободиться из пуховой ловушки. Она вновь огляделась, но не могла вспомнить ни у кого такой квартиры. Девушка поднялась с кровати, хватаясь за тумбочку, и с облегчением подметила, что она в своих джинсах и свитере. Этой ночью она точно не занималась тем, о чём могла подумать. Ей было плохо, да и тело ломило немного, но это точно не было из-за потери девственности. Надо просто меньше пить.       Аня вышла из комнаты, увидев дверь почти сразу же. Это оказалась ванная комната. Аня сполоснула лицо, посмотрев в зеркало. Её губы были необычно опухшими, и она понятия не имела, что вчера делала. А потом как-то резко живот скрутило: Аня поморщилась и, когда ощутила, как что-то подходит к горлу, подскочила к унитазу. Всё содержимое её желудка выходило, голова гудела, виски давило, уши заложило, руки дрожали, кажется, как и колени. Аня ощутила тёплое прикосновение к спине, а после её волосы мягко собрали. Никита гладил её, чтобы ей не было настолько паршиво, и собрал её волосы, держа их в руке, чтобы не испачкать.       Аня спустила воду в унитазе и, утерев губы полотенцем, которое ей заботливо протянул Киоссе, поднялась. Она опустила крышку и села. Никита расположился перед ней на корточках.       — Так, значит, я у тебя в квартире, — как очевидный факт, протянула Аня.       — Да, — кивнул Никита, вглядываясь в её бледное лицо, — Ты как себя чувствуешь?       — Уже лучше, — нелепо улыбнулась Аня, а затем зачем-то продолжила, — Вообще-то, я рада, что я у тебя. Мне бы не хотелось, чтобы папа видел то, что только что видел ты. Это было бы ужасно.       Никита улыбнулся.       — Да, пожалуй, — парень поднялся на ноги, — Я приготовил оладьи, ты будешь?       Аня с досадой подумала, что он ещё и готовить умеет. Не может же быть все так идеально, правда? Утешать, держать волосы над унитазом и готовить. Возможно, она просто ещё спит.       — Буду.       — Хорошо, я на кухне, — Никита открыл дверь, чтобы выйти, а потом остановился, поворачивая голову к ней, — Ты дойдёшь или мне тебя подождать?       Аня криво улыбнулась.       — Дойду.       Никита кивнул и вышел, прикрывая за собой дверь. Аня улыбнулась, потёрла лоб и встала, обратно подходя к раковине. Аня помыла лицо, сполоснула рот дважды и немного намочила шею, потому что ей казалось, что что-то душит её. Девушка вышла из ванной и прошла по коридору. Там в светлом помещении (слишком ярком) у плиты стоял Никита, накладывая идеально ровные оладьи ей в тарелку. На столе уже стояла баночка сгущенного молока, джема и сметаны. Никита поставил тарелку на стол.       — Я не знал, чего ты будешь, поэтому... — он покосился на баночки, стоящие рядом с тарелкой, — Ешь, я налью тебе чай, — Никита вновь вернулся к столешнице, — Или ты будешь кофе?       Аня села за стол, немного жмурясь от слишком яркого света, и посмотрела на парня, который в ожидании ответа держал кружку с кипятком внутри и смотрел на неё.       — Давай кофе, — кивнула она.       Через пару минут кружка кофе с молоком оказалась перед ней. Никита присел на стул и положил локти на стол. Аня взяла оладушек и, макнув в сгущенное молоко, отправила в рот.       — Ну, — неловко начал Никита, — Так что ты помнишь со вчерашнего дня?       Аня подавилась, и Никита подтолкнул ей кружку с кофе. Аня отпила немного.       — Ну, ты меня забрал с аэропорта... Потом мы приехали домой, — Аня откусила оладушек, запивая, — Я показала тебе свою коллекцию фотографий. Сказала, что целовалась с парнем, потом ты обиделся.       — Я не обиделся, — вставил Никита свой комментарий. Аня смерила его взглядом, запихивая оладью в рот.       — Потом ты сказал, что любишь меня.       — Это так.       — Ну и потом я пила, пила и пила.       — Из-за того, что я тебе сказал, что люблю тебя. Это заставило тебя?       — Да, просто... — Аня опустила глаза, — Это было так... Ну, не знаю... Мы просто... Это же восемь лет... Это, конечно, не важно... Просто я не ожидала.       Никита тяжело вздохнул.       — Хорошо, что ты помнишь ещё?       — На этом всё, — Аня пожала плечами, допивая кофе, и посмотрела на Никиту.       Она не помнит. Она не помнит. Она не помнит. Это мысль била по голове.       — Ладно, — Никита взял Аню за руку, сжимая её тонкие пальцы в своих, — Я люблю тебя, и это правда. Но это не обязывает тебя к чему-то, слышишь? Не надо загоняться из-за этого, потому что все нормально.       — Да, но... — Аня пожала плечами, сама не понимая, что её тревожит, — Я просто... Я не знаю, но что-то мне мешает.       — Постарайся просто расслабиться.       Аня кивнула и обняла Никиту.       — Спасибо, — когда Аня отстранилась, то взглянула Никите в глаза, — Так как мы оказались у тебя?       — О, — хрипло засмеялся Никита, зачесывая волосы, и Аня задрожала от звука его голоса, — Ты захотела погулять по Арбату, а идти до него захотела пешком.       — Да ты гонишь, — закрыв руками лицо, пробурчала Аня, а Никита засмеялся сильнее.       — Нет, но мне удалось тебя уговорить поехать на машине. Только вот, когда мы подъехали, ты захотела на крышу. И я повёз тебя в свой дом, потому что у меня есть ключи от крыши здесь. Ну, потом мы оказались у меня, и ты почти сразу уснула.       — Никому об этом, слышишь? — угрюмо произнесла девушка.       — Клянусь, — Никита поднял руки, сдаваясь.       — Смотри, ты дал клятву «КЛСС».       — Что это?       — Клуб людей, скрывающих секреты.       Никита засмеялся, и Аня подумала, что его улыбка – это лучшее, что она видела в Новом году.

***

      К восьми вечера Никита отвёз Аню домой. Анатолий ушел утром, Альбина с Валерием уехали ещё вчера, а Артём с Карой и Мишкой уходили как раз в тот момент, когда Никита с Аней зашли. Аня обняла Кару и присела перед Мишей на коленки, когда Артём, ухмыляясь, пожал Никите руку и двусмысленно поиграл бровями, метая взгляды на Аню. Никита закатил глаза. Как сказала Вера, Константин находился в своём кабинете. Сама Вера вместе с Седаковой сидела на диване в гостиной, обсуждая все последние новости. Аня оставила Никиту с ними и убежала к отцу в кабинет.       Никита неловко уселся на кресло. Женщины обменялись взглядами, смысл которых был известен только им. Никита же тяжело взглотнул.       — Ну, так... — протянула Вера, поставив пустой бокал на прозрачный столик, — Как у вас дела?       — У меня все в порядке, — пробормотал Никита.       — Нет, Никита, — пригубив бокал красного вина, Седакова посмотрела на парня, — Как у вас с Аней дела?       — Я думаю, всё относительно нормально, — хмурясь, Никита посмотрел на двух женщин, которые вдруг как-то странно заулыбались, — Я не совсем понимаю, о чём речь.       — Да ладно, Никит, — Вера подмигнула ему, — Мы же прекрасно видим, что происходит.       Никита нахмурился и было открыл рот, чтобы ответить тем, что им все показалось, стушевавшись под их взглядами, как на лестнице показалась сама Аня. Она позвала Никиту, и он неловко пожал плечами, попрощавшись с женщинами. Аня схватила его за руку, потащив в свою комнату.       На заправленной серым пледом кровати стояло множество коробок. Ранее, когда Аня была у отца, он сказал ей, что они перенесли все её подарки к ней в комнату. Однако Аня так спешила не из-за них, а потому что сама хотела подарить. Никита сел на край кровати, положив свой телефон на тумбу. Аня попросила его подождать, копаясь в своём рюкзаке, с которым Никита встретил её в аэропорту. Она достала небольшой пакет и подошла прямо к нему, протянув. Аня с нетерпением взглянула на парня, заламывая руки за спиной от волнения.       — Ты приготовила мне подарок? — спросил парень, залезая в задний карман джинс, — Не стоило.       Аня пожала плечами, а после удивилась, когда Никита протянул ей небольшую коробочку. Аня незамедлительно открыла её, разинув рот от восторга. Там лежал браслет от Pandora с тремя шармами.       — Помню, когда ты улетала, я подарил тебе свой красный браслет из нитки, — Никита сдавленно усмехнулся, наблюдая за девушкой, — Это было жалко, но у меня не было времени купить что-то стоящее, а ужасно хотелось, чтобы что-то напоминало тебе обо мне. Теперь у тебя будет это.       Аня взвизгнула, повалив парня на кровати, обнимая его за шею, её губы смазано скользнули по его скуле, и она прижалась к нему. Никита засмеялся, скользнув руками по хрупким плечам. Однако красный, потрепанный браслет ей нравился больше, потому что его носил сам Никита.       — Твоя очередь, — она отпрянула, подтолкнув пакет.       Никита вздохнул, вытаскивая из пакета ещё один, и подавил смешок. Открыв ещё один, он достал весь и понял, что это толстовка.       — Ого, спасибо, — Никита нежно улыбнулся Ане.       — Нет-нет, ты раскрой её.       Киоссе развернул толстовку, увидев рисунок в виде скрина с песней Дрейка, где была одна из его песен и само изображение Дрейка. Скользнув взглядом вниз, Никита заметил роспись.       — Да ладно?! — он подскочил, и глаза Ани стали неестественно большими, совсем как у совы, — Как тебе это удалось?       — Он приходил к нам в университет, когда пожертвовал средства на обучение, а в этот же день я ходила за этой толстовкой для тебя, вот удачно же совпало, и попросила его расписаться.       Никита притянул Аню в объятия и почти задушил.       — Какая ты невероятная! — сказал он или только подумал, но Аня счастливо засмеялась в ответ, и её руки скользнули по его торсу, заключая в кольцо.

***

      Никита уехал домой через три часа. Аня предлагала остаться ему у неё на ночь, но он вежливо отказался. Это было бы слишком. Он оставался у неё уже, и после этого не мог спать спокойно, ещё большей пытки он не выдержит.       Никита любит Аню — это факт.       Аня знает об этом — это тоже факт.       И Аня не ответила чем-то, что может хоть отдаленно напоминать взаимность — это, черт возьми, факт.       Парень лёг на кровать, зарываясь в волосы, и уставился в потолок, с мыслями о том, что он жалок. Следующие три дня они не общались. Ни Аня, ни Никита не звонили и даже не писали друг другу. Никита два раза ходил в зал, сделал генеральную уборку в квартире и переставил мебель в гостиной. Не думать о Ане было сложно, но Никита принял решение держать дистанцию. Однако, когда на четвертый день под ночь ему пришла смс от Ани с просьбой приехать к нему, отказать он не смог. Никита с грустью подумал о том, что как бы сильно он не хотел держаться на расстоянии, все равно тянется к ней и сдаётся при первой же возможности.       Никита запек курицу к Аниному приходу. Он говорил, что может её встретить, но Аня сказала, что доберётся на такси. В итоге он решил заняться готовкой, чтобы хоть чем-то себя занять. К тому же, Аня может быть голодной. Когда в дверь позвонили, Никита успел переодеться в домашние хлопковые штаны и легкую футболку. Он приоткрыл дверь для девушки, и Аня тут же проскользнула внутрь.       — Холодно там что-то, — пробурчала она, стягивая куртку.       — Есть хочешь? — спросил Киоссе, повесив верхнюю одежду в шкаф на вешалку.       — Нет, — Аня стянула кроссовки и выпрямилась, серьёзно посмотрев Никите в глаза, — Я приехала к тебе, потому что у меня к тебе есть серьёзный разговор.       Никита нахмурился, но кивнул. Он провёл Аню в гостиную, сел на диван, и она села рядом. Аня сложила руки на коленях и замолчала, что-то тщательно обдумывая. Никита молчал, давая ей время, хотя ему не терпелось узнать, что случилось.       В какой-то момент Аня резко поднялась и, перекинув ногу через бёдра парня, уселась прямо к нему на колени. Правая рука скользнула по его груди, левая зарылась в мягкие волосы, и Аня прикоснулась своими губами к его. Это легкое прикосновение длилось всего секунду, потому что в следующую Никита отпрянул, не дав поцелую развиться дальше. Он обречённо уронил голову, уткнувшись лбом в её грудь. Аня проскользнула руками по его плечам, пытаясь расслабить.       — Прекрати это делать, — тихо зашептал Никита.       — Почему нет? — шепотом спросила Аня, целуя его шею.       Аня, в общем-то, впервые прикасалась к парню так. В голове не было каких-то решений, что же делать дальше, действуя на каких-то инстинктах. Она мягко прикусывала его кожу, будто делала это каждый день, и сходила с ума от вкуса его кожи.       — Это нечестно, — взмолился Никита, запрокидывая голову, — Ты знаешь, что я чувствую к тебе, и специально подливаешь масло в огонь. Ты не думаешь, какого будет мне потом?       Аня провела рукой по его шее, все-таки целуя губы. Смазано, правда, но целуя.       — Я хочу быть с тобой.       И слова звучат на полном серьёзе, однако Никита не верит.       — Что?       — Я хочу быть с тобой в отношениях, — и поцеловать получилось, и Никита ответил, даже переняв инициативу.       Вес на коленях, податливые губы, юркий язычок. Никита смял ягодицы в руках, почувствовав досаду от того, что она была в джинсах. Аня задрожала, Никита зарычал.       — Ты же знаешь, что разница в восемь лет?       Аня простонала, умудрившись при этом закатить глаза.       — Я умею считать.       Разница, да... Разница в восемь лет. Да, и что? И доверяет же, и чувствует себя спокойно только с ним. Страшно, конечно, но кому не страшно в начале отношений?       Никита уже сам целует её, прикусывая губы. Аня чувствительна и взвинчена. Льнёт, тянется, прижимается. Скучала. Никита загребает её в медвежьи объятия, и Аня целует его лицо. Слегка кусает за нос, улыбаясь, когда слышит хриплый смех. Никита проводит пальцами по её шее, опустив руку на хрупкие ключицы, обводя их пальцами. Аня всхлипывает.       И девушка, с которой Никита был в кафе, исчезает. И парень, с которым Аня целовалась, тоже исчезает, будто этих людей и никогда не существовало.       Никита заваливается спиной на диван, и Аня скользит по нему, задевая выпирающий, но скрытый тканью домашних штанов, орган. Аня прогибает спину, нависая над парнем. Его губы перемещаются на её шею, постыдно вылизывая. Аня упирается локтем в диван, другой рукой заскользив по его груди.       Киоссе трогает, мнёт кожу в руках, прижимает к себе. Аня слегка трётся о него, и он чувствует, как стояк болезненно пульсирует. Как давно он ощущал то, что чувствовал сейчас? Кажется, он давно не был с девушкой, а таких чувств и подавно не испытывал никогда. Аню хотелось целовать или съесть. Они переворачиваются, и Никита ложится боком, укладывая девушку на спину. Он внимательно наблюдает за пеленой в её глазах и выдыхает. Анина толстовка задралась и из под неё выглядывал бледно-голубой бюстгальтер. Никита проводит кончиками пальцев по милым рюшечкам, призывая все своё нутро успокоиться.       Следующий поцелуй получается невинным. После медленным. Никита мягко водит языком в её рту, прикасаясь к язычку. Исследует, познает. Что нравится, что нет. Аня всхлипывает, чувствуя что-то мучительное в низу живота. Хочется что-то сделать, как-то выплеснуть эмоции, но по взгляду Никиты понимает, что нет. Не сегодня точно. Никита проводит пальцами под её толстовкой, гладит кожу, касается рёбер. Отстраняется, резко расстёгивает молнию её джинс, с пуговкой приходится повозиться из-за дрожащих рук, но все-таки он сдёргивает джинсы с ножек. Аня в такого же цвета трусиках и белых носочках. Выглядит безумно невинно. Никита сглатывает. Касается толстовки, желая её снять, но Аня останавливает его, схватив за плотно сжатые кулаки. Он смотрит ей в глаза и кивает. Аня не готова портить такой момент из-за порезанных рук, а момент по-любому будет испорчен. Аня вечно все портит, и сейчас ей хотелось этого меньше всего.       Никита задрал толстовку, обнажая кожу живота и ребёр. Опустил голову и прикоснулся губами к низу живота, задевая подбородком кромку трусиков. Аня всхлипывает, метаясь. Ощущение сильные, и она не знает, что делать. Никита ведет губами вверх, задерживаясь на ребрах, пересчитывая их языком. Намеренно пропускает грудь и сразу припадает к шее. Аня тянет руки, схватившись за края футболки, тянет её вверх. Никита помогает снять, а после снова целует её. Девушка обводит ногами его торс, прижимая ближе. Парень гладит её ноги, изучая, и после мнет попку в руках, наслаждаясь удивительной мягкостью.       Поцелуи получаются ленивыми. После такого эмоционального всплеска Никита и Аня почти одновременно засыпают, когда губы уже болят, выглядя слишком опухшими. Засыпают на диване, и Аня лежит чуть выше него, уткнувшись в мягкую шевелюру. Никита потерялся лицом в её шее. Из-за её рук, обнимающих его, Никиту почти не видно, потому что он где-то затерялся в мешковатой толстовке. Руки Никиты лежат на её ягодицах. Одна Анина ножка закинута на его бедро, вторая лежит между его ног.       Никита сопит, щекоча её своим дыханием, и Аня совсем немного слушала это, перед тем как самой уснуть. Она ни капли не жалела, что решилась на этот разговор, потому что в груди до сих пор щемило от восторга.

***

Ты покраснела, скоро тебя раздену; Мурашки — твоё тело, смотри, ты улетела.