Время лечит

Юджин проснулся из-за того, что упал с кровати, больно зацепив рукой тумбочку рядом. Кажется, ему опять приснился кошмар. Сердце колотилось, Следж тяжело дышал. Но, как ни старался, не мог вспомнить, что только что видел во сне. Да и не хотел вспоминать. Наверняка ничего нового. За окном опять лил дождь. Юджин протер глаза и вернулся в смятую, мокрую постель, устремив свой взгляд на улицу. В какой-то момент у него появилась привычка не опускать на ночь шторы и открывать окно. Ему почему-то нравилось эта свежесть, прохлада в комнате. Проснувшись ночью без желания засыпать после кошмара вновь, осознавать, что мир вокруг реален, и это не сон, и наблюдать, как медленно приближается рассвет. Но сейчас за окном было темно, еще ночь: часы показывали половину второго. И вряд ли бы можно было увидеть звезды – все небо застлали тучи. В дверь неожиданно постучали. - Юджин, это я, - раздался едва слышный голос Снафу. Наверное, тоже не может уснуть. - Да, я не сплю, входи, - ответил Следж хриплым ото сна голосом и включил ночник, сгорбившись, сел на край кровати. Лампа осветила все вокруг теплым светом. Слишком ярко, Юджин сощурился и прикрыл глаза, пытаясь привыкнуть. Вероятно, посреди ночи, да еще и после кошмара, он выглядел малоприятно. Равно как и вошедший, весь помятый Снафу. Хотя, это имело мало значения, они видали друг друга и в худшем состоянии. - В соседней комнате услышал, какие тебе сладкие сны снятся, - ухмыльнулся Снафу и тут же посерьезнел, уперев взгляд куда-то на письменный стол. – Да ты, что ли, издеваешься? Юджин не понял эту фразу и уже открыл было рот, чтобы что-то ответить, но увидел, куда смотрит Шелтон – прямо на собственное письмо. В этот момент Следж чуть было не сгорел от стыда. Вот черт! Ему казалось, он спрятал его! - Не удивительно, что ты в душе не ебал, что я собираюсь приехать. Серьезно? Я имею в виду, серьезно? Наебщик хренов, - негодовал Снафу, и Юджин хотел было съязвить, но вовремя прикусил язык. – Может быть, хотя бы сейчас прочитаешь, а-а? Он вытащил из кармана пижамных штанов сигареты и пристроился у окна, его лицо не выражало ничего хорошего. Поднявшись с кровати, Юджин приблизился к столу и взял в руки письмо. Теперь-то у него не осталось причин отвертеться, да и смысла в этом не было. Краем глаза поглядывая на Снафу, который затягивался сигаретой и выжидающе смотрел на Юджина, Следж распечатал конверт. - Вслух читай. Джин, Надеюсь, это письмо дойдет вовремя. Первое, ты даже не представляешь, как я сожалею, что не попрощался с тобой. Теперь я действительно победитель среди мудаков. Поступил как настоящий друг, что еще сказать. Не знаю, как с этим у тебя, но мне каждый день снятся кошмары. Раньше я их наверное не замечал, вокруг и так дерьма хватало, но сейчас, на гражданке, все это возвращается, замкнутый круг, ебучая карусель воспоминаний. Каждый день, как Ад. Мне кажется, я никогда не высплюсь. У меня и до войны дела шли не очень, но теперь прошлая жизнь кажется Раем. Все пошло по пизде. Я думал, если просто уйду, проще будет забыть, вернуться к прежней жизни. Но да, я опять проебался. Думаю, мне надо увидеться с тобой и объяснить все лично. К тому же, меня выгнали из дома, и другого выбора у меня особо нет. Нагло, но я должен попытаться. Мне нужно с тобой встретиться. Я не знаю, простишь ли ты меня. Не знаю, смог бы сам простить такое, но мы-то оба знаем, что ты всегда был лучше. По моим расчетам, я доберусь до Мобила через пару дней после того, как это письмо дойдет до тебя. Снафу. Юджин закончил читать, и теперь молча сидел, все еще вглядываясь в письмо, пробегая взглядом по строкам. Снафу швырнул на улицу окурок и теперь стоял, недовольно сложив руки на груди. - Выходит, я всю эту сопливую хрень зря писал? - Прости, - Юджин вздохнул. – Такое дерьмо вокруг творится, я не хотел лишний раз вспоминать. Особенно после того, как ты сбежал. Я думал, мы были друзьями. Следжу казалось, что Снафу вот-вот смутится, опустит глаза в пол и виновато отвернется. Но он все так же смотрел на Юджина, только теперь злость на его лице исчезла, и он внимательно слушал. - Но, знаешь, что? Забыли. Какая разница, раз уж ты здесь? И, кажется, мы уже разговаривали сегодня днем. Если тебе жаль, мне тоже, но, что ж, нужно двигаться дальше, - Юджин выдавив из себя какую-никакую улыбку, подумав, что, наверное, слишком сильно нуждался в том, чтобы однажды произнести эти слова. – Я рад, что вижу тебя снова. Снафу мягко ухмыльнулся, будто самому себе, и оторвался от подоконника, на который до этого опирался. Он шагнул к Юджину и тот подумал, что Шелтон хочет ему что-то отдать. Но, вместо этого, Снафу приблизился еще сильнее, вторгаясь в личное пространство Следжа. В замешательстве Юджин машинально сделал шаг назад, врезаясь спиной в стену, и когда в следующий момент Снафу оказался так близко, что коснулся своими губами его, Юджин стоял, ни жив, ни мертв. Шелтон провел языком по его нижней губе, углубляя поцелуй. Будто очнувшись и осознав, что происходит, Юджин толком не знал, должен он ответить или оттолкнуть Снафу, все это было слишком неожиданно. Он чувствовал чужие губы и очень осторожный поцелуй, и видел перед собой прикрытые глаза Мэрриелла. Но рука Снафу, внезапно оказавшаяся на талии Юджина, заставила его вздрогнуть и оттолкнуть Шелтона. Тот сразу же шагнул назад и вернулся к окну, молча доставая очередную сигарету. Осознав, что все это время он задерживал дыхание, Юджин тяжело задышал, радуясь тому, что за спиной так кстати оказалась стена. - Это как-то неправильно, - выдавил из себя Следж, искоса глядя на Снафу. Глаза Снафу, до этого спокойные и с расслабленными веками, загорелись. Он весь напрягся, едва не ломая так и не зажженную сигарету. - Да-а? А вот война это правильно? Правильно, что мы здесь с тобой сидим, потому что по отдельности с ума сходим? Потому что оба не спим из-за сраных каждодневных кошмаров? Потому что невозможно забыть войну, и тебе нет места в спокойной жизни на гражданке? И как курица с отрубленной головой: в шоке не понимаешь, куда себя девать, бессмысленно носишься туда-сюда, чтобы в конце так и так сдохнуть? Потому что за это время привык только и делать, что убивать и спасать свою задницу, потому что ничего другого не умеешь? Это нормально? – он говорил быстро и зло. – Знаешь, по сравнению с войной, которая уносит тысячи жизней за будь здоров, два ебущихся в жопу педика вообще ничего не значат. Выдохнув, Снафу выбросил в окно поломанную сигарету и достал новую, сразу же прикуривая и затягиваясь. Теперь, глядя на него, Следж начал узнавать своего друга. Не того искусственного, вежливого человека за семейным столом, а того, с кем он воевал. Даже несмотря на вещи, который он сейчас говорил. - Вот ты скажи мне, Следжехэммх, раз ты так увлечен идеалами и стандартами нашего общества и прямой, как кольцевая магистраль, убежден, что по библии мужик должен только с бабой ложе делить и прочее дерьмо, скажи, сам-то ты сколько баб выебал с тех пор, как вернулся домой? - Ну… - Юджин замялся, а Снафу выжидающе на него пялился, держа сигарету большим и указательным пальцами. – Ни одной. Как-то не до этого было. - То-то и оно. А ты, я думаю, не особо против моего присутствия? Письмо, небось, не открывал, чтобы не вспоминать? Было бы тебе похер, сразу бы прочитал. Так все нормальные люди делают, - он потушил в цветочном горшке недокуренную сигарету и вышвырнул на газон за окном. – Спокойной ночи, Джин. Снафу выскользнул из комнаты быстрее, чем Юджин нашелся с ответом. Дверь с тихим щелчком закрылась, и Следж остался наедине с самим собой. Вернувшись в кровать, Юджин лег на спину, заложив руки за голову, и уставился в потолок. Как много произошло за этот день. Он думал, всегда ли Снафу был таким? Был готов поцеловать его. «Может быть, это из-за вины», - Юджин нахмурился. «Нет, это не оправдание». Сверля потолок взглядом, Следж то сводил брови, то разводил, пытаясь принять случившееся и составить хоть какое-то мнение. В голову закралась ироничная мысль о том, что стоило Юджину встретить своего старого друга, как он опять выкинул какую-то несусветную, выбивающую из равновесия хрень. Он все еще не мог свыкнуться с мыслью о том, что целовал Снафу. Но… может быть, он прав? Есть вещи и похуже. Стараясь быть честным с самим собой, Юджин размышлял, что если бы близость изменила хоть что-нибудь в его жизни, он бы, наверное, не отказался. Может быть, так и должно быть? По отдельности только хуже, и единственный способ приспособиться, найти себе какое-никакое место в мире – держаться вместе? За последние недели Юджин так отчаялся, видя впереди только беспросветную череду кошмаров, сочувствующих взглядов и бесплодных попыток двигаться вперед, что, плюнув, готов был принять любую, даже самую безумную идею. Дождь за окном прекратился. Вдалеке, у самого горизонта, занимался промозглый серый рассвет. Зевнув, Юджин протер глаза. На самом деле, не помешало бы поспать. Перевернувшись на бок, перед тем, как закрыть глаза, он бросил короткий взгляд на лежавшее на столе письмо.