Нечто в плохой обложке

Эшли, ненатуральная блондинка лет двадцати восьми, по-детски живая и общительная, была риелтором и по совместительству другом семьи Сэвинсов. Приветливое выражение было особенностью её лица и никогда его не покидало. Родители Джо упорно прочили её ему в невесты, но они взаимно друг другом не интересовались. Ожидая Майка и Джозефа на внутреннем дворике п-образного дома, Эшли с увлечённым видом копалась в планшете и сразу после короткого приветствия деловито поинтересовалась: - Решение на этот раз окончательное?.. За время пути у Чепмена поприбавилось уверенности, и он кивнул почти убеждённо. - Что ж, в таком случае, символически осмотрим площадь, а затем назначим встречу с Райтами. Нужно будет соблюсти несколько формальностей. Она вошла в просторный холл дома так привычно, будто прожила в нём никак не меньше десяти лет. Было чисто, светло, вдоль стен стояли объёмистые горшки, из которых в беспорядке торчали ребристые листья цвета консервированного гороха. Рядом с лифтом дремала пожилая, по-воробьиному нахохлившаяся консьержка. - Её зовут Мари, и она немка, - шёпотом сообщила Майку Эшли, пока они ждали спуска кабины. - Плохо говорит по-английски. Вопреки опасениям Чепмена, лифт шёл до последнего этажа. Чердак контрастировал с блестящим благополучием нижних этажей. Плохо освещённый и неохотно убираемый, он выглядел мрачным, как заброшенный особняк. За непрочной дверью скрывался тесный кишкообразный коридорчик, и лишь оттуда можно было попасть в саму квартиру. Две небольшие комнаты, маленькая кухня и туалет, отделённый от ванной, - всё это напоминало Майку до боли знакомый дом отца. Но тот был обставлен практичной и долговечной мебелью, эстетическая сторона которой оставляла желать лучшего. А здесь все предметы были старыми и потёртыми, что придавало им вдохновляющий колорит. Окна располагались высоко, но света было много, тёплого, золотистого, пронизывающего. В ярких неравномерно распределённых по комнатам лучах летали крупные пылинки, поднятые с пола давно пустующего пентхауса ногами вошедших. - И всё же странный у тебя вкус, чувак, - протянул Джо. Он сам был большим и любил вещи соответствующих размеров. Чепмен быстро нашёл оправдание: - Зато спокойно.