Личное привидение Шерлока Холмса

Шерлок лёг на спину и потянул за собой Джона. Ощущение было таким странным: Джон был невесомым, но при этом цельным, твёрдым, и казалось, будто на Шерлока просто накинули одеяло. Кожа Джона, которой он мог коснуться, всё ещё была на пару градусов холоднее его собственной, и Шерлока не покидало чувство, что всё это нереально. Касаясь паутины, он и то почувствовал бы большее. Но несмотря на всё это, он чувствовал, как пальцы Джона ласкали его кожу, спускаясь вниз, от горла к самому паху. Шерлок не помнил, как снял свои брюки. Поддразнивая его, Джон провёл пальцем по резинке его нижнего белья и едва ощутимо скользнул под неё. Губы его тем временем покрывали поцелуями тело Шерлока и вдруг задержались у его правого соска, который Джон тут же лизнул. Касания губ Джона были такими непривычными. Его рот не вырабатывал слюны, но разница в температуре не могла не вызвать у Шерлока бурную реакцию. Он приподнял бёдра в попытке прижаться ими к телу Джона и тихо всхлипнул. Всего этого было недостаточно для снятия ноющего напряжение в паху. Джон поднял взгляд и ухмыльнулся. И всё же было очень странно видеть мебель сквозь его голову. Часть его разума всё никак не могла перестать анализировать ситуацию. Другая же его часть мечтала, чтобы первая заткнулась нахрен. Это определённо самый необычный его опыт. Его аналитический разум был потрясён новыми ощущениями во всём теле, и Шерлок вдруг обнаружил, что сейчас его совершенно ничего не волнует. Он так жаждал этих ощущений. Прошло много лет с тех пор, как ему в последний раз хотелось удовлетворить свои сексуальные потребности, и никогда раньше это не было так хорошо, так насыщенно. Возможно, причиной тому было то, что он всегда сдерживал себя, никогда не погружаясь в ощущения с головой. Шерлок обнаружил, что чем больше Джон целовал его, тем тише становился голос его разума, и его накрывало некое пьянящее ощущение. Впервые за целую вечность его мысли затихли. Пальцы Джона вцепились в резинку его трусов и стянули их вниз, высвобождая твёрдый и напряжённый член Шерлока. Он жадно раскрыл губы, хватая ртом воздух, когда головки его члена нерешительно коснулось что-то холодное. Шерлок встретился взглядом с мерцающими глазами Джона, который снова высунул язык, на этот раз более уверенно скользя им по члену. С дьявольски довольной улыбкой Джон потёрся о набухший член кончиком носа и глубоко вдохнул. Он твёрдо и решительно принялся лизать нижнюю часть, и Шерлок снова запрокинул голову, задыхаясь. Все более или менее связные мысли напрочь вылетели из его головы, когда Джон медленно обхватил его член губами. Он снова поднял взгляд, и его дыхание участилось от одного только вида Джона, ласкающего его языком. Шерлок задышал чаще и, запинаясь, выдавил: — Я... о Боже... я не... я сейчас кончу. Оо, Джон, пожалуйста. Он ждал так долго, что знал, много времени это не займёт. Насыщенного мускусного и других соблазнительных запахов, заполнивших комнату, было достаточно. Джон поднял голову и обхватил член Шерлока рукой, и ощущение тесной хватки пальцев, движущихся вдоль всего ствола, сорвало Шерлоку крышу. Шерлок понял, что выкрикнул что-то в момент разрядки, но не был уверен, что именно. В голове его воцарилась тишина. Он закрыл глаза и прислушался к своему сбивчивому дыханию, поражаясь тому, как спокоен его разум. В момент оргазма ему показалось, что он пересёк всю вселенную. Медленно приходя в себя, он сонно огляделся по сторонам и немного рассеяно уставился на слегка встревоженное лицо напротив. Пока он приходил в сознание, Джон успел лечь рядом и в тревоге поднести руку к его лицу. Он заглянул в глаза Шерлока, проверяя, в порядке ли он, затем кивнул и запустил пальцы в его волосы, слегка сжимая кудри, а после нежно погладил его по щеке. — Это было... эм... это... то, что ты сделал... это было... — запинаясь, выговорил Шерлок. — Неожиданно? — засмеялся Джон так радостно, что у Шерлока сжалось сердце. Он покачал головой, чувствуя, как его охватывает волнение. — Это было хорошо. Очень хорошо, — он подался вперёд и поцеловал Джона, понимая, что должен это сделать. В благодарность ли, в утешение — он не знал. Но это казалось элементарной вежливостью. На языке Джона совсем не было вкуса его кожи. В поцелуе было только касание губ и немного зубов. Шерлок прервал поцелуй. — Ты уже... тебе нужно...? — похоже, он разучился составлять связные предложения. Невнятно помахав рукой в области паха Джона, он решил, что будет уместно предложить ему свою помощь, хотя ему и становилось не по себе от одной только мысли об этом. Джон нахмурился. — Эм, нет, выходит, не нужно. То есть, я всё чувствую и ужасно хочу продолжить тебя целовать, но нет, кажется, другие, э, вещи я делать не могу. Джон покраснел, и глаза Шерлока расширились от удивления. Его лицо действительно залилось краской. Он так и глядел на Джона, даже не замечая, что его взгляд то и дело падал на его губы. Джон снова рассмеялся и, положив руку на затылок Шерлока, притянул его к себе для очередного нежного поцелуя; Джон слегка наклонил голову, мягко обхватил губами язык Шерлока и лизнул внутреннюю часть его рта. С неохотой вздохнув, Шерлок снова прервал поцелуй. — Ты в этом очень хорош, — пробормотал он, опустив ресницы. Тёплый Джонов смешок словно пронзил Шерлока, опьяняя его. На него снова накатило беспокойство, но он должен был это сделать, ему нужно было это сделать. Он начал было сам себя ненавидеть за это, но тут же беспощадно подавил эти эмоции. Ему нужно вернуться к самоконтролю. В конце концов, не он это начал, чем бы оно ни было. — Эм, ну, спасибо. У меня была соответствующая репутация. В армии, — ответил Джон. — Но я раньше никогда не пробовал с мужчиной. Несмотря на желание поскорее закончить с этим, Шерлок удивился ответу Джона и спросил: — Никогда? Просто ты подаёшь надежды. — Нет. У меня были чувства и мысли на этот счёт, но да, ни разу в жизни. — Хм. — Ты всегда так красноречив? Шерлок долгим взглядом посмотрел в глаза Джона, такие тёплые и глубокие, отметил такую нежную и любящую улыбку на его лице. Он мог целую вечность сидеть здесь, погружаясь в него с головой. Это было нехорошо. Шерлок улыбнулся, даже не осознавая, что у него получилась удивительно застенчивая, очаровательная улыбка. — У меня были только мужчины. Женщины меня никогда по-настоящему не интересовали. — Что-то изменилось? В моё время это не приветствовалось. За такое можно было попасть в тюрьму, — Джон обеспокоенно закусил губу. — Ну, есть идиоты, которые до сих пор этого не принимают, но это совершенно законно. Можно даже вступить в брак. Ну и какого чёрта он это вообще сказал? Джон не сводил с него глаз, и Шерлок ощутил, как его сердце снова забилось чаще, однако его не покидала тревога, приказывающая ему вернуться к практичности. Ни один из его прошлых половых актов не был таким невероятным, таким объединяющим двоих людей. Это пугало его, и он чувствовал, как его аналитический разум берёт верх. Он не такой. Он не делает таких вещей. Шерлок почувствовал, как румянец обжигает ему щёки. Ему нужно срочно подавить в себе эти эмоции. — Джон... я обычно не занимаюсь этим, тем, что мы сделали только что. Я приучил себя игнорировать позывы и редко срываюсь. Я, э, думаю, что будет глупо продолжать всё это. Я горжусь собой за то, что умею игнорировать своё тело. В конце концов, это же всего лишь транспорт и... — Ну, мы и не можем с тобой быть в постоянных отношениях, правда? Шерлок не был уверен полностью, но ему показалось, что он услышал боль в голосе Джона. Не повезло. Теперь всё станет ещё сложнее и утомительнее. Он выпрямился, отодвигая Джона в сторону, и сморщил лицо, внезапно обратив внимание на холодную и влажную сперму на его груди. Как же это грязно, всё это, чувства и секс. Он потянулся за упаковкой салфеток и торопливо вытер своё тело. Он в этом плох, очень плох. Отношения это сплошной риск и трата времени, и господи боже, Джон же привидение! Просто нелепо. Джон должен был понимать, что это был единичный случай, да и не привык он утешать мёртвых. — Джон, знай, я очень благодарен тебе за случившееся, но, думаю, ты сам понимаешь, что нам не стоит продолжать... постой, а это что такое? Он выпрямился, не обращая никакого внимания на Джона, который был совершенно разбит словами Шерлока. Добравшись до камина, Шерлок поднял веточку жёлтого цветка, привлекшую его внимание. Тонкий стебелёк был усеян маленькими жёлтыми соцветиями. Шерлок внимательно его осмотрел. — Как это сюда попало? Поднеся веточку к носу, он глубоко вдохнул. Внезапная волна желания снова нахлынула на него, но на этот раз она была приглушённой и легко контролируемой. Он также отметил отчётливый запах... — Абрикосов. Лицо Джона, искажённое болью и замешательством от того, что Шерлок дал задний ход, мгновенно разгладилось и приобрело недоумённое выражение. — Абрикосов? — Да. Этот цветок, а точнее, трава, имеет запах абрикосов. Мне нужно разузнать, что это. — Ты ещё и ботаник? Шерлок не заметил ни нотки сарказма в голосе Джона, ни боли, которой этот голос был пронизан. — Ммм? Да, — рассеянно ответил он, разглядывая растение. Его мозг вновь вернулся к напряжённой работе, увлечённый загадочным цветком. Шерлок вдруг встал, пересёк комнату, направляясь к книжной полке, и просмотрел все книги в поисках той, что обнаружил в день приезда. Тогда он рассчитывал найти что-нибудь стоящее, но там были в основном любовные романы и фэнтези. Помимо этого, на полке нашлось несколько книг о природе Великобритании, включая справочник местных растений. Шерлок быстро пролистал страницы книги. — Агримония, — сказал он. — Это трава. Маленькая, широко распространённая. Известна своим душистым ароматом абрикосов. Но её здесь быть не должно. Она цветёт летом и весь сентябрь, странно видеть её поздней осенью. Хотя, думаю, это возможно. Джон, посмотри, есть ли такая в камине? Джон? В комнате не было никого, кроме него. Он остался один. *** Среди белого дня Шерлок поддался искушению плоти, как это продолжал называть его дурацкий, дурацкий мозг. Шерлок вздохнул. Он и не заметил, как всё вдруг стало так запутанно. Он никогда ничего не боялся, ни сталкиваться с преступниками, ни унижать бестолковых полицейских и раздражающего брата. Но его пугало то, что он испортил всё, что было между ним и Джоном. Ему хотелось, чтобы Джон вернулся, чтобы он мог неумело извиниться. И Джону следует знать, что Шерлок никогда не просит прощения. Он подался вперёд, сидя в кресле, которое не покидал с момента исчезновения Джона. — Арррр! — прорычал он. — Это неприемлемо. Ты занялся сексом впервые за много лет и, кажется, влюбился в мертвеца. Шерлок громко размышлял вслух, хромая по комнате. Да что с ним не так? Он нагнулся и поднял с пола свою одежду. Замер, глядя на рубашку, и поднёс её к носу, надеясь обнаружить на ней нотки запаха Джона. Ничего не было. Ни намёка на его запах, рубашка пахла только самим Шерлоком. А он себе сейчас совсем не нравился. Он закончил застёгивать рубашку, наклонился и достал обувь из-под дивана. Пугливо оглядев комнату, он понадеялся, что всё можно как-нибудь исправить. — Джон? — позвал он. — Джон, прости меня? Ничего. Ни звука, ни следа его присутствия. Совершенно ничего. Шерлок вздохнул. Ему стало душно в пустой комнате наедине со своим мозгом. Он подошёл к окну и приоткрыл его. Прохладный лёгкий ветерок проник в комнату, и мысли Шерлока прояснились. Отголоски страсти всё ещё бились у него под кожей, но уже не были такими всепоглощающими. Это было очень странно. Всё было так странно. На столе лежали оставленные им веточка растения и книга по ботанике. Он взял их в руки и уставился на них, возвращаясь к размышлениям. Будучи уверенным в своих выводах, он взглянул в камин, где обнаружил ещё несколько побегов растения, чудом нетронутые огнём. Он поднялся, раздумывая и стреляя взглядом по сторонам. Приняв решение, Шерлок, хромая, подошёл к входной двери и накинул своё пальто. Он понимал, что не должен ходить с травмированной лодыжкой, но ему необходимо было поговорить с кем-то о своём растении. С кем-то из местных. Как же досадно то, что у него нет доступа к интернету! *** — А, мистер Холмс, как здорово снова вас видеть. Не думал, что вы так скоро вернётесь. Входите, входите. — Благодарю, мистер Истон. Я пришёл, чтобы спросить вас кое о чём. Вы знаете что-нибудь о гербологии? — Гербология? Нет, это вряд ли. Я знаю только какие травы нравятся пчёлам, но погодите секунду. Рут? — позвал он, направляясь к дому. — Да? — отозвалась Рут Истон. — Не подойдёшь сюда на секунду? Мистер Холмс хочет кое-что узнать. Миссис Истон, суетясь, вышла из дома, оторвавшись от готовки, судя по муке на её фартуке. — Здравствуйте, мистер Холмс, чем мы можем вам помочь? Шерлок достал веточку из кармана и протянул её миссис Истон. Она нахмурилась. — Это агримония, репешок. Часто здесь встречается, но обычно не в это время года, по крайней мере не в цветении. Думаю, можно найти её где-нибудь в укромном месте. — Ох, точно, узнаю её. Пчёлы её любят. Она придаёт мёду приятный вкус, — добавил мистер Истон. — Да, спасибо, — Шерлок постарался сдержать своё нетерпение. В конце концов, мистер и миссис Истон ему нравились, и ему нужна была их помощь. — Мне было интересно, знаете ли вы какие-нибудь её свойства? — О, да, — сказала миссис Истон. — Я изучаю растения, травы и всё в этом духе. Когда-то была увлечена изготовлением домашних лекарств, сама делала тоники из диких цветов, кремы для рук из пчелиного воска. Агримония снимает жар, ещё это мочегонное средство. Если верить слухам, положив её под подушку, легче уснуть, ну, знаете, это такое средство от бессонницы. — Что-нибудь ещё? — спросил Шерлок. Пока что он не услышал ничего полезного. — Ну, да, — она хихикнула. — Согласно книгам, которые я читала, в средние века повивальные бабки, которых считали ведьмами, использовали её для своих чар. Если сварить её в молоке, она вылечит мужскую импотенцию. Шерлок поднял бровь. — Интересно, что же случится, если её сжечь. — Да ладно вам, мистер Холмс. Это просто сказка. Думаю, она просто запахнет, а потом сгорит. Должно быть, в ароматических смесях незаменима. — Да, согласен, спасибо вам, миссис Истон. Вы мне очень помогли, — он улыбнулся так, как обычно улыбается миссис Хадсон и, кивнув супругам, ушёл. Домой он шёл, погрузившись в раздумья, не спеша, чтобы не повредить лодыжку. Открыв дверь коттеджа, он замер и затем вошёл, бросая пальто на вешалку. — Джон? — позвал он. — Джон, прошу, вернись. Мне надо с тобой поговорить. В ответ не раздалось ни звука, даже дом перестал скрипеть. Шерлок запустил пальцы в волосы и отправился на кухню, чтобы включить чайник. Он задумался, заваривая свой чай. Что-то здесь происходит. Он понимал, что ещё не составил полной картины, но что-то определённо происходит. Шерлок знал, что не зажигал камин в гостиной и уж точно не выходил на улицу, чтобы собрать траву и бросить её в огонь. Он вздохнул, выключая плиту и заливая чайный пакетик кипятком, а после достал сахарницу из буфета и насыпал две полные ложки. В животе заурчало. События этого дня отняли у него много сил, а он не ел с самого завтрака. Обычно он не ел, пока тайна не раскрыта, но, печально усмехнувшись, он отметил, что обычно и не занимается сексом с призраками. Он порылся в холодильнике и нашёл несколько ещё свежих яблок. Шерлок откусил от одного из них и, взяв свой чай, прошёл обратно в гостиную. Даже не заметив этого, он съел яблоко за четыре укуса. Выпив чай, он вытянулся на диване, продолжая обдумывать произошедшее. Похоже, он всё ещё восстанавливался после недавних травм и болезни, и потому провалился в поверхностный сон. Когда он проснулся, за окном было темно, а часы на стене били полночь. Его внимание привлекло слабое свечение, исходящее от кресла, где он обычно сидел. Шерлок поднялся с дивана и подошёл к Джону. Глядя в доброе лицо, обращённое к нему, он ощутил ком в горле. Шерлок изящно опустился на колени и положил руку на колено Джона. Джон не шевельнулся, сохраняя стоическое выражение лица. — Я пришёл извиниться, Шерлок... — Джон, прости меня, — в ту же секунду произнёс Шерлок. — Я не знал, как справиться с тем, что случилось. Он замолчал, осознав, что Джон говорит одновременно с ним, и прочистил горло. — Позволь мне сказать первым. Пожалуйста. Я во всём виноват, а не ты. Джон осторожно кивнул. — Джон, мне очень жаль. Я не знаю, что на меня нашло. Думаю, я был ошеломлён потерей контроля. Но я хотел сказать, я должен сказать, Джон, у меня нет друзей. У меня есть только один друг. С этими словами Шерлок подался вперёд и решительно поцеловал Джона в губы. Он почувствовал, как губы Джона тоже движутся под его губами, сперва неохотно, но затем, вздохнув, Джон потянулся и притянул Шерлока к себе, размыкая губы и втягивая язык Шерлока в рот. Они целовались и ласкали друг друга ещё несколько минут, пока Джон не остановился, чтобы поговорить. — Ты причинил мне боль, Шерлок. Не знаю, что и сказать тебе, разве что попрошу больше этого не делать, — он улыбнулся Шерлоку, который с ужасом заметил слёзы в его глазах. Шерлок поспешно прижался к нему, целуя веки Джона. Снова отстранившись, Шерлок произнёс: — Этого не случится, Джон. Я не сделаю этого снова. Не обещаю, что буду хорош в этом, но я не причиню тебе боль. Они вернулись к поцелуям, и затем Шерлок встал, ведя Джона за собой к дивану. — Нам нужно поговорить. Нет, не о нас, а о том, что происходит. Сегодня я узнал кое-что о запахе в этой комнате. Та трава, которую я нашёл, называется агримония. Если верить одной моей знакомой, раньше люди считали, что агримония лечит импотенцию. Думаю, кто-то смешал её с чем-то ещё и бросил в огонь, и это заставило нас сойти с ума от сексуального желания. Это не... — он замялся, вспомнив об обещании не причинять Джону боли. — Это не то, чем я обычно занимаюсь, Джон. Но я об этом не жалею. И если мы поймём, как высвободить тебя из этого лимба, в котором ты находишься, и вернуть в мой временной период, я буду активно заинтересован в поддерживании отношений с тобой. Шерлок и не заметил, как Джон улыбнулся его манере речи. — Думаю, некий незваный гость пробрался в дом и зажёг огонь, намереваясь вовлечь нас в половые сношения. Он встал и зашагал по комнате. — Но зачем? С какой целью, и какая ему с этого выгода? Должен быть кто-то, кроме мисс Ватсон, у кого есть ключ к этому коттеджу. Но кто это? — Кого ты только что назвал? — Ммм? А. Мисс Ватсон, твоя внучатая племянница. Наверное, для тебя странно осознавать, что она тебя старше. Я полагаю... — Шерлок. — ...что она была подростком, когда ты исчез, но теперь... — Шерлок! — Ну что? — спросил он слегка раздражённо из-за того, что его перебили. — Это невозможно. — Что невозможно? — У меня не может быть внучатой племянницы. Я единственный ребёнок в семье.