Искупление

Локи вошел в отведенные ему ранее покои и тихонько прикрыл за собой дверь. Запираться на замок он не стал, в этом не было никакого смысла. Он прошел вглубь комнаты, скользя взглядом по уже знакомой обстановке. Здесь тоже ничего не изменилось. Опустившись на кровать, он улегся на спину и бездумно уставился в потолок. Какая, однако, странная лепнина, подумал он вдруг. И красивая… Его терзали противоречивые чувства. С одной стороны его с головой накрывало отчаяние – ведь он снова оказался во власти жестокого тирана, хотя это не стало для него неожиданностью. Где-то в подсознании он был готов к такому повороту событий. С другой стороны, в нем зародился слабый огонек надежды. Ведь вернув хоть какую-то магию, у него будет возможность противостоять Малору, он может снова попытаться бежать… А может, у него получится не только оживить тессеракт, но и прибрать его к рукам. Ради такого он может и потерпеть неизбежные домогательства Мага. После всего, что ему пришлось пережить, вряд ли он сдастся теперь, когда впереди забрезжила, хоть и призрачная, но все-таки надежда обрести прежнюю силу. Локи лениво перевернулся на живот и подпер голову рукой. Главное сейчас набраться терпения, не запаниковать и не сломаться. Нужно любой ценой заполучить хоть частичку магии. А уж дальше он найдет способ раздуть пламя даже из маленькой искорки. Трикстер посмотрел в окно. Там, за стенами замка, начинался рассвет, окрасивший чужое небо в неприятный желто-розовый оттенок. Локи вдруг подумал, что почти не помнит, какого цвета было небо над Асгардом. Он так долго скитался по чужим мирам, что из памяти стали постепенно стираться образы прошлой жизни. Устав бесцельно валяться на кровати, Лафейсон встал и подошел к массивному шкафу. Широко распахнув его дверцы, Локи увидел множество полок и вешалок, ломившихся от изобилия самой разнообразной одежды. Протянув руку, он не удержался и пощупал ткань: прекрасное качество, не то, что эти жесткие, грубые и страшно неудобные мидгардские обноски. Отвлекшись от неприятных мыслей, Локи принялся выбирать себе одеяние, погрузившись в это занятие с головой. Как же давно он этого не делал! Перебирая висящие наряды, он вдруг поймал себя на мысли о том, что действительно чувствует себя совсем иначе, чем когда попал сюда в первый раз. Тогда он был напуган, хоть и старался не подавать виду, растерян и раздавлен обрушившимися на него испытаниями. А сейчас он уже знал, на что может оказаться способен хозяин замка, знал, чего от него можно ждать, и примерно представлял, как себя с ним вести, чтобы не попасть под горячую руку. Хотя непредсказуемость Великого Мага всегда ставила Локи в тупик. Во всяком случае, сейчас он уже не чувствовал себя прежним забитым и запуганным пленником, хоть и являлся таковым. Да, Малор, скорее всего, этой же ночью потащит его в постель. Ну и что? Локи пожал плечами и удивился своему спокойствию. Главное, чтобы великан не придумал для удовлетворения своих ненасытных потребностей еще какую-нибудь изощренную пытку для трикстера. С него станется. Но ничего, думал Лафейсон, он потерпит, лишь бы получить желаемое. Тут он вспомнил странный взгляд, которым смотрел на него Царь Запретных Земель, и задумался. Хорошо бы найти к Магу правильный подход, поняв, что он хочет, и попытаться пустить ему пыль в глаза. Хотя способность Малора читать чужие мысли могла свести на нет все попытки Лафейсона запудрить ему мозги. Что ж, значит, надо будет просто притворяться получше, ведь не даром же он был Богом Обмана. Локи, наконец, выбрал одежду по своему вкусу: черный бархат камзола прекрасно сочетался с позолоченными вставками, мягкая ткань была приятна на ощупь, и трикстер поспешил торопливо стянуть с себя омерзительное рубище, ошибочно называемое в Мидгарде рубашкой. В этот момент он увидел в большом зеркале свое отражение и замер, разглядывая лицо и тело. Там, на Земле, у него не было возможности оценить свою внешность, и Локи уже практически забыл, как он выглядит на самом деле. И вот теперь представилась возможность рассмотреть себя как следует. Трикстер поразился перемене, произошедшей с ним за такой относительно короткий промежуток времени. Некогда миловидное лицо с тонкими аристократичными чертами сейчас стало просто костистым и каким-то угловатым, потрескавшиеся губы были плотно сжаты в тонкую упрямую линию. Острый подбородок и бледные ввалившиеся щеки дополнял холодный колючий взгляд. И только яркая зелень глаз осталась прежней. Локи пригладил растрепанные волосы. Там, где Малор отхватил прядь, они топорщились особенно сильно, и трикстер попытался ладонью придать своей шевелюре более аккуратный вид, но непослушные локоны снова в беспорядке рассыпались по плечам. Опустив взгляд ниже, трикстер коснулся пальцами грубого шрама на груди. Воспоминание о последнем сражении в Асгарде больно полоснуло по его сознанию. Словно наяву он увидел мать, лежащую в луже собственной крови, увидел, как сам он неистово продирается сквозь толпу бьющихся насмерть воинов, чтобы через несколько минут быть пронзенным вражеским мечом. Затем он подумал о кристаллах, подаренных матерью Тору, и о том, что все пути к отступлению теперь отрезаны. Тяжело вздохнув и еще раз оглядев в зеркале свое худое тело, Локи принялся переодеваться. Едва он закончил, как в дверь постучали, и на пороге появился знакомый безмолвный слуга с подносом, заставленным всякой снедью. Он поставил принесенное на стол, не выказав ни малейшего удивления по поводу возвращения бывшего пленника, поклонился и бесшумно вышел. Немного поев, Локи приоткрыл дверь и высунул голову в коридор. Осмотревшись, он вышел из своих покоев и побрел по длинному темному коридору. Замок, казалось, жил своей жизнью. Всюду сновали слуги, которые, заметив трикстера, низко и подобострастно кланялись ему, не поднимая глаз, и спешили убраться прочь с его дороги. Локи попытался заговорить с одним из них, невысоким тощим юношей, но встретился с расширившимися от страха глазами на побледневшем лице, и уже через секунду озадаченно смотрел в спину убегающего от него со всех ног мальчишки. Проходя мимо закрытых дверей, ведущих в покои Мага, трикстер в нерешительности остановился. Потоптавшись, он протянул было руку, но тут же отдернул ее и поспешил уйти. Полдня Локи провел в библиотеке, а оставшееся до вечера время просидел в своих покоях, обложившись всевозможными книгами и раздумывая над своей дальнейшей тактикой. Около полудня слуга принес ему обед, который оказался весьма недурным. Хоть аппетита у Лафейсона почти не было, он все же заставил себя немного поесть, после чего почувствовал себя намного лучше. Локи не обманывался насчет временного затишья, окружившего его. Он знал, что рано или поздно Маг потребует его к себе. И с приближением вечера трикстер, как ни старался сохранить спокойствие, почувствовал, что начинает нервничать. Чтобы взять себя в руки Локи несколько раз глубоко вздохнул, тряхнул головой и потер лицо ладонями. После чего, немного подумав, решительно встал и, выйдя из комнаты, направился в сторону покоев Мага. Он решил не дожидаться, когда его силой поволокут к Царю, а пойти к нему добровольно, с независимым видом и гордо поднятой головой. Но рука его заметно дрожала, когда он, постучав, толкнул тяжелую створку двери, бесшумно отворившуюся и впустившую трикстера в ярко освещенную комнату. Маг сидел за массивным столом и пролистывал одну из толстых книг. Он жестом разрешил замершему на пороге Лафейсону войти, указав на стул около себя. Локи подошел, стараясь держаться прямо, и уселся напротив Малора. Великан быстро водил глазами по строчкам, погрузившись в чтение, и, казалось, совсем не обращал внимания на своего посетителя. А Локи, пользуясь случаем, шарил глазами по всей комнате, по столу, по книжным полкам в поисках всего, что могло бы ему в последствии пригодиться. - Все осмотрел? – раздался вдруг густой бас, и Локи подпрыгнул от неожиданности. Оказалось, что Маг давно исподтишка наблюдает за ним. – Нашел что-нибудь интересное? – спокойно поинтересовался он. - Нет, - Локи старался, чтобы голос его не дрожал. – Пока не нашел, - холодно добавил он. Малор откинулся на спинку стула, оценивающе разглядывая сидящего напротив Лафейсона. Трикстер некоторое время вызывающе смотрел ему в лицо, потом, не выдержав тяжелого ироничного взгляда, отвел глаза. - Как я понимаю, - медленно проговорил Маг, - ты решил добровольно отдаться в лапы чудовища-извращенца и тем самым избежать очередных увечий. Похвально, - хищная ухмылка обнажила клыки. – Но я вижу, как трясутся у тебя руки, и чувствую, как лихорадочно мечутся мысли в твоей голове. И поверь, все это доставляет мне удовольствие! А твоя кислая физиономия заводит меня еще сильней, особенно когда я начинаю представлять, что буду делать с тобой спустя несколько часов. А может и раньше… И как будет меняться при этом выражение твоего лица! Локи с трудом проглотил вставший в горле ком. А ему-то показалось, что Маг изменил свое отношение к пленнику! Какой же он глупец! - Тогда, может, не будем медлить? – проговорил он, и голос его предательски дрогнул. - Не торопись. Мне нравится наблюдать за тобой. Сейчас ты начнешь рисовать в своем воображении картины, одна ужаснее другой, начнешь нервничать и заикаться, - Малор плотоядно усмехнулся и снова углубился в чтение. – Сиди и жди. Я сейчас закончу и займусь тобой. Это прозвучало так похабно и так угрожающе, что у Локи внутри все тоскливо заныло. Но, вспомнив об обещанном возвращении магии, он немного расслабился и решил – будь что будет. Уж лучше он отдастся добровольно, чем снова позволит насиловать себя. А когда придет время, он отомстит, страшно отомстит. - Мне нравится ход твоих мыслей, - не отрываясь от чтения, произнес Маг. – Правильная тактика. Правда не знаю, надолго ли тебя хватит. Локи исподлобья посмотрел на него. - Посмотрим, - сказал он, злобно прищурившись. Сколько пройдет времени, прежде чем Хозяин Замка закончит читать древний фолиант, Локи не знал. Это была своеобразная извращенная пытка ожиданием и воображением. Но здесь Великий Царь просчитался – вместо продумывания ужасающе подробных картин своего скорого будущего, Локи впал в какое-то оцепенение. Маг, наконец, отложил в сторону книгу, и пристально уставился на трикстера. И Локи понял, что момент, которого он так страшился, настал. Он опустил глаза, стараясь не выдать своего смятения и отчаяния, и тихо спросил: - Что мне делать? Маг пожал плечами. - Раздевайся, - коротко сказал он. – И ложись в кровать. Будем спать. Под пристальным взглядом Малора, Локи торопливо разделся догола и юркнул в постель, улегшись на самый край кровати и укрывшись пуховым одеялом. Факелы погасли, повинуясь взмаху руки Мага, теперь комнату освещало лишь несколько свечей. Спустя минуту кровать прогнулась под тяжестью огромного тела. Немного повозившись, устраиваясь поудобнее, Малор замер, и некоторое время в комнате было тихо. - Придвинься ближе, - послышался голос Царя, и Локи послушно передвинулся почти в центр кровати. – Еще! – И Локи уперся спиной в живот Мага. - Мне повернуться к тебе лицом? – спросил он, стараясь, чтобы голос звучал как можно язвительнее, хотя внутри у него все напряглось в ожидании предстоящего кошмара. - Нет, - раздалось у него над самым ухом. – Лежи, как лежишь. Жесткая ладонь медленно прошлась по его спине вдоль позвоночника, задержалась на пояснице и двинулась дальше. Лафейсон сжал зубы и зажмурился, почувствовав, как грубые шершавые пальцы протиснулись между его ягодиц. Трикстер до крови прикусил себе губу, чтобы не застонать от отвращения, когда Малор, поплевав себе на ладонь, протолкнул в него сразу два пальца. Он подтянул колени к животу, стараясь облегчить себе неприятные ощущения, и почувствовал, как в копчик уперлась вставшая колом плоть Мага. Великан начал нетерпеливо двигать рукой, и Локи ощутил на своем затылке его горячее тяжелое дыхание. Не вынимая пальцев из Лафейсона, Малор схватил его за волосы другой рукой и потянул голову трикстера назад, впившись губами в открывшуюся шею, целуя и слегка прикусывая тонкую кожу. А спустя секунду Локи, не сдержавшись, тихо всхлипнул – член Мага грубо проник в него, причинив довольно сильную боль. Войдя лишь наполовину, великан тут же начал двигать бедрами, постепенно проталкиваясь все глубже и заставляя Лафейсона терзать простыни скрюченными пальцами. Маг двигался все быстрее, его дыхание стало рваным, он с силой дергал Локи на себя, нисколько не заботясь о его комфорте. Единственное, что сейчас утешало трикстера, так это то, что он лежал спиной к своему мучителю, и тот не видел его слез, бежавших по щекам и быстро впитывающихся в подушку. Локи попробовал абстрагироваться от происходящего, но Малор с помощью магии, как когда-то давно, неожиданно заставил его затрястись от желания. Член трикстера против его воли уперся ему в пупок. - Не надо! – простонал Локи. - Ну почему же? – хрипло, с издевкой, протянул Маг, обхватив вставшую плоть Лафейсона рукой. - Смотри, как тебе нравится! И он начал яростно двигать кулаком, периодически сжимая пальцы у основания члена Локи и не давая ему таким образом быстро кончить. В результате возникшего возбуждения, Лафейсон непроизвольно расслабился, отвлекшись на новые ощущения, и Маг проскользнул в него в очередной раз практически безболезненно. - Вот так, детка! – хрипел великан, неистово трахая свою жертву. – Подмахни мне! Локи извивался под его грубыми ласками, пытаясь усилить трение своего тела о его шершавую ладонь и одновременно еще глубже насадиться на его ствол. Он вскрикивал от каждого яростного толчка внутри себя, уже практически потеряв контроль над собой и не отдавая отчета своим действиям. - Прекрати! – умолял он. – Прошу тебя, хватит! - А ты думал, что легко отделаешься от меня? – рычал Маг, безжалостно вдалбливаясь в задницу Локи. – Расслабься, и делай, что тебе велят! Вдруг трикстер почувствовал, как огромный член выскользнул из него, а сильные руки обхватили его поперек туловища и попытались перевернуть на живот. Не давая великану сделать этого, Локи приподнялся над постелью и, надавив Магу на плечи, заставил его упасть спиной на подушки, а сам молниеносно уселся на него сверху. Малор опешил от такой наглости, и Лафейсон, воспользовавшись его замешательством, пальцами направил в себя его пульсирующий член, мягко соскользнув по нему вниз до самого основания. Видя, как он движется, слегка откинув голову назад, Маг взревел и схватил его за бедра, насаживая на себя еще сильнее. Локи не удержался от болезненного вскрика, но скоро почувствовал, что двигаться стало легче, благодаря обильно выступившей смазке. Упершись руками в перевитые мускулами плечи великана, трикстер долго скользил вверх-вниз по его члену, прикусив губу и закрыв глаза. Мокрые волосы залепили ему лицо, он задыхался и чувствовал, что между ягодиц хлюпает не только смазка, но и кровь. Саднящая боль в заднице, притупившаяся было немного, снова вернулась и становилась все нестерпимей. Локи уже не пытался спрятать слез, позволяя им бежать по своим щекам, он стонал и сжимал плоть Малора внутри себя, стараясь побыстрее довести того до разрядки и прекратить эту сладостную и одновременно мучительную пытку. И вот Маг резко вздернул бедра вверх, судорожно выгнувшись дугой, и кончил, обильно излившись в сжавшегося в этот момент трикстера. Локи пронзительно закричал и разрядился ему на живот, после чего без сил упал на широкую грудь великана, дрожа и хватая ртом воздух. Полежав немного и придя в себя, Маг столкнул с себя безвольное тело и поднялся, направляясь в ванную комнату. Его не было довольно долго, а когда он вернулся, то увидел, что Локи лежит так же, как он его и оставил – скорчившись и обхватив себя руками. Подойдя ближе, он увидел, что трикстера колотит озноб, а ягодицы его измазаны кровью и вытекающей из сфинктера спермой. Раздосадовано рыкнув, Малор легко поднял слабо задергавшегося Лафейсона на руки и отнес в ванную, уложив в теплую воду и ненадолго оставив одного. Вернулся он с большим полотенцем, в которое завернул трикстера, предварительно вымыв Лафейсона. Локи, оказавшись вне ванны, едва успел склониться над умывальником, как его начало рвать. - Я сам, - прошептал он, вытирая губы дрожащей рукой, когда Хозяин Замка снова вознамерился поднять его на руки, и, хромая, побрел обратно в комнату, сопровождаемый внимательным взглядом фиолетовых глаз. Там он повалился на кровать, спрятавшись под одеялом. Маг лег рядом и притянул его к себе, зарывшись носом в его влажные волосы. - Тебе больно? – спросил он вдруг. Локи не ответил, но скосил глаза, ожидая, что же будет дальше. А Малор поднялся, отошел к прикроватному столику и тут же вернулся, рывком сдернув с трикстера одеяло и сев рядом на краешек кровати. Локи возмущенно подскочил, резко усевшись на постели, но Маг толчком опрокинул его на спину и, не дав опомниться, развел его ноги в стороны. Лафейсон заныл, пытаясь сжать колени и оттолкнуть от себя чужие руки, но Хозяин Замка крепко стиснул его запястья. - Не дергайся, - прорычал он, размазывая между ягодиц трикстера остро пахнущую мазь и неглубоко проталкивая внутрь смазанный палец. – Это для твоего же блага. Локи скривился, но боль действительно отступила, и он расслабленно раскинулся на подушках. Устроившийся рядом с ним Маг внимательно посмотрел в его бледное лицо. - А ты снова удивил меня, - негромко проговорил он и провел пальцем по шраму на груди Лафейсона. Локи вздрогнул, но глаза не открыл. Малор накинул на него одеяло и отодвинулся в сторону. - Знаешь, почему я отдал тебя тогда моим солдатам? – спросил он, глядя в потолок. - Потому что впервые в жизни почувствовал зарождающуюся привязанность к живому существу. Это слабость, а от слабости надо избавляться. – Он замолчал и повернулся спиной к трикстеру. Вскоре раздалось его размеренное тяжелое дыхание, свидетельствующее о том, что Маг заснул. Поэтому он не видел, как Локи, приподнявшись на локте, повернулся к нему лицом и улыбнулся самодовольной, полной превосходства, улыбкой. - Теперь знаю, - прошептал Лафейсон.