Плохие люди

Иногда Уиллу кажется, что он становится параноиком. Самым настоящим параноиком, который отличается нездоровой подозрительностью. Особенно на репетициях. Когда хор обсуждал новые идеи, он постоянно оборачивался, а иногда не ленился выскочить в коридор и проверить. Но коридор пуст. И тогда он понимал, что у него крыша едет. Сью все еще молчала. Никаких признаков очередного коварного плана. Никаких насмешок и оскорблений после того случая в кабинете директора. И Уилл всегда мечтал о таком спокойствии в их отношениях с Сильвестр, но теперь ее молчание и толерантность вызывали подозрение. Вчера хор прошелся по школьным коридорам с песней Like a virgin в защиту всех девственниц, или что-то типа такого. Добрая половина девушек не пела, потому что самое ценное они успели потерять. Не суть. Это чертова песня Мадонны! А Мадонна — кумир Сью. Она должна была отреагировать. Поблагодарить за пропаганду ее поп-звезды или убить за то, что хор испортил песню. Скорее второе. Уилл не знал, что дети гуляли по школе, распевая песню Мадонны. Когда узнал, ему захотелось найти ребят и убедиться, что они живы. Да, они живы. И радостные. Но ведь Сью и пальцем не шевельнула, хотя наверняка слышала знакомые ноты из своего кабинета. Слышала, но ничего не сделала. И это ввело его в ступор. Может, нижний слой в МакКинли вдруг перешел на новый уровень? Нет, ни за что. Хористов все еще поливали. Кого-то больше, кого-то меньше. Арти чаще всего жалели. Рейчел носила огромные черные очки и снимала только на уроках. Как и сейчас, она вышла из машины и сразу нацепила их, осматривая парковку. Выглядела, как жена Джеймс Бонда. Спортсмены стояли далеко и что-то тихо обсуждали. Без красных стаканчиков в руках. Отличненько. Рейчел выдохнула и направилась к входу, но на парковке стоял кое-кто другой. И она не должна была засматриваться или вообще замечать. Это глупо. И не ее дело. Из желтой машины осторожно вышла Эмма. Как настоящий джентльмен, Карл держал дверь. Затем поцеловал на прощание и отпустил в школу. Как дюймовочка, на своем невысоком каблуке и с легкой улыбкой, она вошла внутрь. Ладно. Да. Рейчел вспомнила мистера Шустера, но по весьма эгоистичной причине. Все знали, что сердце Уилла разбито. И Берри только увидела почему. Почему он в последнее время сам не свой. Почему постоянно дает глупые задания. Почему у него пропал тот энтузиазм, который девушка больше всего ценила. А всем известно: его энтузиазм нужен для победы. Может быть, поэтому он сейчас сидел за столом в комнате отдыха, пил кофе и проверял тесты, а не искал варианты песен на Национальные? Может быть. В комнате еще сидел учитель математики и активно завтракал лапшой. А в самом углу учительница географии листала журнал. На часах без двадцати восемь. Слишком рано для учителей, а тем более для учеников. Но Рейчел не просто какой-то ученик. Ворвавшись в школу, она бросила короткий взгляд вглубь коридора, а потом повернула голову. К тихой и спокойной комнатке для учителей. Тихая. Для учителей. И почему Рейчел это не смутило? — Доброе утро, мистер Шустер, — весело подошла она к его столику и, не обратив внимания на круглые глаза Уилла, села напротив. На стол положила кучу бумаг, папок и одну газету. — Я принесла несколько песен. Можете выбрать, а если вам понравится все, то мы споем все. Для меня это не проблема, ведь я репетировала каждую из… — Рейчел. Подожди. Мы не… — он начал, опустив кружку с кофе. Поймав на себе взгляды коллег, он неловко улыбнулся и почти махнул им рукой. — Ты не можешь здесь находится. Она повернула голову к часам. Затем обратно к Шустеру. Мозг где-то на заднем фоне отметил, что сегодня его черная жилетка сочеталась с белой кофтой. Да какая разница? — Еще двадцать минут до начала. Никто не умрет. — Но эта комната для учителей, и ты… — … Так вот, смотрите, — поверх его тестов, Берри положила три листка с текстами. Уилл лишь помотал головой и выдохнул. — Есть песня Барбры Стрейзанд, Memory. Прекрасно описывает мое светлое будущее на Бродвее. Ну, и Ваше. Если хотите, — пожала плечами, замечая как недоуменный взгляд учителя медленно поднимается с текстов к ее лицу. — Еще одна ее песня, Iʼm the greatest star. Моя любимая! Надеюсь, Вы ее выберете, — Уилл нерешительно взял в руки последний листок. — Кристину Агилеру я не очень люблю, но в начале двухтысячных… — Стоп, стоп. Подожди. Нехотя, Рейчел остановилась и продолжила смотреть на Шустера. Этот взгляд она знала, но никогда не могла предугадать, что последует дальше. Что ему не понравилось? Почему он ее остановил? Как он посмел остановить? Ведь песни — шедевр. — Рейчел, это твои песни, — сказал он, оглядев тексты еще раз. Усмехнулся, встречая ее озадаченный взгляд. Девушка не понимала. Будто с ней на корейском разговаривали. — Что это значит? — Они твои, но не мои, — как можно мягче пытался объяснить Уилл, складывая бумаги в стопку. — Текст должен связывать партнеров по дуэту. А он относится только к тебе. Или урок от Уилла Шустера, как аккуратно назвать Рейчел эгоисткой. И все же, девушка не понимала его претензий. Смотрела на учителя невинными глазами и моргала, как дурочка. — А как же Beautiful Кристины Агилеры? — она взглянула на текст ее песни. Уилл почти рассмеялся, поднося кружку с кофе к губам. — Боже мой, Рейчел. Это женская песня. Я не буду ее петь. — А первые две о… — Нет. Послушай, — ему хотелось взять ее за руку, только чтобы сосредоточить внимание девушки на себе, но Шустер быстро одумался. — Целая неделя впереди. Я постараюсь найти нам подходящую песню. Ладно? Это нам его смутило и он прервал зрительный контакт, вернувшись к тестам. Попытался вернуться. Девушка поднялась со своего места, поправила сумку на плече. Осталось очистить стол от ее барахла. — С Вашей любовной депрессией мы вряд ли поедем на Национальные, не то что песню для дуэта найдем, — тихо пробубнила Рейчел, собирая бумаги. Уилл резко поставил кружку и поднял голову к Берри. Глаза удивленные. По настоящему удивленные. Конечно, вся школа — это проходной двор для сплетен. Здесь нет секретов. А если и появятся, то через два дня все узнают. Ничего странного. Но слышать это напрямую от учеников Уилл не привык. — Рейчел. На выход, — он растянул слова и кивнул в сторону двери. — Все, ладно. Ухожу. Когда ученица скрылась из поля зрения, Уилл тяжело вздохнул и поджал губы. В следующий раз стоит отправить к Фиггенсу. Жестоко, но... взгляд падает на сложенную квадратиком газету. Она ее оставила. Обернувшись, мужчина понял, что Рейчел уже смоталась. Да, он ее обязательно отдаст. Но сначала прочитает. Шустер с прошлой недели газет не покупал. Пора узнать, что творилось в мире. Уже было хотел развернуть газету, как прозвенел звонок. *** — Мы с Брит споем I kissed a girl. Никто от них и не ждал баллады или песни о традиционной ориентации. Этим двоим лишь бы повеселиться, хотя все знали, что они вместе. И никто не собирался осуждать и поливать лимонадом. Боялись Сантаны. Скорее всего. Парочка геев выбрали Уитни Хьюстон и ее знаменитую How will I know? Да, необязательно петь друг другу, но Курт с Блейном пели именно друг другу. Даже не взглянули на зрителей. Ходили по комнате, стояли у пианино и всю песню не сводили друг с друга глаз. Первая любовь и все такое. Многие геи, да и натуралы, завидовали их отношениям. Только песня... что с песней? Слишком не о вечной и счастливой любви. Следующий дуэт оказался Арти и Мерседес, только Уилл уже потерял интерес. Отвлекся. Ушел в свои мысли. Начал перебирать варианты песни. Старался искать нейтральные, без намеков на любовь. Даже если они не будут петь друг другу (а они не будут), Уилл хотел как можно дальше отойти от баллад. И от любовных песен вообще. В конце концов, он не хотел снова петь с Рейчел. Хватило одного раза. Но какую песню? Веселую? О том, как хорошо жить на белом свете? Это их не связывало. Это просто… это бы было чьим-то мнением, чьей-то чужой мыслью, но не их общим текстом. Нужно следовать правилам задания. Уилл и на уроке сидел с таким каменным выражением лица и задумчивым взглядом, устремленным в пустоту. Все равно внимание детей припечатано к тестам по испанскому. Ладно, к черту. Вечером придумаю. Достал газету Рейчел и бросил перед собой. Хотел развернуть, но первое что попалось на глаза Шустеру — заголовок, написанный огромным и жирным шрифтом. Рокки Хоррор* возвращается! *** Финн все такой же молчаливый и загадочный. Бывшую девушку избегал всеми способами. Квинн не всегда терлась около него; только на переменах или в столовой. Стоя у шкафчика, Рейчел косилась в его сторону. А он косился в ее. И она не понимала зачем. Финн же, вроде как, разлюбил Рейчел. Может быть, просто чувство вины? Но Берри строила глупые надежды на его возвращение. Каждый взгляд анализировала, как сумасшедший ученый. Или терминатор. Но чем дольше они не разговаривали и пели с другим людьми, тем быстрее их отношения неслись в пропасть. Сейчас он первым подошел к Квинн и они начали о чем-то мило разговаривать. Берри не пыталась подслушать. Ну, наверно. Тогда зачем она стояла в коридоре, уткнувшись носом в шкафчик и уже пять минут крутила в руках расческу? Очередной взгляд в их сторону. Она не замечает Уилла, идущего прямо к ней. Но он заметил ее и из любопытства обернулся. Порой, странно. Странно, сколько всего они знают друг о друге. То, что не должны знать. То, что не должно их касаться. Но Уилл знал ее проблему и знал, как она любит Финна. И возможно, должен сказать что-то ободряющее. Нет, не должен. — Эй, Рейчел, — тихо начал он, выводя девушку из астрала. Берри молниеносно перевела взгляд на учителя и захлопнула шкафчик, улыбнувшись. Его лицо словно исцеляло. Приводило мысли в порядок. Заставляло забывать Финна, Пака, Джесси… кто бы там ни был. — Ты забыла газету, — он поднял ее на уровень глаз девушки. — А, да. Можете оставить себе. — Хорошо, спасибо, — Уилл усмехнулся, разглядывая заголовок еще раз. — Ты читала ее? — Нет, я не читаю газет. Это мой папа купил, а я случайно взяла с собой сегодня утром, — пожала плечами и облокотилась плечом на шкафчик. — А что там? И почему Уилл такой довольный? С момента его прихода, он успел два раза улыбнуться. Подняв газету нужной стороной, он снова показал ее девушке. Та пригляделась и тут же выхватила газету из рук Шустера. — «…Единственный театр в Лайме** делает постановку мюзикла Рокки Хоррор и в связи с этим объявляет прослушивание…», — тут Рейчел застыла, а на лице начала проступать улыбка. Увидев ее, Уилл тоже улыбнулся. — Хор может пойти туда и заработать деньги на автобус, — сделала вывод Берри и учитель лишь развел руками, мол об этом я и говорю. — Нужно сказать всем. — Некоторые роли уже заняты, я звонил в театр, но вы должны пройти прослушивание в любом случае. Даже если не получится, в чем я сомневаюсь, это станет огромным опытом для всех вас, — Рейчел начала радостно кивать и улыбаться. Она точно получит роль. — Они ставят его один раз, на следующей неделе. И платят сто двадцать долларов за роль, представляешь? — Да они разорятся! Звонок прозвенел две минуты назад и коридор быстро опустел, но эти двое продолжили стоять и разговаривать. — Если хотя бы трое пройдут прослушивание - автобус у нас в кармане.