******
Тридцатью минутами ранее, секретная Раменская линия Минобороны РФ, г. Москва. Гриша Феоктистов любил подземелья. Еще в дни своего босоногого детства его привлекали всевозможные заброшенные коллекторы и пустые колодцы, ведущие в черноту земных недр. В те времена ему казалось, что московские подземелья скрывают в себе множество неразгаданных тайн. Как и все мальчишки, он тогда грезил поиском кладов и сокровищ. Позже эти детские мечты оформились в нечто более предметное и приземленное, приняв форму сталкерства и диггерства, когда он был уже старшеклассником. Еще он полюбил московский метрополитен, его роскошные станции, подобные настоящим подземным дворцам. В школьные и студенческие годы он был готов часами любоваться лепнинами и орнаментом на Фрунзенской, Маяковской, Театральной, Новокузнецкой, Павелецкой, Киевской станциях. И вот теперь, превратности судьбы и старые увлечения причудливым образом сказались в его дальнейшей карьере. После срочной службы, прошедшей в Ставропольской области, молодой Феоктистов решил перейти на контакт и после длительных отборов и курсов в академии, он оказался здесь, в младших офицерах гарнизона полулегендарного подземного городка, о котором среди простых смертных ходило столько разноречивых, а подчас и нелепых слухов. Гарнизонная служба, как и везде по стране, не отличалась богатым разнообразием в распорядке дня: построения, наряды, дежурства на постах, да настольные игры в вечерние часы отдыха. Но младший лейтенант Феоктистов по праву гордился ею, а щедрое жалование в 90 тысяч с полным соцпакетом и правом на досрочную пенсию с перспективами роста в чинах и звания не давали ему повода жаловаться на однообразие службы. Больше всего он любил патрульную службу. Неспешные обходы подземных коммуникаций, немногословные подчиненные, тишина и таинственная атмосфера подземелий – что еще требовалось для счастья бывшему искателю сокровищ? Единственное, о чем мог жалеть Григорий Феоктистов, это редкая возможность видеться с женой и двухгодовалым сынишкой. Ничего с этим пока нельзя было поделать – после того, как союзные страны ОДКБ подверглись нападению пришельцев, начальство стало строже с отпусками и увольнительными. Сегодня младшему лейтенанту Феоктистову снова выпал жребий выйти в патруль с тремя подчиненными. Все они были в звании старшего сержанта. Такова была особенность подземного гарнизона, где даже нижние чины считались заочно рангом повыше, чем их сослуживцы в обычных строевых частях. В списки военной комендатуры их внесли еще две недели назад, а вчера, накануне выхода в патруль, все офицеры были собраны на построение в помещении рядом с общей комнатой для личного состава гарнизона. На нем будущих начальников патрулей в последний раз инструктировал дежурный по караулам в присутствии военного коменданта Раменок-43. - Здравия желаем, тар-щ подполковник! ‒ приветствовали подчиненные Алексея Борисовича Штокмана, назначенного дежурным по караулам. - Смир-рно! Теперь, когда все ознакомились с паролями и маршрутами, я передаю слово военному коменданту, ‒ слегка нахмурившись, произнес подполковник Штокман, сухой и подтянутый военный с глубокими морщинами на лбу. - Благодарствую, товарищ подполковник, ‒ велеречивым тоном сказал генерал-майор Черняев, бывший военным комендантом и вторым лицом в Раменках-43 после своего прямого начальника, Леонида Бахрушина. ‒ Товарищи офицеры! Перед тем, как вы заступите на дежурство, я хотел бы донести до вас информацию об изменениях в военной и политической обстановке. Если быть точнее, той их части, которая отражается на вашей службе… Далее комендант произнес несколько общих фраз и напоминаний об ответственности их службы и нарядов, о том высоком доверии, оказанном им страной и ее руководством, и выразил надежду, что подчиненные и далее проявят образцовую службу, как и прежде, не посрамив честь мундира. Ближе к концу выступления он перешел к конкретным вещам. - Из источников службы государственной безопасности, заслуживающих доверия, нам пришло предупреждение, ‒ посуровел Петр Черняев. ‒ Не стану скрывать: спецслужбисты опасаются подрывной деятельности в верхах, возможно со стороны «кротов» противника… На лица младших офицеров легла тень при этих словах. Никому не хотелось верить, что пока страна в состоянии войны, кто-то из верхних эшелонов власти может их продать по сходной цене врагу. Между тем, военный комендант продолжал свое выступление. - Так или иначе, товарищи, каждому из вас необходимо сохранять спокойствие и усилить бдительность. Существует угроза диверсии или что-то в этом роде. Мы не можем проигнорировать это предупреждение. Поэтому в настоящий момент от вас требуется честное и безукоризненное следование уставу, исполнительность и аккуратность в такое тревожное время. Я верю в вас, товарищи офицеры, и надеюсь, что такое положение будет сохраняться и впредь. Последнюю ночь перед дежурством младший лейтенант Феоктистов провел в тревоге. В последнее время он плохо спал. Мужчину мучили кошмары, в которых его жену и мать похищали некие темные личности, которые потом оказывались пришельцами или их пособниками. Эту ночь он также долго ворочался, прежде чем уснуть. Из его головы долго не выходили слова коменданта о диверсантах. «Неужели враг может так глубоко забраться? Вполне возможно и такое, раз органы госбезопасности всполошились и подозревают кого-то в предательстве из верхов», ‒ рассуждал наедине с собой Григорий Феоктистов. Наутро, 20 октября их подняли. Со слов старшего военного городка, полковника Каразина, он знал, что в этот день будет движение через секретные коммуникации Министерства обороны, что-то чрезвычайно серьезное. Возможно, речь шла о важных шишках из правительства или даже о самом главе государства. Ровно в 10:20 уже после завтрака их принял в наряд капитан Шундалов, начальник по караулам в секторе УП-22. - Сми-ирно… Инструкции получены, оружие и карабины на месте, собаки пристегнуты, ‒ придирчиво осмотрел всех командиров патрулей Николай Шундалов. ‒ Равнение нале-во-о… Шагом марш! Затем какое-то время наряд из четырех человек в экипировке и при оружии добирался до нужного места на «Газелях». Это была еще одна особенность службы в «подземных силах Российской Федерации», как шутливо окрестили свою часть сослуживцы. Линии Д-6 могли тянуться на десятки километров, поэтому специфика места службы требовала добираться патрулям на автомобилях. Именно поэтому в секретной части метрополитена рельсы были утоплены в бетонке, чтобы облегчить проезд автомашинам. Вся поездка уложилась где-то в 8 минут и вскоре «Газель» негромко прошуршала по гладкому полу тоннеля. Здесь их уже ждал Роман Старицкий, одного звания с Феоктистовым, чей наряд предстояло сменить. Начальник старого караула назвал пароль, после чего оба подразделения замерли друг напротив друга по стойке «Смирно». - Товарищ младший лейтенант, за время моего патрулирования происшествий не случилось, ‒ сухо сказал ему вместо приветствия при встрече Старицкий. - Вас понял, товарищ младший лейтенант. Командование патрулем принимаю. Сдавшие пост старый начальник патруля с подчиненными направились к подвезшей Феоктистова «Газели», торжественно чеканя шаг и загоняя собак в фургон через заднюю дверь. Сам же младший лейтенант Феоктистов коротко кивнул водителю, как бы прощаясь, и направился со своими сержантами патрулировать вверенный ему участок. Технический тоннель ЧЗ-17, который оказался в зоне маршрутов его патруля, был хорошо известен Григорию Феоктистову еще с начала службы в Раменках-43. Это переплетение стальных труб, упакованных в полукруг тоннельных тюбингов, всегда манило младшего лейтенанта, напоминая его юные годы сталкерства в заброшенных промзонах. ЧЗ-17 никогда не предназначался для проездов пассажирских и грузовых составов, но иногда служил временным отстойником для отцепленных платформ. Он также был сносно освещен лампами дневного света каждые 35-40 метров, но несмотря на это, патрульные на дежурстве все равно ходили с мощными фонарями. Вот и теперь Феоктистов неспешным шагом совершал обход, временами глядя по сторонам. Следовавшие рядом сержанты иногда вылавливали световым лучом чугунные стыки и сегменты тюбингов, небольшие ниши и обмотку кабеля. Четверка овчарок, ведомая младшим вожатым Груздевым, спокойно и мерно дышала паром у колен, не подавая признаков тревоги. Но на душе у младшего лейтенанта было по-прежнему неспокойно и из-за снов про жену, и от слов военного коменданта. Тишина тоннелей и мягкий полумрак казались такими обманчивыми… В этот момент один из патрульных снова выловил что-то лучом фонаря, наведя на цель свой АК-15. - Что такое, сержант Гурко? ‒ нахмурился Феоктистов, остановив патруль. Тот указал лучом фонаря на толстую синюю трубу вентиляции, закрепленную на потолке. - Мне послышался звук, вроде свиста пара, тар-щ младший лейтенант, ‒ объяснил подчиненный. - Да… похоже здесь и в самом деле какая-то деформация, ‒ согласился с его выводом Феоктистов, внимательно осмотрев и подсветив подозрительное место с разных сторон. ‒ Это уже работенка для технической роты. Тем не менее, он достал рацию, и начал докладывать об увиденном начальнику по караулам. - Вас понял, младший лейтенант, я передам соответствующее заявление начальнику квартирно-эксплуатационной части, ‒ выслушал и ответил ему по громкой связи капитан Шундалов. ‒ Продолжайте патрулирование сектора. - Слушаюсь, ‒ ответил тот и на этом связь прервалась. Подразделение Феоктистова продолжило следовать маршруту согласно инструкции. Дальше по ходу тоннеля больше не встречалось ничего такого, заслуживающего пристального внимания часовых. Вскоре группа миновала участок, где отсутствовали привычные чугунные сегменты тюбингов, вместо которых подземные своды поддерживали железобетонные конструкции. В одной из боковых ниш сиротливо горела оранжевая лампочка, освещая небольшую металлическую дверь, напоминавшую вход в корабельный отсек с гермозатворами. Убедившись, что ничего подозрительного здесь нет и проверив целостность печатей на замке, младший лейтенант Феоктистов сделал знак идти дальше. Патрульные стали продвигаться вперед по ЧЗ-17, оставив позади здоровенную табличку на стене, на которой была надпись печатными красными буквами: «Место заправки топливом МРТ». И ниже меньшим по размеру шрифтом: «Запрещается курение и пользование огнем в радиусе 50 м» со стрелочками в обе стороны подземного хода. Пройдя еще приблизительно 150 метров, патруль вновь остановился. На этот раз причиной был младший вожатый караульных собак, сержант Храдкевич. - Товарищ младший лейтенант, тут такое… животные странно себя ведут, ‒ неуверенным голосом произнес подчиненный. - Что с ними не так, сержант? Учуяли что-то? ‒ остановился Феоктистов, сразу вспомнив слова генерал-майора Петра Черняева про опасность диверсий. - Нет, товарищ командир, я не про запах взрывчатых веществ, ‒ ответил тот, натягивая поводок. ‒ С самими собаками что-то не так. Не припомню, чтобы они так себя вели. И в самом деле, псы не лаяли, не скулили, не рвались с привязи, как если бы почуяли что-то, напротив, они были на редкость тихи и молчаливы. Вместо этого четыре овчарки дрожали, как будто были обриты и выброшены на стужу. Не будучи экспертом-кинологом, Григорий Феоктистов сообразил, что происходит неладное. «Черт возьми, неужели из-за этого пустяка придется просить замены у начальства?» ‒ с раздражением подумал офицер. То, что произошло дальше, нельзя было назвать иначе, как кошмаром наяву. Все произошло настолько быстро, что младший лейтенант даже не успел понять и осознать. Храдкевич склонился над овчаркой Диком, чтобы проверить ошейник, а в следующую секунду захрипел, забулькал кровью и упал с торчащим шипом в шее. Сержанта не спасла экипировка, так как острый предмет прошел в незащищенном месте, задев сонную артерию. Парень был мертв еще до того, как его сослуживцы пытались прийти на помощь. - Какого хр… ‒ открыл было рот второй патрульный, и в следующий миг на него набросилась овчарка, сорвавшись с привязи. Вернее, уже не овчарка, а Нечто мешкообразное, морщинистое, с отвислыми пульсирующими боками цвета мороженой говядины. На глазах Феоктистова и сержанта Гурко эта пульсирующая сущность выбросила вперед что-то вроде ложноножки. Кляксоподобная нить на лету трансформировалась в гибкий гарпун, метя в горло, но лишь оцарапало патрульного за подбородок, и с глухим стуком врезалось в шлем. От второго щупальца сержанта спасла кираса бронежилета. - На помощь! ‒ успел выкрикнуть солдат, будучи поваленным на бетон, и вступил в отчаянную борьбу с монстром, до этого прикидывавшегося собакой. Григорий Феоктистов молниеносно выхватил табельный пистолет и сделала несколько выстрелов в первую мнимую овчарку, убившую Храдкевича. В суматохе побоища он умудрился даже куда-то попасть. Послышался неприятный звук, похожий на падение камешка в густое тесто. Сержант Гурко не решился стрелять в монстра, напавшего на товарища, поэтому атаковал штык-ножом, пристегнутом к дулу автомата, но уже через пару секунд ему пришлось схватиться не на жизнь, а на смерть с третьей фальшивой собакой. - Твою ж мать… ‒ сделал еще один выстрел младший лейтенант, отступая на шаг. В метре от него приземлилась четвертая овчарка, совершив мощный прыжок. В тоннеле разнеслось еще одно эхо выстрела. Тварь прыгнула и воздух разрезал болезненный стон младшего лейтенанта, раненного в левую ногу. Он упал как подкошенный, но даже с позиции полулежа не переставал стрелять в монстра. - Получай, дрянь! ‒ выпалил он. Пульсирующая особь странно взвизгнула и ее отбросило прочь выстрелом пистолета Ярыгина. На отдалении продолжалась неравная борьба Гурко уже с двумя противниками, а его сослуживец подозрительно затих под шевелящейся серой массой. Но Феоктистов думал в этот момент не об этом. Раненный в ногу, истекая кровью, он полз к лежащей у рельса рации. Он должен был рапортовать Шундалову, просто обязан, пока не стало слишком поздно…******
В караульном помещении сектора УП-22 часы пробили 10:57, когда загорелась сигнальная лампочка на контрольном посту. Капитан Шундалов машинально взял с пультовой передатчик. - Начальник по караулам Шундалов на связи… ‒ произнес он. С полминуты он слушал прерывистое сообщение с противоположной стороны. - Так… нападение на патрульных… понял, ‒ быстро произнес он, приподнимаясь со стула. ‒ Так… повторите! Патрульные собаки?! Невозможно… Хорошо, вас понял, младший лейтенант. Продержитесь, сколько можете, мы вам незамедлительно вышлем подкрепления… Положив, точнее, отшвырнув приемник обратно, он произнес в микрофон громкой связи: - Всем дежурным подразделениям, контрольно-охранным группам, слушай мою команду… ‒ раздался голос Шундалова из громкоговорителей, ‒ в ружье! Объявлена тревога, повторяю… всем подразделениям выдвинуться в сектор УП-22, вспомогательный тоннель ЧЗ-17… На всех контрольных постах тревожно прогудела сирена. Поднятый на ноги личный состав по команде начал разбирать оружие с пирамидки в караулке, чтобы затем погрузиться в спецтранспорт и выдвинуться к месту ЧП. Сам же Шундалов приказал операторам мониторить ближайшие подходы на предмет подозрительный движений и перемещений, а сам обратился к своему помощнику. - Товарищ Антонов, берите ключи и откройте сейф с боеприпасами. Заряди хранящиеся в караульном помещении стволы, какие найдешь, а я пока рапортую о случившемся в комендатуру! - Слушаюсь, товарищ капитан, ‒ принял заместитель связку ключей и бросился к стоявшему в смежной подсобке несгораемому шкафу. В это время в комендатуре военного городка Раменки-43 происходила обычная суета, предшествующая прибытию высокого начальства. Обязанность встречать гостей легла на генерал-лейтенанта Бахрушина, заправлявшего городком, в том числе и укрепленным бункером № 602, а большая часть рутины ложилась на коменданта, генерал-майора Черняева. С утра ни свет, ни заря Петр Черняев только и делал, что бесконечно инспектировал патрули, которым предстояло выйти на смену, потом сотый раз сверял списки вышедших в наряд, убывших в командировку и лежащих в госпитале. Только около половины одиннадцатого генерал-майор мог ненадолго перевести дух в ожидании прибытия состава. - Уф, вроде ничего не упущено, ‒ сказал он под конец, вернувшись в комендатуру. ‒ Теперь осталось дожидаться эшелона. Товарищ Житорчук, держите меня на пульсе событий. Если прибудет состав по Раменской линии или срочный вызов начальника гарнизона, известите меня немедленно. Сам же он сел за шахматы с полковником Остапенко, предоставив исполнение распоряжений многочисленным винтикам армейской бюрократии. - Ваш ход, товарищ генерал-майор, ‒ молвил Остапенко на 26-ом ходу, переставляя черную ладью на поле f8. - Хм… решили, значит, вскрыть линии… ‒ хмыкнул в ответ Черняев, пристально оглядывая расположение фигур в центре доски. ‒ А что, если на это ответим вот так… Что же хотел сделать комендант в ответ на угрозу на ферзевой линии, Остапенко так и не узнал, поскольку именно в этот момент на пульте дежурного офицера загорелась красная лампочка. - Дежурное отделение военной комендатуры на связи… ‒ быстро поднял трубку Житорчук, затем повернулся к своему начальнику. ‒ Товарищ генерал-майор, тут у нас образовались неприятности. Капитан Шундалов из сектора УП-22 рапортовал о нападении на патрульных на вверенном участке и поднял на ноги своих людей. Игру пришлось прервать, поскольку на пультовой загорелось еще несколько красных лампочек, подписанными секторами УП-17, 19, 23 и 24. Бледный как мел Петр Черняев спокойно выслушал однообразные доклады дежурных по караулам, свидетельствовавшие о нападении на патрули в тоннелях, прилегающих к линиям сети Д-6, тем самым, по которым должен были проехать высокие гости и чины! - Так, передайте дежурным по караулам, чтобы подняли своих людей по тревоге, если кто-то еще этого не сделал. Я распоряжусь о вскрытии хранилищ с оружием и отправке дополнительных нарядов на обезвреживание террористов. Но перед этим комендант бросился к письменному столу, вскрыл замок на выдвижном ящичке и вынул плотно запечатанный пакет. Сломав печать, Петр Черняев вынул из него лист с секретными инструкциями на случай чрезвычайной обстановки. Разыскав в списке нужную графу, комендант бросился к телефону прямой связи с начальником гарнизона и вкратце передал ему о произошедшем. Затем он вышел на связь со штабом командующего ЗВО по защищенной линии и повторил сказанное генерал-лейтенанту Бахрушину слово в слово. - Вас понял, откладываю текущие дела и немедленно выезжаю на территорию академии Генерального штаба, ‒ сухо ответил командующий военным округом. ‒ Действуйте до моего прибытия согласно инструкции, что находится во вскрытом вами пакете, генерал-майор. Вы правильно сделали, что позвонили мне. - Слушаюсь, товарищ генерал-полковник, ‒ произнес Черняев и повесил трубку. Полторы минуты спустя по всем уголкам подземного городка и прилегающим линиям метрополитена раздался голос военного коменданта, сообщавшего о ЧП. - Всем частям, свободным от нарядов внутри городка, ‒ обратился генерал-майор по громкой связи. ‒ Чрезвычайное происшествие… несанкционированное проникновение в сети тоннелей Д-6… Объявляется красный уровень тревоги, код три, дробь, ноль тринадцать… От имени командующего гарнизона приказываю: перекрыть все входы и выходы, заблокировать выходные гейты из внутренней сети в гражданское метро, закрыть шлюзы на гермозатворы на 61-ом и 63-ем уровнях. Всему личному составу из числа подкреплений приказываю изолировать и обезвредить террористов. Запрещается вести любые переговоры с боевиками, открывать огонь на поражение при первых признаках их появления. Повторяю, дело затрагивает безопасность государства и… Пока военный комендант поднимал по тревоге гарнизон, генерал-лейтенант Бахрушин успел связаться с приемной директора ФСБ и узнал, что тот уже покинул свой офис. Выругавшись про себя, начальник гарнизона обзвонил еще несколько силовых ведомств, включая Росгвардию, запрашивая подкрепления. К нему уже пришло зашифрованное сообщение о взрыве непонятной природы в тоннелях и возможном покушении на убийство. Тем временем в сектор УП-22 подтягивались вызванные подкрепления. Одним из первых был отряд из четырех человек под командованием младшего лейтенанта Кравцова, которому было ближе других добираться до места происшествия. На часах было 11:09, когда его группа вошла в тоннель ЧЗ-17 и добралась до места, где висела табличка с надписью «Место заправки топливом МРТ». До этого Кравцову не попадалось ничего странного или походившее на засаду боевиков. Сюрпризы начались как раз после того, как они прошли место с одинокой нишей с герметично запертой дверью. Навстречу им из туннеля двигалась группа из четырех патрульных во главе с живым и здоровым Григорием Феоктистовым. Это было более чем странно, так как в приказе капитана Шундалова упоминался факт нападения на патрульных, и даже наличие двухсотых и трехсотых. Здесь же все выглядело так, будто ничего ужасного не приключилось. Кравцов сделал знак, чтобы встречные патрульные остановились и подняли руки. Лучи от фонарей осветили силуэты группы Феоктистова и частично их лица. Младший лейтенант, признаться, терялся в догадках, что происходит. Начальник по караулам говорил одно, а реальность оказалась совсем другая, словно все это нападение было сплошной инсценировкой или неудачной шуткой. Лица, форма, жесты – все говорило в пользу того, что перед ним целый невредимый Григорий Феоктистов, сержанты Гурко и Храдкевич. И все же Кравцова терзали смутные сомнения. Было что-то такое в этой четверке… настораживающее. Например, тот Григорий Феоктистов, которого Кравцов хорошо знал по службе, все время говорил, что форма и экипировка в городке вечно была ему в чем-то не под размер. В одно время он жаловался на ремни, потом на армейские ботинки, а то и в гимнастерке ему было все время тесно, а ткань «не дышала», как он любил повторять. Форма и экипировка тоже на его долговязом теле висели, как гирлянды на новогодней елке. Сам Феоктистов был словно втиснут в бронированный футляр, отчего при выходе из автомобиля или при спуске с лестнице у него была забавная походка. У этих же патрульных было все слишком идеально. Амуниция и обмундирование на них сидели, как влитые, а шлем как будто являлся органическим дополнением и продолжением головы и волос. Странно было и то, что при них не было караульных собак, но было оружие, а сами патрульные выглядели гладкими и прилизанными. Кравцов знал, что Храдкевич был щепетильным мужиком в плане ухода за животными и просто так бы не бросил собак разгуливать без поводка. Решение созрело за секунды… - Стой! Назови пароль, ‒ потребовал младший лейтенант, следуя инструкции. Тут-то он впервые услышал этот голос. И снова он вроде бы как походил на Гришу Феоктистова, но в нем все же прослеживались чужеродные нотки, тембр и нехарактерный для него темп речи. - Мужики… вы чего, ‒ поднял ладонь в примирительном жесте Феоктистов, но увидев и услышав щелчки затворов и матовый блеск дул карабинов, заговорил, ‒ ладно… ладно… «Полярное солнце»! - Ни с места! Руки вверх! ‒ грубо и резко приказал Кравцов, беря сослуживца на мушку. Гриша назвал верный пароль, вот только… недействительный при объявлении внештатной ситуации. Рабочее кодовое слово при объявлении тревоги звучало: «Тень Железного Феликса». Его письменно сообщил дежурный по караулам младшему офицерскому составу еще накануне отправки нарядов в патрулирование. Бумажка с кодовым словом незамедлительно уничтожалась после прочтения, тогда как стандартные пароли сообщались устно. Настоящий Феоктистов знал это. Кравцов сам видел его на вчерашних сборах. Кто же сейчас стоял перед ним, младший лейтенант толком не имел понятия, и что сталось с его настоящим сослуживцем. Очевидным было только то, что эти люди – не те за кого себя выдают, хотя были дьявольски похожи на его бывших товарищей. Каким образом эти шпионы или злоумышленники просочились в тайные коммуникации Минобороны – тоже было загадкой. Кравцов не стал забивать себе голову ее разгадкой. Пусть над этим голову ломает начальство, его же задача – обезвредить этих типов. Но, похоже, у этого шпика был звериный нюх на опасность. Каким-то образом лже-Феоктистов понял, что сейчас произойдет, и опередил подчиненных Кравцова. - Вот же сволочь! ‒ прошипел один из солдат подкрепления, нырнув за нишу, когда послышался характерный треск АК-15 и стоны раненных сослуживцев. - Держать позиции! Не дать уйти диверсантам! ‒ крикнул им Кравцов из укрытия на противоположной стороне. Теперь для младшего лейтенанта не было никаких сомнений, что Феоктистов и его патрульные, скорее всего, погибли, а их убийцы пытались выдать себя за них и сбить с толку людей из подкрепления, высланного в помощь капитаном Шундаловым. Не исключено, что они позаимствовали для этого маскарада кое-что из обмундирования убитых. «Будьте вы прокляты, с-суки…» ‒ плотно сжал губы младший лейтенант. ‒ «Никуда отсюда вам не уйти». Он сделал несколько выстрелов из укрытия по пятящимся боевикам, хотя не был уверен, что пули достигли цели. Этой заминки хватило, что доложить о случившемся по рации начальнику по караулам своего сектора. - Понятно… продолжайте сдерживать противника и дожидайтесь подмоги – она уже близко, ‒ сообщил ему капитан Шундалов. ‒ Я извещу о произошедшем все группы перехвата, чтобы были начеку. Младший лейтенант с облегчением выдохнул и осторожно подсмотрел за угол при помощи встроенного видеомодуля в нашлемник. В тоннеле, казалось, не было признаков врага. Кравцов переглянулся с выжившим подчиненным, засевшим в нише. Солдат знаком ему показал, что в его секторе обстрела также чисто. «Не могли же они уйти?» ‒ удивился про себя младший лейтенант. Он знал, что дальше по тоннелю ЧЗ-17 хода нет. Во время боевой тревоги северо-западный выход из него автоматически запирался на гермозатворы, а закрывающий шлюз был прочный, мог выдержать ударную волну от взрыва 25 килотонн в тротиловом эквиваленте вблизи, и не пробивался прямым попаданием 152-мм снаряда. Что-то было здесь нечисто. Офицера не покидало ощущение опасности, притаившейся где-то поблизости. Провидение надоумило его глянуть наверх, не иначе. Это же подтолкнуло подчиненного Кравцова посветить фонарем к потолку тоннеля. Тысяча чертей, ему следовало догадаться раньше! Конечно же! Эта проклятая синяя труба вентиляции технического тоннеля, закрепленная на потолке. Широкая и объемистая, отходящая от потолка с небольшим зазором, она давала неплохое укрытие потенциальному диверсанту. При условии, если он не являлся человеком. Высота трубы от пола составляла приблизительно 4 метра. Каким бы ни был ловким диверсант, он не сумел так резко сигануть на трубу, и ползти по ней, используя, как укрытие. Но то, что с жидким хлюпаньем свалилось рядом с ним и напротив выжившего солдата, не было похоже на Феоктистова и вообще на человека. Это выглядело… как вязкая капля бугристо-серой массы, упавшая с потолка. Едва оно коснулось пола, как из кашеобразной массы вытянулась уродливая фигура, отдаленно походившая на гуманоида. Глубоко посаженные черные глаза, казалось, с усмешкой смотрели на него, ошеломленного и растерянного. Кравцов надавил на курок, всаживая одну пулю за другой в неведомую тварь. - Плюх… Чвяк… ‒ с неприятным звуком прошли они навылет, как сквозь загустевшее тесто. - Охр… что ты такое? ‒ вырвалось у него при виде медленно зарастающих дырок в аморфном теле. - Проклятие… все никак не могу привыкнуть к новой коже… ‒ произнесло Нечто чужим голосом, низким, слегка дребезжащим… женским?? Кравцов сделал еще несколько выстрелов, но с тем же результатом. Пули проходили через этот студень насквозь, не причиняя особого вреда существу. За спиной послышался вопль старшего сержанта Розуданова. Похоже, что оставшиеся существа все же добрались до его подчиненного. - Говнюки… кем бы вы не были, вам отсюда не уйти! ‒ с ненавистью в голосе произнес Кравцов. ‒ Это вы убили Гришу и его патрульных! [Хрясь] ‒ ударило существо его наотмашь пучком отростков из тела, вырвав из рук ставший бесполезным АК-15. - Это ты дурак, ‒ произнесло Нечто булькающим металлическим голосом. ‒ Твой примитивный мозг не в состоянии осознать, каким силам вы бросаете вызов. Даже если мы отсюда не выберемся, ваше жалкое сопротивление обречено. В скором времени наши будут на всех этажах власти в вашей стране. План владычицы уже приведен в действие и ничто не сможет его остановить… Стиснув зубы, Кравцов ударил изо всех сил существо ножом с пояса, метя в место, где по идее должна быть его или ее талия. К досаде младшего лейтенанта, огромная рваная рана в пульсирующей массе снова начала затягиваться. Но хуже было, когда Кравцов осмелился поднять глаза. Вопль ужаса прокатился по тоннелю. В студенистой массе колыхалось лицо погибшего Феоктистова, словно кожаная маска, выброшенная в воду. - Эх ты… зачем же ты обходишься так со старым другом? ‒ с издевкой произнесло Нечто. ‒ Знаешь… в других обстоятельствах я бы тебя отпустила на все четыре стороны, но… мне очень нужна твоя кожа. Ничего личного, приятель, старая подпортилась. - А-а-а!! ‒ закричал Кравцов от боли. Впившиеся в шею и в подбородок присоски словно заживо сдирали с него шкуру. Вот, что случилось с бедолагой Гришей Феоктистовым! Всю жизнь грезил о подземельях и в итоге встретил в них свою смерть, пав на боевом посту. Похоже, настала и его очередь встретиться с костлявой стервой без скидок на обстоятельства… На грани сознания он услышал эхо от топота множества шагов, громкие голоса и звуки выстрелов. Существо ослабило хватку и нехотя выпустило Кравцова, ступая в перестрелку с новоприбывшими подкреплениями. Краем уха младший лейтенант слышал отрывки команд, переговоры по рации, разбирая отдельные слова: «Ложись!», «Прикрой!», «Отходим на перегруппировку» и «Шпионы» с «Пришельцы». - На, жри, сволочь! ‒ послышался чей-то нервный голос. - Уо-о-о-о-о-о! ‒ внезапно громко завыло существо нечеловеческим голосом во всю утробу. Кравцов с трудом разлепил веки и увидел лже-Феоктистова посреди тоннеля, раскинувшего в разные стороны руки, как если бы тот решился объять весь мир. По его телу пробежала волнами мелкая дрожь. Фальшивая кожа вместе с униформой потекла вниз, как расплавленный металл. Тело «пришельца» разбухло и… лопнуло, обрызгав стенки тоннеля и самого Кравцова липкой сизой слизью. - Оно что… проглотило ее?! ‒ воскликнул чей-то голос в повисшей тишине. - Отставить вопросы, старшина Ванновский, ‒ оборвал его еще один голос. ‒ Обыщите участок и добейте выживших диверсантов, если увидите! Топот и клацанье подошв по бетону приближалось к месту, где лежал Кравцов. Он бы и рад был встать и дать о себе знать, но не было сил. Вскоре шаги новоприбывших замерли совсем рядом. - Ты! Живой?! ‒ легонько пихнули его носком ботинка. ‒ Быстро назвал фамилию, звание и номер части, а также пароль! Младший лейтенант хрипло рассмеялся и разлепил веки. Его нисколько не удивили наведенные со всех сторон стволы. - Я… ‒ начал он говорить, выложив требуемое, ‒ пароль… Тень Железного Фелик… са. - С ним все в порядке, это не подменыш, но он ранен, ‒ доложил по рации офицер, командовавший подкреплением. - Младший лейтенант Кравцов, вы можете прояснить, что произошло в этом секторе, когда вы сюда прибыли? ‒ раздался над его головой требовательный голос. - Кон-нечно же… я только что застрелил своего старого товарища… ха-ха-ха! ‒ рассмеялся тот как безумный, встретившись взглядами с обступившими его бойцами в черной экипировке. - Ясно. Раненный пока не в состоянии докладывать, ‒ сделал вывод офицер. ‒ Носилки, живо! Пока фельдшеры возились с раненным, тот краем уха уловил нарастающий гул за ближайшей стенкой, где и располагался основной магистральный тоннель Раменской линии. - Вовремя, ‒ произнес неподалеку человек в погонах майора. ‒ Как раз успели обезвредить гадов к проезду эшелона. - Не то слово. По инструкции в случае тревоги выходные шлюзы блокируются, а поезда, наоборот, ускоряют ход, чтобы быстрее проскочить тоннель, ‒ ответил ему офицер, недавно задававший вопросы Кравцову. ‒ И как они только пробрались сюда, интересно знать… Кравцов уронил голову набок, оказавшись на носилках. Рот младшего лейтенанта непроизвольно открылся, как у обманутого ребенка. Свечение на стенках тоннеля ЧЗ-17 выглядело волшебным и прекрасным, а синие и зеленые витиеватые узоры на железобетоне были яркими, как неоновая реклама на Тверской улице и рядом с ГУМом. В следующую секунду яркая вспышка заставила своды тоннеля содрогнуться и поглотила всех, кто оказался поблизости.******
Несколькими минутами ранее… Генерал-майор Черняев, объявивший приказ о перехвате диверсантов согласно инструкции №03/013, отдавал себе отчет о серьезности нападения. Как следовало из донесений, атаке подвергался не один патруль или пост часовых. Примерно с 11:08 на некоторых камерах наблюдения появились следы задымления в тоннелях, то есть в то же время, когда были сообщения о нападении. Но даже комендант подземного городка не подозревал в тот момент, как далеко успел зайти противник. Пока поднятые по тревоге контрольно-охранные группы из резерва вступили в бой с таинственными диверсантами в техническом тоннеле ЧЗ-17, на другой, Можайской линии, также стремительно развивались события. Где-то на 22-ом километре тоннеля, если отсчитывать от станции под Новым Арбатом, группа из четырех военных изо всех сил спешили по пути следования составов. Оружие, бывшее при них, было закреплено за спиной, поскольку руки были заняты тяжелой ношей. Офицер, командовавший этим странным патрулем, помогал нести груз наравне с подчиненными. На 14-ом километре от Кунцево тоннель плавно сворачивал на юг, к перекрестку, где сливался с Д-6, немного не доходя до Раменок-43. Луч света от ближайшего фонаря на стене на миг осветил ношу, которые держали в руках эти военные. Ей оказались два мертвых тела в темно-зеленой форме с бронежилетами и шлемами на головах – такими же, как на бежавших солдатах. В какой-то момент бетонная поверхность перед ними закончилась, переходя в длинный 12-метровый участок, покрытый решетчатой арматурой в межрельсовом пространстве. Под ним виднелся узкий коридор нижнего яруса тоннеля. - Сюда, ‒ указал странно-мягким голосом один из солдат остальным, включая офицера, указывая на открытый люк на решетчатом полу. Два трупа с глухим стуком провалились через квадратное отверстие. Вслед за ними соскользнули по металлической лестнице и их носильщики. - Скорее, туда их! ‒ повторил твердым голосом человек с сержантскими шевронами на рукаве, указав на круглое отверстие в полу, ведущее в темный вертикальный колодец. ‒ Не мешкайте, у нас времени в обрез! Трое оставшихся подельников, включая того же офицера, беспрекословно следовали указаниям человека с сержантскими знаками отличия на форме. Сначала они столкнули два трупа в колодец, которых они только что тащили. Потом настала очередь еще двух мертвых солдат, сброшенных на нижний ярус чуть раньше. - Сойдет, ‒ махнул рукой старший сержант, ‒ теперь их нескоро хватятся. А сейчас следуем по тоннелю и устанавливаем взрывные печати. Нам нужно успеть это не только до подхода подкреплений хумансов, но и их подземного огнетрубного экипажа! Сказав это, человек с сержантскими знаками отличия повел свою группу обратно на верхний ярус, а затем они двинулись дальше по тоннелю, спеша изо всех сил. - Стоять! Похоже, мы дошли нужного места, упомянутого в приказе, ‒ молвил изменившимся голосом старший сержант. ‒ Поторопитесь сестры, чую, их огневик где-то неподалеку. Место куда их привел этот странный человек, было лишено чугунных тюбингов, как на одном из участков ЧЗ-17. Здесь также виднелись герметично закрытые двери в служебные помещения и отсеки с генераторами аварийного освещения. Сечение этой части подземного коридора было не круглым, а трапециевидным и потолок был усилен свайными подпорками из нержавеющей стали. Пол же и утопленные в нем рельсы ничем не отличались от остальной части Можайского тоннеля. - Подходящее место для установки печати, ‒ указал сержант на участок стены между двумя подпорками. ‒ Урджента, готовь разметку пять на пять! Урдиэн, прослушай чарами этот кусок стены. Урденхаль, хватай концентратор маны и по моей команде начнешь подпитывать внешний контур печати… - Будет исполнено, госпожа, ‒ отозвались оставшиеся три подельника не то мужскими, не то женскими голосами. Загадочные существа, принявшие на себя облик погибших солдат, развили бурную деятельность, дорожа каждой минутой. Урдиэн, спрятавшаяся под личиной лейтенанта российских Вооруженных сил, принялась методично простукивать железобетонную стену, периодически просвечивая внутреннюю структуру магическим щупом. Ее сообщница в это время действовала по лекалам, выводя на гладкой серой поверхности светившиеся узоры с чародейской вязью. Урденхаль, нацепившая на себя лик старшего сержанта, откуда-то извлекла прибор или орудие, смахивавшее на миниатюрную фрезу с кристаллической рабочей поверхностью. - Скорее! ‒ нервно поторапливала подчиненных лидер группы. ‒ Северяне наверняка уже подняли тревогу и могут нагрянуть сюда с минуты на минуту, да и экипаж близко! В течение минуты-полторы особа, названная Урджентой, закончила с рисованием узоров и уступила место у стены своей товарке с ее диковинным прибором. Урденхаль направила свое орудие с вращающимся кристаллом на рисунок, более походивший на четыре скрещенных полумесяца, направленных рожками в противоположные друг от друга стороны. Из недр ограненного горного хрусталя полилась змеящаяся волна, отдающая мягким свечением. - Что замерли? Вам обеим нужно особое приглашение?! ‒ сердито напустилась на подчиненных предводительница группы. ‒ Скопируйте контур взрывной печати на противоположной стене, пока Урджента накачивает маной эту… Лица отчитанных особей подернулись рябью, как если бы оказались сделанными из жидкого теста. Молча приложив ладони к переносице, они дали понять, что услышали приказ и направились к стене напротив. Лидер команды же отвлеклась на свечение на наручных часах. Они, как и остальное тело «потекли», сбросив маскировку. Теперь на запястье, принявшем сизый окрас, оказался браслет из демонического серебра. Чары этого артефакта были рассчитаны на такой же парный предмет другого владельца и реагировали на изменение рисунка лицевой части украшения. Загадочная особа пристально рассматривала в зашифрованный рисунок на ободке, а потом с досадой что-то пробурчала, сетуя на «проклятых северян» и их «короля». - Пошевеливайтесь! ‒ прикрикнула лидер на трех подчиненных. ‒ Похоже, что хумансы раскрыли пять групп из шести. Это значит, что скоро они могут объявиться и здесь. Король северян, видно, заподозрил неладное и, кажется, переменил место и время переезда на своем подземном экипаже. Он выехал раньше, чем предусматривали в плане, и может проскочить тоннель еще до того, как вы закончите с печатью! И правда, с северо-западной стороны до их ушей докатилось пока еще слабое эхо, передаваемое акустикой подземелья. Еле уловимая вибрация прокатилась по рельсам, сигнализируя о приближении эшелона. - Задница Илиас! Он может уйти! ‒ выругалась предводительница. ‒ Готовьтесь запитывать вторую печать и уходим! Урджента, мысленно проклиная провидение, кое-как дорисовала верхний полумесяц и вписала внутрь три демонических руны, символизирующие стихии огня, земли и молнии. Она отошла, уступая место Урденхаль как раз в тот момент, когда по сводам тоннеля прошелся медленно нарастающий гул ‒ первом признаке идущего поезда. - Запитывай, Урденхаль! Нет… стой! ‒ с запозданием крикнула лидер диверсионной группы, увидев незакольцованный силовой канал в печати. Ее приказ запоздал. Сильно накрученная от напряжения Урденхаль успела запустить концентратор еще до того, как ее успели остановить. Поток маны, зарядивший руны, окрасил верхнюю часть печати в темно-красный цвет, но затем из-за нарушенной структуры вырвался наружу. Последнее, что заметила в своей жизни эта особа, был растерянный взгляд Урдиэн и плавящееся от ужаса лицо их командира. Мгновением позже вырвавшееся из печати пламя с ветвящейся молнией не оставило от всей четверки и мокрого места.******
…Главковерх готовился выслушать сообщение, отправленное начальником гарнизона Раменки-43, когда в паре сотен метров впереди тепловоза прогремел взрыв. Весь состав ощутимо тряхнуло, хотя взрывом напрямую не зацепило. Однако сжатая волна воздуха все же разбила часть стекол, отчего большая часть пассажиров повалилась на пол. Затем машинист ускорил поезд, действуя по инструкции, но минуту спустя локомотив задел что-то передней парой колес, очевидно, деформированный от жара участок рельсового пути. Состав резко дрогнул, повалив на пол тех немногих, кто еще держался на ногах, а затем, к ужасу всех находящихся в нем, начал крениться на бок на повороте тоннеля и заваливаться на бок. Инерция все еще несла вперед тепловоз с вагонами, заставляя высекать искры правым верхним углом на крыше при касании со стенками тоннеля. По вагонам прокатились крики, перемешанные с бранью при полном непонимании происходящего. - Еб..на мать! Мы сошли с рельсов и падаем! ‒ успел выкрикнуть генерал, еще недавно споривший с чиновником Минфина на тему «народной дружины». Силой отдачи пожилого мужчину отбросило в дальний конец вагона и ударило об закрепленное на полу кресло. Высший офицер издал болезненный вскрик, чувствуя боль от перелома в голени. - Кто-нибудь, остановите состав! ‒ истерично выкрикнул человек в штатском. - Спасайте шефа! ‒ скомандовал здоровенный детина с выбритой налысо головой, сигналя секьюрити, и пополз по накренившемуся полу навстречу главе государства, повисшему в изломанной позе на спинке кожаного дивана. В вагоне царила полная неразбериха. Вокруг раздавались стоны раненых и проклятия выживших. Охранник продолжал упрямо ползти, игнорируя всех и не обращая внимания на искры, падающие с потолка, и тлеющую проводку. - Быстрее, пока тут не началось короткое замыкание! ‒ бросил он коллегам позади. Положение и в самом деле было угрожающим. В любой момент в составе, привалившемся к стене тоннеля, мог начаться пожар или задымление. Кое-кто это понял и предпринял попытку выбраться через окна, поскольку двери после остановки поезда заклинило. Несколько человек с трудом открыли дверь в кабину машиниста. - Черт, этот парень мертв! ‒ послышались голоса из кабины тепловоза. Машиниста нашли бездыханным с окровавленной головой у металлического шкафчика в задней части кабины. Его сменщику повезло немногим больше – мужчина с переломом предплечья лежал на приборной панели без сознания. Пока небольшая группа пассажиров вместе со стюардом пытались помочь выжившему машинисту, секьюрити хлопотали вокруг своего шефа. Чтобы осмотреть главу, потребовалось расстегнуть на нем рубашку и стащить пиджак. - Хозяин очень плох, ‒ покачал головой бритоголовый охранник. ‒ Множественные переломы, травмированное правое легкое, судя по хрипам. Требуется срочная госпитализация, иначе… - В багажном отделении есть раскладушка, ‒ вспомнил его коллега. ‒ Можно соорудить что-то вроде носилок и попробовать добраться до городка через тоннель. Вроде как, до него осталось недалеко… - Как бы не нарваться там на этих гадов, что устроили нам крушение, ‒ процедил сквозь зубы его начальник. ‒ Лучше бы дожидаться подмоги здесь, но так мы быстрее дождемся пожара. Данилыч, глянь, что там в тоннеле, а мы пока с Симагиным осмотрим багажное отделение. Власюк, постой на страже рядом с шефом. Головой будешь отвечать, если что-то с ним случится до нашего возвращения. - Понял, ‒ кивнул остроносый блондин с хищным очертанием скул, ‒ я покараулю хозяина. Охранник, названный «Данилычем», осторожно выбрался из вагона через разбитое окно, а оставшиеся секьюрити протиснулись в задний вагон состава и долго что-то там разыскивали. Когда бритоголовый вернулся с помощниками, неся сложенную кушетку, снаружи высунулся «Данилыч» со включенным фонарем. - Шеф, хреновы наши дела, ‒ доложил он, ‒ в тоннель начала поступать вода. Кое-где она уже по щиколотку, но пока ей еще есть, куда стекать. - Нужно поторопиться, ‒ принял решение их начальник, ‒ мы больше не можем здесь ждать помощи, ибо слишком опасно, а связь нарушена. - Я думаю, здешний комендант понял, что у нас проблемы и принял меры, ‒ сказал им генерал, споривший еще недавно с чиновниками из Минтруда и Минфина. ‒ Вы можете идти навстречу подкреплению по тоннелю, а мы пока постараемся вытащить отсюда раненых. Сомневаюсь, что злоумышленники, устроившие это, все еще в тоннеле, иначе бы мы или люди товарища Бахрушина уже бы на них наткнулись. Бритоголовый секьюрити кивнул, соглашаясь с ним, но одно дело слова, однако на практике вытащить тяжелораненого из аварийного вагона было не так-то просто. Для начала он протиснулся через окно и встал в полусогнутом состоянии на борт полулежащего у стенки вагона. Долго он водил лучом фонаря вперед по тоннелю. Данилыч сказал правду. После взрыва часть сводов осыпалась и внутрь стала просачиваться грунтовая вода. Часть мутной грязной жидкости стекала через решетчатые участки пола, но так как дно тоннеля было проложено практически под уклоном в 90 градусов, сток был слабым и около замершего состава уровень воды был по щиколотку. Делать было нечего, пришлось проводить спасательную операцию в таких условиях. Терпящим бедствие пассажирам несказанно повезло: впереди забрезжил свет фар «Газелей» Военной автоинспекции, когда охранники с трудом выволокли через окно привязанного к носилкам Главковерха. Минуту спустя перед опрокинутым тепловозом сновали вооруженные до зубов росгвардейцы в бронежилетах. - Эй, ребята, как вы? ‒ крикнули им снизу. ‒ Мы уже не чаяли увидеть кого-либо в живых. - Ура! Спасены… ‒ послышались радостные выкрики из вагонов. ‒ Выручайте, мужики, тут много раненых, а мы сами здесь крепко застряли! Руководивший спасательными работами старший лейтенант Томилин, узнав все обстоятельства крушения состава, нахмурился. - Мы доставим немедленно на базу президента, ‒ сказал он, отдав все необходимые распоряжения своим подчиненным. ‒ Знать бы, как сюда забрались эти говнюки, устроившие взрыв… Что касается эвакуации, видимо, тут не обойтись без газового резака, чтобы взломать двери. Если бы не эта проклятая вода… Она все прибывает и прибывает в туннели! - Черт возьми, мы вам признательны, товарищ офицер, даже не знаю, что бы мы без вас делали, ‒ рассыпался в благодарностях бритоголовый начальник личной охраны. ‒ Думал, что все, влипли, а оказалось, что мы практически добрались до места… - Ладно, мешкать нельзя, садитесь к нам в машину, ‒ пригласил его Томилин. ‒ У нас есть еще одно свободное место. Когда прибудем на базу, я доложу обстоятельно обо всем товарищу коменданту. Остальных вызволим чуть позже. Подчиненные лейтенанта помогли охранникам погрузить носилки в крытый кузов «Газели», препоручив раненого в руки фельдшерам. Затем Томилин вежливо сделал пригласительный жест бритоголовому секьюрити, как живому очевидцу крушения эшелона, и прыгнул следом в машину на соседнее с водительским сиденье. - Жми в расположение гарнизона, ‒ коротко приказал офицер водителю и пристегнулся. Через полминуты юркая «Газель» уже рассекала брызгами по мокрому бетонному полу Можайского тоннеля в сторону секретного бункера №602.******
Примерно час спустя, в тайном убежище Друэллы в горах Гиндукуша… Глубоко под скальной толщей в округлом помещении сновала взад-вперед по пестрым коврам утонченная и прекрасная демоница. Ее гладкая и молочно-белая кожа при свете множества магических ламп казалась золотисто-оранжевой. Лилим, пятая дочь Повелительницы монстров, не могла найти себе места от тревоги. Нечто грандиозное, определяющее судьбу ее народа должно было произойти сегодня этим утром. С ней в покоях также находилась Урдомилия, правительница племени мимиков с далекого острова Дельмаун к востоку от Минагии. Ее переменчивое лицо, казалось, было бесстрастным, однако это было не так. В глубине души коварная и изворотливая Княгиня Изменчивости также волновалась относительно лучших ее разведчиков, бывших сейчас с тайным поручением в столице северян. Шел уже одиннадцатый час и пока что от ее подопечных было ни слуху, ни духу. Мимиру Мильти, также присутствовавшая здесь, как будто тоже была на нервах. В скором времени что-то должно было определенно произойти. Когда атмосфера напряженного ожидания накалилась до предела, что казалось, воздух начнет искрить, Урдомилия встрепенулась, получив сигнал на своем браслете. В первый миг она возликовала, но быстро сникла. - Они… не вернутся, ‒ тихо произнесла наконец вождь мимиков. - Что? Это ваши разведчики дали о себе знать? ‒ всполошилась Друэлла. - Да, они исполнили поставленную перед ними задачу, но… ‒ ответила Урдомилия, ‒ практически все остались там. Теперь на мне долг правителя позаботиться об их дочерях. Они получат вознаграждение, причитавшееся их матерям. - Какой ужас! ‒ схватилась ладошкам за обе щеки Мимиру. ‒ Неужели они все погибли? Княгиня Изменчивости сухо кивнула. Падшая чародейка не выдержала, и спрятала лицо за рукавом. Друэлла, напротив, помрачнела, но не отвела взгляд. - А что с их поручением? Они смогли добраться до короля северян? ‒ спросила лилим, нервно мотая кончиком хвоста. - Урдес и ее команда лучших разведчиков больше месяца готовились к этому заданию, ‒ медленно произнесла владычица мимиков. ‒ Для большего успеха специально для них был отстроен макет, имитирующий человеческие подземелья под столицей этих северян. В этом нам помогали двое пленных, в одно время проработавших этими… «електриками» на подземной дороге общего пользования. А схемы секретной части подземелий нам раздобыла Моётора с помощью ее «тайного доброжелателя». Месяц их натаскивали на условиях, приближенным к заданию, внедрили с лета несколько подсадных «спящих лазутчиков», узнавших о внутреннем распорядке и организации постовой службы северян, но в итоге эта осечка едва не погубила все дело… - О чем вы, княгиня? ‒ с недоумением уставилась на мимика Друэлла. - Они успели сообщить, что отрезаны от внешнего мира на поверхности и отстреливаются от внутренней охраны хумансов, ‒ молвила в ответ Урдомилия. - Но это же… провал всей затеи… - Нет, они успели поставить взрывающие печати во всех шести тоннелях, о которых рассказал Моёторе этот самый «тайный друг», ‒ возразила вождь мимиков. ‒ Проблема была в том, что никто не знал, по какой из этих подземных дорог должен поехать король северян в свое тайное убежище. Единственный шанс был в том, чтобы его перехватить еще в тоннеле, поскольку подземный город хумансов слишком уж хорошо охраняется. Поэтому мы остановились на варианте с взрывной печатью. Разведчики Урдвэн и Урдольфа узнали нужные секретные слова, используемые часовыми, пока были под обликом сторожевых собак. Дело было за малым: в день и в час, когда северный король должен был ехать через подземный путь, лучшие лазутчики должны были снять патрули и успеть до поднятия тревоги поставить магические печати, обрушить своды тоннелей в момент проезда королевского экипажа, однако… - Разведчики погибли в схватке с подкреплениями людей? ‒ попыталась угадать младшая принцесса. - Скорее всего, ‒ кивнула Урдомилия, ‒ но после того, как отправили сообщение о том, что тоннели удалось обрушить в момент прохождения экипажа. - Получается, задание было выполнено? ‒ сделала вывод Друэлла. ‒ Жаль, что погибли твои подданные и непричастные к делу люди. Ничего не поделаешь, гибель их владыки нужна, чтобы быстрее закончить войну. - В том-то и дело, что непонятно, погиб их король или нет, ‒ неуверенно произнесла Княгиня Изменчивости. ‒ Живым его никто не видел, как и мертвым. Наши лазутчики видели его портрет почти везде в общих комнатах среди настенных изображений. Плохо еще то, что по неизвестным причинам их правитель выехал несколько раньше, чем мы ожидали и совсем не по той дороге, на которую указывал этот осведомитель Моёторы. - Северяне догадались о грозящей опасности и предприняли какие-то меры? - Да, это наиболее вероятно. Остается только ждать сведения от других разведчиков, ‒ меланхолично произнесла Урдомилия. ‒ Возможно, по косвенным признакам мы сможем точно установить, достигло ли покушение цели или обернулось провалом, и плоды длительных усилий были потрачены зря. Как раз в этот момент хрустальная сфера на подставке посреди устланного скатертью стола дала о себе знать мягким серебристым свечением. - О, это матушка хочет поговорить, ‒ оживилась лилим. ‒ С ней сейчас должна находиться Моётора. Наверное, они тоже что-то узнали, раз требуется приватный разговор. Младшая принцесса не ошиблась. В мерцающем мареве в глубине магической сферы и в самом деле показался гордый профиль ее царственной матери. Рядом со столом соткались призрачные фигуры Моёторы, Кримхильды, Кингами, апофис Хенти-Амонту, лесной королевы Галатеи и прочих главных приближенных Повелительницы монстров. - Пришло время, дочь моя… ‒ молвила вместо приветствия Минаги, плотоядно сощурив алые глаза. На ее лице была заметна плохо скрываемая усмешка. ‒ Похоже, что дни короля Севера сочтены. - Что ты хочешь этим сказать, матушка? ‒ легонько сдвинула брови лилим. - Думаю, ты и сама все прекрасно понимаешь. Не сомневаюсь, ты успела уже это обсудить вдоль и поперек с благородной Урдомилией. - Все это так. Мы сейчас только что говорили о тайной миссии лучших лазутчиков из народа мимиков где-то в подземельях неприятельской столицы. - Да, теперь у нас появились первые подтверждения, что все жертвы и недели подготовки не были напрасны, ‒ глухо произнесла Белая Суккуба. ‒ Приближенные короля в панике. В столице северян объявлено чрезвычайное положение, якобы в виду приближающейся военной опасности, хотя мы даже не начинали наступление. - Их придворная камарилья, вероятно, хочет скрыть от своих подданных и населения случившееся сегодня утром и взяла паузу, ‒ вмешалась Моётора, явно довольная собой, судя по интонации. ‒ Недавно обращенные подтвердили это уже после того, как встретились в глухой местности с моими куноичи. - Значит ли это, что в их тылу назревает паника и массовые беспорядки? ‒ спросила у матери Друэлла. - Пока об этом речи не идет, но волнения ждать долго себя не заставят, ‒ довольно рассмеялась Повелительница монстров. ‒ Об этом мы позаботимся аккурат перед началом выступления. Погибшие от лучей смерти в освобожденных городах будут отомщены и, полагаю, в течение нескольких следующих недель мы сможем восполнить потери в инкубах на территориях, которые удастся отвоевать у людей. - Разумная замена погибшим перед тем, как порталы в наш мир опять начнут работать как положено, ‒ одобрительно кивнула восьмихвостая йоко. - Это значит… ‒ встрепенулась Мимиру Мильти, пребывавшая перед этим в непонятной прострации. - Это означает, что вам всем нужно готовиться, ‒ спокойно объяснила Минаги. ‒ В ближайшие часы три группы демонических армий нанесут серию отвлекающих ударов в северо-восточном направлении. Противник должен всерьез начать опасаться за судьбу столицы степного союзника и собственных юго-восточных границ. - Но это может сподвигнуть северян снова использовать лучи смерти! ‒ воскликнула лилим, опасаясь за судьбу своих подчиненных. - Теперь у нас нет иного выбора, пока порталы не работают, ‒ молвила Белая Суккуба. ‒ Я снимаю запрет на использование демонической энергии в качестве массового оружия. Что касается возможных контрмер северян и их союзников… Выслушайте для начала ангела Промештейн. У нее есть на этот счет кое-какие соображения. Услышав это имя, Друэлла невольно поджала губы, но промолчала. Младшая лилим отличалась большей сдержанностью при сравнении со старшими сестрами. - Перво-наперво я задам вопрос благородной принцессе Хеллгондо, ‒ произнесла ангел-ученая, едва объявилась внутри хрустальной сферы. ‒ Ваши командиры уже успели ознакомиться с памяткой, копии которой были разосланы в ваших отрядах? - Если вы про правила личной безопасности в условиях применения противником лучей смерти, то да – эти листовки разошлись по всем частям, ‒ холодно и без всякого энтузиазма ответила Друэлла. - Хорошо, если ваши мамоно поступили так, как я рекомендовала. Теперь к теме разговора, ‒ подняла к потолку указательный палец Промештейн. ‒ Нет никаких сомнений, что земляне воспользуются своими боеголовками на энергии нуклеарного распада, когда почувствуют явную угрозу на своих границах. Для увеличения шансов на успех нашего предприятия нужно спровоцировать противника. - Если вы рассматриваете моих воительниц, как живую приманку для северян с их лучами смерти, то я отказываюсь следовать такому плану! ‒ не выдержала лилим. ‒ Это не военная хитрость, а просто-напросто преступление. - О нет, принцесса, вы делаете слишком поспешные выводы, ‒ скривилась в усмешке багряноволосая ангел. ‒ Никто специально не станет подставлять ваших демониц под взрывы ракет землян. В плане предусмотрена ночная перегруппировка войск на позициях. Живых бойцов сменят големы и химеры. Чародейки-добровольцы отступят последними, изобразив подготовку к штурму столицы степного союзника северян. Нам и не нужно создавать реальную угрозу на северо-восточном направлении, поскольку на это у нас пока недостаточно сил и возможностей. Вот только противник должен думать, верить в опасность. Настоящее же наступление начнется только после того, как северяне прибегнут к нуклеарному оружию, будут вынуждены вскрыться. Тогда-то и настанет черед мощного удара через полупустыню на северо-запад, вглубь территории Северного царства. - Положим, они купятся на обман, ‒ недоверчиво отвечала лилим. ‒ Но кто запретит северянам воспользоваться своим чудо-оружием снова, когда главные силы выступят на северо-запад? - Боюсь, вы невнимательно слушали, ‒ осуждающе покачала головой Промештейн. ‒ Важнейшая часть плана строится на том, чтобы принудить северян демаскировать их подвижные комплексы, запускающие ракеты с их смертоносной начинкой. Остальное будет возложено на плечи «Лаплас-II» и Мормолики. Они займутся подавлением выявленных точек, без чего нельзя начинать наступление. - Допустим, ‒ продолжала упорствовать Друэлла. ‒ Какова же задача будет возложена на моих бойцов в этом плане? Лилим выжидающе посмотрела на мать, которая на время чуть отстранилась от стола с магической сферой, уступив место Промештейн. - Задача твоих воительниц, дочь моя, не ограничивается наведением шума вблизи столицы степняков, ‒ мягко произнесла Повелительница монстров. ‒ Когда механические полчища Мормолики пойдут на острие атаки, твои мамоно будут в арьергарде и прикрывать фланги, умиротворять отвоеванные территории. Для этого тебе понадобится вся твоя сила лилим, дорогая. - Мои куноичи начнут в это время плотную работу со «спящими» ячейками на территории северян, ‒ встряла Моётора. ‒ Раньше они не могли открыто действовать при таком плотном надзоре человеческой тайной стражи, но теперь, когда наши войска будут продвигаться к столице Северного царства с юго-востока, наступает самое время для организации беспорядков и анархии во вражеском тылу. - Это… грязные приемы для воина, ‒ с презрением проронила Кримхильда. - А нам никто здесь не предложит честного поединка на мечах один на один, ‒ заметила Хенти-Амонту, облизнув раздвоенным языком губы. ‒ Тут вполне оправдана военная хитрость. - У нас только одна попытка и она должна увенчаться успехом, ‒ решительным тоном подытожила Минаги. ‒ Здесь нет права на ошибку. Мы не можем удовлетвориться даже простым развалом страны противника, пока ремонтируются магические порталы. Теперь, когда мы узнали о возвращении Илиас, нам нужна решительная победа. Любой другой исход или выбор иной стратегии для нас смерти подобен. - Да и диких демонов, терзающих наши тылы, также нельзя полностью списывать со счетов, ‒ заметила Галатея. - Некоторые даже хуже, чем эти лучи смерти, ‒ печально произнесла Мимиру. ‒ Не так давно моим чародейкам пришлось разбираться с прожорливым змеем, терзавшем горную деревню инкубов. Здешнее население запугано слухами о возвращении этих чудовищ. Того змея они шепотом называли «айдахаром». - Это еще один стимул для всех нас не сидеть, сложа руки, ‒ кивнула Белая Суккуба. ‒ В прошлом мы не отсиживались в Хеллгондо, как заяц в норе, а наступали вплоть до небесных чертогов ложной богини Света и победили. Благодаря решительным действиям демонические расы не только не исчезли, но и пережили небывалый расцвет. Теперь внукам поколения победителей предстоит повторить чудо, свершенное их предками, не посрамить их честь и славу. - Я надеюсь, что благодать Темной Богини нас не оставит в этом начинании, ‒ вздохнула Друэлла, которую все никак не могла покинуть душевная тревога. На этой ноте, фактически, закончилось это маленькое совещание с разбором полетов мимиков-лазутчиков. Теперь, когда младшая лилим погрузилась с головой в последние приготовления перед наступлением, ее мать обратила внимание на работу невидимого фронта. - Я все же не до конца уверена, что устранение короля северян так уж поможет нам в нападении на его державу, ‒ призналась Минаги главе своей разведки после завершения разговора. - Этого будет недостаточно, ‒ согласилась с ней Моётора. ‒ Я займусь решением проблемы с вражескими тылами. Для начала мы передадим на ту сторону нашим тайным сторонникам, чтобы распространяли демоническую благодать среди знакомых и соседей. Большая часть не будет ничего подозревать, пока Ее Высочество не начнет распространять волну демонической энергии. И в течение нескольких часов наши ряды пополнятся, пока войска будут прорываться к столице. - Они ничего не должны знать о наступлении до известного часа, ‒ предупредила строгим голосом Повелительница монстров. ‒ Это должно держаться в тайне вплоть до начала выступления Мормолики! - Разумеется, мы сообщим им только нужный минимум информации, ‒ кивнула главная куноичи. ‒ Я позабочусь о том, чтобы день и час наступления сохранялся в секрете и не стал достоянием для тайной стражи северян. - Приказ о выступлении против степняков в скором времени будет оглашен перед войсками, а для диверсий потребуется время для подготовки, ‒ молвила Белая Суккуба. ‒ Ступай, Моётора, воспользуйся оставшимся временем с наибольшей пользой для общего дела. - Как прикажете, владычица, ‒ преклонила колено главная куноичи, прикладывая ладонь к сердцу. ‒ Я не подведу вас. Моётора удалилась, оставив Повелительницу монстров в компании своих сановников. Напротив них слабо мерцала голограмма Промештейн. - Ну что ж, благородные дамы, вернемся к рутине планирования, ‒ махнула рукой Минаги. ‒ Поговорим о распределении обязанностей, а затем обсудим план атаки Мормолики… Минутой позже уставшие и плохо выспавшиеся мамоно ушли с головой в подготовку неизбежного теперь похода на холодный Север.******
20 октября 2018 г. 19:37, в 6 км к западу от города Волхова, Ленинградская область. Пока сильные мира сего и не от мира сего судили и рядили, как быть дальше, в паре километров от деревушки Козарево в заброшенной лесной сторожке вовсю теплилась жизнь. Внешне это был неприметный с виду покосившийся сруб с выбитыми окнами и осевшим порогом. Окружающий лес производил мрачное впечатление. Голые деревья раскачивались на фоне хмурого пасмурного неба. Отдельно стоящие березки теряли при порывах холодного северного ветра последние листочки цвета ржавчины. Большинство живности попряталось по норам, а многие птицы уже отправились на жаркий юг. Где-то далеко на дне оврага выл одинокий волк, словно предчувствовал неумолимо приближающуюся зиму. И лишь старые ели угрюмо раскачивались в сумерках, напоминая суровых древних великанов, стоявших на страже этого уголка природы. Однако если случайный путешественник надумал бы переждать непогоду внутри опустевшего лесного кордона, его удивлению не было бы предела. Внутри горел свет, исходящий от старой керосиновой лампы на столе и красноватого пламени в старой кирпичной печке. На грубом дощатом полу были расстелены ковры вместе с матрасами. Стены, пол и потолок были очищены от пыли и паутины, а окна были заперты на ставни. Даже погреб был приведен в порядок чьей-то заботливой и хозяйственной рукой и наполнен запасами продуктов. Но главное было не в том, что в эту неказистую избенку вдохнули новую жизнь, а в ее теперешних обитателях и странным развлечениям, которым они предавались этим вечером. Посреди бывшей сторожки в самом центре небольшой комнаты парили под потолком два подростка, юноша и девушка. Не зависни они в воздухе, иной бы очевидец принял эту парочку за косплееров-беспредельщиков, потерявших всякое чувство стыда и приличий. Парень с алчным видом игрался пальцами в мокнущей промежности громко стонущей подружки с перепончатыми крыльями, гибким хвостом и рожками на голове. - Сейчас я вставлю, ‒ с гордостью героя-победителя сообщил рогатый молодой человек. ‒ Небось, уже заждалась, сеструха? - Ах… да быстрее уже, братик… не заставляй меня страдать, ‒ с придыханием ответила покрасневшая демоница. ‒ Моя «подружка» пылает, вся в нетерпении и хочет быть напоенной твоим семенем. - Ай да Вероника! Какая ты все-таки испорченная девчонка, ‒ состроил гримасу парень. ‒ Ничего не поделаешь: раз ты этого просишь, я дам тебе это. - Блин, это чувство страсти… как же оно прекрасно, ‒ бормотала светловолосая суккуба. ‒ Мед, ликер, которым не насытишься и все время жаждешь… Ах, если бы здесь был Ярик, он бы тоже смог познать запретный плод любящей младшей сестрички… - Эй, у тебя есть я! ‒ возмутился юный инкуб. ‒ Не думай о своем старшем брате-ботане. Его член не удовлетворит даже после года флирта! - У-у-у, я тоже хочу-у… ‒ плаксиво завыла в углу мохнатая девушка-волкодлака, с завистью глядя на творящийся разврат. - Так ступай и ищи своего парня, Дарья! ‒ сощурилась Вероника. ‒ Ах, да… он же тебя бросил после того, как вернулся из армии… - Т-ты… недобрая, ‒ залилась слезами молодая волчица. ‒ Где я искать буду своего Сережу? Он, говорят, переехал в Петрозаводск, поступать в техникум, а меня бросил в этой дыре. Суккуба Вероника на это только скривилась в усмешке. Наивная деревенская дура, подумала она. Наведи тайно справки, узнай его новый адрес, подлови в глухой утренний или вечерний час и тащи своего Сережу в новую семейную берлогу. Один романтический укус – и дело сделано! А вот Дарья Вересаева, недавно обратившаяся в волкодлаку, сама так не думала. Даже после всего, что произошло между ними, она, простая деревенская девчонка продолжала верить, что Сергей одумается и сам вернется к ней. Это, в конце концов, нечестно: вскружить голову обещаниями, перепихнуться в сарае, а потом исчезнуть в неизвестном направлении на пару лет. Много слез тогда было выплакано втайне от родителей, много обид отложилось в сердце. А теперь она после странной встречи в лесу во время «тихой охоты» не может вернуться в родное Моршагино! Смешно сказать, ей пришлось приложить усилия, чтобы ее не нашли поисковые отряды, прочесавшие после этого окрестные леса. Дарья просто не могла вынести мысли, что ее отец и мать увидят в нынешнем виде и оттолкнут, как когда-то ее парень. С той поры она скиталась по здешним лесам, горько сетуя на свою судьбу, пока не повстречала странную троицу: демонических брата и сестру да их рыжеволосую мать. Эта семейка отбивалась от какого-то лесного страшилища, смахивавшего на гориллу или волосатого тролля и, Дарья, не раздумывая, пустила в ход когти, обратив монстра в позорное бегство. С того дня волкодлака прибилась к этой семейке, ибо вместе было проще выжить, чем поодиночке. - Дело твое, ‒ беззаботно махнула ладонью Вероника, ‒ просто помни: братик принадлежит мне! - Меня забыть спросила, ‒ пробурчал смазливый демон. ‒ Как по мне, Дарья – деваха ладная, лицом симпотная, бедра и ягодицы ее ‒ загляденье. - А мои, значит, тебя больше не привлекают?! ‒ вспыхнула Вероника. ‒ Да я могу сделать их себе в сотню раз лучше, вот увидишь! - Может, приударить заодно и за нашей Лохмушкой? ‒ притворился глухим парень, как бы беседуя наедине с собой. - Эй, ты куда смотришь, братик-извращенец? Я с тобой вообще-то разговариваю, Максик! От ревности суккуба готова была вцепиться в это глупое ухмыляющееся лицо, чтобы отучить «Фрутиса» глазеть на других женщин. Как он может таскаться как кобель за другими монстродевами, если у него уже есть такая замечательная сестра и мать?! - Ага! ‒ расхохотался инкуб Максим, тыча пальцем в негодующую Веронику. ‒ А сама недавно игнорировала меня, воркуя по Ярику! Каково тебе это прочувствовать на себе, коварная соблазнительница? - Это другое! ‒ топнула ножкой и выпятила губки демоница. ‒ Мы – семья и обязаны быть вместе, что бы ни случилось. Вот узнаешь, когда старший братец вернется, и мы по-настоящему заживем! - Да забей ты на нашего брата-ботаника! У него на уме одни только книги да зубрежка! ‒ начал сердиться «Фрутис». ‒ Даже если он стал таким как мы, почем тебе знать, подцепил он себе другую девчонку или нет? - Я в это не верю. Ярик совсем не такой. Он обязательно вернется к нам. - Ох, может, и Сережка мой тоже однажды так вернется? ‒ размечталась в уголке волкодлака. В разгар словесной перепалки на входной двери послышался громкий стук, моментально погасив спор. В сторожке повисла могильная тишина, нарушаемая лишь свистом ветра в лесу за ставнями. - Отворяйте! Это я, ‒ послышался снаружи голос Елены Александровны Полищук. Демоническая парочка выдохнула с облегчением и, словно нашкодившие дети, на цыпочках пробрались к двери и отодвинули засов. Массивная дощатая дверь скрипнула и приоткрылась, впуская внутрь порцию сырого студеного воздуха вместе с дьявольски обольстительной рыжеволосой женщиной с перепончатыми крыльями и загнутыми назад рожками. - Развлекаетесь тут? ‒ развязно рассмеялась зрелая суккуба, тряхнув открытой грудью. ‒ У меня на этот раз есть новости для вас. Тебе тоже стоит послушать, Дашка. - Ах, тетушка Елена… ‒ на радостях широко раскрыла глаза волкодлака, поднимаясь с пола. Вообще-то вдова Павла Ювенальевича Полищука не приходилась родственницей молоденькой волчице, но почему-то она всегда настаивала, чтобы Дарья обращалась к ней как к родной тетке. Волкодлака, тосковавшая по дому, радостно приняла неписаные правила этой странной игры. - От Вильмарины Носкрим всем передаю привет, ‒ бодро объявила демонесса Елена. ‒ В скором времени закончится наше вынужденное здесь пребывание. - Вот как? И чему нам следует радоваться? Или огорчаться? ‒ быстро переспросил у матери Максим. - Сегодня днем Вильмарина собрала на тайную сходку всех наших… ‒ многозначительно подмигнула рыжая демоница. Под «нашими» она подразумевала пока что немногочисленных граждан, которые уже успели обратиться в инкубов или монстров. - Ты тоже присутствовала? ‒ выпучил глаза «Фрутис». - Не будь таким глупым, сынок, конечно же нет, ‒ отрицательно мотнула головой суккуба Елена. ‒ Мне передала это Авдотья Никифоровна. - А-а, теперь она арахна и тоже вынуждена прятаться по болотам и оврагам! ‒ вспомнила Вероника. ‒ Так чего тебе она успела рассказать-то, мам? - Короче… ‒ начала демоница, ‒ сегодня Вильмарина Носкрим собрала всех, кого смогла разыскать и передала следующее… Ее владычица, Белая Суккуба, передает просьбу о помощи всем недавно обращенным сестрам. Настало время нести Темный Дар еще не приобщившимся людям, прозябающим в тисках слабой смертной плоти. Лишь соединив в себе силу демона, они смогут раскрыть нерастраченный потенциал. Чем больше из них тайно или явно получат Дар, тем приятнее и угоднее будет владычице, тем скорее настанет конец этой нелепой бойне, передала Вильмарина. Вся троица сидела с полуоткрытыми ртами, слушая Елену Александровну. Такое они действительно слышали впервые. - Наставница Вильмарина объяснила, чем вызвана подобная просьба? ‒ все же решилась задать вопрос Вероника. - Она только сказала, что со временем вы сами обо всем узнаете и поймете. Ждать уже осталось недолго, ‒ почти точно процитировала демонесса бывшую героиню Лескатии. ‒ Наверное, мы на пороге больших перемен. Других версий у меня пока что нет. - Да, перемены не помешали бы, ‒ проворчал Максим. ‒ Надоело прятаться по лесам, тырить жратву из магазинов и с огородов. А тут еще по лесу какие-то злобные покемоны рыщут… - Я бы не прочь вернуться в Волхов, ‒ согласилась с ним Вероника. ‒ Быстрее уже бы разошлась эта энергия среди остальных людей, сделав их монстрами. Тогда и мне не пришлось бы таиться. Можно было открыто безбоязненно заявить о своих чувствах Ярику и Максику. И никто бы нас не осудил! - К этому стремится и владычица монстров, ‒ подтвердила суккуба Елена. ‒ Когда все закончится, мы можем, как и раньше, жить в своем доме, ничего больше не боясь. Понимаете, что это значит? - Батя вернется… ‒ тихо ответил «Фрутис». - Владычица Минаги откроет мост в Шеол, воссоединив живых и мертвых, ‒ пробормотала Вероника. ‒ Придет время Пурпурного Шабаша, а за ним – Темная Вечность, царство пьянящей любви и плотских страстей. Наконец-то суккубы с инкубами смогут вкусить все спектры и полутона чувственных наслаждений, ради которых они были рождены благодатью Темной Богини. Слово в слово повторив речи своей наставницы, «Бланка» мечтательно зажмурилась. Будет интересно посмотреть, кто каким демоном обернется, например, девчонки из ее класса. Заодно и отец вернется к маме, а там и старший братец подтянется. Мечтать не вредно, сказала себе юная суккуба, нужно еще приложить кучу усилий, чтобы приблизить этот день и час. - Если нужно распространять Дар, то я в деле! ‒ весело подмигнула Вероника. ‒ Вот явлюсь в сновидения Машке Ботнаревой и Яне Бендяк да как напущу непристойных видений! Первыми потом побегут встречать наших с цветами… - Ой, и я тогда тоже смогу присоединиться, ‒ подала голос волкодлака Дарья. - Твоя помощь была бы очень кстати, ‒ согласилась Елена Александровна. ‒ Ты хорошо ведь знаешь родную деревню? Надоело, поди, наблюдать за своей родней из леса и ощущать стену между вами? Девушка-оборотень уныло кивнула. Она и сама много думала об этом в последнее время, тоскуя по родному дому. - …Но что, если бы все деревенские последовали бы твоим путем? ‒ хитро намекнула рыжая суккуба. ‒ Глядишь, и твое проклятие обернется благословлением. - Вместо прежней деревни будет… единая стая, ‒ мечтательно произнесла волчица. ‒ Но… что толку, если Сережки моего все равно там не будет? - Эй, выше нос, Дашунь, ‒ хихикнула демоница, потрепав ее по лохматой голове. ‒ Куда твой парень денется, когда владычица монстров победит? Погоди, вернется как миленький, вот увидишь! - Правда? ‒ простодушно уставилась на нее волкодлака. - Ну, конечно же, правда, ‒ ответила ей Вероника. ‒ Если твой Сережка станет инкубом, тебе легче будет донести до него свои чувства, и все образуется. - Если так… то я могу подстерегать селян у окраины вечерами и это… передавать им Дар через укус, ‒ смущенно произнесла Дарья. - А что ты будешь делать, мам? ‒ спросил у рыжей демонессы «Фрутис». - Пожалуй, я тоже навещу кое-кого из наших общих знакомых, ‒ задумчиво молвила Елена Александровна. ‒ Впрочем, будет еще время над этим подумать, а сейчас давайте веселиться. Угадайте, что на этот раз мне удалось раздобыть, пока летала в город? - Сырую оленину? ‒ с надеждой спросила Дарья. - Парфе? ‒ хором воскликнули брат с сестрой. - Не угадали! ‒ улыбнулась демоница. ‒ Этим вечером будет омлет с беконом. А на десерт йогурт с гостинцем от Вильмарины – джемом из хеллгондского винограда. - О, мой любимый, ‒ облизнулась Вероника, хлопая крыльями. ‒ Его вкус разжигает искры в чреслах, как перед первым разом у девственника. - Вроде Ярика или Валеры, ‒ сострил Максим, жадно шурша брошенной на стол упаковкой. - Молчал бы лучше! Сам был таким до обращения в инкуба, ‒ передразнила его сестра, вызвав дружный смех у матери и волкодлаки Дарьи. С шутками и подколками эта чудная компания уселась за маленькое пиршество, позабыв о ненастье за стенами лесной сторожки. Впереди их ждала ночь страсти, за которой следовал напряженный и трудный день. ---------------------------------------------------------- Примечание от автора: «Ignotum Genus Vitae» ‒ здесь означает «Неизвестная форма жизни».