Moй личный пcихoлoг

Отпраздновав свою первую маленькую победу над этим засранцем, и мысленно пропев себе дифирамбы, мужчина подходит к журнальному столику, заворачивает до локтя рукава рубашки, и достает с полки две чашки. Наливая в них воду из чайничка, он все же прерывает неприлично задержавшееся молчание. — Ну что же, Эггзи, сегодня начало нашей встречи мне уже нравится. Чай, кофе? Парень краем уха слышит, что к нему обращаются, и понимает, что неплохо было бы и ответить, но вид этих блядски прекрасных рук не отпускает от себя взгляд и мысли Эггзи. «Ему уже явно стукнул пятый десяток, а вены на руках выпирают так, будто он каждый день ходит в качалку лет с пятнадцати…» — Эггзи, ты меня слышишь? , — прозвучал откуда-то голос, и правая божественная кисть защелкала пальцами в попытках достучаться до этого фетишиста. Не поняв, откуда звучит голос, Эггзи оторвался от созерцания и осознал весь идиотизм сложившейся ситуации. — Черт, да, Гарри. Не выспался. Кофе. Немного отодвинув зону комфорта парня, психолог подвинул к собеседнику стул, и, заняв выжидательную позицию, уставился на Эггзи. Тот же явно не понимал, чего от него хотят: — Ээ.. ну.. разве вы не должны со мной разговаривать, что-то спрашивать у меня? — Должен, но не хочу. Расскажи мне что-нибудь сам. Стереотипы о занудных психологах рушатся, словно карточный домик от ветра. — Может, хоть какие-то указания дадите, о чем вспоминать? О детстве, о подростковости, о юношестве? — Эггзи, говори хоть о политике или сортах сыра, это не важно. Говори о том, о чем хочется. — Я люблю фильмы о шпионах, — протараторил тот, и глазами по пять рублей залип на Гарри. «WTF» «Откуда эта мысль» «Зачем я это сказал» — Ты слишком громко думаешь. Все в полном порядке, даже отлично. А чем именно они тебе нравятся? Все еще не понимая, к чему клонится этот разговор, Эггзи переводит взгляд на блестящие ботинки мистера Харта, и как-то задумчиво-отстраненно продолжает свою мысль: — Ну. я люблю именно старые фильмы. Бондиана — просто шедевр мирового кинематографа. Они похожи на сказку, красочную, живую. Фильмы нашего времени, на мой взгляд, стали слишком серьезными. Когда-то я мечтал стать таким же крутым шпионом в идеальном костюме, спасать мир, — в его взгляде промелькнула нотка ностальгии и благоговения, но через мгновение сменилась целой симфонией обиды и бессильной злости, — но только вот все мы вырастаем. И я понял, что не могу спасти даже собственный мир, не говоря уж о всех людях на земле. Психоанатилик отхлебнул немного кофе из чашки, задумался на минуту, и в результате изрек гениальную мысль: — Хм. Это интересно. Когда Эггзи понял, что это конечная мысль, брови его взлетели на лоб: — И все? Вы не будете допытывать меня вопросами о том, что в моем понимании спасти собственный мир? Не спросите, от кого/чего я не смог его спасти? — Твои представления о психологах слишком стереотипные, мальчик мой. Наши беседы направлены не на доставание тебя вопросами, а на то, чтоб ты мог поговорить о том, что тебя действительно волнует. Психологи — не экстрасенсы: я не могу, только увидев человека, понять, бросила ли его жена, умерла ли собачка, и задав вопрос не в кассу я лишь усугублю ситуацию. Поэтому у тебя есть возможность говорить мне что угодно. Но сегодня сделаем небольшое исключение, мне действительно интересно, какой момент стал отправной точкой взросления, по твоему мению? Когда ты перестал верить в сказку о торжестве справедливости? «Всё-таки этот мозгоправ не так прост, как кажется» — Когда мать забеременнела от подонка, который ее избивал и избивает по сей день, — еле выдавил из себя Эггзи напряженным голосом, стараясь не сорваться, — с тех пор слово справедливость для меня это набор букв. Также, как и любовь, — залпом парень допил уже давно остывший кофе, — особенно любовь.