***
Весна наступила незаметно. Вроде бы совсем недавно повсюду были огромные сугробы, но вот уже на деревьях появляются редкие почки, а солнце начинает не просто светить – а греть. Весна словно помогает всем живым организмам пробудиться от зимнего сна, вдохновляет на творчество и работу. Заставляет влюбляться, или помогает осознать собственные чувства. Когда Гарри Харт начал осознавать природу своих чувств к лучшему другу – он был в ужасе. Ему хотелось скрыться от Ли, не видеться с ним и не общаться, но без этого общения он был, как без воздуха. Одинаково тяжко как с ним, так и без него. Единственной альтернативой было как и раньше встречаться компанией. В попытке загнать весеннюю дурь туда, откуда она пришла – Гарри стал чаще раскручивать друзей на наркотики, аргументируя это тем, что пока не начались экзамены, нужно знатно отдохнуть, чтобы потом не отвлекаться. Мэрлина в таком раскладе все устраивало, но Ли вплотную занялся своей теорией, и большую половину прогулок пропускал, за неимением свободного времени. Гарри, с одной стороны, это было на руку, ведь лучшее средство от болезни – это ее профилактика. Болезнь – влюбленность, значит, нужно как можно реже видеться с раздражителем. Именно так он заставлял себя мысленно называть всю сложившуюся ситуацию, веря, что его болезнь рано или поздно пройдет. Не осталось больше той теплоты, что была в их взаимоотношениях зимой, появилось лишь жгучее чувство вины со стороны Гарри, ибо он просто не мог запретить себе чувствовать. Как там говорят, сердцу не прикажешь? Апрель и Май кропотливой работы над теорией дали свои плоды – она была идеально изложена, доказана на практических экспериментах, и выдвинута в конкурс проектной деятельности студентов. Как и предсказывал в свое время Гарри, эта работа поразила всю учёную коллегию университета, и Ли предложили рассказать о ней поподробнее на открытой лекции перед всеми интересующимися студентами Оксфорда. После долгих уговоров друзей, Ли всё-таки решился выступить. Этот день внес очень много изменений в их устоявшуюся жизнь. Теплым майским днем всё было подготовлено к презентации новой ступени в изучении психологии – на площадке около главного корпуса были расставлены скамейки и стулья в несколько десятков рядов, около парадного входа расположилась трибуна с микрофоном. Постепенно к назначенному времени сидячие места стали занимать интересующиеся преподаватели и студенты, но вышло так, что мест хватило не всем – очень много людей готовы были слушать и стоя. Ли выглянул в окно на все это безобразие и резко перехотел что-либо рассказывать, будто в нем проснулся, казалось бы, давно забытый комплекс, и он очень боялся того, что его не примет эта толпа. Что они все будут смеяться над ним. Единственным спасательным кругом оказались друзья, которые буквально вытолкали Анвина на трибуну. После недолгого, но достаточно лестного представления студента ректором, Ли приступил к своему рассказу. Начал он медленно и неуверенно, то и дело поглядывая на реакцию народа, боясь сделать что-то не так. В очередной раз оторвав взгляд от своих записей, он натыкается взглядом на Гарри и Мэрлина. Стронг вытягивает руку вверх и показывает большой палец, а Харт достает из-под рубашки амулет и демонстративно прикладывает к сердцу, оказывая тем самым невероятную поддержку даже на расстоянии. И Анвин раскрывается. Читает взахлеб, рассказывает, жестикулирует, шутит и интересует толпу, которая все разрастается! А Гарри смотрит на него, и понимает, что человек, стоящий на трибуне, самый сильный духом из всех, кого он знает. Самый гениальный и самый целеустремленный. И он просто не имеет права потерять его из-за своих нелепых чувств. Когда Ли заканчивает читать, на несколько секунд воцаряется молчание. Но потом толпа резко взрывается овациями, кричит и аплодирует, а глаза Ли начинают подозрительно поблескивать. Он скомкано, но от всей души благодарит своих слушателей, и скрывается за дверью университета. Гарри и Мэрлин торопятся в числе первых попасть к другу, чтобы поздравить его, и уже практически подходят к сидящему на лавочке Ли, но их опережает молодая девушка, которая подсаживается к нему и начинает о чем-то увлеченно расспрашивать. Ли, поначалу, засмущался и отвечал как-то скованно, но уже через несколько минут загорелся этим разговором и не сразу заметил присутствие своих друзей. - Гарри, Мэрлин, знакомьтесь – это Мишель! Она журналист. А это мои лучшие друзья! Девушка мило улыбается, легонько кивая молодым людям, получая в ответ белозубую улыбку Стронга и сдержанный кивок Харта. - Очень приятно познакомиться, молодые люди! Ли, у меня осталось буквально пару вопросов к вам, давайте я задам их сразу, чтобы вас не задерживать. - Что вы, Мишель, я никуда не тороплюсь, наоборот хотел спросить у вас, что вы делаете после этого интервью? Может быть, есть смысл прогуляться по городу, и вы спросите меня о чем-нибудь еще? Парни отошли чуть подальше от этой весьма неожиданной пары, и Мэрлин удивленно присвистывает, хлопая друга по плечу: - Вот это девчонку себе Анвин загробастал! Не зря мы его с тобой целый год манерам учили! Гарри лишь напрягся всем телом, не отвечая взаимностью на восторг Мэрлина. - Лин, я, пожалуй, пойду в свою комнату, мне стало нехорошо. – и Гарри, не дождавшись ответа, разворачивается и размашистым шагом удаляется в свою коморку. Он даже не хочет идентифицировать весь набор чувств, что он испытал буквально за пару минут, и как мантру твердил себе несколько часов подряд, что должен быть счастлив за Ли. Когда сознание окончательно заплыло бесполезными мыслями, Гарри просто отключился.***
Лето прошло проще, чем Гарри мог себе представить. Родители Мэрлина позвали лучшего друга сына к себе на все каникулы, а Гарри готов был ухватиться за любую возможность не оставаться в одиночестве в Лондоне. Все лето они, как в старые добрые времена, провели на природе, купаясь в речке и каждый вечер разъезжая по окрестностям на велосипедах. Ли же предложил Мишель встречаться спустя две недели после той памятной презентации, и все лето усердно работал в несколько смен, чтобы снять для них квартиру. Гарри окончательно вернулся в реальную жизнь, когда Ли пришел забирать документы из университета в начале сентября. В этот день они впервые разругались в пух и прах. - Какого черта, Ли?! У тебя такой прекрасный шанс добиться в жизни всего, чего только пожелаешь, с твоими способностями и возможностями, а ты просто так берешь, и отказываешься от своего шанса! Идиот несчастный! – Гарри готов был несколько раз приложить этого паршивца головой о столешницу, чтобы он сообразил, наконец, что за ересь несет. - Гарри, мы, конечно, друзья, но я думал, что ты поддержишь любое мое решение! Я не могу оставаться на учебе, я скоро стану отцом. Мне нужно брать много подработок и зарабатывать, чтобы как минимум перекрывать стоимость съемной квартиры, и жить на что-то. – Ли искренне не понимал, по какой причине человек, который всегда был готов открыться ему, выслушать и помочь сейчас так позорно его отчитывает, при том что Анвин – взрослый и самостоятельный мужчина, который вполне способен сам разобраться, что для него в жизни важнее. – Я не знаю, как собираешься провести всю свою жизнь ты – но точно знаю, что я не готов пожертвовать своей будущей семьей ради работы. Какой бы желанной она не была. Это не принесет мне денег. Ли Анвин забрал документы из университета и пропал из жизни друзей на три года.***
Гарри Харт и Мэрлин Стронг закончили 4 курса бакалавриата по своим специальностям, и по совместно принятому решению решили закончить магистратуру. В их жизни изменилось много чего, и воспоминаниям прошлого в голове было отведено совсем мало места. Мэрлин завязал с «баловством» травкой, потому что продолжай он поставлять ее – Гарри бы в свое время точно покатился по кривой дороге, а лучший друг такого допустить не мог. Они уже меньше гуляли, и все больше времени уделяли учебе. Мэрлин заводил какие-то недолгосрочные романы, но, как ни странно, уверен, что его единственная, как принцесса на белом коне, найдет его сама, ибо судьба всегда сводит тех, кому суждено быть вместе. Гарри Харт же целиком и полностью ушел в учебу и практику, успешно консультирует своих первых двух клиентов и просто работает в свое удовольствие. В один из осенних вечеров к нему в дверь кто-то постучал. Мэрлин был на очередном быстром свидании, а коллеги в такое время не приходят. Гарри немного напрягся, но дверь все-таки открыл. И уж точно не ожидал там увидеть Ли. Осунувшегося, похудевшего и изменившегося до неузнаваемости. Из-за отвратительного графика работы он, видимо, часто пренебрегал сном, и синяки, по мнению Гарри, уже срослись с его глазами. Не давая волю своим эмоциям, Гарри жестом пригласил Ли войти, и был стиснут в медвежьи объятия. - Гарри, чёрт тебя дери, я так скучал.. – Ли жмется, как маленький ребенок, и пытается найти поддержку, но Гарри настолько закрылся в свое время от этих чувств, что способен был только слегка приобнять мужчину в ответ. - Что тебе нужно, Ли? – Гарри смотрит прямо в глаза, прожигая, заставляя себя очнуться, чтобы хоть что-то почувствовать вместо этой гнетущей пустоты, но все его попытки бесполезны. - Гарри, я, вообще-то, думаю, что в этом вопросе больше знает Мэрлин.. Чёрт, - хрипло смеется, и в глазах, некогда просто искрящихся, сейчас горит только слабый огонек, - такая ностальгия от этого места.. В общем, раз его нет, то я надеюсь, что ты поможешь мне. Гарри, мне нужны наркотики. Дешево. Харт даже думать не хочет, для каких целей парню это нужно, он просто мгновенно вскипает и выдает единственную существующую в данный момент эмоцию в нем – гнев. - Дурь, значит! Ты приходишь спустя три года, и спрашиваешь у меня дешевую дурь! Ты посмотри на себя, в кого ты превратился! Ты хочешь угробить себя и свою семью? Пошел к черту! – Гарри встает к окну и скрещивает руки, закрываясь от своего собеседника. Ли продолжает, но уже гораздо тише: - Гарри, это не для меня.. Я.. Просто, у меня не осталось никаких подработок, я просто больше не могу впахивать 20 часов из 24, а сбыть дурь подороже – это самое верное решение, тут и прибыль большая, и я смогу нормально высыпаться! Когда я прихожу с подработок, и ложусь спать, начинает просыпаться сын и плакать, а ты знаешь, что я не могу спать, когда вокруг что-то шумит. Гарри, я выдохся. Сам видишь. Помоги мне, в последний раз, и я больше не побеспокою тебя. У Гарри болезненно кольнуло сердце, где-то глубоко он чувствовал, что должен помочь ему, что Ли не заслужил всего этого, но сбывать наркотики – это безумно опасно. - Я бы помог тебе, Ли, если бы твоя идея не была обречь себя на неприятности и долги. Ты хоть понимаешь, на что можешь нарваться, занимаясь этим подпольно? Это противозаконно, и самое мягкое, что ждет тебя – это срок. Как будет расти твой сын без тебя? Что ему скажет Мишель? Я не собираюсь помогать тебе в этом, ищи другие способы и я буду рад посодействовать, но это – без меня. Гарри безумно надеялся, что в Ли проснется хотя-бы капля здравомыслия. Но он лишь произносит: - Без тебя, - и захлопывает за собой двери.***
Через две недели Гарри уже практически может не думать о Ли каждую минуту. Гарри старается вернуть себе свою жизнь, которая снова начала скатываться в яму, и у него практически получается, пока он не видит Ли у входа в университет. Зашуганного, и замерзшего. Он знает, что не должен подходить к нему, и уже собирается пройти мимо, но Ли тихо, но различимо окликает его. - Гарри.. Харт закусывает щеку до крови, чтобы его внутренняя буря осталась внутри. - Гарри, я в заднице.. Я толкнул дурь одной банде, а она оказалась паршивая, они ждут меня сегодня в 9 в Гайд-Парке. Гарри.. Что мне делать? Он хочет сказать Ли, что тот глупый мальчишка, хочет обнять его и не подпустить к нему ни одну мразь, но Гарри понимает, что иначе он не научится на своих ошибках. Он наломал дров – он и должен разбираться. Гарри пытается дышать ровно. Получается с трудом. - Я тебя предупреждал. Я говорил, что это небезопасно. Выкручивайся сам. Ты не послушал меня – теперь разгребай последствия. Гарри развернулся и пошел прочь от парня, но все равно расслышал его последнюю фразу: - Однажды я уже послушал тебя, когда ты сказал, что мы сможем отказаться. Харт просто не хотел ни о чем думать. Единственное, чего он хотел в этот момент – напиться и выкинуть из головы этого мальчишку, которого ничему не учит жизнь. И Гарри устал сопротивляться. Он просто пошел в бар и в одиночестве растрачивал заработанные кропотливым умственным и эмоциональным трудом деньги на дорогие шоты с абсентом. Он просто пил и разговаривал о чем-то бессмысленном с барменом. Очухался Гарри только тогда, когда у него закончились наличные. Он посмотрел на время, и внезапно осознал, что несколькими часами ранее просто предал Ли. У него не осталось никого кроме жены и сына, но им тоже приходится несладко. Единственными его друзьями были Харт и Стронг, но с Мэрлином они никогда не были так близки, как.. Гарри проклинает себя всеми возможными словами и пошатываясь выходит на улицу, пытаясь поймать такси до Гайд-Парка. Он не имеет права так поступать с Ли, он этого не заслужил, каким бы клиническим идиотом не был. Гарри едет в машине, и чувствует, что его выворачивает наизнанку. Голова кружится, в глазах все расплывается, тошнит – полный набор, особенно учитывая то, что он идет на наркоманские разборки. За 40 минут они кое-как доезжают до входа в Гайд-Парк, Гарри отдает таксисту последние наличные, и понимает, что не знает, где именно будет Ли. На часах уже 21:10, и Гарри молит всех существующих богов, чтобы успеть, пока Ли не побили. Расфокусированное зрение подводит, Гарри практически ничего не видит, но к сожалению, отчетливо слышит звук выстрела. Как он надеется, что это его пьяное сознание играет с ним злую шутку.. Гарри пытается идти в сторону звука, он просто идет и теряет счет времени, его знобит и колотит, и в какой-то момент Харт просто спотыкается о какую-то корягу и падает на практически высохшую траву. Поднимается он медленно и тяжко, мышцы будто атрофировались, поэтому Гарри ищет какую-то опору, и цепляется за ближайшую ветку. Возможно, что от удара, а возможно просто так его зрение начинает работать исправнее и он начинает различать окружающие его предметы. Он стоит на большой поляне возле одинокого дерева с опавшими листьями, и буквально в двух метрах от него замечает какое-то движение. Он не может разобрать, кажется ему это, или нет, но он будто бы слышит тихий хрип: - Гарри.. Только тогда Харт понимает, что его Ли лежит в этой чёртовой траве и пытается позвать его. Гарри отталкивается от дерева и падает на колени рядом с мальчиком, который когда-то смог подарить ему то тепло и любовь, которые он потерял так рано, вместе с родителями. Видит своего лучшего друга. Видит дорогого для сердца человека. Который, черт возьми, лежит на траве и истекает кровью. Гарри практически трезвеет от стрессовой ситуации, пытается перекрыть рану от пули в его животе, замотать ее чем-нибудь, чтобы он не истекал кровью, чтобы он смог справиться, смог бороться и дождаться больницы. Гарри пытается нести ему всякую успокаивающую чушь, обещает, что все будет хорошо, что вместе они с этим справятся – голос Гарри дрожит, он пытается придать ему уверенности, но из глаз предательски начинают капать горькие слезы. - Гарри, прости меня. Харт истерически смеется. Прижимается лбом к телу своего лучшего друга и смеется так, что срывает голос. - Это я виноват. Я виноват во всем, я не должен был тебя отпускать, я должен был помочь.. Ли, терпи, мы со всем справимся! – сипит на остатках сил, пытаясь заставить свои связки смыкаться, но в горле застревает огромный ком. Гарри пытается держаться, но плотину его чувств срывает окончательно когда Ли, на остатках своих сил, касается своей ладонью места на груди Гарри, где под кофтой все эти годы висит кулон их рождества. А потом перестает дышать. И Харт думает, что перестал тоже.***
На следующий день Гарри приезжает к Мишель и рассказывает ей всю правду. Он чувствует себя таким чертовски виноватым перед этой развалившейся семьей – перед маленьким мальчиком, перед молодой вдовой, влюбленной в своего покойного мужа без памяти. Его никчемные чувства на фоне их горя не стоят ни гроша – он практически собственноручно отнял у них отца, а у Ли – отцовство, и жизнь, которую он бы выстрадал и прогнул под себя – он бы выдержал всё, он всегда был сильным, но у него больше нет этого шанса. Гарри не может смотреть в глаза Мишель, он боится увидеть там ненависть и осуждение, но он заглядывает, и видит там только ту самую пустоту, которая поселилась в его душе еще тогда.. когда все было хорошо.