Секретный код

      Пятница. Утро.       С момента заключения сделки прошло два дня. Нацу, как и обещал, был на задании от штаба. Два дня его не было в особняке. И все это время Люси кайфовала. Два дня! Два дня без Драгнила! Это же просто рай! Никто не раздевает тебя взглядом, никто не коверкает твоё имя, не нужно стирать чьи-нибудь грязные трусы! Боже, Люси, да очнись ты, это были только цветочки, скоро будут ягодки! Но не в этом дело…       За два дня Люси посмотрела и изучила весь особняк, но не смогла открыть странную дверь на четвёртом этаже. Сколько она её не била, не материла, но так и не смогла открыть последнюю дверь особняка.       Плюнув на все это, Люси наслаждалась свободой и думала, как сбежать от извращенца (Нацу). Вы скажете, что она дала слово, что не сбежит. Да, это так. Да, она дала слово Нацу, но дала, что не сбежит в субботу, а не вообще. Сегодня должен вернуться Нацу. Он уже позвонил и обломал предупредил Люси, что к обеду будет дома. Накрыв большой и вкусный стол, Люси решила подождать Нацу в гостиной.       «План Эрзы, подружиться с парнями и втереться к ним в доверие. Вот моя цель. И только поэтому я готовлю ему такой обед!» — думала Люси, и смотрела новости Телена. Сообщали, что воздушные войска, вместе с командиром, разгромили воздушную базу Фиора. Было очень больно это слышать, что твои товарищи по оружию погибают, а ты сидишь здесь и воркуешь с врагом. Предательские слезы потекли из шоколадных глаз.       Скрип двери.       На пороге дома стоял его хозяин. Вид у него был уставший, а на лице была грустная улыбка. Костюм был слегка порван, в некоторых местах была кровь. Грязные берцы свидетельствовали о том, что был бой на земле. На столь прекрасном лице были царапины, рассечена губа.       Не смотря на Люси, Нацу вручил ей берцы и сказал лишь одно: «Почисти», — и он удалился в ванную комнату.       Люси впала в ступор. Но все же через восемь минут берцы сверкали. Люси пошла в столовую и решила разлить вина для Нацу.       Через двадцать минут в столовой появился Драгнил. Юноша надел черные джинсы, розовую (под цвет волос Нацу) рубашку с двумя расстегнутыми верхними пуговицами и чёрные кроссовки.       Нацу прошёл к обеденному столу и сел на своё место. Началась молчаливая трапеза. Люси было очень неловко, ведь она ощущала на себе прожигающий взгляд Драгнила. Наконец, не выдержав, Люси робко спросила: — Драгнил, что случилось?       Нацу, отпив вина, посмотрел на Люси. На секунду в его глазах промелькнула ненависть и отвращение, но все же девушка увидела в серо-зеленых глазах презрение и безразличие, от чего невольно сглотнула. — Во-первых, не Драгнил, а хозяин, — ещё один глоток, Нацу не смотрел на Люси, а изучал бокал с вином в своей правой руке. — Во-вторых, тебя не касаются мои дела. В-третьих, — он посмотрел на Люси, и от его взгляда у блондинки пробежались по спине мурашки, — ты хорошо себя вела? — Д-да, На… кх… хозяин, — Люси не поднимала взгляда на розоволосого, а упорно «прожигала» пол взглядом. — Ты помнишь о завтрашнем дне? — спросил Нацу и отпил еще вина. — Конечно, помню. — Вот и умница, блондиночка, — парень горько усмехнулся. — Как-то странно прозвучало. Не находишь? — Хм, — недовольно хмыкнула кареглазка.       После двадцатиминутной трапезы Нацу поднялся в свой кабинет. — Драгнил, ты совсем охерел! — кричал Джеллал. — Прошу прощения, друзья мои, но у меня сегодня нет настроения, — устало ответил Нацу и сел за свой стол. — Ого, а что так, головешка? — Вы знаете, что сбили самолёт на задании? — Оу, прости, Нацу, я позабыл, — извинился Джеллал. — Сожалею, что погиб Эльфман. — Да, сначала Лисанна, а теперь Эльфман, — продолжил Грей. — Минута траура, — объявил Гажил и все четверо парней встали. После окончания минуты все продолжили разговор. — Нацу, ты не виноват, — начал Грей. — Кто знал, что так получится. — Угу, но я же командовал этим подразделением! Я должен был предугадать это и предотвратить! — Ты слишком много на себя берешь, — спокойно отметил Гажил и пожал плечами. — Ты не Господь Бог. — Хорошо, все норм, — успокаивался Нацу (Автор: то бишь сделал приличный глоток виски). — Да, чуть не забыл, завтрашний вечер в силе? — Конечно! — Кто ж не захочет побухать на халяву?! — воскликнул Грей. — О, Джеллал, что это у тебя на шее? — спросил розоволосый и ещё раз пригляделся. — Раздражение, — коротко ответил синеволосый. — Говорил же, что ненавижу сладкое. — Раздражение? Да от тебя даже кожа раздражена, что ж ты, блять, за человек то такой? — воскликнул Нацу. — Можно подумать, — закатил глаза Джеллал. — Вижу Саламандр вернулся! — воскликнул Гажил и поднял указательный палец вверх. — Ха-ха! — саркастически посмеялся розоволосый и, подняв tumbler (Автор: бокал для виски), произнёс: — За Эльфмана. Он погиб не напрасно, и я обещаю, что отомщу тому, кто это сделал! — За Эльфмана! — хором произнесли парни и залпом осушили tumblers. — Саламандр, а как ты узнал, кто его сбил? — поинтересовался Гажил, слизнув соль с руки. — Я не знаю, кто именно его сбил, — ответил Нацу и так же слизнул соль. — В моём доме живёт их командир, так что я отыграюсь, — со злостью в голосе произнёс Драгнил и коварно ухмыльнулся. — Ты мстишь больше за Лисанну? — предположил Грей и съел дольку лимона (Автор: Грей пил коньяк). — И за Лисанну, и за Эльфмана, — непонимающе произнёс Нацу. Он реально не понимал, к чему клонит Грей. — Нацу, прошу тебя, хоть на время включи свои мозги, не то они у тебя усохнут и останешься дурачком на всю жизнь! — Че вякнул, Грей? — разозлился сероглазый и стукнул кулаком о стол. — Нацу, ты же любил Лисанну, — невозмутимо договорил Грей и с вопросом посмотрел на друга. — Точно, она же была твоей невестой! — вспомнил Джеллал и сложил руки на груди. — С чего вы это взяли? — негодовал Нацу. — Кто про меня лживые слухи распускает?! — Она сама нам говорила, — сознался Гажил и удивленно посмотрел на розоволосого. — А ты не в курсе? — Не собирался я на ней жениться! Мы были только друзьями, как я с вами! — доказывал Нацу и потер переносицу. — Она говорила, что вы пообещали друг другу об этом в детстве, — ответил Джеллал и почесал затылок. — Это детская глупость. В том возрасте многие женились, — пожал плечами Драгнил и посмотрел на монитор. — Кстати, Джеллал, ты не знал, что тот, кто чешет затылок, тот тупее обезьяны? — Ты заебал сегодня ко мне цепляться! — взорвался Джеллал. После послышались крики:       «Жорочка, кто тебя там злит?! Кому башку оторвать?!» — Не обращай внимание, Эрза, — крикнул в ответ Джеллал. — На слабоумных дегенератов не обращают внимание.       «С каких это пор ты стал себя дегенератом считать?» — послышались возгласы. — Да не себя!       «Спускайся ко мне, Жорочка! Я испекла клубничный тортик! Мой ручки и иди кушать!» — все ещё кричала девушка. — Хорошо, — пробурчал Джеллал и посмотрел на еле сдерживающих смех друзей. — Жорочка?! — воскликнул Грей и свалился со стула от приступа истерического смеха. — Мой ручки?! — подытожил Гажил и тоже заржал со весь голос. — А-ха-ха-ха-ха! — просто ржал Нацу где-то на полу. — Хватит ржать, придурки! — ответил Джеллал и вышел из сети. — Она точно Титания! — смеялся Грей.       «Милый Грей, что у вас случилось? Джувия сделала что-то не так?» — обеспокоенно прокричала горничная Грея. — Все нормально, Дождик.       «Тогда мойте ручки и спускайтесь к Джувии». — А-ха-ха-ха! — ржали Гажил и Нацу. — Пошли вы! — обиженно сказал Грей и вышел из сети. — Га-ха-ха. Гажил, а ты пообедал? А-ха-ха! — Да, а ты На... а-ха-ха… Нацу?! — Конечно! Ладно, пока!       После отключения ноутбука Нацу Драгнил все ещё ржал, как псих. Люси в который раз задумалась, не псих ли её враг. Но смех был такой заливной, такой живой, что очень нравилось Люси. Сама она редко улыбалась. Жить в страхе, что тебя раскроют и убьют, вот что было невыносимо. Когда улыбаться? Вот именно, что никогда. Улыбалась она лишь Стингу и подругам командиршам. Она помнила улыбку брата, улыбки подруг. Люси хотела, чтобы закончилась эта кровопролитная война, хотела жить и не бояться, хотела видеть улыбки друзей и родных. Как тяжело осознавать, что, возможно, ты не увидишь счастливые улыбки на их лицах.       Потеря родных людей — вот что значит боль, вот что значит страх. Люси ясно помнит смерть матери. Лейла, Стинг и юная Люси гуляли в парке. Тогда Люси было 15 лет, а Стингу 17.       Воспоминания Люси       Стоял обычный солнечный день. Лейла решила купить детям мороженое. Люси, конечно, согласилась, а Стинг отказался. — Пусть Люська ест мороженое, я не хочу, — деловито сложил руки на груди блондин. — Потому что ты вчера на свидании наелся! — сдала брата Люси. — Стинг, кто твоя возлюбленная? — поинтересовалась Хартфилия старшая. — Никто! Кого ты слушаешь! — залился краской Стинг и отвел взгляд в сторону. — Мой старший брат втюрился! И эта особа Юкино! — кричала на весь парк Люси. — А, эта та милая девушка из параллельного класса? — догадалась Лейла и обняла сына. — Вот ты и стал настоящим мужчиной! Заботься о ней и не бросай. Она же такая милашка! — улыбалась мама. — Ма, я не собираюсь её бросать, — ещё больше краснея, пробормотал Стинг. — Они вчера целовались! — палила брата Люси. — Врёт! — кричал разозленный и смущенный братишка. Он смерил сестру холодным взглядом, но Люси словно не заметила и спросила: — Мама, а мороженое? — Сейчас, милая, — весело улыбнулась Лейла и подошла к лавке с мороженым.       Никто не мог ожидать, что этот ужасный день настанет. 13 июня 767 года, в 12:37 началась война. Война с Теленом. Когда Лейла подошла к прилавку и намеревалась сделать заказ, то на прилавок упала бомба и уничтожила и мороженщика, и саму Лейлу. На том месте остался лишь кратер от взрыва и лужи тёмной крови вперемешку с растаявшим мороженым. — Мама! — кричали подростки. — Это все из-за тебя, тупая дура! — кричал на плачущую Люси Стинг. Из его глаз лились слёзы. Но чуткий слух Хартфилия уловил свист в воздухе. На брата и сестру летела новая бомба. Быстро схватив Люси за кисть руки, Стинг начал торопливо покидать парк. Домой они прибежали за пятнадцать минут, но можно ли было назвать эти горящие развалины домом? Навстречу им бежал запыхавшийся отец. — Где ваша мама? — тряс он за плечо Стинга. — Больше нет, — еле выговорил Стинг, он не поднимал глаз на отца, боялся, что увидит на столь мужественном лице слёзы вперемешку со злобой и ужасом.       Хартфилий старший заключил своих детей в объятия и дрожащим голосом произнёс: — Началась война. Стинг, ты со следующего года будешь воевать… — Я могу и сейчас! Я отомщу за мать! — Нет… я не хочу потерять тебя и Люси. Лейлу уже не вернуть, но и она хотела бы, чтобы вы жили, — плакал Джуд и ещё крепче прижал детей к своей груди. — Я мужчина, а долг каждого мужчины защитить тех, кого он любит, и защитить свою родину! Моя родина — Фиор, и она нуждается в помощи! — прокричал Стинг. — Я и Роуг будем вместе сражаться! — Хорошо, но будьте осторожны, — согласно кивнул отец и посмотрел заплаканными глазами в мутные от слез глаза сына. — Я тоже буду помогать, — пробурчала Люси. — Нет, от тебя одни неприятности! — возразил Стинг.       Конец воспоминаний Люси       «Во что бы то ни стало, но я отомщу тебе, Нацу Драгнил».