Миротворец

Зажёгся горизонт огнём, Обрушив пыль на города. То, что разрушим, не вернём, И не вернёмся жить сюда. А страшный смерч из недр ада Сдирает плоть с костей. Волна из пепельного смрада Добавит в этот мир смертей. Настал закат, закат веков, Они уйдут за солнцем вслед. Песок пустынных берегов, Нагревшись, извергает свет. Кровавый свод небес обрушен, Порыв ветров срывает знамя. Когда нам чистый воздух нужен, Его сжигает атомное пламя! Почувствуй, как в агонии Забился грешный шар земной. В учебнике истории Не будет места нам с тобой. Не суждено расти цветам В золе погибших городов. Любой сожжённый нами храм – Могилы умерших богов. Настал закат, закат веков, Они уйдут за солнцем вслед. Песок пустынных берегов, Нагревшись, извергает свет. Кровавый свод небес обрушен, Порыв ветров срывает знамя. Когда нам чистый воздух нужен, Его сжигает атомное пламя! Последний стук сердец угас. Никто теперь не вспомнит нас. Горит земля, дышать так душно. Скажи: зачем нам это нужно? Настал закат, закат веков, Они уйдут за солнцем вслед. Песок пустынных берегов, Нагревшись, извергает свет. Кровавый свод небес обрушен, Порыв ветров срывает знамя. Когда нам чистый воздух нужен, Его сжигает атомное пламя!       Автор этих строк мне, к несчастью, неизвестен       Редкие тяжелые капли дождя падали с затянутого серыми тучами неба, блестя в лучах солнца, с трудом продирающегося сквозь платиновый смог. Поливаемый небесной влагой лес бодро шумел миллионами листьев, приветствуя гуляющий среди древесных стволов ветер. Густой травяной ковер мерно покачивался в такт причесывающим его воздушным волнам, наполняя воздух мириадами водяных капель.       Курт медленно брел по лесу, внимательно вглядываясь себе под ноги, чтобы не зацепиться за притаившиеся в густой траве корни деревьев. Одежда насквозь промокла от влаги, дождевые капли стекали по лицу парня, но, не смотря на физические неудобства, душа Курта пела, увлекаемая мелодией ностальгии. Он совершенно не помнил, как оказался на опушке леса под начинающимся дождем, и его это совершенно не волновало. Ему уже доводилось бывать тут когда-то давно, в далеком детстве.       Тогда Курт, будучи еще сопливым мальчишкой, вместе с матерью отправился на лесную прогулку вдали от дома, и, не смотря на её строгий указ держаться рядом, не выдержал перед соблазном со всех ног припуститься по травянистому ковру. Подставив лицо струям дождя, он выскочил на поляну, полную неизвестных ему цветов, и, желая сделать подарок матери, нарвал их полную охапку. Красные, фиолетовые и желтые бутоны в его руках наверняка ей понравятся, и она не станет злиться на паренька за его проделки. Но сколько бы он не шел обратным путем, маму он так и не видел.       В груди зародилась тревога, и Курт громко позвал мать, стараясь перекричать шум ветра. Листья возмущенно шелестели, глядя вслед все больше нервничающему мальчишке, который уже трижды пожалел, что ослушался мать. Не переставая звать её и озираться по сторонам, он вышел к подножию горы, затерявшейся в лесном массиве. Курт подумал, что, взобравшись на её вершину, он сможет обнаружить маму, которая сейчас наверняка себе места не находит, так же ища его по лесу. Резвые ноги мальчишки быстро вознесли его на самую макушку горы, каменистую и плоскую как стол. Внимание Курта, не смотря на страх остаться тут навсегда, сразу приковал высокий каменный столб, стоящий точно в центре огромной площадки. Его четырехгранная поверхность была полностью инкрустирована угловатыми знаками, похожими на наконечники копий. Как завороженный, паренек смотрел на эти символы, и чем дольше смотрел, тем сильнее ему казалось, что это никакие не символы, а ряды острых зубов, скалящиеся на непрошеного гостя. Курт хотел было попятиться, кинуться прочь от этой горы, но правая нога против воли сделала короткий шаг вперед, а за нею и левая. Цветы с поляны, которые мальчик до сих пор не выпускал, подобно спасительному талисману, выпали из его ослабевших пальцев, рассыпавшись по холодному влажному камню. Шаг за шагом, он подходил к столбу, и в свете изредка проглядывающего сквозь облака солнца, символы пришли в движение, сжимаясь и перетираясь друг о друга, как клыки хищника, готовящегося впиться в плоть зазевавшейся жертвы. Горло сдавило спазмами животного ужаса, и, не в силах даже закричать, Курт широко раскрытыми глазами смотрел, как его рука тянулась к ощерившемуся обелиску. Тянулась и остановилась в нескольких сантиметрах. Мальчик почувствовал, как чьи-то руки мягко оттащили его прочь от столба. Чужая воля, ледяными пальцами сжавшая его разум, ослабла, и Курт, получив контроль над телом, развернулся, чтобы взглянуть в лицо той, кто спасла его от непоправимого. Не сдерживая слез, он зарылся лицом в одежду на груди матери, которая мягко гладила его по голове, со странной тоской глядя на каменный обелиск.       Не смотря на этот темный отпечаток, его дальнейшая прогулка по лесу с матерью проходила в более солнечную погоду. В череде сменяющихся дивных пейзажей, аромата лесных цветов и купания в теплой речушке, гора с обелиском отступили прочь, затерявшись среди множества ярких воспоминаний. Мать так и не объяснила Курту, что же он нашел, да его этот вопрос и не сильно волновал. Теперь же, спустя полтора десятка лет, он и сам до конца не был уверен, что все произошедшее реально, что ему не приснился этот кошмар, пока он спал, устроившись головой на коленях матери. И, вновь вернувшись сюда, парень почувствовал жгучее любопытство, звавшее его отринуть все на свете и побежать вперед, к едва виднеющейся среди деревьев знакомой горе. Не в силах сопротивляться этому зову, он за несколько минут добежал до подножия холма, успевшего зарасти травой и мелкими деревьями. А на вершине, куда он поднялся даже быстрее чем в детстве, его уже ждали. Хорошо знакомый каменный обелиск стоял на своём месте, и редкие солнечные лучики так же играли тенями на его смоченной дождем поверхности. Значит, все таки ему это не приснилось… Преодолев нахлынувшую робость, Курт по своей воле подошел к каменному столбу и вгляделся в ровные ряды символов. Понятней за минувшие годы они не стали, хотя Курт свободно владел шестью языками, включая два уже мертвых. Протянув руку, парень уже было хотел коснуться поверхности обелиска кончиками пальцев, но что-то внутри его отдернуло от этого поступка. Шестым чувством он ощутил, что стоит его руке лечь на этот столб, с ним произойдет что-то необратимое. Шагнув назад, Курт смерил камень тяжелым взглядом. Теперь он не ощущал на себе его воли, детские страхи ушли в небытие. Пора было возвращаться назад.       Медленно развернувшись, он двинулся прочь к спуску с холма, но внезапно раздавшийся за спиной тихий шелест сбил его с мыслей. Спину сковало ледяными тисками, и Курт с трудом нашел в себе силы посмотреть назад. Его глаза расширились от увиденного, а ноги, не смотря на панические сигналы мозга, словно приросли к земле.       Рядом с обелиском стояла высокая девушка. Порывы ветра трепали её густые длинные серебристые волосы, солнечный свет скользил по почти лишенному одежды стройному телу. Незнакомка обладала красивым лицом с изящными линиями, аккуратным прямым носом, чувственными губами и совершенно невероятными большими янтарными глазами с вертикальным зрачком, пристально изучающими Курта из-под густых серебряных бровей. Её кожа имела странный бледно-синий оттенок, ничуть, впрочем, не портящий её красоты. Длинные острые уши девушки, казалось, ловили малейший шум ветерка. Взгляд парня плавно опустился с лица незнакомки по её тонкой шее на внушительных размеров груди, одна из которых была покрыта темной вязью татуировки, едва скрытых за причудливой покройкой в виде топика. С трудом оторвав глаза от их созерцания, он опустил взор еще ниже, на плоский упругий живот девушки, так же отмеченный темными узорами, и еще ниже… на длинный змеиный хвост, начинающийся от укрытых короткой юбкой бедер, в несколько колец сложенный на земле. Скрестив на груди точеные руки, затянутые в длинные черные перчатки, девушка слегка покачивалась, как вставшая на хвост кобра, и от этой ассоциации у Курта внутри все заледенело.       - Н…Не подходи! – вырвалось у Курта, пока он безуспешно пытался совладать с собственным телом, которое как тогда, в далеком детстве, отказалось повиноваться ему.       Девушка чуть склонила голову набок, изучая лицо молодого человека, затем, словно насмехаясь над ним, неторопливо поползла вперед. Как загипнотизированный, Курт смотрел за её нечеловеческой частью тела, волнообразными движениями подводящую хозяйку все ближе к нему. Оказавшись почти вплотную, девушка-змея вытянула правую руку к лицу Курта.       - Ну все… сейчас она меня сожрет, - пронеслась в голове паническая мысль.       Однако ожидаемой боли не последовало. Вместо этого тонкие пальцы девушки нежно коснулись щеки парня. От их прикосновения, по телу разлилось будоражащее каждый нерв тепло, и Курт осознал, что снова может двигаться. Но незнакомка не дала ему возможности убежать. Пальцами другой руки она аккуратно, но твердо сжала его ладонь и повлекла за собой парня, прямо к безучастно стоящему на прежнем месте столбу.       - Кто ты? Что тебе от меня надо?! – спросил Курт у резво ползущей чуть впереди девушки, нервно посматривая на приближающийся обелиск. – Ты хочешь, чтобы я до него дотронулся?       Повернув к нему голову, среброволосая согласно кивнула, ни на секунду не прекращая движение вперед. Она что, немая? И зачем он ей понадобился? Что это за чертов столб?.. Ответ был прямо перед ним, возвышался к облачному небу, словно исполинский палец, указывающий человеку другой путь, прочь отсюда, из этого мира, навстречу калейдоскопу разноцветных образов, бок о бок со странной девушкой-змеей.       - Нет! – твёрдо произнес Курт, аккуратно вырывая свою руку из пальцев серокожей незнакомки. – Я не могу никуда уйти. У меня друзья, работа… мать… Я не знаю, кто ты, что ты… Но тебе придется найти себе другого спутника.       Девушка резко развернулась к нему. По её красивому лицу пробежала тень, желтые глаза ярко вспыхнули, а плавный изгиб губ искривился в хищном оскале. Курт внезапно осознал, что клыки у неё явно длиннее человеческих… Он поспешно отступил от девушки-змеи, хвост которой словно покрытая темной чешуей молния метнулся к парню, чтобы заключить его в нерушимые кольца и силой заставить коснуться проклятого камня. Но её хвост заграбастал пустой воздух, не дотянувшись до увлекаемого десятками рук Курта. Сотканные из черного марева, призрачные ладони тащили парня назад, прочь от пытающейся догнать его девушки, подальше от проклятого столба и навеки затерянной в лесу горы…

***

      Курт рывком сел в кровати, невидящим взором сверля стену, на которой словно отпечатались два янтарных глаза, наполненных раздражением, страхом, тоской и еще чем-то… За окном шумел дождь, отдельные капли покрыли стекло множеством влажных точек, собирающихся в тонкие струйки, стекающие к подоконнику.       Глубоко вздохнув, Курт растер ладонями лицо и посмотрел на стоящий на тумбочке будильник. Всего через пять минут он собирался зазвонить, подняв молодого человека навстречу новому дню, наполненному привычной рутиной. Не дожидаясь его сигнала, Курт поднялся с кровати и направился в ванную. Ополоснув лицо холодной водой, которая смыла остатки причудливого сна, парень всмотрелся в зеркало. Оттуда на него взирал молодой не выспавшийся человек с резкими чертами лица, темно-русыми волосами и голубыми глазами, вокруг которых залегли тени.       Приняв душ, побрившись и умывшись, он направился на кухню, по пути включив радио, тут же наполнившее квартиру заунывной музыкой. К счастью, долго терпеть её не пришлось, и пока Курт готовил себе завтрак, она сменилась бодрым голосом диктора, зачитывающего свежие новости.       -Доброе утро, уважаемые слушатели нашего радиоканала, в эфире Недельные новости и я Даниэль Грей. Ситуация возле Атолла Пандоры продолжает оставаться напряженной. Текущей ночью флот северян был усилен двумя ракетными крейсерами с кораблями эскорта. Так же в этом районе замечены патрули подводных ракетоносцев. Наш МИД уже направил Северному Альянсу ноту протеста. Наши войска на Атолле продолжают оставаться в состоянии полной боевой готовности. Базирующиеся в гавани корабли пресекают любые попытки судов Альянса приблизиться к берегу. По самолету-разведчику северян произведен предупредительный выстрел. Наш Канцлер заявил, что следующие нарушения воздушного пространства будут расцениваться как вторжение и станет пресекаться всеми имеющимися средствами. Президент Альянса пока никак не прокомментировал произошедшие ночью события, также нет вестей из их МИДа и Штаба Объединенных войск. Будем надеяться, что в дальнейшем они воздержаться от эскалации конфликта…       От услышанного Курт сморщился, как от сильной зубной боли. Этот Атолл Пандоры, представляющий из себя группу бесплодных островов, уже пятнадцать лет являлся спорной территорией между Северным Альянсом, состоящим из пяти стран, и его родным Кальтом. Располагающийся вблизи густонаселенной территории Альянса он, тем не менее, расценивался Кальтом, как исконная территория. Удачное географическое положение позволяло иметь под боком противника удобную морскую базу, а после начавшейся пять лет назад Холодной войны – стратегически важную платформу по запуску ядерных ракет средней дальности, способных дотянуть, в том числе, до столицы. Неудивительно, что Альянс всеми силами старался заполучить этот Атолл. Нынешний Канцлер, три года назад занявший свой пост в результате успешной пропагандистской компании, наоборот взял курс на всестороннее усиление обороны Атолла, что за последние месяцы обострило ситуацию до предела. Президент Альянса всеми правдами и неправдами стремился вынудить Кальт продать северянам Пандору или, в крайнем случае, хотя бы убрать оттуда ядерные ракеты, размещение которых показалось Канцлеру удачной идеей для давления на Альянс. Но все предложения Президента утыкались в глухую стену паранойи и недоверия. Прекрасно понимая, что Кальт уступает северянам, как в численности сухопутных войск, так и в силе авиации, глава южной страны, как утопающий за соломинку, держался за ядерный кинжал, направленный точно в сердце старого противника. Хрупкий мир, едва установленный после отгремевшей пятьдесят лет назад войны, вновь подошел к роковой черте. Но в этот раз за ней виднелись не стаи огромных бомбовозов, сбрасывающих на города свой смертоносный груз, а сожженный рукотворными солнцами дотла континент.       Мир вообще очень сильно изменился. Многочисленные автомобили заполонили улицы, полностью вытеснив тягловую силу, старинные дома венецианского стиля постепенно сдавали позиции под напором новомодных бетонно-стальных коробок и высотных зданий, подпирающих тусклое осеннее небо. Нарушая извечный покой птиц, реактивные самолеты несли своих пассажиров, ни на секунду не выходя из поля зрения бдительного ока радаров, в случае малейшей угрозы готовых отправить в небо десятки рукотворных стрел. А глубоко в шахтах, на складах авиационных боеприпасов и в недрах подводных лодок дремали их старшие собратья, в которых безумный гений ученых заключил маленькие недолговечные звезды. И, пожалуй, одно из самых значимых открытий принесла Кальту молодая и талантливая девушка, выпускница самого престижного ВУЗа страны.       - …прямо сейчас на Площади Революции проходит парад, в котором лишь каждую десятую машину ведет человек. Остальными управляют модули искусственного псевдоинтеллекта, детища Марики Эллис, ведущего инженера Имперского КБ... А сейчас вы видите пролетающие над Канцелярией стратегические бомбардировщики. Обратите внимание на дизайн их кабин. Да, все верно! На их борту тоже нет ни одного человека. На текущий момент эти машины еще не слишком многочисленны, но леди Эллис заверяет, что уже к концу текущего года все находящиеся на боевом дежурстве части станут полностью беспилотными…       Курт много слышал о Марике, хотя вживую ни разу не видел. Выходец из богатой имперской семьи, девушка с детства интересовалась науками и, вместо игры в куклы, много времени проводила за книгами, расширяя кругозор. Обменяв беззаботное детство на знания, она, с отличием закончив гимназию, поступила в элитный ВУЗ Кальта, специализирующийся на вычислительной технике. Уже там на молодую студентку обратили внимание люди из Канцелярии, которые, едва дождавшись конца обучения Марики, заграбастали подающую большие надежды девушку в ведущий Имперский КБ, где она вскоре стала важным специалистом, а после и вовсе его возглавила. С её приходом, Кальт совершил прорыв в информационных технологиях, значительно обогнав северян. Беспилотные танки, вертолеты, реактивные истребители и стратегические бомбардировщики, умные ракеты, способные избегать вражеские системы ПРО, мощные компьютеры, умещающиеся в ладони, и многое другое дала Марика своей стране. Одни называли её гением, матерью искусственной жизни, другие обвиняли в обострении международной напряженности и создании роботов, которые однажды обретут разум и уничтожат все человечество. Эти истеричные возгласы не могли заглушить даже слова самой Марики, которая пояснила, что её единственная цель – создание мира на Земле и спасение человеческих жизней, путем замены человека в опасных областях на высокотехнологичные машины. Злые языки сравнивали Марику с паучихой, которая сидит в своём логове и плетет козни, заманивая в ловчие сети деньги налогоплательщиков. Однако Канцлер не скупился на затраты, всецело поддерживая девушку, видя в её изобретениях способ достичь уверенного превосходства над Альянсом.       Выпуск новостей вскоре сменился музыкальным концертом, который Курт слушать не стал, поспешно собираясь на работу. Трудился парень в располагающемся за городом заводе, который занимался производством комплектующих к гражданским автомобилям, в том числе к новомодным «беспилотникам». Служебный автобус должен был вскоре прибыть, и парень, накинув куртку и взяв сумку, направился к двери, но на полпути его прервал звонок телефона. Опасаясь опоздать, Курт раздраженно поднял трубку, но весь его негатив улетучился, стоило ему услышать знакомый голос.       - Доброе утро, сынок, я тебя не разбудила? – Голос матери, в котором отчетливо слышались старческие дребезжащие нотки, заставил Курта сильнее сжать пальцы на телефоне.       - Привет, мама! Нет, все нормально, я уже давно не сплю и собираюсь на работу.       - Ты уже полгода не заходил ко мне и почти не звонишь. У тебя все нормально? – С тихой тоской вопросил голос.       - Да, работаю все на том же заводе, в выходные выбираюсь за город с друзьями, недавно рыбачили на местном озере. Прости, что давно не звонил, возвращаюсь домой под ночь, и сил совсем не остается. - Ответил Курт, чувствуя себя нашкодившим ребенком.       - Береги себя, Курт, в мире сейчас неспокойно, я боюсь как бы чего не случилось… Ты слышал сегодняшние новости?       - Да, слышал. – Процедил парень сквозь зубы. – Наш Канцлер допрыгается рано или поздно с этой Марикой.       - Марика тут не виновна, сын. Она преследует благую цель, но те, кто стоят выше, просто используют её ради удовлетворения своих амбиций. – Мать говорила твердо и уверенно, словно лично знала гениальную изобретательницу чуть ли не с пеленок.       Курт промолчал, глядя, как дождь барабанит по стеклу.       - Кстати, Курт, почему бы тебе сегодня не приехать ко мне? Завтра выходной, и мы могли бы выбраться за город. Я там давно не была… Я спеку тебе твой любимый пирог, и мы спокойно посидим где-нибудь у реки, как раньше? Помнишь?       Парень уперся лбом в стену. Он и сам до конца не мог понять, почему старался контактировать с родным человеком как можно реже. Возможно, из-за того, что с годами опека матери стала действовать на нервы, молодому человеку хотелось свободы и собственной жизни, хотя за ним и в детстве не слишком пристально следили. В итоге, больше года назад он съехал от матери в отдельный дом, продолжая себя обеспечивать работой на вышеупомянутом заводе. Постепенно, она стала для него неким ангелом-хранителем, о котором приятно вспомнить, но суета будних дней не позволяет увидеться лично.       - Курт, ты тут? – Голос мамы вырвал его из раздумий. – У тебя какие-то дела запланированы? Если ты не хочешь, я не буду настаивать…       Парень открыл рот, чтобы сказать о плотном рабочем графике сегодня и предстоящей завтра прогулке с друзьями и подругами, но слова лжи застряли на языке. Он ясно представил себе мать, стоящую у телефона, постаревшую за минувший год лет на десять, с замиранием сердца ждущую его решения.       - Конечно, приеду! Отпрошусь сегодня с работы пораньше и приеду! – Эти слова дались Курту неожиданно легко, и на душе сразу стало теплей. – А завтра съездим в лес, как ты и планировала.       - Тогда я прямо сейчас пойду на рынок и накуплю продуктов! – Радостью старой женщины, казалось, можно было растопить арктические льды. – Я давно не делала твой пирог, но уверена, что руки все вспомнят…       - Договорились. Сегодня в семь жди меня. А сейчас мне пора бежать на работу. До встречи!       - Удачи сынок… - Донесла трубка слова матери.       Этот разговор словно влил в Курта новые силы. Остатки сонливости и тоскливое ожидание тяжелого рабочего дня как рукой сняло. Открыв дверь дома, он вышел под проливной дождь, напоминающий ему тот самый из далекого детства. Лавируя между усеявшими дорогу лужами, он побежал к остановке, молясь, чтобы шофер служебного автобуса его дождался. Однако его молитвы не были услышаны. Остановка была пуста, и лишь все еще ощутимый запах выхлопных газов свидетельствовал о том, что тут совсем недавно стоял автобус.       Выругавшись, парень огляделся. Его взгляд упал на замерший неподалеку небольшой приземистый автомобиль синего цвета. Сквозь залитое дождем стекло угадывался желтоватый огонек лампочки. Возможно, если заплатить, водитель не откажется подбросить Курта до работы, иначе нагоняя от начальства ему не избежать. Подбежав к автомобилю, он собрался постучать по темному стеклу и предложить пачку купюр, но дверь водителя неожиданно открылась. Слегка удивившись, парень нагнулся пониже, чтобы посмотреть на сидящего внутри человека.       - Извините, не могли бы вы…       Слова застряли в горле, словно обрубленные топором, спину прошиб ледяной пот, а пальцы, сжимающие деньги, разжались, отдав купюры во власть тут же сдувшего их ветра. Из темноты салона на него смотрели два пронзительных желтых глаза с вертикальным зрачком. Прежде чем опомнившийся парень отскочил от автомобиля, знакомые нежные пальцы коснулись его лба, но в этот раз вместе с ними пришло не приятное тепло, а бурлящая темнота, уронившая сознание Курта в омут безвременья.

******

      В глаза Курту ярко светило солнце, напоминая парню, что день уже наступил, и если он не поторопится, на работу сегодня можно вообще не вставать. Прикрыв лицо ладонью, он уже собрался было плюнуть на все и, перевернувшись на другой бок, продолжить спать, на этот раз без всяких бредовых сновидений, но его кровать внезапно подпрыгнула, как ретивая лошадь. Едва не свалившись, Курт ошарашенно сел на постели, распахивая глаза. С его груди соскользнула укрывавшая его вместо одеяла куртка, кровать оказалась задним сиденьем автомобиля, а спальня – довольно тесным салоном, обитым серой кожей. Значит… произошедшее с ним не сон?..       - Очнулся? – Молодой женский голос встряхнул Курта, окончательно убедив, что происходящее не плод его воображения.       Повернув голову, парень посмотрел на водительское кресло. За рулем сидела незнакомая девушка, облаченная в черные кожаные одежды, скорее подчеркивающие, нежели скрывающие её грациозное тело. Рассыпав по плечам длинные волосы цвета вороного крыла, она насмешливо посматривала на Курта через зеркало заднего вида. И чем дольше тот в ответ изучал её озаренное солнцем лицо, тем все четче понимал, что знает её. Со странным спокойствием и отстраненностью парень отмечал поразительное сходство его похитительницы со змее-девушкой из его же сна. Пускай сейчас её бледная кожа и не имела синего оттенка, уши не выглядывали из-под густых черных, а не серебряных волос, желто-зеленые насмешливые глаза не полыхали золотым светом. Пускай вместо огромного хвоста змеи девушка обзавелась двумя длинными стройными ногами, едва скрытыми короткой черной юбкой. Все равно сходство было очевидным, как и тот факт, что он сейчас находился внутри её автомобиля, везущего парня неизвестно куда.       - Что молчишь, словно язык проглотил? У тебя наверняка много вопросов.       - У меня нет вопросов. Останови машину. – Курту действительно совершенно не хотелось знать, кто она такая, почему ему снилась и на кой он ей понадобился. Он чувствовал, что узнав эти тайны, больше никогда не сможет вернуться к прежней жизни.       - Не очень-то вежливо с твоей стороны вести себя так перед девушкой. – Фыркнула брюнетка. – Даже имени своего не назвал, а уже убегаешь. Что ж, представлюсь первая. Меня зовут Алиса.       - Тебе это имя совершенно не подходит. – Вырвалось у Курта. Это имя скорее подходило невинным и милым девушкам, нежели этой острой на язык особе в черном.       Алиса вздрогнула и остекленевшим взором уставилась на дорогу.       - Мне это уже доводилось слышать… Когда-то очень давно, только не могу вспомнить от кого именно… - Произнесла она наконец, вновь пристально изучая нахохлившегося на заднем сиденье парня. – Тебе и в самом деле совсем не интересно, кто я и зачем похитила тебя? Я ожидала, что ты будешь более любознательным, Курт.       - Откуда ты знаешь моё имя?! – Выпалил парень, начиная подозревать странную девушку в умении читать мысли.       Словно поняв, что он думает, Алиса самодовольно рассмеялась.       - Не бойся, я просто изучила твой паспорт. Как знала, что не захочешь называть своё имя. Я не злая ведьма, которая заберет твою душу, если узнает его. Хотя кое-что умею…       После её последних слов Курт вспомнил, как очутился в машине и не удержался от вопроса.       - Как ты это сделала? В смысле, как усыпила меня, едва притронувшись?       - Я могу видеть в людях… назову это для простоты энергетическими линиями. По ним можно определить эмоции человека, его намерения, настроение. А при касании я могу эти линии немного поправить, добившись желаемого результата. К примеру, усыпить тебя. – Алиса задумчиво посмотрела на свою ладонь, словно там было написано объяснение её способностям, затем перевела взор на Курта. – Ты не веришь мне?       - Не особо. – Едва сдерживая саркастическую улыбку, ответил тот. Уж проще поверить, что она смочила ладонь в хлороформе или в чем-то подобном.       - Позволь тогда продемонстрировать. - На губах девушки заиграла плотоядная улыбка.       - Снова усыпишь меня?       - Нет! Кое-что получше. Тебе понравится! Добавки попросишь… – И прежде чем Курт успел ответить, Алиса развернулась и мягко положила ладонь на грудь парня.       Курт охнул, ощутив, как от руки девушки к его сердцу хлынула волна тепла. Почти как тогда во сне, но теперь это тепло было еще и очень приятным. Достигнув сердца, жар ринулся вверх и вниз, погружая разум парня в хаос перепутанных мыслей и эмоций, пока их всех не вытеснило возрастающее с каждым мигом наслаждение. Откинувшись на сиденье, Курт запрокинул голову и прикрыл глаза, едва удержавшись, чтобы не застонать. Такого ему еще не доводилось испытывать… Тепло, между тем, мягко коснулось живота, свив там тугие приятные клубки, а потом полилось еще ниже, к напрягшейся помимо воли плоти…       - Вижу, что ты доволен. – Констатировала с любопытством наблюдавшая за происходящим Алиса.       - Ты… ты ненормальная!.. – Курт, тяжело дыша, едва нашел в себе силы ответить ей.       - Зато теперь ты мне веришь.       - А нельзя было это как-то по-другому показать? – Прошипел красный как свекла Курт, осознав в каком положении оказался перед совершенно незнакомой девушкой.       Кое-как выровняв дыхание и успокоившись, он попытался уложить в голове известные ему факты. Итак, его с неясными пока целями похитила экстравагантная девушка, обладающая, кроме того, странным даром. Логических объяснений произошедшему Курт не нашел и решил пока отложить загадку со способностями Алисы, рискнув задать интересующие его вопросы.       - Зачем я тебе понадобился и куда ты меня везешь?       - Скажи, ты заметил, что люди начинают вести себя странно? – Алиса мгновенно стала серьезной. - В стране резко возросло число суицидов, убийств и ограблений. В лесах множатся кучки сектантов, верящие в приход нового бога и очищение мира. И такое происходит не только в Кальте.       По правде говоря, Курту доводилось встречать такую статистику. Она была собрана по странам Альянса и представлялась пропагандой, как результат загнивания северных стран. Ситуация в самом же Кальте старательно замалчивалась. И вот теперь, по словам Алисы, тоже самое творится и тут…       - Допустим. – Осторожно произнес парень. – И на что ты намекаешь?       - В то, что я скажу дальше, будет трудно поверить, даже после демонстрации моих способностей, но постарайся понять это, Курт. – Алиса даже сбавила ход машины, почти все время смотря на парня через зеркало. – Я уже сказала, что могу видеть в теле человека энергетические линии и по ним определять его состояние. Когда я смотрела на выступления Канцлера и президента Альянса, мне казалось, что их подменили помешанными на самоубийстве пациентами больницы. Словно кто-то запрограммировал людей любыми средствами приближать гибель всего живого на планете… Но кто мог бы в здравом уме такое сделать? Мы все живем в одном мире, и никакая цель не может стоить таких жертв. Однако недавно мне кое-что пришло на ум. Что если за всем этим стоит вовсе не человек?       - А кто? – Недоверчиво хмыкнул Курт.       - Сама планета, а точнее информационное пространство, которое мы десятилетиями отправляем эманациями войны, взаимной ненавистью, недоверием, эгоизмом, а в последнее время и желанием устроить ядерный пожар. Мы сами запрограммировали информационное поле планеты на своё уничтожение, и теперь оно ведет нас к этому, влияя на умы людей. И, боюсь, что этот процесс уже не остановить, ведь вряд ли кто-то догадывается об этом…       Алиса резко замолчала, давая Курту возможность переварить услышанное.       - Но почему именно я? Зачем ты решила увезти меня из города в какую-то глушь? – Негромко спросил Курт. – Я не похож на оратора, который образумит народ и, свергнув Канцлера, остановит разгорающийся мировой пожар.       - Помнишь сегодняшний сон? – Вдруг спросила Алиса.       - Откуда?!! – Курт сильно вздрогнул всем телом, ударившись головой о крышу автомобиля. – Откуда ты знаешь?!       - Иногда у меня неосознанно получалось заглядывать в чужие сны. Поначалу в детстве я не понимала, что происходит, считала их своими собственными сновидениями, но со временем убедилась в обратном. И каждый из этих снов был очень реальным. Свет, осязание, запахи, все как на самом деле! Но впервые в жизни, именно в твоём сне я осознавала себя кем-то другим… Ты же видел меня, моё тело… У меня был змеиный хвост! Я ощущала себя по-другому, все чувства обострились до предела, я слышала биение твоего сердца за десятки метров, обоняла запах твоего тела. Это было непередаваемо! И тогда я внезапно поняла, что ты чем-то важен, мне надо было коснуться вместе с тобой того столба. Я не знала, что произойдет дальше, я вообще впервые видела твоё лицо, но моё подсознание буквально выло, требуя взять тебя и не отпускать!.. Проснувшись, я поняла, что знаю, где ты живешь, и что нам следует как можно скорее выбираться из города и направляться к горному хребту на юге. Утренние новости лишь подкрепили мою уверенность. О дальнейшем тебе известно.       - Знаешь, до этого момента я еще как-то верил в случайности, в рациональное объяснение… Теперь же я совсем ничего не понимаю… - Курт скрючился на заднем сиденье, схватившись за голову, словно пытаясь удержать рушащийся мир.       - Обдумай все, время пока есть. Немного, но есть. Тучи сгущаются, сегодня что-то произойдет... – Грустно ответила Алиса, смотря на чистое голубое небо.       - О чем ты?       - Все хуже, чем я предполагала. Я не знаю, что ждет нас впереди, но если эта поездка не увенчается чудом, возвращаться нам с тобой будет некуда.

***

      Утро встретило корабли Альянса проливным дождем. Четыре приземистых и угловатых эсминца шли по стандартному маршруту, огибая Атолл Пандоры с северо-востока, чутко обшаривая волнующуюся гладь океана незримыми пальцами радаров и вслушиваясь в неспокойные водные глубины искусственными ушами гидролокаторов. Струи воды стекали по прочному стеклу командной рубки, не давая рассмотреть ничего дальше носа судна с установленной там ста двадцати пяти миллиметровой универсальной артсистемой. Капитан эсминца – молодой подтянутый человек в ладно сидящей форме - бросил бесполезные попытки что-то разглядеть сквозь хлещущие за стеклом струи и, сев за своё кресло, положился на работающий вокруг персонал, по приборам ведущий корабль сквозь бушующую стихию.       Но как бы офицер не старался отвлечься от мыслей, его взгляд все время падал на боковое стекло, где в ясную погоду можно было бы рассмотреть группу далеких островов. Не имея возможности увидеть угрозы, он ощущал мерзкое чувство беззащитности, хотя умом и понимал, что четыре подчиненных ему корабля образуют вокруг себя многокилометровую сферу радарного и эхолокационного покрытия, вошедший в которую любой искусственный объект будет опознан и взят на сопровождение. Конечно, с тех островов их тоже наверняка видно, даже не наверняка, оператор радара полчаса назад доложил, что они подвергаются излучению мощной стационарной установки. Без сомнения, на них так же наведены противокорабельные ракеты, а где-то в гавани стоят суда вероятного противника, готовые в случае тревоги выйти в воды.       Хотя какого, к черту, вероятного… Война с Кальтом – обычное дело, это южное варварское государство полвека назад уже пыталось захватить землю самого южного члена тогда еще не образованного Альянса. А уж сколько попыток южане принимали ранее… Во все времена этот небольшой южный континент, соединенный с их землями широкой перемычкой, служил источником угроз, домом для агрессивного народа. На дворе давно атомный век, а на самом севере Альянса в глухомани все еще живут легенды про плывущие в тумане корабли с далекого юга, везущие на себе яростных и жестоких варваров. На секунду офицеру показалось, что за стеклом рубки мимо его эсминца скользнул темный силуэт древней ладьи под рваными парусами, но стоило ему сфокусировать взгляд, иллюзия исчезла. И опять на ум пришли глупые мысли, что корабли-призраки служат предвестниками больших несчастий. Хоть капитан и считал себя реалистом, морские байки не обошли его стороной.       - Сэр! – Возглас акустика заставил капитана отвлечься от суеверий. – Гидролокатор улавливает шумы двигателя! Одиночный контакт, курс двести семьдесят, расстояние пять километров, глубина пятьдесят метров, скорость примерно двадцать узлов… Звук характерен для кальтской субмарины типа «Пиранья»!       Значит, в их сети плывет крупная рыба. Тип «Пиранья»… Огромная подводная лодка, несущая в своём чреве шестнадцать, а в случае модернизации, аж двадцать термоядерных ракет. Этому монстру даже не обязательно подходить к берегу, её ракеты обладают большой дальностью пуска, плюс способны к подводному старту. С момента запуска этих подлодок в серию, главы Альянса стали спать еще беспокойней. И не мудрено, учитывая, что даже одна прорвавшаяся на дистанцию пуска «Пиранья» может сжечь почти два десятка крупных городов. Как ни прискорбно, южные варвары всегда умели делать мощное оружие. Хорошо еще, что общая численность их армии в полтора раза уступала войскам Альянса.       - Продолжайте наблюдение, – приказал капитан. – Если она попробует войти в наши воды, произведите предупредительный залп из реактивного бомбомета.       Рубка снова погрузилась в напряженную тишину, прерываемую негромкими переговорами военных, щелчками тумблеров, гудением мониторов, гулом мощных двигателей и шумом воды за бортом.       - Вражеская подлодка продолжает движение, хотя на ней, без сомнения, в курсе того, что мы её заметили. Объект входит в наши воды!       Множество глаз устремились к капитану эсминца. Тот постарался придать себе как можно более уверенный вид, после чего твердо скомандовал:       - Предупредительный выстрел по их курсу!       Размещающаяся на борту эсминца подвижная платформа с шестью толстыми продолговатыми трубами развернулась в сторону цели и, укутавшись дымом, выплюнула в небо две короткие черные тени. Описав плавную дугу, они нырнули во вспенившуюся воду, оставив на поверхности быстро рассеивающийся едкий смог. Через семь томительных секунд гидролокатор подтвердил два взрыва на безопасном расстоянии перед носом субмарины Кальта.       - Субмарина противника курс не изменяет, скорость и глубина прежние, – вскоре доложил акустик, вслушиваясь в шумы океана.       Капитан эсминца сжал кулаки. Что эти проклятые южане делают? Испытывают его терпение, проверяют готовность вести огонь на поражение, сбились с курса? Обычно подобные столкновения заканчивались предупредительными залпами и погонями в стиле кошки-мышки, где надводные корабли, впившись в сигарообразное тело подлодки лучами сонаров, гнали её, пока у той не садились аккумуляторы или не заканчивался запас воздуха. В случае упрямства и нежелания покидать территориальные воды Альянса, разрешалось стрелять на поражение. Правда, пока еще ни один экипаж субмарин Кальта не пожелал стать причиной ядерной войны. До сего момента…       - Свяжитесь с Флотом! Запросите точных инструкций! – Капитан рассудил, что пока еще есть время, можно попытаться переложить ответственность за роковое решение на вышестоящее командование.       - Невозможно! Эфир забит помехами. – Воскликнул оператор радиопоста. – Похоже на мощную станцию РЭБ!       Капитан эсминца скрипнул зубами, проклиная южан и всех морских дьяволов, что их породили. И вот почему разведка прозевала наличие такой аппаратуры на этом проклятом Атолле? А что если в этом и есть их план?.. Что если это не единственная прорывающаяся к берегам Альянса субмарина? И в Кальте уже раскрываются створки ракетных шахт, а небо дрожит от гула сотен самолетов? Без связи с Флотом, они отрезаны от мира, и любая секунда промедления может стоить миллионов жизней…       - Субмарина Кальта начала погружение и прибавила ходу! Мы можем потерять её на фоне сложного рельефа дна! – Доклад акустика окончательно выбил молодого капитана из колеи.       И снова множество напряженных взглядов сверлят его в ожидании приказа. Приказа, после которого пути назад уже не будет.       - Топите этих тварей!.. – Эта полная ненависти к южанам фраза, сорвавшаяся с уст капитана эсминца, стала последней точкой в длинной пьесе шагнувшего в пропасть мира. И произнеся её, офицер почувствовал себя легче, словно все встало на свои места, и мир стал понятен. Прямо как в те годы, когда самолеты Кальта жгли города его родной страны.       Издав рокот, словно изголодавшийся хищник, из кормовой установки ракето-торпед вылетела длинная сигара, прожигая влажный воздух бьющим из хвоста пламенем. За секунды преодолев положенное программой расстояние, она отстрелила своё смертоносное дитя – нырнувшую в воду массивную торпеду. Ведомая собственным гидролокатором, та быстро обнаружила цель – стремящуюся уйти на глубину субмарину Кальта. Акустики этой подводной лодки уже должны были побледнеть и покрыться холодной испариной, услышав плеск и последующий характерный шум двигателей стремительно приближающейся торпеды. Так и было бы, имей эта подлодка хоть одного человека на борту. Капитан эсминца не знал, что столкнулся с прошедшей особую модернизацию «Пираньей», благодаря которой субмарина больше не нуждалась в присутствии людей. Под завязку напичканная электроникой и механизмами, ведомая холодным искусственным разумом центрального компьютера, она выполняла обычный патрульный рейд, согласно заложенным в неё картам, не выходя из нейтральных вод. Разумеется, её сонары давно обнаружили корабли Альянса, тут же взятые на сопровождение и отнесенные в список вероятных угроз. Но пока что эти корабли вели себя достаточно пассивно, не атакуя подлодку. Ну не считать же за атаку эти разрывы глубинных бомб далеко по курсу? Подлодка начала погружение, чтобы продолжить патрулирование в нейтральных водах, и, заодно, следуя алгоритму уклонения от наблюдения. И в эту секунду её локаторы обнаружили идущую вслед за ней торпеду, идентичную состоящим на вооружении ВМФ Альянса. Искусственный разум «Пираньи» не ужаснулся приближению скорой и неминуемой смерти, он был лишен такой ненужной оружию роскоши, как эмоции. Мгновенно проанализировав курс торпеды и позиции вражеских кораблей, он сделал единственное, что гарантировало уничтожение противника, а именно выпустил из кормовых аппаратов четыре торпеды, одна из которых несла в себе спецбоеприпас. С легкой руки Канцлера, уверенного в непогрешимости механических солдат, избавленных от такого понятия, как человеческий фактор, подобные боеголовки имелись на всех субмаринах и беспилотных бомбардировщиках.       Капитан эсминца не испугался появления четырех отметок приближающихся торпед, уверенный в эффективности контрмер его кораблей. А испугаться вспухшему под ногами плазменному шару он просто не успел. Гигантский гейзер перегретой воды, пара, пламени и невидимого излучения, которому еще не придумали название, поглотил корабли Альянса и одинокую субмарину, с одинаковой легкостью испарив без остатка металл, участок близкого океанического дна и человеческую плоть.

******

      Дребезжание телефона отвлекло Канцлера от его любимого занятия – распития превосходного свежего кофе с одновременным чтением такой же свежей газеты. Не то чтобы глава страны был обделен информацией о происходящем, но читая насквозь пропитанную пропагандой газету, прошедшую тщательную цензуру в Канцелярии, он становился как бы чуть ближе к своему народу. Канцлер ненавидел, когда его отвлекали во время отдыха, потому даже госсекретарь сейчас сидел за своим столом тише воды, ниже травы, а при звоне телефона вздрогнул, с ужасом глядя на аппарат, нарушивший покой хозяина огромного глубокого кресла. Лицо Канцлера не изменилось, но в кабинете ощутимо похолодало. Аккуратно поставив чашку с недопитым кофе, глава Кальта взял трубку и начал с обманчивым спокойствием слушать, что говорил неизвестный собеседник. Но уже через несколько секунд его лицо побледнело, глаза расширились, а на лице выступили крупные капли пота. Едва дослушав собеседника, он с силой положил телефон, невидяще глядя за окно, откуда открывался хороший вид на город.       - Что случилось? – Осторожно спросил госсекретарь, никогда не видевший главу государства в таком состоянии.       - Пять минут назад у Атолла Пандоры был произведен подводный ядерный взрыв. Корабли Альянса уничтожили нашу субмарину ядерной торпедой. – Слова Канцлера падали медленно и тяжело, как свинцовые слитки на весы мира, все больше перевешивая их в ту сторону, где клубились мрак и отчаяние.       - Это должно быть какая-то ошибка! – С невероятным трудом поборов панику, воскликнул побелевший секретарь. – Какое-то ужасное недоразумение! Стоит немедленно связаться с Президентом Альянса! Я уверен, что ситуацию еще можно разрядить!..       - Вы что, не понимаете?! – Канцлер рывком обернулся, и госсекретарь побледнел еще сильнее, видя бушующее в его глазах пламя. – Проклятые северяне не побоялись атаковать наш корабль самым мощным своим оружием! Вы думаете, они остановятся лишь на этом?! Если мы промедлим, следующий термоядерный взрыв будет произведен уже тут, за окном!       Перст Канцлера уперся в стекло, где поднимающееся к зениту солнце освещало крыши тысяч домов.       - Но мы не выдержим открытой войны с Альянсом! Они превосходят нас по численности везде, кроме флота и ядерного арсенала! – Госсекретарь попробовал воззвать к голосу разума главы Кальта, напомнив печальный расклад сил.       - Вот именно, в открытой войне. – Губы Канцлера изогнулись в жестокой улыбке. – В наше время далеко не все решает лишь число солдат. Немедленно свяжитесь со Штабом, передайте приказ действовать по плану «Вьюга»! Пора бы уже этому чертовому Атоллу сослужить нам хорошую службу, да и беспилотникам леди Эллис не помешает оправдать вложенные в них средства.       - Прошу вас… одумайтесь!!! – взмолился маленький человечек, долгие годы бывший голосом разума у жестокого лидера, сидящего в кресле. – Даже… даже если мы победим в этой войне… Весь северный континент будет сожжен дотла! И нам тоже достанется очень сильно, даже если исполнится самое счастливое предсказание Штаба и хваленная противоракетная система перехватит три четверти ракет Альянса! Нашей стране грозит голод, изменение климата, эпидемии и анархия! Сейчас можно все это не допустить, спасти миллионы жизней, связавшись с Президентом… Прошу вас, сэр! Будьте благоразумны!..       На секунду Канцлер заколебался. Яростное пламя в его глазах, словно отражение огня, что вот-вот охватит этот мир, немного спало, рука лидера Кальта, дрогнув, даже потянулась к телефону, чтобы одной кнопкой связаться с самым ненавистным для него человеком. Но, не дойдя до трубки несколько сантиметров, замерла, и госсекретарь услышал глухой голос Канцлера.       - Это война, мой друг. А на войне убивают. Мы никогда её не боялись, смело шли на смерть и побеждали. Став Канцлером, я поклялся, что принесу мир моей стране, навсегда избавив её от угрозы с севера. И я это сделаю, чего бы мне оно не стоило! Нет, это сделаем все мы вместе, каждый мужчина и женщина Кальта, сегодня мы заложим фундамент нашего будущего! На костях наших врагов!       Госсекретарь медленно опустил глаза вниз, поняв, что ничего не сможет сделать в этой ситуации. Казалось, даже само небо радостно сияло решению Канцлера, рывком вставшего с кресла и, последний раз оглядев свой кабинет, направившегося к выходу. Дрожащими руками госсекретарь поднял трубку своего телефона и, не узнав свой голос, произнес молчаливому собеседнику на том конце провода.       - Приказ Канцлера… Задействовать план «Вьюга»…

******

      Разрывая холодный воздух стратосферы, волна огромных стальных машин летела с юга на север, ощупывая пространство вокруг себя мощными радарами. Никогда еще за последние пятьдесят лет столько тяжелых самолетов не вставали в единый строй, надсадно ревя множеством турбовинтовых двигателей. Первыми летели двести пятьдесят беспилотных стратегических бомбардировщиков – половина механической авиации Кальта. За закрытым бомболюком каждый летающий робот нес по четыре мощные термоядерные бомбы, способные превратить в тлеющие развалины огромный мегаполис. Следом за ними, чуть выше, включив станции РЭБ, летели сто двадцать старых добрых «Корморанов», тупорылых турбовинтовых бомбардировщиков, ветеранов предыдущей войны, прошедших всестороннюю модернизацию. Когда-то отцы нынешних пилотов уже сбрасывали бомбы на земли Альянса, а теперь их потомки летели вперед, дабы угостить северных подлецов кое-чем посерьезней. Спереди и снизу растянувшийся на километры строй гигантских машин прикрывали стреловидные реактивные истребители, готовые вступить в смертельную схватку с уже летящими вдали им навстречу оппонентами.       Небо прямо по курсу было сплошь затянуто черными низкими тучами, при взгляде на которые многие пилоты, не сговариваясь, осеняли себя знаком Спасительницы. Не смотря на то, что спустя уже пятнадцать минут после атаки на субмарину, Атолл Пандоры просто перестал существовать, срезанный с лика океана термоядерным серпом, более полусотни ракет средней дальности успели покинуть свои пусковые установки. Вопреки страхам глав Альянса, ни одна не упала на их города. Лишь несколько ракет удалось перехватить, остальные рухнули на места дислокации войск северян, радарные станции, позиции зенитных ракет, шахты МБР и аэродромы, на которых могли бы размещаться стратегические бомбардировщики. Полсотни ядерных взрывов, каждый почти в мегатонну, проделали в обороне Альянса широкие бреши, расчистив дорогу только готовящимся тогда стартовать бомбардировщикам. И пока стальные птицы рвали пропеллерами воздух, неся свой страшный груз, высоко над ними в небе зажигались новые звезды. Это оснащенные спецбоеголовками противоракеты Альянса старались перехватить как можно больше межконтинентальных баллистических ракет Кальта, покинувших свои шахты сразу, как только к небу поднялось первое грибовидное облако. А навстречу им летели точно такие же посланницы смерти, пускай и не обладающие изощренными модулями искусственного интеллекта, благодаря которым остановить их мог остановить разве что ядерный взрыв, зато каждая несла в себе по пять блоков индивидуального наведения.       Всего через двадцать минут после того, как капитан эсминцев Альянса отдал роковой приказ, мир заполыхал. И с каждой минутой все новые волны пламени охватывали его трепещущее тело, пожирая города и миллионы жизней. Первый удар остался за Кальтом и, хотя ракеты средней дальности с Атолла, не падали на города, самая южная и самая маленькая страна Альянса вскоре забилась в мучительной агонии, почти целиком скрытая во мраке густых облаков, излучающих страшный невидимый свет. Многие города, пускай и не подверглись прямому удару, но их зацепило по касательной множественными ударными волнами, и сейчас уцелевшие жители поднимали измазанные сажей лица к небу, стараясь хоть что-то разглядеть после поглотившей их мир множественной вспышки. Те, кто сохранил способность видеть, взирали, как низкие облака подсвечиваются оранжевыми зарницами, после которых вниз падают тысячи горящих обломков. Это поднявшиеся с северных аэродромов перехватчики Альянса вступили в яростный бой с бомбардировщиками Кальта и истребителями южан. Тут не просили и не давали пощады. Каждый пилот видел уродливые грибы за своей спиной и, до боли в пальцах сжав ручку управления самолетом, вел свою крылатую машину вперед, не отрывая безумного взора от ненавистного врага. Зенитные ракеты расчерчивали небо, оставляя за собой дымные хвосты, автоматические пушки захлебывались в яростном лае, изрыгая из себя по сотне снарядов в секунду, самолеты загорались и, теряя куски обшивки, падали вниз, чтобы дать своим собратьям шанс дойти до цели. Почти вся первая волна бомбардировщиков Кальта была выбита в небе над южной страной Альянса, но отдельные самолеты смогли прорваться северней, доставив свой груз до точек назначения. Те же, кому не повезло быть сбитым, старались освободиться от тяжелых цилиндров, сбрасывая их на головы уцелевших жителей, даруя им легкую смерть, вместо агонии в радиоактивных облаках. Северней у Альянса дела обстояли не лучше. Большая часть ракет Кальта прошла через поврежденные атакой с Атолла цепи ПРО, превратив в ничто более двухсот крупных городов и бесчисленное множество более мелких населенных пунктов. Те же, кому не упала на голову баллистическая ракета, подверглись атаке прорвавшихся бомбардировщиков Кальта. Столицы всех четырех стран Альянса перестали существовать, как и общая столица конфедерации. У уцелевших правителей еще теплились надежды уберечь прибрежные города, которые охранял флот и сохранившиеся во время первой атаки самолеты, однако подошедшая со стороны океана вторая волна бомбардировщиков южан похоронила эти надежды.       Пожертвовав почти всеми оставшимися беспилотниками и бросив в бой новейшие реактивные бомбардировщики, летевшие на минимальной высоте, Штаб Кальта удовлетворенно слушал тонущие в помехах или навсегда прерывающиеся доклады героев, превративших весь север Альянса в мертвую пустыню. Отправив на смерть практически всю бомбардировочную авиацию и до дна исчерпав ядерный потенциал, они смогли стереть с лица земли северных ублюдков, пускай даже это далось чудовищной ценой. Ответный удар Альянса, состоящих из ядерных ракет с северных территорий, ракет средней дальности с воздушных, наземных и подводных носителей, пускай и не такой ужасный из-за своевременной атаки с Атолла, опустошил Кальт до самых южных границ. Из ста двадцати городов уцелели лишь пятнадцать, да и то благодаря новейшим противоракетам с искусственным интеллектом. Увы, столицу спасти не удалось, хотя Канцлер не пострадал, заблаговременно прибыв в Штаб вместе со всей верхушкой Канцелярии. Беспрерывно поступали сведения о воздушных боях над обоими континентами и новых ядерных взрывах над мертвыми или умирающими городами, а флот, выстроившись в противоатомные ордера, все еще вел тяжелое сражение с кораблями Альянса. Лицо Канцлера, тем не менее, лучилось удовлетворением, что выглядело особенно страшно на фоне шокировано подсчитывающих потери офицеров. В его распаленном разуме билась лишь одна мысль: «Мне это удалось!!! Наконец-то мы можем жить спокойно, не боясь этих тварей с севера! Да, цена победы ужасна, но бескровной войны не бывает. Кальт обязательно восстанет подобно фениксу из ядерного пепла!»       Канцлер не знал, что у северян тоже был свой козырь, который они приберегали на тот случай, если их страны и народа не станет. И сейчас, за тысячи километров отсюда, в надежном подземном бункере поседевший за два часа офицер ровным голосом отдавал последние приказы, глядя на экраны наружного наблюдения пустыми глазами мертвеца. Его окружали десятки таких же, как и он людей, больше похожих на пустые оболочки, из которых вырвали все чувства и душу. Так оно и было, ведь плазменные торнадо снаружи без остатка поглотили то, что они любили и ценили, их семьи, друзья и родные стали частью устилавшего землю горячего пепла. У этих людей больше не было смысла в жизни, кроме одного – покарать тех, кто отнял у них все. И некому было их остановить, поскольку на тот момент от Альянса оставались лишь горстка обреченных на смерть поселений и разрозненные военные формирования, воюющие с остатками войск Кальта. И, когда все было закончено, офицер устало опустился на стул, глядя на экран, транслирующий изображение вырывающихся из-под земли ракет. Их было всего десять. Целых десять металлических стрел, таящих в себе самое страшное из известных Альянсу орудий уничтожения. После обычного ядерного взрыва можно уцелеть, радиоактивные облака рассеются, если подождать, вдобавок, от них все же можно защититься. Но нельзя спастись от десятка сверхмощных кобальтовых ракет. Спустя десять минут после старта, все они вспухли огненными шарами в атмосфере между Кальтом и Альянсом. И горячие ветра радостно подхватили излучающую немыслимую радиацию пыль, неся её по миру. Послав свой последний лучик, Солнце скрылось за темными облаками, словно прощаясь с теми, кому оно тысячи лет дарило тепло…

******

      Подводный ракетоносец Альянса долго крался в морских глубинах, мастерски избегая обнаружения рыщущими на поверхности кораблями Кальта и самолетами противолодочной борьбы. Его экипаж вышел в свой последний поход, отлично понимая, что возвращаться им будет некуда. Запертые в тесном нутре стального левиафана люди слишком хорошо знали, к чему может привести война между двумя ощетинившимися ядерными шипами странами, но, тем не менее, были преисполнены намерения выполнить свой долг до конца, разрядив весь ядерный арсенал по городам южан. Ловко прокравшись на максимальной глубине, где каждый человек, вытирая со лба холодный пот, вслушивался в натужный скрип сжимаемого водой металла, подводный ракетоносец занял намеченную в планах позицию, убедившись, что врагов в радиусе сонара нет. Субмарина всплыла почти к самой поверхности и открыла усеивающие гладкую спину ряды шахт, откуда, словно птенцы из гнезд, выглядывали наконечники ракет. Через несколько минут сторонний наблюдатель мог бы увидеть, как из воды вдруг выскочило большое продолговатое тело, похожее на играющую касатку. Но никакая касатка не могла бы взмыть в небо, подпираемая столбом пламени, презрев законы земного притяжения. На такое были способны лишь изобретения людей. Одну за другой субмарина беспрепятственно вытолкнула на поверхность все свои двенадцать ракет, после чего ушла обратно под воду, спасаясь от замаячивших на горизонте черточек самолетов Кальта. Спустя час субмарину Альянса загнали на мелководье и потопили массированным торпедным залпом, но, когда взрывы рвали металлическое тело подводной лодки, а вода, сметая все преграды, неслась из отсека в отсек, ломая человеческие жизни, капитан подводного хищника улыбался. Они уходили в другой мир, выполнив свой долг, и судить их будет уже Спасительница.       Выпущенные ими ракеты широким веером разошлись к намеченным целям, неостановимо неся возмездие южным варварам. Никого не интересовало, что в помеченных, как цели городах, жили точно такие же люди со своими мыслями, желаниями, мечтами и чувствами. Заклейменные пропагандой безликими варварами, они подлежали уничтожению, и капитана умирающей субмарины не волновало, что одна из его ракет расцвела плазменным цветком над небольшим мирным городком неподалеку от горного хребта. Словно исполинский кулак, термоядерный взрыв вбил хрупкие дома в землю, как шляпку гвоздя, вспышка звездных температур испарила без остатка центральный район. Жившие там люди не успели даже испугаться, когда их тела развеялись черными хлопьями, оставив за собой лишь четкие тени на обожжённом камне. Немолодая уже женщина в вышитом цветами переднике как раз ставила на окно дымящийся пирог, с улыбкой смотря на проезжающие мимо машины, мечтая, что одна из них скоро остановится возле дома, и из неё выйдет хорошо знакомая фигура самого дорогого ей человека…       Когда лес и дорогу за окном автомобиля залило нестерпимо яркое белое сияние, Курт все еще пытался прийти в себя, сжимая пальцами голову и по осколку собирая рухнувший внутренний мир. Взвизгнувшая Алиса вдавила ногой педаль тормоза, и машина пошла юзом, сдирая покрышки. Вскоре по ушам ударил резкий грохот и налетел сильный порыв ветра, сорвавший листья с деревьев. Едва свет снаружи померк, ошеломленный Курт обернулся, чтобы взглянуть на источник этого хаоса. Его глазам предстало зрелище неторопливо растущей на горизонте темной поганки, вбирающей в себя землю и пыль.       - Уже началось… - дрожащим голосом прошептала Алиса.       - Там же… мой город… - медленно, словно сам не веря в свои слова, произнес Курт.       Алиса едва успела его поймать обеими руками за плечи, не позволив выскочить из автомобиля и со всех ног кинуться обратно.       - ОТПУСТИ!!! Там моя мать!!! – в отчаянии прокричал парень, пытаясь вырваться из неожиданно сильных пальцев девушки. – Я должен вернуться и вытащить её!!       - Ты уже ничем ей не поможешь, Курт… Возвращаться туда сейчас это самоубийство. Мы просто погибнем на пепелище... – Тихо промолвила Алиса, перехватывая парня для верности поперек груди.       - Нет… НЕТ!!! Ты ошибаешься! Она жива!! Она не может умереть вот так!! Я же обещал… Обещал её увидеть… – всхлипывая, шептал парень, все слабее отталкивая Алису.       От ладоней девушки по телу Курта стало быстро распространяться успокаивающее тепло, и вскоре тот прекратил вырываться из цепких рук брюнетки. Какое-то время они молча сидели в машине. Алиса пересела на заднее сиденье и прижимала спину парня к своей груди, ласково поглаживая его по голове, словно мать, успокаивающая ребенка.       - Почему ты такая хладнокровная? – бесцветным голосом спросил Курт, не отрывая взгляда от ядерного гриба, вздымающегося над лесом. – У тебя совсем нет родных или тебе просто на них наплевать?       - Я не знала своих родителей... – извиняющимся тоном произнесла девушка. - Меня воспитывала бабка, она же научила меня контролировать способности. Когда мне было шестнадцать, она умерла, и я с тех пор жила одна. Благодаря моим умениям, я довольно быстро обустроилась в жизни, нашла хорошую работу, но меня никогда не покидало чувство неправильности и лживости происходящего. Словно я все еще пребываю в затянувшемся сне. Я понимаю, каково тебе сейчас, Курт! Чувствую твои эмоции, но единственное, что мы можем сделать, это продолжать путь…       Убедившись, что Курт больше не стремится выпрыгнуть из машины, Алиса снова села на место водителя.       - Долго нам тут задерживаться нельзя. Этот взрыв произошел далеко, но я сомневаюсь, что он был единственным.       - И куда же мы поедем?.. Если сейчас такое творится по всему миру, мы нигде не укроемся, даже в горах, куда ты меня так тащишь, – лицо Курта все еще походило на лик ожившего мертвеца, но в глазах появился осмысленный блеск. Парень загнал все свои чувства глубоко в душу, плотно запечатав там клубок боли.       - Помнишь тот монолит из твоего сна? В реальности он должен быть в горах. К нему-то я тебя и везу. – Алиса, наконец, раскрыла цель своей миссии.       - Что произойдет, когда мы его найдем? Мы окажемся в безопасности? – С сомнением спросил парень.       - Да, и получим ответы на все вопросы.       - Откуда ты знаешь, что он там? – допытывался Курт. – Только лишь из-за интуиции?       -Ты мне все еще не веришь?       Парень в последний раз оглянулся назад, где шляпа гриба заслонила половину неба.       - Верю… - Курту очень хотелось ей верить.       Их дальнейший путь к подножию горного хребта прошел в полнейшей тишине. Глаза Курта без всякого выражения рассматривали проносящиеся за окном пейзажи, которые постепенно погружались в сумрак, по мере того, как темные облака заслоняли небо, отрезая дорогу солнечным лучам. Алиса вскоре свернула с основной трассы на грунтовую дорогу, которая вела к маячившим над лесом горам. Это место было слабо заселено и редко посещалось даже туристами и альпинистами, поэтому нормального пути для машин тут не имелось. Немного попетляв среди плотно растущих деревьев, грунтовая дорога вывела их к основанию скалы, где начинались врезанные в камень ступеньки.       - Дальше мы пойдем пешком, – сообщила Алиса, выходя из машины и беря из багажника два рюкзака.       - Разве нам не понадобится скалолазное снаряжение? – Курт с сомнением осмотрел крутые склоны, по которым взбиралась вверх каменная лесенка. Ему доводилось пользоваться подобным, правда, в тренировочном лагере, а не в настоящих горах.       - Нет, к счастью, наша цель вон там, – указала Алиса уверенно пальцем на плоскую вершину, теряющуюся в туманной дымке. – В рюкзаках запас еды и воды на тот случай, если мы сразу не найдем обелиск. Но лучше бы нам повезло в поисках.       Девушка с тревогой посмотрела на почти затянувшие небо темные тучи. Совсем недавно пылающее в зените солнце превратилось в едва угадывающийся на сером покрывале бледный огонек. Ветер холодал с каждой секундой, вынудив Алису плотнее закутаться в свою куртку. Поняв, что больше мешкать нельзя, она быстрым шагом направилась к каменной лестнице и, убедившись, что Курт следует за ней, начала восхождение. Первый привал они устроили, отмерив около тысячи ступеней. Специально для уставших путников, на этом участке склона имелась небольшая ровная площадка с несколькими беседками. Вымотавшийся Курт сел в одну из них, глядя на открывающийся перед ним горизонт. В былые времена, когда это место посещали туристы, несомненно, они находили это зрелище захватывающим. Вид раскинувшегося под ногами зеленого леса, разделенного на далеком востоке бурной полноводной рекой, а на западе переходящего в просторные степи, мог заставить трепетать сердца не только соскучившихся по природе романтиков. В те времена картину дополняло чистое голубое небо, лишь местами укрытое белыми облаками. Теперь же Курт не мог без дрожи в ногах озирать раскинувшуюся под ним местность. Словно замороженные во времени торнадо больше дюжины ядерных грибов тянули свои уродливые ножки в небо, образуя громадными шляпами беспросветную темную пелену. Когда-то зеленый лес на границе взрывов обзавелся обширными проплешинами, которые усеивали обугленные тела погибших деревьев. Сходящиеся ударные волны сдули большую часть лиственного покрова, усыпав взамен древесные стволы тлеющим пеплом. Во многих местах бушевали громадные пожары, отравляя и без того темные небеса столбами черного едкого дыма. И где-то на далеком севере зарождалось нечто еще более ужасное, призванное окончательно погасить едва теплящийся огонек жизни в этом опаленном войной мире. Курту невыносимо захотелось забраться на самую вершину гор и заглянуть за ту сторону хребта в надежде, что там небо не подпирают эти черные столбы, словно циклопические могилы бездумно погубивших себя людей.       На плечо парня вдруг легла ладонь подошедшей Алисы, с болью изучающей мрачный пейзаж.       - Как думаешь, кроме нас кто-нибудь выжил? – подавленно спросил Курт.       - Без сомнения, есть и другие спасшиеся люди, которые со временем смогут заново отстроить цивилизацию. Возможно, на это уйдут сотни лет, но они справятся! А мы сейчас должны отыскать этот обелиск! – Алиса ободряюще сжала плечо Курта, и тому только и оставалось, что кивнуть, всей душой надеясь, что девушка не ошиблась, и на том плоскогорье они найдут не только лишь облизанные ветром камни.       Переведя дух, они продолжили подъем, взбираясь все выше и выше. Воздух постепенно становился все более разряженным и холоднее, промозглый ветер крепчал, грозясь сдуть их вниз. Лес под ногами затерялся в туманной дымке, укутавшей Курта с Алисой подобно холодному бесплотному одеялу. Лестница закончилась внезапно, выведя путников на обширное каменистое плато, окруженное горными пиками. Тут туман был не столь густой и позволял худо-бедно оценить обстановку.       - Похоже, мы не одни! – Алиса с прищуром смотрела на замерший посреди плато геликоптер, похожий на металлическую стрекозу, присевшую отдохнуть после долгого полета.       Курт осторожно обошел вертолет по кругу, осматривая покрытый каплями влаги корпус.       - Модель военная, но на нем нет опознавательных знаков и вооружения. – со знанием дела сообщил он Алисе, которая, тем временем, подошла к скрытому среди камней гроту.       - Кто бы сюда ни прилетел, он направился туда же, куда надо и нам, – произнесла девушка, извлекая из рюкзака фонарик и осветив им уходящий под землю туннель.       - Ты уверена? – Курт совершенно не хотел туда спускаться.       Ему всего однажды довелось побывать в заброшенной шахте, куда он вместе с друзьями залез ради острых ощущений. И он их получил сполна. До сих пор ему иногда снились давящие со всех сторон каменные стены, словно желудок, старающиеся раздавить и переварить неосторожную добычу. При виде этого пологого спуска, по спине парня пробежали мурашки, а в голове пробудились старые страхи.       - Обелиск совершенно точно там, под землей, – молвила девушка подходя еще ближе, до рези в глазах всматриваясь в темноту, которую едва разгонял свет её фонаря. – Как и пилот вертолета.       Курт хотел было осведомиться о причинах её уверенности, но Алиса уже скрылась в гроте, махнув напоследок рукой, чтобы парень шел за ней. Громко выругавшись, он достал другой фонарик из рюкзака и на плохо слушающихся ногах поспешил за девушкой, стараясь не потерять её во мраке. К счастью, постепенно уходящий под землю туннель был прямой, без ответвлений, дыр в полу или иных ловушек, поэтому Курт быстро нагнал Алису и чуть ли не прижался к её спине, с отвращением осматривая шершавые стены коридора. Девушка то ли поняла его страхи, то ли была слишком увлечена спуском, но ничего не сказала прижимающемуся почти вплотную парню. Путешествие по этой темной каменной кишке стало для Курта одним из самых мрачных событий за сегодняшний день, уступая лишь ядерному взрыву, который словно отрезал его от обычной жизни и минувшего прошлого. Наконец, изогнувшись напоследок, туннель вывел Алису и Курта в небольшую овальную пещеру. Её неровный пол усеивали глубокие трещины и бесформенные валуны, а с потолка свисали длинные сосульки сталактитов. В центре выпуклого потолка зияло отверстие около метра в диаметре, откуда вниз струился узкий конус света, в котором клубились частички пыли. И аккурат под этой дырой из пола пещеры рос знакомый Курту обелиск. Точь-в-точь такой же, как во сне четырехсторонний столб, покрытый клинописью на неизвестном языке, чьи тексты как будто текли по его граням. Но даже не увиденный в реальности монолит из снов привлек внимание Курта и заставил впасть в ступор, а стоящая спиной к ним девушка, облаченная в зеленую кофту и черные штаны, заправленные в голенища высоких сапог. Заслышав их шаги, она обернулась, и парень обомлел повторно, широко распахнутыми глазами изучая освещенную светом с потолка незнакомку. Точнее, имя её он прекрасно знал, как и почти любой житель Кальта.       - Что ты тут делаешь, Марика Эллис? – вспорол ватную тишину резкий голос Алисы.       Это действительно была она, без всяких сомнений. Двух фонариков и потолочного света с лихвой хватало, чтобы в деталях разглядеть миловидное лицо девушки с гладкой кожей без единой морщинки, словно её обладательнице едва исполнилось шестнадцать лет. Из-под коротко подстриженных светлых волос на путников внимательно смотрели большие синие глаза, тонкие губы недовольно поджаты, небольшой носик гордо вздернут вверх. Вот так и не скажешь, что эта молодая девчушка является главой имперского КБ и ответственной за то, что небо сейчас до сих пор рассекают плоские силуэты беспилотных бомбардировщиков, а выжженную землю раздирают траки автоматических танков, ведущих бой с выжившими врагами. Первичное удивление постепенно отступало, и Курт внезапно понял, что перед ним стоит одна из тех, кто погрузил этот мир во тьму, одна из тех, кто виновен в разрушении его жизни, смерти его друзей и… матери. Приступ дикой ярости выдавил воздух из легких, а в мозгу словно разорвалась бомба, вытеснив все мысли и желания, кроме одного – кинуться вперед, впечатать кулак в это подростковое личико и, придавив распластавшееся на камнях тело, сжимать тонкую шею девушки, пока она не перестанет трепыхаться…       - Подожди Курт! – воскликнула Алиса, обхватив пальцами руку Курта, слегка развеяв багровый туман перед глазами. – Пусть сначала объяснит, что изобретательница оружия делает в этом гроте, пока снаружи идет ядерная война, в том числе по вине её игрушек. Ответ про желание напоследок взглянуть на местные достопримечательности не принимается. Посторонний человек просто не увидит этот обелиск, а эта девочка его явно прекрасно видит.       Закончив свою ядовитую речь, Алиса впилась взглядом в Марику, которая отступила на шаг назад, с неподдельным страхом взирая на тяжело дышащего Курта. Намерения парня слишком хорошо читались на его лице.       - Я здесь по той же причине, что и ты… Алиса! – Голос девушки был под стать ей самой, тонкий и звонкий, почти детский. И тем страшнее было понимать, что же эта девушка создавала…       - Откуда ты… хотя, не важно… Как ты нашла это место? Я думала, что подобные тебе сейчас сидят в бункере и дрожат над вывезенными ценностями.       - Меня сюда привело тоже самое чувство, что и тебя. Я тоже хочу проснуться…       - То есть… ты хочешь сказать, что слышишь Зов? – Алиса изумленно оглядела Марику.       - Для меня это не Зов, а скорее дорога, которую я с каждым днем видела все четче, пока сегодня не поняла, куда именно она ведет, – Марика скрестила руки, подперев свою небольшую грудь, едва обозначившуюся под зеленой кофтой. – И когда я по ней шла, то постепенно узнавала некоторые вещи. К примеру, ваши имена.       - Я бы в это не поверила, если бы сама была обычным человеком, – с раздражением изрекла Алиса, потирая переносицу. – Так значит, твоя жизнь тоже кажется тебе затянувшимся сном? И что в нем тебя не устраивает? Очень многие отдали бы душу, чтобы сидеть на коленях у Канцлера и купаться в лучах славы.       - Канцлер… - Марика сморщилась, как от упоминания чего-то неприличного. – Этот безумец был для меня лишь средством для достижения моей мечты.       - Ты о своём мире без войны, где человеческой жизни ничего не угрожает, и все опасности свалены на плечи роботов? Дура! Очнись и выгляни наружу, посмотри, к чему привела твоя мечта! – рявкнула Алиса, покрепче сжимая руку Курта.       Марика дернулась и, закусив губу, уставилась в пол.       - До этого не должно было дойти… Я с самого начала не хотела конструировать беспилотные бомбардировщики и танки, но Канцлер никогда не стал бы выделять деньги только лишь на роботов для мирных целей, его интересовало оружие. Поэтому, скрепя сердце, мне пришлось ему создавать то, что он хочет, попутно выбивая средства на другие проекты. Я надеялась, что успею заменить большую часть армии Кальта своими машинами, и тогда бы ни за что не допустила войны… Я втайне написала специальную программу, которая перевела бы все машины под мой контроль, но сегодня все мои труды пошли прахом…       - Ты просто дурочка. Гениальная дурочка, – вздохнула Алиса. – Даже полностью заменив солдат Кальта на роботов, ты никак не повлияла бы на Альянс, лишь подогрев его ненависть и страх к нам. Да и внутри страны люди вряд ли бы обрадовались твоим металлическим жандармам.       Марика сильно вздрогнула, но ничего не ответила, с потерянным видом смотря куда-то в сторону.       - Теперь мне ясно, что тобою двигало, но не надейся, что тебя когда-нибудь простят за недальновидность и наивность, – сухо промолвила Алиса. – Идем, Курт, нам пора закончить наш путь.       Девушка прошествовала мимо пугливо взирающей на Курта Марики, который успел немного остыть, слушая исповедь изобретальницы. Глубоко вздохнув, он обошел поёжившуюся девушку, следуя за Алисой. Дай он волю гневу, ничего бы не поменялось, мертвые бы не воскресли, города не восстали из ядерного пепла, а небо не очистилось от смога. Лучше пускай Марика живет с грузом своих ошибок, с руками по локоть в крови, даже если её первоначальные помыслы были чисты.       Алиса подошла к обелиску и, подождав Курта, произнесла:       - На счет три положи на него руку.       Парень посмотрел на свою ладонь, потом на бегущие по граням монолита иероглифы. Сейчас он наконец-то узнает, что должно было произойти в том сне…       - Подождите! – вдруг подала голос Марика. – Можно… можно я тоже до него дотронусь?       Алиса немного помолчала, после чего сдержанно кивнула. Эллис несмело подошла к монолиту и встала по другую его сторону от Курта.       - Итак, насчет три. Раз… Два… Три!       Три ладони одновременно легли на гладкую поверхность обелиска. Поначалу Курту показалось, что ничего не произошло, и душу скрутило невыносимое разочарование и отчаяние. Но потом он понял, что свет с потолка начал как бы всасываться в грани монолита, и те светятся всё ярче, а причудливые символы ускоряют свой бег, пока полностью не слились в неровные линии. Через полминуты монолит сиял столь ярко, что смотреть на него стало невозможно, и Курт отвернулся, однако его зарево пробивалось сквозь веки, просвечивало одежду, жгло кожу, словно кипяток, причиняя боль. Ладонь приклеилась к разогревающемуся все сильнее столбу, и парню казалось, что его плоть уже горит и обугливается, отслаиваясь от кости. Раздираемое огненными крючьями сознание металось в черепной коробке, как пойманная в клетку птица, билось в лучах нестерпимого света, который, как ядерный пожар медленно пожирал его воспоминания. Под немыслимым жаром исчезла улыбка матери, державшей его на руках, рассыпалась прахом школа, порыв ветра сдул институт и фигурку симпатичной девушки, о чем-то увлеченно переговаривающейся с подругами, стена белого свечения прошлась по корпусам завода, распыляя камень и людей, оставляя лишь тоскливые обрывки. И, наконец, волна жара подобралась к зажавшемуся в самом дальнем углу сознания крошечному огоньку, обреченно пульсирующего от безысходности. Ярчайшая белая вспышка, ярче всего, что Курт видел за свою недолгую жизнь, раскаленными спицами пробила глаза и впилась в мозг, помимо боли неся в себе что-то еще. В следующую секунду тело парня было отброшено к стене. Приложившись головой о камень, он еще какое-то время лежал, не в силах даже открыть глаза, содрогаясь от гуляющих по каждому нерву огоньков. Но эта боль меркла по сравнению с тем, что творилось в его разуме, который словно вспух, переполненный знаниями другой жизни.