Венец творения

       Запахи в канализации, конечно, витали потрясающие сознание! Буквально голова кругом шла; я зажимала нос изо всех сил, только дышать мне все равно необходимо, а во рту «анализатор» ещё совершеннее… Поднимало настроение то, что сержант мучился почти так же сильно. Только Гамбит обладал изумительной привилегией всего-то кривиться от неприятного запаха.        Никто из нас не говорил. Да и что говорить-то? Я мысленно проклинала канализацию, сержант в принципе неразговорчив, а Гамбит… переваривал случившееся или по-прежнему злился на сержанта за произошедшее. Каким бы ни был правильный ответ, в молчании мы двигались за шедшим впереди мутантом: только он знал, куда идти. Я вот, даже помня названный им адрес, не могла прикинуть, куда мы держим путь. Нет, на поверхности еще бы нашла, фотографическая память позволяла воспроизвести карту города — и названная Гамбитом улица на знакомой мне карте существовала. Однако в канализации я была впервые и совершенно не ориентировалась.        По субъективным ощущениям прошло минут тридцать с тех пор, как мы спустились в люк. Желудок от голода уже почти прилип к позвоночнику, и его начал слышать даже Гамбит, не имевший улучшенного слуха, как у Зимнего, — он с таким удивлением обернулся на меня, когда услышал громкое урчание… — Мутация забирает много сил, — без всякого смущения пояснила, кладя ладонь на впалый живот.        Гамбит даже остановился, и на его лице проявилось явственное сочувствие. — Может быть, тебя понести?.. — неуверенно предложил он, не зная, как еще помочь.        В глубоких карманах его плаща явно не завалялось никакой съестной штуки, и я отрицательно помотала головой. — Если свалюсь в обморок, просто скормите мне какую-нибудь крысу, — наигранно весело предложила решение проблемы, но даже сержант посмотрел на меня… в общем, язык я прикусила и пристыженно опустила голову. — Шутка. Совсем вы без чувства юмора, — оправдалась, хотя вовсе не шутила.        Прошло еще минут пятнадцать, прежде чем Гамбит приблизился к ведшим наверх металлическим скобам в стене. Он с трудом откинул люк в сторону и высунулся… Удовлетворившись беглым осмотром, он позвал нас, и… сержант пропустил меня вперед. Почти вытолкнул на улицу, можно сказать. Снаружи меня под руки подхватил Гамбит, помогая выбраться и отойти от люка.        Может, я и оголодала, но не совсем же обессилела! Хотя забота не была неприятна — скорее, просто чертовски непривычна.        Вокруг не за что было зацепиться взглядом. Просто узкий — не шире полутора метров — переулок с высокими кирпичными стенами домов. Мусорные контейнеры. Ни одного окна, выходящего сюда. Когда сержант задвинул крышку люка за собой, я уже совсем потеряла интерес к окружению и просто желала поскорее оказаться там, где имеется хоть что-то съестное. По-настоящему уже согласна была и на крыс, хотя их вкус просто ненавидела; даже больше человеческого.        Гамбит провел нас еще какими-то переулками, и, сверяясь с известной мне картой, я поняла, что марвеловский Нью-Йорк… отличается. Пока не сильно, если забыть о канализации, но я ведь не видела его весь! Кажется, придется заново знакомиться с географией. Не говоря уже об истории…        Логово Гамбита оказалось в подвале обшарпанного дома. Зимний сходу спросил про запасные выходы, и Гамбит нехотя раскрыл наличие тайного хода в технические туннели нью-йорскского метрополитена. Солдат не успокоился… Пока они разбирались, как в ход попасть и какие там выходы из туннеля есть, заботливый мутант, не забывший о моем голоде, отправил меня на кухню со словами «бери что хочешь». Это он зря, конечно, но я с чистой совестью пошла разорять его запасы: когда я голодна, понятия «совести» у меня вообще нет.        В подвальном логове Гамбита в принципе оказалось мало места, но уютно. Небольшая прихожая, совмещенная с гостиной-спальней — судя по застеленному подушкой, простынёй и пледом дивану, — дверь на кухню и еще две двери. В одну ушли Гамбит с сержантом, а вот другая вела, очевидно, в туалет. Не на улицу же он ходит, верно?        Кухня не порадовала набитым до отказа холодильником, но даже так я смогла наскрести себе полуфабрикатов и консервов по шкафчикам — для голодной меня они сейчас являлись истинными деликатесами; на еду я накинулась почти с остервенением.        Когда Гамбит зашел на кухню со стопкой вещей, я уже дошкрябывала вилкой остатки ветчины из последней не пустой банки. Его глаза забавно округлились, когда он увидел окончание моего пира… — Как вижу, твоя мутация отнимает очень много сил, — насмешливо выдал Гамбит, справившись с эмоциями, и положил стопку на стул рядом со мной; я смогла рассмотреть белую футболку и полотенце… — Извини? — неуверенно улыбнулась, облизывая вилку. — Да ничего, — махнул рукой Гамбит, присаживаясь на стул напротив. Очень скоро в дверном проеме нарисовался сержант — не спешивший, впрочем, заходить в комнату. Просто смотрел на нас, опершись плечом на дверной косяк. — Так… ты что-то со мной сделала? Помимо лечения? — поинтересовался с дружелюбной улыбкой он, но смотрел очень внимательно.        Успел в зеркало посмотреться? Или удивлен отсутствием головной боли после столь интенсивного использования способности? — Ну да, — пожала плечами, не видя в этом ничего криминального. Призналась же уже. — Можно сказать, я доработала твою мутацию — нет, она и так потрясающая, как и твои гены, но всё-таки… — смутившись под хмурым взглядом сержанта, я опустила взгляд в стол. Чем он недоволен, что так жутко на меня пялится?! — Если кратко, головная боль и светочувствительность не доставят тебе больше проблем. По крайней мере, их причина будет не в мутации.        Удивленным Гамбит не выглядел, скорее просто задумчивым. — Тебе не стоило бы так откровенно рассказывать о своей мутации. Адаптивность и регенерация уже ценны — тебя только за них будут готовы многие разобрать на ниточки днк, — покачал головой Гамбит, говоря не с осуждением, а… ну, да, скорее всё-таки с осуждением. — Ну, ты же тоже мутант? Солидарность, все дела? — сама не очень веря в свои слова, предприняла неуклюжую попытку защититься.        Провальную, естественно. — Ma chérie, тебе просто невероятно повезло наткнуться на такого доброго и очаровательного мутанта, как я. Со знанием о Ксавье, кстати, тоже. Он единственный из приходящих мне на ум мутантов, имеющий возможность не только защитить тебя, но и действительно помочь без злого умысла, — Гамбит встал со стула и потрепал меня по волосам, как ребенка. — Иди в душ. Женских вещей у меня нет, но, думаю, эти подойдут… — Спасибо большое, — искренне улыбнулась, беря предложенную стопку со свободного стула.        Выходя из кухни, столкнулась с внимательным и мрачным взглядом сержанта — сверлил меня им тот не очень долго и все-таки уступил дорогу, выйдя из дверного проема.        Ванную (совмещенную с туалетом) я нашла без проблем. Состояние одежды почти вызывало слезы: кожанка в дырах от пуль с одной стороны и залита кровью, про платье вообще молчу — такое только выкидывать.        Горячий душ, пусть и отдававший запахом ржавчины, здорово возвращал к жизни. Я и так желание жить имела сильное с тех пор, как вывалилась из лаборатории в мир Марвел, а прямо сейчас вовсе ощутила прилив сил: мы в безопасности! В месте, о котором не знает Гидра! И очень скоро окажемся в еще большей безопасности под крылышком Ксавье! Жизнь в самом деле налаживается!        Окутанная ароматами мужского геля для душа с нотками ржавой воды, я вытерлась насухо и облачилась в предложенную одежду. Футболка Гамбита на мне больше напоминала сорочку, едва не достигая длиной колен, зато очень в пору оказались боксеры, что удивительно, но ещё мне выдали и нормальные спортивные шорты на завязках.        Завязав шнурки потуже, я уже не боялась, что шорты спадут при ходьбе. Из зеркала на меня смотрела весьма встрепанная девица в великоватых ей мужских шмотках, от того кажущаяся еще моложе, чем есть. Фыркнув, стала расчесывать буйную гриву пальцами, пожалев расческу Гамбита: не на мои волосы она рассчитана!        Когда я вышла из ванной — поняла, что Гамбит ушел. Пусть его запах перестал быть настолько сладким, что аж куснуть хотелось, но я всё еще могла засечь его присутствие… Или, вот как сейчас, отсутствие. На кухне сидел с кружкой кофе сержант, и стол оказался девственно чистым от следов моего пиршества. — А где… — только открыла я рот, как сержант сразу же дал ответ: — Ушел за продуктами, — сухо сказал он, как отрезал, и я захлопнула рот, не решаясь спрашивать что-то еще.        Лишь замялась на пороге кухни, не зная, стоит ли мне зайти — или лучше скрыться подальше от льдистых равнодушных глаз сержанта. Выглядел он не особо нуждающимся в компании, тем более — моей. А я и сама не очень хотела липнуть с разговорами. Нет, не потому что обиделась! Скорее, просто опасалась. — Ну… ладно… — пробормотала неуверенно, решив всё-таки уйти и оставить Зимнего солдата наедине с собой. — Подожди, — окликнул он, и я тут же замерла, как вкопанная.        Сержант аж поднялся из-за стола, будто собираясь меня догонять. Может, реально следовало бежать? Взгляд у него больно недружелюбный! Но я заставила себя стоять на месте, лишь голову склонила к плечу, молчаливо вопрошая: что не так?        Зимний солдат глубоко и тяжело вздохнул. — Я… Будешь кофе? — он, странно напряжённый, явно собирался сказать не то, но, видя, как ему тяжело собраться с мыслями, я просто улыбнулась и кивнула. — С пятью ложками сахара, пожалуйста! — наигранно радостно попросила.        Сержант кивнул и направился к кухонной тумбе, на которой стояла банка с сублимированным кофе. Я же села за стол, наблюдая за таким неожиданно домашним Зимним солдатом в чёрной футболке, явно принадлежавшей Гамбиту. Чистый сюр! Могла ли я когда-нибудь даже в мечтах представить такую картину?        Искренне поблагодарив, когда сержант поставил кружку передо мной, я почти сразу ополовинила её, обжигая губы и язык. Сладко! Калории!        Конечно же, мне все ещё хотелось жрать. — Я должен извиниться, — неожиданно сказал Зимний солдат, смотря в свой кофе, а я чуть не подавилась от такого заявления. — За что? — сипло спросила, прокашлявшись из-за хлынувшего не в то горло напитка.        Сержант посмотрел на меня осуждающе, но, столкнувшись с моим искренним недоумением, нахмурился ещё сильнее. — За все… произошедшее, — очень обобщенно высказался он, не внеся никакой ясности. Но я с самым серьёзным видом кивнула. Ещё разозлится, если продолжу спрашивать. — Селма, простые извинения здесь не очень уместны. Не будь ты мутанткой, ты бы уже дважды погибла из-за меня…        А.        А-а! До меня дошло, что так тяготило Барнса. Действительно Барнса: Зимний солдат не извинялся бы. Зимний солдат прижал меня головой к автомату гидровца, а Барнс приготовил кофе — и извинялся с таким несчастным видом… — Будь не будь, бы да кабы, — фыркнула, помахав рукой в воздухе, будто отгоняя надоедливую муху. — Я не обижаюсь, Баки. Да, все это было не очень приятно, но я привыкла к такому. Из нас обоих лепили инструменты без собственной воли и права голоса, и я понимаю, что тебя перемкнуло. Тем более, не поступай ты так, как поступил, мы бы сюда не добрались, верно?        Мой оптимизм Барнс встретил явственным удивлением… А потом его лицо стало как будто непроницаемой маской. Жалобно треснула ручка кружки в его пальцах, и я чуть вздрогнула, растеряв свою жизнерадостную улыбку. — Гамбит прав, твоя реакция — ненормальна, — вздохнул он, опустив взгляд на крошки от кружки в пальцах; кожу они пропороть не смогли… — Хотя тебя забрали ребёнком, не удивительно. — Меня не забирали ребёнком, — хмыкнула я, решив развеять возможное недопонимание. — Мне уже исполнилось двадцать один, когда меня забрали. В лаборатории я провела лет десять… Сложно было следить за временем, мне не давали календарь, да и после некоторых опытов я могла проваляться без сознания как несколько часов, так и несколько дней — никто заботливо не пояснял, сколько я была в отключке. Даты я видела лишь в комиксах, которые мне иногда давали, но по ним сложно судить: могли быть и старые выпуски, а не совсем свежие, — пожала плечами и хлебнула ещё кофе, на этот раз не обжигающего.        Остыл уже.        Барнс недолго выглядел потрясенным, очень быстро взяв себя в руки. — Ты… Очень молодо выглядишь, — сообщил он, едва ли сделав комплимент. — Я не старею. Вообще мой хронологический возраст едва ли возможно определить, придётся верить на слово, — улыбнулась, поставив пустую кружку на стол.        Из-за того, что организм не старел и в принципе все изменения через время сводил на нет, возвращаясь неизменно к «эталону», мой биологический возраст фактически застыл на месте. — Как же ты… Тебя забрали? — продолжил расспрашивать Барнс, и я осознала, что пришло время обещанного допроса.        Правда, как-то он мягко… Впрочем, меня все устраивало! Можно было даже представить, что сижу в гостях у старого друга и обсуждаю, что у кого нового в жизни произошло!..        Приятная иллюзия быстро развеялась, стоило задуматься, что рассказать. Скрывать мне было особо-то и нечего, кроме иномирного происхождения — и то лишь потому, что в такое мало кто поверит.        Начала с того, как случайно вылечила дядю… Когда рассказ дошёл до моих подозрений, что я стала вампиршей, Барнс даже улыбнулся слегка! Айсберг подтаял! На радостях я довольно быстро закончила оставшуюся часть рассказа, тем более там уже не было ничего интересного: лаборатория, лаборатория, лаборатория… и последний эксперимент с лазером. — С твоими способностями тебя не оставят в покое никогда… Почему ты так легко рассказываешь о них? Демонстрируешь? Гамбит может и не… — Я верю ему! Он правда поможет, — тут же заспорила с Барнсом, и он нахмурился, смерив меня холодным мрачным взглядом.        Ну вот как ему объяснить, что я знаю канон?        Хотя: поможет ли мне в этом мире канон? Всё-таки я не знаю, в какую вселенную Марвел вляпалась.        Однако мне просто не хотелось верить, что Гамбит сдаст нас кому-то, кроме Ксавье. Что такая желанная и близкая безопасность ускользнет… — Будь осторожнее, — сказал Барнс, и на этом разговор заглох.        Я сделала себе ещё кофе, а там и Гамбит вернулся с продуктами… Принеся, помимо еды, ещё и хорошую новость: завтра вечером нас ждёт встреча с Ксавье.        До исполнения мечты о безопасном убежище осталось всего ничего! Пусть Барнс и не разделял моего энтузиазма, это не так важно! — Может, всё-таки нормально познакомимся? — дружелюбно улыбнулся Гамбит, развернув стул спинкой к столу и усевшись на него, положив руки на спинку.        Я вскинула брови, не переставая жевать сэндвич. — Собираешь на нас досье? — спросил мрачный Барнс, и Гамбит улыбнулся шире, подняв ладони в примирительном жесте. — Должен же я знать кого подобрал? — отшутился он, но, вполне возможно, действительно собирал досье.        Для Ксавье. Или себя. — Да без проблем, — пожала плечами, сильно сомневаясь, что кому-либо в принципе удастся найти информацию обо мне в этом мире: до позавчерашнего дня меня здесь тупо не существовало. — Меня зовут Ансельмина Кристина Облако, — широко улыбнулась, наблюдая, как в удивлении вытягиваются лица и Гамбита, и Барнса.        Что в моем мире, что здесь моему имени все удивляются одинаково. — Ансельмина Кристина… — повторил Гамбит, но сбился на фамилии и вопросительно уставился на меня. — Облако, — помог ему закончить Барнс, тоже сверля меня взглядом в ожидании пояснений. — Ну, по паспорту — Кристина Облако. Ансельминой меня только мама звала, а Селмой — старший брат, отец и дядя, — охотно пояснила, до конца не веря, что произношу давно забытое имя.        «Кристина» стерлось давно, оставшись лишь в России и на страницах паспортов, документов. «Селма» продержалось четыре года жизни в Америке — до того, как я стала «Fifty nine».        Посвящать кого-то в собственную биографию оказалось не сложно, но как-то странно. Я с удивлением произносила имена отца, матери, брата, дяди — и ощущала, что это осталось где-то в прошлой жизни. Прошлом мире. То, что поначалу рассказ давался легко, — обман. Чем больше говорила, вспоминала, тем глубже погружалась в неожиданно проснувшуюся печаль.        Катастрофа, лишившая семьи. Спешный побег-переезд. Рак дяди. — Боюсь, его тоже могли забрать в лабораторию. Родственники же, — пробормотала совсем тихо и шмыгнула носом, готовая расплакаться.        Даже сэндвич не хотелось есть, хотя желудок ещё подавал сигналы.        Гамбит мягко положил ладонь на плечо в немой поддержке. Непривычно, когда прикасаются не с целью сделать больно или ради забора анализов… Но не скажу, что неприятно. Просто нужно пообвыкнуться, приучить себя к давно забытой мысли, что так выражают поддержку и сочувствие. Справлюсь как-нибудь.        По мере моего рассказа вопросы задавал не только Гамбит, но и Барнс, слушавший не менее внимательно. Я иногда отговаривалась, что плохо помню многие детали — мол, до обретения мутации годы вспоминаются не с такой кристальной чёткостью. Судя по всему, поверили.        В любом случае, точные даты и названия улиц, назови я их, выдали бы мой рассказ за ложь: в этом мире, если всё-таки существует, мой брат — мелкая сопля.        Пока самым шокирующим для Гамбита был мой настоящий возраст. — Я думал, что старше тебя, — пробормотал он.        Ему в этом году исполнилось двадцать пять. — В каком-то смысле — так и есть. Десять лет моей жизни можно просто выбросить в урну, так что ментально я все та же девчонка двадцати одного года от роду, — пожала плечами, не видя никакой трагедии, да даже смысла в этих циферках. Мне от них никакого проку.        Наконец перешла к выдуманной части рассказа: про лабораторию Гидры, где от мутанта слышала о Ксавье — и где слышала о Баки. Последний задавал уж очень много уточняющих вопросов, но я снова уклонялась от некоторых ответов: либо говоря, что меня часто перевозили, либо — что ловила бэдтрипы от препаратов.        Во лжи меня снова не уличили, но Барнс не выглядел довольным. Хотя за наше короткое знакомство я в принципе довольным его не заставала. — Но разве Гидра не была уничтожена во время Второй Мировой? — в сомнениях спросил Гамбит. — Организация с такими ресурсами и множеством баз, оправдывающих громкое мифологическое наименование? — со скепсисом уточнила, что мы говорим об одной и той же.        Гамбит подпер щеку кулаком, держа руки на спинке стула. — Да, ты права. Это для общественности её могли закрыть, — вздохнул он, признавая мои аргументы. Я победно улыбнулась и продолжила хомячить сэндвич. — Но что ты Баки Барнс — удивительно. Я же читал комиксы про тебя и Капитана Америку…        Хорошо, что мой рот был занят едой: чуть не ляпнула, что читала комиксы про Гамбита. Зато хоть кто-то разделял мои впечатления от общения с персонажами, которых считала выдуманными!        В конце концов, решено было лечь спать. Завтра вечером нас ждала встреча с Ксавье, и до места тоже следовало ещё добраться. Гамбит сказал, что самолёт будет ждать в ближайшем парке, название которого сказало мне лишь, что в знакомом Нью-Йорке его не было.        Мне, как единственной девушке, щедро уступили диван. Я особо не упиралась и не спорила с джентельменскими замашками товарищей по несчастью. — А он не раскладывается? Могли бы вдвоём лечь, — спросила у Гамбита, всё-таки немного испытывая уколы совести из-за того, что заставляю хозяина квартиры и нашего спасителя в одном лице спать в кресле. — Ma chérie, я уважаю твоё желание провести со мной ночь… — лукаво улыбнулся Гамбит, приблизившись ко мне и ласково взяв за руку. — Ну, нет так нет, — пожала плечами, не смутившись откровенного флирта. Гамбит, кажется, даже обиделся на секунду, но я ему улыбнулась. — Десять лет в лаборатории, сладкий. Не думаю, что ты настолько выносливый, чтобы…        Рядом демонстративно закашлял Баки, смотря на нас весьма выразительно, как бы напоминая, что он все ещё здесь. — Зануда. Приятных всем снов, — проворчала я, падая на диван.        Отмороженный, так ещё и с нравами сороковых годов! Впрочем, совсем скоро мы разойдемся…        Хоть голод не отступил, он притупился достаточно, чтобы прочие потребности организма взяли верх. Уснула я быстро.