Красное поле.

      Капли воды, сверкая в лучах полуденного солнца, как драгоценные кристаллы, спадали с рук. Умывшись и похлопав ладонями по раскрасневшимся из-за духоты щекам, Мэгги подняла голову и встретилась взглядом с мужчиной, что стоял рядом, задумчиво рассматривая то ли её, то ли деревянный колодец. — Доброе утро, сэр. — И тебе того же, М… — он чуть склонил голову набок. — Мэг? Она довольно кивнула, слегка улыбнувшись. — Угадали. И что Разведка делает в этих ясельках? Сегодня суббота, если вы хотели посмотреть на наши оче-е-нь опасные тренировки, то лучше бы пришли во вторник, но я не обещаю вам зрелища. Эрвин усмехнулся. — Кто сказал тебе, что я хочу на что-то смотреть? — он провёл рукой по волосам, чувствуя, как пряди шёлком проскальзывают между пальцев. — Мне нужно было отнести кое-какие документы вам, а теперь я иду назад. — Но… что вас задержало? — Мэгги подошла ближе, замечая, как молод Эрвин и как ясны его глаза, окружённые густыми светлыми ресницами. — Захотели полюбоваться нашим сонным царством? — Ты слишком критична, Мэг. Что, если я хотел увидеть тебя? — Это шутка? — Майор Разведки не самый лучший комедиант, но я особо и не старался. Мэгги, помнишь, ты сказала, что хочешь служить в Легионе? Во время разговора инструктор сказал, что у тебя довольно неплохие результаты, и твои личностные качества, свойственные лидеру, подходят для Разведки. В мае во время очередной вылазки у нас погибло более тридцати человек, и сейчас мы находимся на краю гибели, как… как военное подразделение. Не скрою, что мы — не самое приятное место, да и желающих идти к нам с каждым разом всё меньше и меньше, но, Мэгги, ты всё ещё хочешь стать частью Легиона? — Да! — Она закивала так активно, что заболела голова. — Тысячу раз «да»! — Что ж, рад слышать.       Мэгги задумчиво закусила нижнюю губу и внимательно посмотрела на Смита. Это напоминало глупый тест ещё на первом году обучения, когда учителя задавали им вопросы с подвохом и, ухмыляясь, ждали жалкие ответы кадетов. — Зачем вам нужно было это знать? У нас есть более талантливая курсантка, которая хочет к вам. Но, уверена, к ней вы не приходили. Вместе со мной ещё минимум четверо ребят пойдёт на службу в Разведку, но — опять же — к ним вы не подошли. Хотите, чтобы я поверила, что Легион столь трепетен и работает персонально? Простите, не поверю. — Жду твоих версий, Мэгги.       Она медленно побрела вдоль длинных корпусов, точно зная, что он идёт за ней. Его тяжёлые шаги звучали столь же ясно, как и её собственное дыхание. — Тут две версии, сэр. Первая — другие не столь надёжны, а я ору о своём желании быть в Легионе на каждом углу. Вторая — вы откуда-то знаете, кто я, и почему мне так важно быть в Разведке. Что, инструктор разболтал вам о том, что я — дитя Большого костра? Сирота, лишённая дома, знающая, что стало с её подругами, вывезенными из деревни… ну разве не прекрасный корм для титана? Никто не станет волноваться обо мне, а я не начну плакаться, когда нам прикажут идти в бой. Я самую малость параноик в отношении друзей и поэтому буду сражаться особо остервенело, только бы вернуться к ним. Я… — Мэгги застыла, закрыв глаза. — Я не хотела бы, чтобы вы воспринимали меня как идиотку, готовую сдохнуть при первом же приказе. — Я хотел попить воды, — флегматично заметил Эрвин. — Увидел тебя у колодца, вспомнил, что мы знакомы. Ты правда параноик, Мэг. Она едва не вскрикнула и резко обернулась, готовая накинуться на него. Или просто рассмеяться. — Как стыдно…       Глупая девочка снова мнит о себе больше, чем она есть. Иногда — сколько лет бы ни было — всегда хочется значить чуть-чуть больше, чтобы за тебя давали две горстки золота вместо пустоты. — Ничего, — улыбнулся Смит. — Но я рад был слышать всё это. — Могли бы остановить меня, — недовольно фыркнула девушка. — Я надеялся, что ты расскажешь что-то интересное. — Вы не офицер, а наглец! — воскликнула Мэгги, нахмурившись. — Будем служить вместе — обещаю, что ещё отомщу вам.       Мэгги смущённо опустила голову, растерянно поглядев на свои запылённые сапоги. Сколько бы они не тренировались, и как бы не было высоко её стремление, всё равно это глупости — детские шалости в сравнении с реальными вылазками. Что ей делать, если в реальности угроза заставит её дрожать от страха и скулить, подобно щенку? Мэгги не знала, сколько времени прошло, пока она терзалась размышлениями о будущем, но ей стало по-настоящему боязно за себя. А сильнее всего она переживала за тот момент, когда, выронив из руки отвагу, как меч, она окажется просто маленькой, никчёмной девицей, в которой бравады больше, чем смелости. — Буду ждать, — ответил Эрвин, почтенно склонив голову. — А сейчас мне пора. Скоро — если повезёт, то очень скоро — мы станем боевыми товарищами. Не подведи меня, Мэгги. — Конечно, сэр.       Они не знали. Ещё не знали — просто не могли: однажды она, будучи старше и сильнее, вспомнит его слова, брошенные на прощание, и решит скорее умереть, чем подвести светловолосого командира. Но это случится позже, а пока Мэгги оставалась всего лишь растерянной девушкой, случайно приближенной к роковой мечте.       Радостно крутанувшись на каблуках, она побежала к своему корпусу, чтобы рассказать о происшедшем Шавон. Все спали. Суббота правда не самый активный и интересный день. Мэгги влетела в спальню, едва не сбив стул, на котором висела одежда.       Стянув с ног сапоги, она залезла на второй ярус и, толкнув подругу, улеглась рядом. Шавон спала, раскинув волосы по широкой подушке. Её длинные ноги свисали вниз, а губы были чуть приоткрыты. — Ласонье, — тыкнула её пальцем в щёку Мэгги. — Очнись. — М-м-м… — Шавон! Раз, два, вставай! Поморщившись, девушка медленно раскрыла глаза и растерянно посмотрела на Мэгги, лежащую рядом. — Что? — Угадай, с кем я сейчас говорила? — Со Святой Синой? — Нет, — рассмеялась Мэгги, — но почти. С тем красивым офицером из Легиона. Он практически сказал, что ждёт меня в Разведке. — А-а-а, — протянула Шавон. — Хлоиц и её помешательство. Ты меня разбудила только из-за этого? — Вообще, да, и это очень круто. — Ты мразь, Хлоиц, — зевнула Шавон. — Я вчера дежурила до двух часов ночи, где твоё сострадание? — Эй, — Мэгги слегка приподнялась и, широко распахнув глаза, с расстановкой произнесла: — Сам Эрвин Смит — тот самый Смит из Легиона, о котором говорят как о гении и будущем командоре, — общался со мной. Как думаешь, это сравнится с твоим сном или нет? Мне кажется, да. — Ни капли. Мне снился белый пони, который разговаривал на странном языке, чуть выделяя букву «р».* Это было так мило, словно я дома и вот-вот придёт отец и накормит меня фирменной похлёбкой из баранины.       Сбоку кто-то закопошился, а затем раздался голос Исы: — Вы задолбали. Обе! Хотите обсудить своих пони, валите из спальни. — Исаэль, — хихикнула Шавон, — наша сумасшедшая опекунша завела дружбу с Эрвином Смитом. — Да ну? — капли сонливости исчезли, уступив место любопытству. — И как он? — Приятный, — коротко ответила Мэгги. — И добрый. — Интересно, в бою он такой же? — Я не думаю. Мэгги обернулась. Иса сидела на кровати, скрестив ноги и накинув на плечи тонкое одеяло. — Ты станешь великолепным солдатом, Мэг. Смит уже видит это.       Хлоиц невольно закусила губу. Это правда глупости. У неё совершенно средние результаты, не лучшие отношения с инструктором, да и шальной характер, от которого все пытаются держаться подальше. Вряд ли её воспринимают как хорошего товарища, для большинства Мэгги Хлоиц — сумасшедшая мамаша, которая готова убивать ради своих друзей. Разрубит ли она титана, когда под угрозу попадёт Иса?.. О, нет, нет, нет.       Про это даже думать нельзя.       Мэгги резко потрясла головой.       Никогда.       Этого просто не может быть.       Разрубит ли она титана, когда под угрозой будет кто-то… чужой? Будет ли она с этим же остервенением защищать других? Пока Мэгги не знала этого. Она не хотела лицемерить и принимать на себя роль героя или же спасителя. Мэгги всего лишь хотела пойти в Разведку. Никакой высшей цели, боже упаси. — Знаете, — заговорила она, казалось бы, одними губами, — если бы не вы, то я сомневаюсь, что справилась бы со всем стрессом и… и вообще. — О, что это — благодарность? — Вскинула бровь Шавон. — Эй, Иса, гляди-ка, до чего мы дожили. — Ага! — хлопнула в ладони Исаэль. — Неужели сама Хлоиц нас благодарит? Нас, смертных и ничтожных? — Похоже на то. — Я вас ненавижу, — вздохнула Мэгги, откидываясь назад, прямо на ноги Шавон, — не-на-ви-жу, честное слово, — она подтянула подушку и удобнее устроилась на лежащей подруге, — но вы лучшее, что со мной было. Спасибо.       Исаэль часто-часто заморгала. — Сегодня праздник, да?       Мэгги не ответила. Она закрыла глаза, слушая, как смеются подруги, перебрасываясь саркастичными репликами, ощущая, как дрожит из-за смеха Шавон. Руки инстинктивно обняли лодыжки Шавон, а лицом Мэг уткнулась в подушку. Знакомое тепло, родной запах. Сколько раз они так сидели, слушая друг друга, веселясь до боли в животе. А потом всегда приходил кто-то ужасно занудный и просил их замолчать, ну хотя бы на секундочку. Девочки, вы всем спать мешаете. И они, усевшись почти вплотную, старались говорить шёпотом, но чаще всего их хватало на несколько минут и бурная Шавон всегда возвращала свой звонкий голос и вскрикивала что-то возмущённо. За эти три года среди мрака, страха и боли такие посиделки, полные смеха и тепла, и были спасением, за которое они втроём цеплялись.       А через три недели, снова в субботу, но в этот раз куда более официальную и деловую, инструктор сухим голосом объявил, что вечером они должны пройти распределение.       Он не успел и рта закрыть, как по строю роем ос пролетело вначале удивление, а потом смешливая паника. Будто они были не готовы. Несмотря на крики офицера и приказы умолкнуть, все трепались, переглядывались, прекрасно всё понимая, надеясь на то, что попали в элитную тройку. — Ну… что, Полиции не повезёт с тобой? — Спросил чуть слышно Энри. Мэгги на него даже не взглянула. — О чём ты? — Раньше всегда брали десять человек. Сейчас только троих. Не надо быть гением, чтобы понять: в прежние времена ты бы смело прошла бы в список лучших. — Меня это мало волнует. — Это волнует меня. Она закусила губу. — Энри… — Разведка — это не так уж и плохо. Я слышал, там прекрасно кормят. Чтобы не обернуться, пришлось сцепить зубы и напрячься всем телом, оттого голос вышел сухим, а дыхание чуть-чуть обрывистым. — Не смей. — Мэгги, я не дурак. Ты же знаешь, у меня иногда болит сердце. Не хочу сдохнуть во время вылазки… Не хочу, чтобы ты плакала над моим трупом. — Я рада, — она еле заметно улыбнулась, — что ты понимаешь меня. В Полиции будут рады такому, как ты. Парень звучно усмехнулся. — Да неужели. Полиция давно перестала быть благородным местом. — Но оно хотя бы безопасно.       Ему хотелось бы сказать ей, что сейчас всё в некоторой мере безопасно. Всё, кроме Легиона. Но не послушает же. Просто не захочет. И он промолчал, мысленно прося Стены, чтобы позаботились о ней.       Она, конечно, знала, что у него всё пылает от дикого желания образумить её, схватить и потащить… да хоть в Гарнизон. Но все — от кухарки до инструктора — прекрасно понимали, что Хлоиц не образумить. Она упряма, как волчица, защищающая детеныша, и, сцепившись в любой схватке, достигнет цели. У неё, кажется, до сих пор та детская отвага и желание топать ногами, доказывая свои принципы.       И Мэгги не была дурой. Но человеческие отношения и истина просты: чем больше ты закрываешься в себе, фокусируясь на целях, тем сложнее видеть происходящее вокруг.

***

      Реальность ударила её раньше. Ну кто будет столь наивен, думая, что Мэгги Хлоиц получит оплеуху только там, за Стеной? У богов всегда свои планы. А для таких глупых слепцов, как Мэгги, планы всегда особо изощрённы.       Она задумчиво смотрела на свет факелов, вполуха слушая речи офицеров, затем практически игнорируя реплики инструктора. Сердце билось так отчаянно, что в ушах стоял звон. Чувствуя, как к глазам подступают слёзы волнения, Мэгги прижала руки к лицу и глубоко вздохнула. Скоро, скоро. Ещё немного подождать, и скоро она станет частью Разведки.       После торжественной перестановки в строю, после нескольких рапортов и помпезной отдачи чести, объявили лучших выпускников. Мэгги чуть приподнялась на носочках, чтобы лучше рассмотреть лицо Шавон, пылающее от самодовольства. Перевела взгляд на Энри. Он смотрел на неё. Когда их взгляды встретились, он еле заметно кивнул и отвёл глаза.       «Дурак», — пронеслось в голове у Мэгги, но что-то внутри будто замерло от напряжения, и она улыбнулась уголками губ.       Они будут счастливы. И в порядке.       Эти двое — шумная Шавон и заботливый Энри — привнесут немного понимания и добра в Полицию. У них достаточно сил, чтобы справиться с прежним порядком и стать ценными воинами с единорогами на куртке. Иса, конечно, попадёт в Гарнизон. По утрам она будет любоваться рассветом, доводить всех до истерии своими капризами и шуточками. Вероятно, её скоро переведут на Сину, и там она, совсем заскучав, будет писать весёлые песенки, раздражая солдат ещё сильнее. Да. Они будут счастливы. И в порядке.       Мэгги, вскинув голову, улыбнулась. — Кажется, в этом году Полиция ошиблась в расчётах, — донесся до неё смех какого-то военного начальника. — Вы серьёзно? Хлоиц наконец-то прислушалась. — Да, сэр, — звонко ответила Шавон. — Мне не нужны почести Полиции, я стремлюсь в Легион.       Слова застряли в горле. Она пыталась что-то закричать, но из полуоткрытого рта не выходило ни звука. Мэгги отчаянно трясла головой, как старая кукла. Ей казалось, что это сон — очень бредовый — и она скоро проснётся. — И много вас таких? — строго поинтересовался инструктор, смотря куда-то поверх голов. — Достаточно, сэр! — хихикнула Исаэль. — О, титаны будут вам рады, кадет.       Это было не сном. Это просто комедия. Её просто не предупредили. Мэгги хотелось закричать, упасть на колени, просить, цепляясь в ноги, чтобы все прекратили. Но Шавон и Иса щурились, смотря на огонь факелов, ухмылялись, и даже слепой мог бы разглядеть призрачные крылья свободы у них за спиной.       Мэгги закрыла лицо руками, её тело, ставшее совершенно ватным, пошатнулось сначала вперёд, потом назад. И когда она окончательно поняла, что это не сон и не мерзкая шуточка, голова пошла кругом, меняя местами небо и землю.