Звезды в его глазах...

      Музыка грохочет так, что закладывает в ушах, а басы отдаются гулким эхом в груди. И я бы списала все на громкую музыку и смех Бесстрашных, которые гулким эхом отдаются по всей Яме, но понимаю, что оно колотится от волнения и страха. Парадокс: я — Бесстрашная, но боюсь. Наша фракция предполагает отвагу и смелость, доблесть и силу, а я, как затравленный зверек, боюсь. И мой страх не первородный, как в фильмах ужасов. Мой страх больше похож на догорающую свечу, которая вот-вот затухнет, потому как именно сегодня, сейчас, Фор сделает предложение своей Эмили, и я потеряю его навсегда. И как друга, и как мужчину. Насчет последнего могу сказать сразу и не таясь: да, я осознала, что Фор не только мой друг… Но поняла я это слишком поздно… От этого мое сердце заходится от безысходности.       — Давай, давай, иди сюда! — слышу я голос Уилла совсем рядом и поворачиваюсь.       Точно! Уилл. И Кристина. Причем, он так упорно протискивается сквозь толпу, таща за собой свою девушку, что мне сразу приходит на ум, почему она не двинула ему в челюсть? Это не похоже на Кристину. Если ей что-то не нравится, она никогда не станет делать то, что ей не нужно.       Ребята подходят ко мне, и Уилл, наконец, отпускает локоть подруги. Кристина смотрит на меня пытливым взглядом, а я одариваю ее немного виноватым. К сожалению, решая свои проблемы и разбираясь внутри себя, я упустила тот момент, что вокруг меня есть люди, которым и я могу сделать больно. Что ж, Кристина ни разу не отказывала мне ни в чем, а я так некрасиво поступила, отказав ей. Ну, что мне стоило заменить ее на тренировке? Только мой эгоизм сыграл злую шутку, и теперь мне стыдно перед ней.       — Привет, — здороваюсь я, пытаясь улыбнуться, но под строгим взглядом подруги сразу замолкаю.       — Ну? Говори же! — подталкивает ее Уилл раздраженно. — Язык проглотила? — затем Уилл машет на нас рукой, давая понять, что мы безнадежны, и теряется в толпе.       Мы смотрим друг на друга, и у меня возникает жуткое чувство, обнять ее, рассказать ей все, пожаловаться, чтобы она утешила меня и сказала, как она всегда любит говорить: «Трис, я с тобой, все хорошо! Мы вместе преодолеем все! Помнишь, вместе тогда, вместе сейчас?» Тогда — это тот момент, когда мы, взявшись за руки, спрыгнули с поезда в первый наш день пребывания в новой фракции. Сейчас — это сейчас, когда я знаю, что она есть у меня, я есть у нее. Но из-за моей раздражительности и невнимательности, я чуть не потеряла подругу. И сейчас я хочу исправить все…       — Крис, я…       — Трис, я…       Мы замерли на мгновение, а потом весело рассмеялись. Я понимаю, что мысли становятся схожими у людей, которые чувствуют друг друга. Так было и у меня с Фором. Было…       — Прости меня, — выдыхаю я.       — И ты меня прости, — подруга обнимет меня, и я прячу лицо в ее волосах.       — Тебе не за что извиняться, — говорю я ей.       — Есть за что, — протестует она. — Трис, я твоя подруга, я вижу, что с тобой что-то происходит. Просто я виновата в том, что не выслушала тебя тогда, когда нужна была, — я смеюсь сквозь слезы. Теперь Кристина моя единственная подруга во всей фракции, да и вообще, на всем белом свете. — Поговорим? — она смотрит на меня пристально, и я тяжело вздыхаю…       Вода бурлит в своем русле, словно сумасшедшая, унося за собой мой рассказ. Кристина хмурит брови, прикусив внутреннюю сторону правой щеки. Так всегда происходит, когда она о чем-то сосредоточенно думает. Сидя на краю скалы, я изливаю ей душу, но легче не становится. Я опираюсь руками на край скалы, склонив голову на одно плечо. Кристина смотрит вниз, где, словно муравьи, кишат Бесстрашные. Они пьют, веселятся, общаются и смеются, не замечая нас. Я бы все отдала, чтобы поступить так же, как и они, но ком подкатил к горлу. Я даже не жду, что Кристина что-то скажет. Она выслушала меня, и на этом «спасибо».       — Да уж… — тихо молвит она, выдыхая скопившийся воздух в легких. — И что теперь делать? — она не смотрит на меня, ее взгляд устремлен вниз.       — Не знаю, — честно признаюсь я. — А что я могу? Я уже наломала дров, боюсь, что будет только хуже. Тем более, он собирается делать предложение Эмили, а я просто уйду в тень. Буду стараться меньше попадаться ему на глаза. Может, вообще попрошу Макса, чтобы он перевел меня в ночные патрули или отправил в экспедицию за Стену. В общем, что угодно, лишь бы меньше видеть его и ее.       — Сбежать, то есть? — Крис морщит нос. Знаю, что это именно так выглядит, да и отрицать глупо — так оно и есть.       — Так будет легче, — говорю я.       — Кому? — резко спрашивает Кристина. — А ты подумала обо мне? Я что буду делать без тебя? Мы поссорились с тобой на два дня, а мне показалось, что на два года. И вообще, почему ты должна бежать из дома? Только потому, что парень не ответил на твои чувства? Трис, Фор — не единственный парень во фракции. Оглянись вокруг!       Знаю, не единственный. Но сердце так не думает…       — О! Вот вы где! — слышим мы голос все того же Уилла за спинами. — Я уже обыскался вас. Там Фор пришел, Зик, Шона, Юрай. Идемте?       — Мы уже идем, — говорит Крис и встает на ноги.       Спускаемся вниз, к Яме, но мои коленки трясутся, а ноги подкашиваются. Сердце отбивает дробь, а на лбу выступает пот. Я не готова сейчас увидеть его. Только не сейчас… Боюсь… Боюсь его осуждения. Боюсь услышать его предложение. А может, он уже его сделал? Тогда я боюсь увидеть кольцо на пальце Эмили.       — Ребята, вы идите, я вас догоню, — сухо говорю я, и Кристина смотрит на меня неодобрительно. Но все же Уиллу удается увести ее.       Я сворачиваю за угол и прохожу по темному коридору. Уверена, что сейчас вся фракция там, в Яме, поэтому у меня есть шанс остаться незамеченной. И слишком поздно соображаю, что оказываюсь возле сетки. Той самой, на которую приземлилась шестнадцатилетней Беатрис Прайор. И воспоминания нахлынули, словно вода из прорвавшейся дамбы. Хмм… Возможно, это я ломаюсь под гнетом своих страхов и страданий.       Одинокий лунный свет падает на сетку, и я подхожу к ней ближе. Задираю голову вверх, и возникает такое ощущение, что вижу себя со стороны, в тот момент, когда падала вниз с крыши. Странное чувство! И тут же перед глазами мелькают моменты, когда увидела впервые Фора… Его сильные руки, которые рывком вытянули меня из сетки и поставили на землю… Его карие глаза, которые буравили меня, осматривая с ног до головы… Его пухлые губы, которые растянулись в едва заметной улыбке, когда он сказал: «Добро пожаловать в Бесстрашие»…       Почему-то мне захотелось испытать то чувство невесомости, которое я испытала, приземлившись в сетку. Тогда я еще не знала, чем все обернется. Под тяжестью моего тела сетка прогибается, и я забираюсь в неё с ногами. Сажусь удобнее и закрываю глаза. Грохот музыки глухо звучит, но мне все-таки удается отключиться от него полностью.       — Не помешаю? — слышу я знакомый голос и вздрагиваю.       Передо мной стоит Фор, источник моих мучений, страхов и желания. Боже! Может, я уснула?! Что он-то здесь делает? Его глаза выражают интерес, а руки сложены в карманы джинсов. Я внутренне сжимаюсь, хоть и понимаю, что он ничего мне не сделает. Ну, не убивать же он меня будет?! Наверное, пришел сказать, что нашей дружбе конец…       — Нет, — бормочу я.       Фор залезает в сетку и устраивается рядом, отчего она весомо прогибается от нашего веса. Он поднимает голову вверх, но продолжает хранить молчание. Я смотрю на него и жду, когда он вынесет приговор.       — Представляешь, недавно узнал, что я рассеянный дурак, — усмехается он, глядя на рельсы, которые находятся под сеткой. Я смотрю на него удивленно, а он вздыхает.       — Что ты здесь делаешь? — спрашиваю я, но слишком тихо.       — Хороший вопрос, — он поднимает глаза на меня. — Я тоже задавался последние пару дней этим вопросом. И нашел ответ только сейчас.       — Что ты имеешь в виду? — не понимаю, что он хочет сказать.       Фор молча смотрит на меня, а потом, словно тигр, хватает меня за плечи. Он стремительно тянет меня на себя, и я сама не понимаю, как оказываюсь на его коленях, а он уже запускает руку в мои волосы. Фор притягивает меня к себе ближе и сокращает между нами расстояние. Его губы нежно ласкают мои, и мне кажется, что я проваливаюсь под землю. Что происходит? Но этот мысленный вопрос, конечно, остается без ответа, и уже язык Фора ласкает мой. Мы целуемся аккуратно, словно узнаем друг друга. В этом поцелуе нет страсти, нет грубости, есть только нежность и что-то, чего я так и не могу понять. Наконец, мозг срабатывает, и я разрываю поцелуй. Мои пальцы впились в его куртку на плечах, а его руки покоятся на моей спине. Я смотрю на него, широко распахнув глаза, но не вижу в его и капли сожаления или сомнения.       — Я нашел то, что искал, — шепчет он мне.       — Что происходит? Где Эмили? — озадаченно спрашиваю я.       Фор немного отклоняется от меня и отводит руку в сторону:       — Там… Или там… А может, и там… — мой друг указывает в разные стороны руками. — Да черт ее знает, где она может быть! — он улыбается, но понимает, что мне не смешно. Поэтому, убрав улыбку с лица, Фор снова садится в то же положение, что и несколько минут назад. Я оказываюсь в такой сильной близости рядом с ним, что вижу в его глазах свое отражение. — Мы расстались с ней вчера.       Что?! Но как?! И почему? Я машинально пытаюсь слезть с него, потому что эта новость меня сильно шокировала. Как же так? Неужели я виновата в этом? Но мой друг старательно не отпускает меня, удерживая за локоть.       — Как… Вы… Что… Зачем? — выдыхаю я от волнения.       — Ох, и глупая же ты, убогая! — смеется он, а я хмурю брови. Мне явно не до шуток. — Я же сказал, что кое-что потерял. Два дня назад меня поцеловала одна девушка, и я потерял покой и сон. И я дурак, потому что думал, что смогу забыть об этом. И как я должен жениться, если думаю о другой постоянно? — он смотрит на меня игриво, а я краснею. — Трис, тогда я растерялся, когда ты поцеловала меня, но сейчас понимаю, что все закономерно, — он рассуждает так спокойно, будто мы обсуждаем план тренировки. — Смотри, я всегда задавался вопросом, почему мои отношения с другими девушками не продолжались больше недели? Почему я всегда думал, что с ними что-то не так? Почему я не находил себя с ними? Почему они, делая все для меня, не получали взамен ничего?       — Наверное, ты просто бабник, — пожимаю я плечами.       — Вот уж хорошего ты обо мне мнения! — насупил он нос, а я немного улыбнулась. — Нет, ты не права. И я понял это после нашего поцелуя. Но скажу только тогда, когда ты уплатишь мне дань за мой ответ, — он ехидно смотрит на меня, и я тут же чувствую его губы на своих. Поцелуй получается затяжным, и я уже не помню, на чем мы остановили наш разговор. Но Фор разрывает поцелуй и смотрит на меня: — Потому что они не были тобой.       — Фор, но ты… — я немного сомневаюсь в правильности своих суждений. — Ты что, хочешь сказать, что…       — Люблю тебя? — заканчивает он за меня, и я нерешительно киваю. — Люблю, — вздыхает он. — Только вот… Я очень зол на тебя…       — На меня? — удивляюсь я, а в голове звучит его слово «Люблю», и сердце готово совершить прыжок из груди.       — Да, Трис, конечно, на тебя! — выпаливает он. — Ты что, не могла раньше меня поцеловать, чтобы я понял, что люблю тебя?       Туннель наполняется нашим смехом, и я целую своего друга. Целую его так, что время замирает, и мое сердце стучит в унисон его. Мой мужчина, мой Фор, мой Четвертак, мой инструктор, мой друг и любимый. Хоть иногда он ведет себя, как дитя малое, но он тот, о ком плачет душа и замирает сердце, когда я вижу, как звезды отражаются в его глазах…