Достав из Хранилища огнемет, я поджег эти растения. Посмотрев и поняв, что с ними ничего не произошло, я начал пробовать все остальное оружие, что было в моем «сундучке». Остановился я только после крика Ямато, чтобы я не делал глупостей, так как использование баллистических ракет в помещении отрицательно сказывается на здоровье. Вернув все на место, я принялся грызть их, потому что желудок вновь взбунтовался. Не привык я к таким долгим периодам голода. Как ни странно, но моим зубам эта дрянь не поддавалась.
—
Хозяин, я предлагаю использовать либо Ямато, либо меня, — внесла дельное предложение Ора. В кои-то веки я решил к нему прислушаться, поэтому в моих руках тут же появилась дисковая бензопила, тускло окрашивающая окружающие предметы в оранжевый цвет.
Спустя полчаса я задался одним единственным вопросом. За подобное издевательство над растениями не лишат ли меня статуса эльфа?
—
Поверь, это уже давно сделали. Еще за твои эксперименты на Земле, — проснулся, чтобы опять меня обругать, Ямато. И не надоедает ему? —
Ни капли. Мне надоедает твоя невероятная жажда самоубийства. Я с тобой связан, если, конечно, твой дырявый разум не позабыл этого.
— Ну, с кем не бывает? Забыл разок… другой… третий. Не суть, в общем. Меня другое интересует, он не захочет меня схарчить? — со стороны иногда кажется, что я безумен. Постоянно разговариваю с невидимыми собеседниками, показываю пальцем на гробы, хожу с бензопилой. Надо избавляться от этой привычки, а то я сейчас не в лаборатории, где можно творить все что душе угодно. Тяжела жизнь психа.
—
Тебя не схарчил бы даже я, так как подавлюсь и умру. А от твоей смерти всем только хуже будет. Вот не люблю таких разумных, и оставить жить — плохо всем, и убить — плохо будет.
— Бу-бу-бу, много говоришь. Но в целом, я тебя услышал.
—
Вообще не уважает старших. Хам малолетний.
— А ты великовозрастной. Упс, слишком сложное слово для меня. Старик, постоянно бубнящий.
—
Я жалею, что согласился на тот договор.
Расчистив местность, я приподнял крышку гроба и выкинул ее в угол. Передо мной открылось невероятное зрелище. Полуразложившийся труп, прикованный металлическими браслетами к внутренней плите.
— Ты жив? — ткнул в труп пару раз, обжегшись от концентрации Святой энергии в нем. На периферии сознания кто-то сказал, что «он умывает руки и больше участвовать во всем этот не намерен». Как обычно проигнорировав его замечания, я ткнул еще пару раз, так как чувствовал в нем жизнь.
На пути моей руки появился призрак, похожий на того, кого я хотел затыкать. Только видок по лучше и глаза есть. И выражение его глаз мне ОЧЕНЬ не понравилось.
— Ангел, — непроизвольно вырвалось рычание из глубины моего тела, буквально распространяясь вокруг и резонируя с окружающими предметами, вызывая невольную дрожь у каждого, кто бы его услышал. Но тут был лишь демон и ангел, стоящие друг напротив друга. Выражение его глаз лишь чуть изменилось, теперь оно помимо доброты выражало еще и понимание. Не знаю почему, но именно это взбесило меня до предела, а затем… я успокоился. Просто вспомнил, что я не полностью демон и не должен подчиняться инстинктам.
— Молодец, принятие своих ошибок — первый шаг на пути к исправлению, — подал голос доселе молчавший ангел, вот только лучше бы он молчал. Не люблю, когда меня лечат. — Хорошо, мне не трудно помолчать. И нет, все видно по твоему лицу. Эх, может быть ты когда-нибудь отринешь свои Грехи и станешь ангелом? Шутка. Не твое это, я по глазам вижу. Целибат, всепрощение к людям… Тебе и этого хватит, ведь так?
На это я ему ничего не ответил, а только пытался успокоиться, слушая его тихий смех.
— Так, ладно. Закончим на этом. Ты ведь хочешь выбраться?
— Каждый желает вырваться из своей темницы, дабы вновь почувствовать запах свободы и насладиться сиянием солнца, морским бризом и ощущением травы, покрытой утренней росой, под твоими стопами. Не спи.
— А? Да, да. Это просто реакция такая, — чувствую себя так, будто я разбил сервант с антикварной посудой, а меня за это похвалили. Необычно, одним словом.
— Так как ты не знаешь, почему ты меня освободил, а точнее не знаешь, что делать дальше, потому что интуиция не хочет давать советов, то предложу я. Объединимся, чтобы выбраться?
— Я за. Как договоримся? — не вижу смысла отказываться.
— Клятвы будет достаточно. Так как я не люблю долгие клятвы, то сделаем так. Я объединяюсь со своим сокамерником для освобождения из текущего места заключения, клянусь не вредить ему и всячески помогать все это время. Клянусь, — произнеся эту странную формулировку, он спокойно смотрел на меня. Я уже собирался отказаться, так как слишком много неясного в этой клятве, но Ямато вступился за ангела. И потребовал моего соглашения.
— Клянусь выполнять условия нашего соглашения. Сейчас.
— Ну вот и хорошо. Теперь другой вопрос. Как будем выбираться?
— А ты не знаешь? — сказать, что я был в шоке, значит ничего не сказать.
— Я знаю, но есть некоторые проблемы. Я полумертв. И жить моему телу не очень долго осталось, так как Аргент-барьер, сохраняющий мое тело, был сломан.
— Что-то слабенький какой-то барьер.
— Он не был рассчитан на то, чтобы кто-то из богов Хаоса проходил мимо.
— Чего?
— Он прошел в паре десятков миров отсюда, но даже так его ауры хватило, чтобы нарушить работу барьера.
— Не хочу сражаться с богом Хаоса. Вообще.
— Довольно правильные мысли. Пока что рано, не отрицаю. Что же, давай думать?
— Я не смогу воспользоваться магией, потому что твое тело слишком пропитано эманациями чего-то… чего?
— Это проклятие Дьявола, не обращай на него внимания. Оно уже практически прекратило свое действие. Раз тело сохранить невозможно, то нужно сохранить разум и душу. Ты умеешь управлять душами?
— Это связано с некромантией? — я прямо почувствовал, как он ударил себя по лицу. — Видимо нет.
— Чему вас вообще учат в ваших школах?
— Без понятия, я не интересовался.
— Отец, дай мне сил. Будем считать, что не умеешь, мне так будет спокойнее. Наша цель привязать мою душу к артефакту. Единственным подходящим является мой меч, но он снаружи.
— А как же костюм? — пальцем указал в его сторону, чтобы добавить больше конкретики.
— Преторианский доспех? Нет, не подойдет. Он, как и твои артефакты, уже заполнен.
— Это что же там внутри? — вновь подняло голову мое любопытство.
— Не люблю когда меня проклинают, — просто сказал он. А я почувствовал, что доспех скалится, глядя на меня.
— Не хочу быть твоим врагом, — на это он усмехнулся, но тут же стал серьезен.
— Итак, что мы имеем. Нам нужен мой меч, чтобы вырваться из темницы. Меч снаружи.
— Ммм… Может мне создать артефакт… Бред, не хватит емкости для такой души… А где хватит? Перчатка отпадает, так как обратно я его если и вытащу, то только по частям. Так, артефакты вообще не берем. А что остается? Вокруг только камень, печати, обломки, гроб, труп, я и призрак. Из нормального только труп, я и призрак. Эм, выходит что только я подхожу. Есть идеи?
— Только одна. В тебе хватит места еще для одного?
— После такой фразы даже не подходи ко мне. Уйди, противный.
— Я временно.
— Все равно не катит, отказано.
—
Хватит играться, у меня уже голова от вас болит! Встретились два придурка. Разница между вами только в том, что один старше другого в несколько сотен раз! Хватит меня выбешивать, вы меня поняли?!!! — раздался голос Ямато из моего рта. А он так мог?! Я, видимо, много не знаю. Книгу бы, да нету.
— Так точно/ не ори, в башке звенит!
— Составим новую клятву?
— А давай, все равно заняться нечем…
***
— А ты просторный.
— Еще одна подобная фраза, и я тебя выпотрошу. Собрались, блин. Я — псих с манией заграбастать себе все, змеюка — с манией величия и ангел с нетрадиционной ориентацией. И еще мой личный зоопарк. Великолепно.
Зоопарк?.. От этой фразы у меня рука изо рта выпала. «Ора, не пугай так, я не про тебя».
Принято. Потихоньку мурашки прошли, и я продолжил есть. Наконец-то, за столько времени у меня нормальная еда. Труп ангела. Иногда, я сам себе поражаюсь. Но вкусно, мне нравится. Если бы только все тело не чесалось с такой жуткой силой, то было бы вообще великолепно.
Теперь бы понять, как отсюда выбраться, так как… мимолетное касание к браслетам, что удерживали тело Падшего (он попросил так его называть, а мне все равно), привело к тому, что мое тело начало расплываться и обволакивать труп. Надо было брать форму кристалла, вот правда. Иногда мне кажется, что моя удача показывает отрицательные показатели. Почему эта система до сих пор работает, и я этого даже не заметил?! Хочу выругаться, но смысла не вижу.
—
Мы спать, так что выбирайся сам, проблемное дитя.
Спаааать…
***
Интерлюдия. Внутренний мир Габриэля
Вокруг, до самого горизонта расстилалась великолепная по красоте долина. Множество холмов и гор обрамляли гигантскую реку, что текла посередине. Посреди течения возвышалась еще один зеленый холм, который поблескивал металлическим цветом. На его вершине росла маленькая роща, в тени которой расположился Михаил. Аккуратно расположив обрубки крыльев, он спокойно смотрел вдаль, наблюдая за звездами, что танцевали под музыку, неслышимую разумными.
— Ты знаешь? — бросил он будто бы в никуда, даже не повернув головы к собеседнику, так как в этом не было необходимости. Заслышав звуки его голоса, холм мелко затрясся. На его поверхности, рядом с ангелом вспух пузырь, из которого выбралась молодая женщина в юкате. Единственное, что указывало на ее нечеловеческую природу были разноцветные хвосты с головами змей. Холм же потерял своей блеск и посерел.
— Так ты все же женщина, я был прав, — с легкой ленцой повернул он голову к своей уже собеседнице.
— Ему ни слова, иначе выселю, — спокойно, но предупреждая, произнесла она.
— У меня лишь один вопрос на эту тему, почему ты говоришь о себе в мужском роде?(М)
— Когда ты больше миллиона лет проводишь с братьями в изоляции, при этом никто не сказал тебе, что у тебя другой пол, то это уже становится привычкой. Довольно тяжело было принять свои отличия и перестроить свое поведение в связи с новыми данными, поэтому некоторые вещи я еще не искоренил…а.(Я)
— А почему родители не рассказали?
— Мы все дети отца. Мы — его плоть и кровь. Он создал нас и ушел странствовать. Габриэль встречался с ним, но для него это было давно. Он уже и не вспоминает о тех событиях. Мы развивались в закрытом мире до тех пор, пока не смогли разрушить барьер. В конце концов с братьями мы вновь встретились, но это к твоему вопросу уже не относится.(Я)
— Так что насчет?..
— Эрозии? Да, я знаю. Только мне неизвестно, знает ли он о ней или нет.
— Я видел много случаев, но этот особенный. Его тело не справляется с нагрузкой. Любое заклинание и его тело теряет ресурс. Сколько ему осталось? Лет сорок или пятьдесят? — с горечью в глазах чуть ли не прокричал он. Для него было невероятным то, что такая сила требует настолько высокую цену. Такой потенциал может быть загублен обычным откатом, и именно это выводило его из себя.(Я)
— Да ты оптимист! — появившаяся ехидная усмешка остудила его пыл. — Пять-восемь лет, не больше. Он становится все сильнее, поэтому мне приходится сопротивляться, повреждая его внутренний мир, оттягивая на это его силы. Артефакт тоже мне помогает, но она старается находиться ближе к нему.
— Нужно что-то делать и срочно!
— Нужно, — согласилась с ним. — У меня даже есть план, но для этого нет двух важных компонентов. Нужен уникальный материал, способный выдержать его полную силу, и частица зверобога.
— А ты? Не подходит?
— Дело не в этом. Для реализации нужны частицы — моя, Цербера, Рекса и дракона, огромное количество энергии и материал. Есть волосы Рекса, кровь Цербера и моя чешуя. И это только самый минимум. В идеале, их должно быть восемь, но и такого количества будет достаточно.
— Это что ты собираешься сделать?
— Ограничитель. Он усыпит его магические способности, а возможности ослабит до сил обычного человека. Только регенерация никуда не денется. В остальном обычный человек. Возможно чуть сильнее. За сотню-другую лет, его тело сможет принять силу полностью, и я буду спокойна за его судьбу. Жаль, что он не сможет занять мое место. Его ненависть к интригам просто колоссальна.(Я)
— То есть ты готовила его на свое место? Зачем?
— Я никогда не готовила его как замену себе. Он не сможет быть мной, его желания больше подходят Стражу, Исследователю или Наместнику.
— Никогда не слышал о них. Кто это? Я не могу понять, что скрывается под этими названиями.(М)
— Мой титул — Кардинал, мой брат Пульсар — Страж, его еще все Цербером называют, Рексфелис — Исследователь, а брат Райдар — Наместник. Он — Дракон и сильнейший из нас. Был. Он погиб в битве с отцом, пытаясь вернуть его на его путь Исследователя, но не рассчитал силы.
— Что же у вас за отец, что убил сына? Это… дикость.(М)
— Он может показаться довольно эксцентричным, даже дружелюбным, но это ложь. Он отринул свой путь, чтобы стать Джокером. Получать свою силу сделками и обманом, разрушениями и убийствами. Я надеюсь, что он умер, потому что безумие заполняет те миры, где он побывал, и распространяется, как эпидемия. Он слишком опасен… и слишком силен, — она сжала кулаки в бессильной ярости, а на лице наползла тень.
— Давай забудем об этом, раз тебе неприятна эта тема. Что будем делать с нашей проблемой.
— При следующем его перемещении попробуем изменить точку выхода на нужную нам. А до этого момента я буду отдыхать. И тебе советую.(Я)
— Хорошо, — после его слов Ямато провалилась под землю, и холм вновь заблестел всеми оттенками зеленого, Михаил же продолжил смотреть на танец звезд, наслаждаясь долгожданным небесам…
Конец интерлюдии. Внутренний мир Габриэля
