every me loves every you

      Телефон звонит, когда Дэвид патрулирует город — просто нарезает круги в поисках хоть чего-то, способного рассеять смертельную скуку. Пусть сегодня произойдет что-нибудь, что сделает это день чуточку интереснее. День перестает быть томным, но не в том ключе, в котором мечтал Дэвид — Грэм сообщает по радио:       — Опять звонили из школы, — в его голосе слышен смех; Дэвид тотчас стонет и разворачивает машину возле цветочного магазина Мо Френча.       Школа в пяти минутах езды, но этого времени Дэвиду хватает, чтобы прокрутить в голове все возможные сценарии.       Эмма появилась в его жизни шесть месяцев назад, четыре из которых она посещала старшую школу Сторибрука. Четыре месяца, наполненных встречами с рассерженными учителями и звонками от понимающего директора. До удочерения Дэвид знал, что Эмма — трудный подросток, не подлый, конечно, но достаточно упрямый, чтобы считать ее проблемной. Она как раз была в том возрасте, чтобы ставить под сомнение его авторитет. Или испытывать его терпение. Или же Эмма проверяла его желание оставить её навсегда — так говорила женщина из службы опеки.       Дэвид находит Эмму в приемной директора. Рядом сидит сын Морин. К его носу приложен пропитанный кровью носовой платок. У Дэвида острое желание фейспалмить. Эмма жаловалась на сына Джонсов несколько недель, и Грэм уже начал подшучивать о дерганье за косички и первой влюбленности. А Дэвид к этому не готов. Ей пятнадцать, он знал, что когда-нибудь это произойдет — но он слишком молод, чтобы проходить через подобное, правда.       — Эмма, какого чёрта?       Она смотрит на него, и в глазах ни намека на сожаление или извинение, и Дэвиду вновь хочется обнять рукой лицо. Эмма смотрит на него с вызовом, будто проверяет, осмелится ли он отчитать её за разбитый нос и… Ладно, Дэвид всегда выслушивает обе стороны перед тем, как сделать выводы, особенно когда речь идет о драке. Но эти сценарии обычно включают Лероя, бар «Белый кролик» и такое количество алкоголя, которое никому и ни при каком раскладе пить не стоит. Те сценарии не включают упрямых подростков с перепадами настроения.       — Мистер Нолан, — приветствует директор, открыв дверь в свой кабинет, и Дэвид старается не краснеть, когда их взгляды встречаются.       Он был совсем молод, когда женился на Кэтрин. Он прошел через чистилище — несколько лет бракоразводного процесса. И теперь Дэвид понятия не имеет, как вести себя с симпатичной миниатюрной брюнеткой.       Эмма ухмыляется, почти незаметно, но понимающе и иронично, и Дэвид изо всех сил старается не реагировать, даже если дочь права. Нельзя родителю так предвкушать встречу с директором, особенно если твой ребенок разбил нос другому ученику, но вот беда… Его сердце едва ли не выпрыгивает из груди, да и по глазам всё видно, а ситуация к тому не располагает. Совсем.       — Миз* Бланшар, — со вздохом говорит Дэвид, пытаясь восстановить свое самообладание. — Я бы спросил, что произошло, но очевидно…       — Да просто кровь пошла из носа, — отзывается мальчишка Джонс, но у него даже во рту кровь.       Дэвид заставляет себя не скорчить гримасу на заявление Киллиана (или же на хмурое лицо Эммы — она же более, чем гордится собой в этой ситуации). Он правда надеется, что мальчишка это заслужил. Дэвид понятия не имеет, как поступит с Эммой, если это не так.       — Я могла бы замять инцидент, — объясняет директор, — но Эмма отказывается извиняться и…       Она не успевает завершить свою речь, поскольку оба подростка начинают говорить одновременно и громко, в итоге слов не разобрать — они сливаются в гул. Дэвид прикладывает два пальца ко рту и свистит, чем заставляет обоих замолчать.       Он указывает пальцем на Эмму:       — Объяснись.       Она поднимает голову и вздергивает подбородок:       — Джонс вел себя как идиот, я просила его прекратить. Он не остановился. Я сказала, что ударю - он продолжал и говорил, что у меня духу не хватит его ударить. Я доказала обратное.       Фейспалм, акт третий.       Хотя Дэвид вновь сдерживается от этого жеста, но трет переносицу двумя пальцами и смотрит на миз Бланшар, всё ещё стоящую рядом.       В другой вселенной он бы набрался смелости и пригласил ее на свидание, но сейчас он — отец-одиночка "трудной" удочеренной девочки, и все его шансы улетучились после первого вызова в школу.       — Эмма, детка, просто извинись перед Киллианом, — вымученно просит ее Дэвид: ведь он уже видел слишком много.       — Вообще-то, сэр… — Дэвид оборачивается, чтобы посмотреть на Киллиана, и тот запинается. — Шериф, сэр. Она доказала, что я не прав, и не должна извиняться.       Дэвид не может выбрать, как ему отреагировать: то ли смутиться, то ли рассмеяться в голос. Его губа дергается, но потом он вспоминает, что это подаст ложный сигнал Киллиану, Эмме и миз Бланшар. Поэтому он упирает руки в бока — поза шерифа, по уверению Грэма — и несколько секунд пристально смотрит сверху вниз на них обоих. Наконец, Эмма опускает взгляд и начинает теребить край рубашки.       — Вы двое можете перестать вести себя как малыши в яслях? — задает он риторический вопрос.       — В субботу останетесь после уроков. Оба, — добавляет директор.       Она бросает взгляд на Дэвида — достаточно долгий, чтобы считаться томным — и возвращается в кабинет. Он находит себя за тем, что таращится на дверь слишком долго, пока не разбирает слова Киллиана, объясняющего Эмме, что не нужно прятать большой палец в кулак, когда бьешь. Тихо хихикнув, Дэвид улыбается.       — Ладно, Эмма, поехали домой.       В больших глазах Эммы читается удивление, когда она поворачивается к нему. Рука Киллиана поддерживает её, когда тот показывает, как бить правильно, и Дэвид напоминает себе, что Эмма никогда до этого не жила в нормальной семье. Для многих она была лишь источником получения пособия, что она не привыкла быть для кого-то важной.       Дэвид не знает, как сказать ей, как много она значит для него, или для мальчишки, который сидит с ней рядом.       — Ладно, — тихо говорит она и берет свой рюкзак. Сделав пару шагов, Эмма оборачивается и через плечо бросает: — Пока, Киллиан.       Он отвечает простым:       — Увидимся завтра.       Дэвид закатывает глаза.       Направляясь к машине, они оба молчат. Дэвид заводит двигатель и выруливает в сторону полицейского участка: Эмма всё равно туда приходит после уроков, делает домашнее задание и играет с Грэмом в дартс.       По дороге Эмма, надув губы, смотрит в окно. Дэвид выжидает пару секунд и произносит:       — Ты могла бы просто пригласить его на свидание.       — О, Боже, — произносит Эмма и вид у нее такой, будто хочет провалиться под землю. Когда Дэвид поглядывает на дочь, но она всё еще глазеет в окно, а ее щеки пылают приятным румянцем. — Заткнись.       — Я просто говорю, что ты разбила ему нос, а Киллиан практически перед тобой извинился. Это какой-то новый уровень самоотверженности.       Эмма не отвечает, но Дэвид видит, как она обдумывает его слова: дочь начинает нервно покусывать нижнюю губу. Эмма не отвечает, но когда они добираются до участка, она ждет, когда Дэвид уйдет в архив, и берет телефон с его стола.       (Мальчишка соглашается на свидание. Но кто бы сомневался?) *Миз - нейтральное обращение к женщине в англоязычных странах (не мисс, и не миссис).