Сильная, или история одной любви

Сказать, что я была в шоке — это ничего не сказать. Его поцелуй был похож на безумство. Такого натиска от Юрия Александровича я не ожидала. Губы сами приоткрылись, и учитель только углубил поцелуй. Сколько я читала о поцелуях в романтических книгах (тайком от брата, конечно), но это не было сравнимо ни с одним, из описанных. Обвиваю его шею руками, стараясь прижаться еще ближе к нему. Проклинаю реакцию своего организма на первый поцелуй, но ничего с собой поделать не могу. Не хочется мне, чтобы этот поцелуй прекращался. Голова кружится, и видно, ощутив это, Юрий Александрович подхватывает меня на руки, и несет на диван в гостиной. Странно, но я совсем не сопротивляюсь его поцелуям, ощущая его руки у себя на талии. Поцелуи учителя стали более глубокими, а сердце начинает выбивать бешенный ритм. Прижимаюсь к нему ближе, хотя и понимаю, что потом, наверное, буду жалеть. Но сейчас этот мужчина, до одури пахнущий алкоголем, дымом и мятой — то, что мне нужно как воздух.

***

Ее запах сводил меня с ума. Она такая нежная, теплая, ласковая. Хотелось всю жизнь носить ее на руках, не отрываясь от сладких губ. Голова кружилась, и я не мог понять, от алкоголя ли это, или от ее близости. Усадив ее себе на колени, я начал поглаживать ее тело, манящее меня. Слыша ее сбившееся дыхание, я все больше желал ее. Ее — свою Кошку. Свою Тигрицу. Стягиваю с нее футболку (какой черт придумал их вообще?) и слышу ее сдавленный стон. Господи, как она прекрасна. Ласкаю ее груди, опускаясь поцелуями от нежного изгиба шеи к округлостям грудей. И понимаю, что чердак у меня сносит по полной. Осторожно раздвигаю ей бедра, и понимаю, что, если она меня сейчас не остановит, — последствия будут серьезными. Она в ответ прижимается сама ко мне и требовательно целует. Осторожно снимаю с нее остатки одежды, и быстро раздеваюсь сам. Перед глазами только она, ее идеальное тело. Она спокойно может после школы идти работать моделью. Но тогда уже я сам ее не пущу туда. Она моя! Медленно, стараясь быть максимально нежным, проникаю в нее. В широко распахнувшихся глазах на пару секунд вижу боль, и стараюсь сцеловать скатившуюся с уголка глаза капельку слезы. Она осторожно сделала мимолетное движение бедрами навстречу, и я начинаю двигаться внутри. Сначала медленно, но ускоряя темп, вколачиваюсь вглубь ее податливого тела. Чувствую, что скоро финал, и выхожу с нее, орошая семенем животик Кошки. Напряжение спадает, алкоголь почти прекращает действие — и начинает работать здравый смысл. Вместе с которым приходит осознание только что произошедшего. Я только что переспал с сестрой лучшего друга. С девушкой, заказ на которую мне пришел от босса. С девушкой, которая моя ученица. С той, от которой у меня сносит крышу, и у которой я первый. Со своей Кошкой. Но блин — она же несовершеннолетняя! Да уж, Юрчик, ты влип.

***

Все произошедшее пару минут назад между нами с Волком было… необычным, что ли… По крайней мере, раньше я такого не испытывала. И сейчас сидя на простыне, я с удивлением прислушивалась к собственному телу. Ощущения были двоякими. С одной стороны — полное расслабление и умиротворение. С другой — легкая боль чуть ниже пояса, и покалывающие губы явно давали понять то, что именно только что произошло. Мы с Волком занимались любовью. По крайней мере, с моей стороны — это именно чувство было. А что с его стороны? Он сидел на другом конце дивана, глядя на стену. Лицо его не выражало никаких эмоций, и нельзя было понять — понравилось ему, или нет. И какие теперь у нас с ним отношения? Мы уже не просто друзья — друзья любовью не занимаются. Мы не встречаемся — официально он не предлагал встречаться. Раздумья мои прервал голос Волка.  — Катюш… Тебе необходимо уйти. Немедленно. Вызови такси. Сердце пропустило удар. Как уйти? Зачем?  — Почему?  — Надо. Будь паинькой. Старших надо слушать, тебе разве не говорили этого? — голос был холодным и на удивление — трезвым. Я подскочила с дивана, на ходу ища свои футболку и джинсы. Быстро одевшись, схватила рюкзак, и на ходу доставая мобильный, устремилась к двери.  — Какой же вы мудак, Юрий Александрович!