I'm broken..But I'm fine

POV Harry Найл и я прибываем на станцию за 15 минут до прибытия поезда Луи. Мы оба одеты в чёрные узкие джинсы, в свитера такого же цвета с длинным рукавом, на которые надеты куртки полиции. Даже если мы не работаем, то всё равно носим их, ведь эти куртки безумно тёплые. Мы подходим к платформе, и я стою в стороне, ожидая Луи. Я взволнован тем, что увижу его снова. Я надеюсь, что он узнает нас, а мы узнаем его. У меня до сих пор в голове его 12-летнее лицо. Моя челюсть встречается с полом, когда я замечаю его. Он великолепен, просто совершенно потрясающий: чёрные, как смоль, волосы, которые так хорошо контрастируют с его загорелой кожей, кольцо в брови придаёт ему превосходства, но он по-прежнему выглядит невинно. Он очень маленький, одет в чёрные узкие джинсы и серый свитер, который практически спадает с него. Его ключицы торчат из-под свитера, а его невероятные скулы очень выделяются на его нежном лице. Его голубые глаза оглядывают станцию, пытаясь обнаружить меня, как вдруг наши глаза встречаются, и я не могу подавить маленькое удушье. Он прекрасен. Луи просто смотрит на меня, своим неуверенным взглядом. А я широко улыбаюсь на его невинный жест. Он опускает голову и медленно идёт к нам. — Луи! Как ты, малыш? — практически орёт Найл, и кидается обнимать его. — Эй, Найл, — тихо говорит Луи и выбирается из объятий, смотря на меня. — Эй, детка, — говорю ему я, улыбаясь. — Эй, Хазз, — тихо говорит он. Хазз. Он называл меня так всё время. Он отводит свой взгляд в сторону и снова смотрит в землю. Он кажется таким грустным, и я ненавижу это. — Могу я тоже получить своё объятие? Я скучал по тебе, — говорю я серьёзно. Он смущается и смотрит на меня, но наклоняется для объятий. Его движения скованы и неуверенны, и это немного неудобно, но когда я в его руках, то чувствую, как мой мир меняется, и мне кажется, будто я дома. Я не понял, сколько мы на самом деле так простояли. Мои руки обернулись вокруг него так легко, и я замечаю, какая крошечная его талия, меня это беспокоит. Мы отходим друг от друга, и я иду, чтобы захватить его сумку. — Ты, хм. Я могу нести свою сумку и сам, — тихо говорит Луи. — Я хочу сделать это. Он странно смотрит на меня, но позволяет забрать сумку и нести её. Затем мы идём к машине. Когда мы подходим к автостоянке и находим машину, я забрасываю его сумку в машину и открываю заднюю дверь для Луи. Он забирается в машину, устраиваясь удобнее. Найл сидит рядом со мной, и мы выезжаем со стоянки. — Так, Лу, что происходит? У нас есть много времени, чтобы выяснить это, — улыбается Найл своей широкой улыбкой. Я смотрю в зеркало заднего вида на Луи, который играется с рукавами своего свитера. — Хм, да не так много, на самом деле, просто школа и прочее, — он вздыхает и смотрит в окно. — Любишь школу? — спрашиваю я и вижу, как сразу же напрягается Луи. — Эммм, да, хм, я люблю школу, это потрясающе, — беспокойно отвечает он. Я знаю, что он лжёт, но не упрекаю его. Он расслабляется, когда понимает, что я не буду больше задавать вопросов. — Ты до сих пор так прекрасно играешь в FIFA? Могу предупредить тебя, что я довольно хорош в этом сейчас, — Найл посмеивается. — Я знаю, что ты подыгрывал мне, чтобы я выиграл, Ни, — нахально говорит Луи. — Да я никогда! — говорит Найл, смеясь. Я ловлю себя за тем, что слишком часто смотрю на Луи в зеркало заднего вида. Его маленькие ручки, обхватывающие рукава, его великолепные волосы, спадающие на глаза. Он настолько потрясающий. Он молчит некоторое время, пока Найл не пищит. — Я умираю, Гарри, пойдём перекусим. — Ты всегда голоден, — смеюсь я. Я вижу, как Луи напрягается на заднем сиденье. — Эй, Хазз, я хочу покушать. Там, Хазз, остановись, там есть гамбургеры, — Найл практически хватает руль, чтобы повернуть машину. — Хорошо, хорошо, успокойся, — посмеиваюсь я и останавливаю машину. — Лу, ты что-нибудь хочешь? — я вновь смотрю в зеркало, чтобы увидеть его реакцию. На его лице читается явным дискомфорт. — Хмм, у меня нет денег. — Лу, ты с нами, мы будем платить за всё, что нужно, включая пиццу, — говорю я ему. Он продолжает неуверенно смотреть, и пытается придумать другой повод, чтобы не есть. — Хмм, я не люблю гамбургеры, — говорит он и Найл хватается за сердце. — Как это ты не любишь бургеры, Луи? Это преступление, — шутит Найл. — Мы можем пойти куда-нибудь ещё, если ты хочешь, я не против, — любезно говорю я ему, надеясь, что он просто хочет куда-нибудь ещё. — Нет, ты что, ты не должен, — говорит он. — Я хочу этого, Луи, это хорошо звучит, между прочим, — начинаю я, но он меня перебивает. — Я не хочу есть, Гарри, хорошо? Пожалуйста, давай просто прекратим это, — огрызается Луи. Найл и я поворачиваемся друг к другу и делимся обеспокоенным взглядом. Я снова смотрю на Луи в зеркало, и он, кажется, выглядит взволнованным, а его дыхание сбивается. — Хорошо, Лу, тогда отдыхай. Он, кажется, успокаивается от моих слов, кладёт голову на окно и закрывает глаза, а его дыхание выравнивается. Я немного расслабляюсь и поворачиваюсь в сторону Найла, чтобы сказать заказ девушке за окном. После того, как мы получили свою еду, то решили поесть на автостоянке, а Луи, кажется, заснул. — Он спит? — спрашивает меня Найл? — Я думаю да, — говорю я, кусая свой гамбургер. — Ну, я должен сказать, что выглядит он не хорошо, Хазз, он очень худой и выглядит больным. — Я согласен, что-то не так, — отвечаю ему я. — Ты думаешь, он сидит на наркотиках? — спрашивает меня Найл. Я смотрю в сторону Луи и, хотя он выглядит больным и худым, он не похож на типичного наркомана. — Нет, я не знаю. Я думаю, что происходит что-то ещё. Я просто не знаю, что, — говорю я. Найл одобрительно мычит и заканчивает свой гамбургер, а я не могу не смотреть на Луи, он восхитителен, и я просто хочу удержать его и заставить его чувствовать себя лучше. — Я чувствую себя виноватым Найл, я чувствую ответственность, и я хочу это исправить. Я мудак, я должен был быть там ради него, но я не был. Я игнорировал его в течение пяти лет, я мог бы позвонить ему хоть раз, просто взять телефон и позвонить. Я не сделал это, и теперь сожалею, — я говорю Найлу. — Это нормально Хазз, теперь это твой шанс, чтобы изменить это. Просто будь тут для него сейчас, — говорит он, хлопнув меня по плечу. Я улыбаюсь, я просто надеюсь, что Луи позволит мне быть тут для него, я надеюсь, что это не конец, и что я не оттолкнул его слишком далеко. POV Louis Я притворяюсь спящим, и, после исповеди Гарри, я чувствую, что мне хочется плакать. Я не хотел привязываться к нему снова. Я знаю, что мама и Энн, наверное, нажаловались по поводу того, что я не ем, но я в порядке, и мне не нужен Гарри и мальчики. Возможно, Гарри и правда жалел, что не связался со мной в течение последних пяти лет, но если бы мама и Энн ничего не сказали ему, он до сих пор мне не позвонил. Он беспокоится лишь из-за того, что все они думают, будто я не в порядке, а не потому что он правда хочет заботиться обо мне. Автомобиль начинает двигаться снова, я плохо спал прошлой ночью, так что мягкая музыка ласкает слух, а движение автомобиля убаюкивает меня. Через какое-то время меня разбудил Гарри, нежно тряся за плечо. — Лу, — он качает меня, и я вздрагиваю. Я автоматически извиняюсь. Люди касаются меня только тогда, когда делают мне больно. — Эй, всё нормально, мы здесь, — Гарри говорит мягко — Из… Извини, — говорю я и снова расслабляюсь. Гарри просто улыбается мне и показывает его великолепные ямочки, сказать, что Гарри великолепен — ничего не сказать. У него длинные вьющиеся волосы и длинные ноги, он высок и силён, и все это я нахожу привлекательным. Даже если мы не связаны кровью, это всё равно кажется неправильным — чувствовать что-то к нему. Гарри никогда не найдет меня привлекательным и не почувствует ко мне тоже самое. — Всё хорошо, Лу, давай, — говорит он и протягивает руку. Я не решаюсь, но он берёт меня за руку и помогает мне выйти из машины. Я чувствую, как что-то приятное разливается у меня в животе, когда наши руки касаются. Я надеюсь, что Гарри чувствует то же самое, но скрывает это. Мы поднимаемся на лифте в квартиру и, когда я шагаю внутрь, я ошеломлен. Квартира огромная. Вся боковая стенка — панорамные окна, которые открывают вид на Лондон. Все, что на нижнем этаже — кухня, столовая и огромная гостиная. Кругом валяются мягкие круглые подушки. Коллекции DVD также огромны, и я не могу не поглазеть. Когда я смотрю вокруг, то вижу Зейна и Лиама, которые сидят за барной стойкой на кухне. — Ну, хорошо, хорошо, посмотрим, что тут у нас. Иди сюда, Лу, и обними дядю Зи, — Зейн говорит мне и улыбается. Он по-прежнему безупречен с его острыми скулами и челкой. Он выглядит как модель, но никак не детектив, но его мышцы показывают, да и я сам знаю, что он может постоять за себя. — Ох, Зи, — стыдливо говорю я, когда он заключает меня в объятья. Он по-прежнему пахнет так же как и раньше. — Я скучал по тебе, малыш, — Зейн говорит мне, потянув назад, а я не пропускаю его заинтересованный и оценивающий взгляд. — Эй, Лу, рад видеть тебя снова, мы все действительно рады, что ты остаёшься с нами, — Говорит Лиам, так же подходит и обнимает меня. — Спасибо, Лиам, — говорю я, отстраняясь. — Ну, я покажу тебе твою комнату, — обращается ко мне Гарри. Я оборачиваюсь, и он ведет меня вверх по лестнице в огромный коридор. Слева и справа находятся три двери. Гарри подводит меня ко второй двери слева и открывает её. Внутри располагается огромная двуспальная кровать и мои собственные игровые приставки. Кровать, сине-белая в полоску, и с такими же подушками на ней. Я думаю, что я получил свой собственный телевизор и приставку, потому что мальчики не хотят, чтобы я играл в гостиной с ними. — Я надеюсь, тебе понравится, — говорит мне Гарри, улыбаясь. — Это здорово, спасибо! — застенчиво говорю я. — Моя комната находится прямо по соседству, хорошо? Комнаты Лиама, Зейна и Найла внизу в другом конце коридора, — он улыбается мне. — Хорошо. Гарри. Я знаю, что я бремя для вас, и на самом деле вы не хотите меня здесь видеть. Я сожалею, что ты застрял здесь со мной. Я буду придерживаться своей комнаты, и я не буду вам мешать, я обещаю, — застенчиво говорю я, в то время как смотрю на пол и играюсь со своим свитером. Я чувствую себя ужасно за то, что я мешаю обычной жизни Гарри и мальчиков, но у меня не было права выбора. Если бы я не был таким балованным до этого, то мои родители, может быть, никуда бы меня не послали. Я всегда доставляю всем неприятности. Так же говорят дети в школе. Я ничего не стою, такой глупый, толстый, некрасивый пидор. Я стараюсь разогнать мысли прочь, прежде чем я сломаюсь перед Гарри. Это последнее, что мне сейчас нужно. Я уже думаю о лезвии, запрятанном глубоко в рюкзаке, зуд становится слишком сильным. Мне это нужно, чтобы прогнать свои мысли прочь. Я не понимал, насколько глубоко погрузился в свои мысли, пока голос Гарри не вывел меня из них. Я вздрогнул. — Луи, слушай, малыш, — начинает Гарри, тяжело вздыхая. Он ведет меня к кровати и садит меня рядом с ним. — Я не могу сказать, как мне жаль, что я просто ушел и не звонил тебе. Я был эгоистом, и мне так жаль. Ты заслужил большего. Я хочу, чтобы ты знал, что я никуда не уйду. Я очень рад, что ты здесь, как и ребята, и я хочу, чтобы мы снова стали ближе, — говорит он мне серьезно. Я не знаю, как реагировать на его слова, циничная часть меня говорит, что он просто пытается быть хорошим. Другая часть меня верит ему. Я не привык к тому, что кто-то, кроме моих мам, проявляет ко мне заботу, так что это заставляет меня чувствовать себя скептически. Я смотрю Гарри в глаза и не вижу ничего, кроме тепла и безопасности. Я вздыхаю, мои мысли так спутаны сейчас. — Спасибо, я думаю, что это нормально. Я имею в виду, что понимаю, почему ты ушел и не позвонил, — говорю я ему. Я знаю, что он ушел, потому что я отвратителен. — Ты знаешь? — спрашивает он удивленно. — Да, тебе не нравится то, что я гей, это нормально, правда, — говорю я спокойно. — Что? Луи, нет, это не то, почему я… Нет, — говорит он, и, кажется, злится. Он протягивает мне руку, но я думаю, что он собирается ударить меня, и вздрагиваю от неё, но Гарри немедленно убирает её и хмурит брови. — Я не собирался причинять тебе боль Лу. Хорошо? Мне очень жаль, — говорит он. Я чувствую себя полным дерьмом, я такой придурок, я здесь всего полчаса, а уже расстроил Гарри. — Я просто… Я хочу побыть один, — дрожащим голосом говорю я. Мне нужно кое-что, потому что желание становится очень большим. — Хорошо, Лу, твоя ванная комната там, я позову тебя, когда ужин будет готов, позови кого-нибудь, если что-то понадобится, — говорит он мне мягко. Он и выходит из комнаты и закрывает дверь. Я чувствую, как глаза наполняются слезами и не могу сдерживаться больше. Я иду в ванную комнату с моей коробочкой и запираю дверь. Засучаю рукав и спешно снимаю браслеты с правого запястья, потому что порезы на левой руке слишком свежи и это было бы слишком больно. Я провожу лезвием по запястью пять раз. Ты бесполезен. Гарри ненавидит тебя. Мальчики ненавидят тебя. Ты толстый и уродливый. Никто никогда не полюбит тебя. Я рыдаю, когда смотрю, как кровь с моей руки стекает в раковину. Я порезался немного глубже, чем хотел, поэтому беру вторую руку и зажимаю ею выше порезов, чтобы остановить кровотечение. Я смотрю в зеркало и вижу, что мое тело худее, мои ребра торчат ещё больше, чем раньше. Я не пытаюсь похудеть, я просто не хочу есть. Мое тело усеяно синяками от хулиганов в школе. Я не могу сказать, что я не рад, что мне не придется терпеть побои от моих мучителей в течение следующих трех месяцев. Может быть, мое тело полностью восстановится до возвращения в школу. Я решил принять душ и швырнул свою одежду в прачечную корзинку рядом с душем. Я делаю мысленную заметку, что нужно постирать свою одежду, чтобы мальчики не смогли увидеть моих окровавленных свитеров. Я проливаю слишком много крови, мне нужно быть осторожнее. У себя дома это делать проще. Я сам всё убираю, а мама и Энн много работают, так что я успеваю убирать всё до их прихода. Здесь всё будет по-другому. Я заканчиваю мыться в душе, выхожу и вытираюсь. Я одел браслеты обратно и вышел, чтобы найти спортивные штаны у себя в сумке. Мои штаны свисают с меня, но меня это не заботит. Я сижу на кровати и теряюсь в своих мыслях о том, как я буду скрывать это в течение трех месяцев. Я уже обессилен. POV Harry Я закрываю дверь за Луи и иду обратно вниз по лестнице к мальчикам. — Как он, Хазз? Он в порядке? — спрашивает Лиам. Мы все взяли неделю отпуска, чтобы показать Луи, что мы с ним и заботимся о нём. Приятно побыть всем вместе, когда, как правило, всегда кто-то на смене. Мальчики стоят вокруг плиты, готовя ужин. Зейн протягивает мне пиво, и я сажусь за барную стойку. — Да, он. Я не знаю, он такой грустный. Кроме того, он думает, что мы не хотим видеть его здесь, что нас вынудили взять его. Я пытался сказать ему, что это не так, но я не думаю, что он мне поверил, — отвечаю я. — Ну, мы просто должны показать ему, что мы хотим видеть его здесь, — говорит Найл, потягивая пиво и переворачивая что-то на сковороде. — Да, мы хотим, чтобы он был здесь, он выглядит слишком худым, это на самом деле страшно, — подаёт голос Зейн. — Да, я знаю, что он не будет есть здесь. Когда мы с Найлом остановились, чтобы съесть по гамбургеру, он отказался и казался нервным. Я надеюсь, что он съест обед. Хотя, я не уверен, что у него нет пищевого расстройства, — говорю я. — Ты думаешь, что у него анорексия? — Лиам спрашивает удивленно. — Может быть, я не буду ничего говорить наверняка, потому что он пробыл здесь лишь час, но, думаю, я должен поговорить с Энди, так или иначе. Мальчики согласно замычали. Энди — наш хороший друг. Мы встретились в колледже, он врач и работает в больнице Лондона, с подростками, которые страдают от пищевых расстройств и т.п. Мы имеем в виду, что отправляем всех наших подростков с работы к нему. Луи мне напомнил их, когда я попытался прикоснуться к нему. — Он. Он вздрогнул, когда я попытался прикоснуться к нему, и я замечаю это уже не первый раз. Это разбивает мне сердце. Я думаю, что его, возможно, избивали, — говорю я им, в то время, как играю с этикеткой на бутылке пива. — Блядь! — Зейн говорит. — Да, это похоже на чёртову правду, но кто? — Найл спрашивает. — Дети в школе, может быть? — предполагает Лиам. — Да, я думаю, что это имеет смысл. Я не знаю. Все, что мы можем сделать, это следить за ним это время, — говорю я. Мы все киваем, и я иду, чтобы накрыть стол и ощущаю неприятное ощущение в желудке. POV Louis Я, должно быть, потерял счет времени, лежа на кровати, теряясь в своих мыслях, но Гарри отвлёк меня, заходя в мою комнату. — Эй, Лу, ужин готов, ты, должно быть, проголодался, — говорит он. Я про себя закатываю глаза. Я знаю, что он пытается ухаживать, но я не хочу его заботы, я не хочу есть, и я хочу, чтобы меня оставили в покое. Я вздыхаю и сажусь на кровати, чтобы встретиться с ним взглядами. — Я не голоден, — говорю я устало. — Луи, посмотри на меня. Я знаю, что ты не хочешь быть здесь, но мы все рады, что ты с нами, и мы были бы очень рады, если бы ты пришёл поужинать с нами, даже если ты не съешь много, — говорит, улыбаясь мне, Гарри. Тьфу, его тупые ямочки будут преследовать меня до смерти, я клянусь. Он так старается, и наименьшее, что я могу сделать, это спуститься и перекусить с ними. — Хорошо, — говорю я. Он протягивает руку, чтобы помочь мне встать с кровати, и я беру её, он тянет меня к себе. Когда он отпускает мою руку, то сразу же кладет её на небольшой изгиб на моей пояснице и ведет меня вниз по лестнице. Когда мы подходим ближе к кухне, я начинаю нервничать и играть с браслетами на запястьях. Гарри, должно быть, заметил мой дискомфорт. — Эй, Лу. Всё нормально. В чем дело? — спрашивает Гарри, останавливается в нижней части лестницы и поворачивается лицом ко мне. —Н-ничего, я просто. Я не привык к большому количеству людей, которых я не очень-то знаю. Я просто не уверен., — я начинаю говорить, но затыкаюсь, не желая показывать что-нибудь Гарри. — Ты боишься людей? — спрашивает он меня любезно. Он смотрит мне прямо в глаза, и я чувствую, что он, буквально, смотрит в мою душу. — Люди, как правило, не. Обычно не любят меня, — я пожимаю плечами. Ёбаный Гарри и его проклятые глаза и ямочки, и эти глупые бабочки, которые он дарит мне. Я не должен был говорить это. Гарри смотрит на меня в замешательстве. — Ну, что тебе не нравится? Ты нам всем очень нравишься, и я с нетерпением жду, чтобы мы узнали друг друга снова, — говорит Гарри. Я вздыхаю, если бы он только знал мою жизнь. Я киваю головой, и он ведет меня к обеденному столу, запах пищи поражает меня, и пахнет на самом деле приятно. Ребята все сидели за обеденным столом, у всех была тарелка с пищей и бутылка пива для каждого. Гарри отодвигает мне стул напротив Найла и Зейна, и я сажусь. Лиам во главе стола, а Гарри садится рядом со мной. Передо мной огромная тарелка с едой, и я проглатываю комок в горле, она пахнет вкусно, но я действительно не чувствую, что голоден. — Хочешь выпить, Лу? — Лиам спрашивает меня. — Конечно, я выпью пива, спасибо, — говорю я. Наступает неловкое молчание и все смотрят друг на друга. — Эмм, — начинает Найл. — Я пошутил, я буду воду, спасибо, — говорю я, улыбаясь. Ребята смеются, и Гарри лучезарно улыбается мне, Боже его ямочки. — Ты знаешь, я как раз собирался сдаться и дать тебе пиво, кто может сказать нет этому милому личику, — смеется Найл. — Я уверен, ты бы добился своего, Лу, мама всегда сдавалась, когда ты делал милое личико, и ты всё равно добивался своего, — Гарри говорит, и все мальчики улыбаются. — Да, возможно. Но это не помогло мне не приехать сюда, — говорю я честно. — Ты не хочешь быть здесь? — спрашивает Лиам. Ребята все смотрят друг на друга, и я знаю, что предположения, относительно того, что со мной происходит, уже начались. — Не совсем. Просто, мама и Энн думают, что что-то не так, и они не верят мне, когда я говорю им, что я в порядке, — говорю я. Ребята все начали есть свой ужин, я беру вилку и нерешительно ковыряюсь ею в тарелке с едой. — Ну, не в обиду Лу, но даже мы не можем все сказать, что ты в порядке, а ты здесь всего несколько часов, — Зейн начинает, и я поднимаюсь, чтобы сказать, что это не так, но он кладет свои руки на мои, чтобы остановить меня. — Это нормально, что ты не хочешь говорить об этом прямо сейчас, приятель, мы не заставляем тебя говорить, но мы знаем, что ты не в порядке, и мы хотим, чтобы ты знал, что всё будет хорошо, — заканчивает Зейн. Я могу видеть, как Гарри улыбнулся Зейну через стол, и я чувствую, что мое дыхание немного участилось, и легкое головокружение. Они знают, что что-то происходит, и я держу пари, что с их профессией, они могут видеть меня насквозь. — Я. Я же сказал, что я в порядке, — говорю я снова, спокойно играясь с моей едой. — Тебе не нравится еда? — спрашивает Найл. — Нет, я просто не голоден. — Луи, приятель, что ты ел сегодня? — спрашивает меня Лиам. Я смотрю на него, это был довольно прямой вопрос, и это немного пугает меня. — Я съел завтрак, и я привёз немного еды с собой, я поел в своей комнате, поэтому и не хочу есть, — ложь выскальзывает из моего рта так легко. Дома легче, нет ни одного человека, наблюдающего за каждым моим шагом, никто не замечает, что я не ем весь день. — Я знаю, что ты не завтракал, потому что Лу, твоя мама позвонила мне и спросила, не могу ли я убедиться, что ты съешь что-нибудь, потому что ты пропустил завтрак, — говорит мне мягко Гарри. Дерьмо, это, безусловно, будет сложнее, чем я думал. — Почему ты заботишься обо мне? — выплёвываю я. Это единственный способ, который поможет мне перестать злиться сейчас. — Почему я забочусь? Ты значишь слишком много для меня, конечно, я буду заботиться о тебе, — Гарри пытается говорить спокойно. — Нет, ты этого не делаешь, если бы ты заботился, ты был бы со мной, когда я нуждался в тебе, но ты ушёл и даже не попытался связаться со мной. Я знаю, что ты был бы рад избавиться от меня, — я уже кричал на него. Гарри не кричит, наоборот, вместо этого он смотрит на меня с болью в глазах. — Я извиняюсь Луи, я знаю это, и мне очень жаль, но сейчас я здесь, я хочу помочь тебе, пожалуйста, не делай вид, будто ничего не происходит, — Гарри говорит более спокойно. — Ты угасаешь, Луи, на тебе одна кожа и кости, и мы не можем игнорировать этот факт, твоя жизнь здесь — это наша ответственность, — говорит Лиам. — Я не просил об этом, я не хочу, чтобы обо мне заботились, и я ем, — говорю я. — Тогда ешь, Луи, — говорит Найл. Он смотрит на меня умоляюще, а я смотрю на тарелку, накалываю кусок мяса вилкой, беру его в рот и жую. Это вкусно, но я не ел нормально долгое время, и я не могу съесть много сейчас. Найл улыбается мне, и все возвращаются к еде. На какое-то время наступает тишина. — Луи, у нас есть друг, его зовут Энди, и он действительно хорош. Он доктор, — начинает Гарри. — Врач? — почему Гарри рассказывает мне это? — Да, и мы думаем, что ты хотел бы встретиться с ним, он действительно хорош в своём деле, — Зейн заканчивает. Я не знаю, просто так или с каким-либо намерением они упоминали Энди. Мое дыхание перехватывает, они думают, что мне нужно к психиатру или что? Я не хочу никого видеть, я не сумасшедший, я знаю, что я ничего не стою, и я безобразен, но мне не нужно ни с кем разговаривать. Я чувствую, что не могу дышать, мальчики думают, что мне нужно к доктору, они думают, что я сошел с ума. Я бросаю вилку, и чувствую, что не получаю достаточного количества кислорода. — Луи? — говорит Гарри обеспокоенно. Я не могу ответить ему, я чувствую, что я как будто под водой, и я не могу всплыть на поверхность. — Черт, Луи, — я слышу Зейна. Кто-то стоит передо мной, но я не могу понять, кто это.  — Просто расслабься, малыш, дыши, — Зейн говорит.  — Найл, принеси стакан воды, — говорит Лиам.  — Я не могу, я. Я не могу дышать, — паникую я. — Давай, ты можешь, Лу, я помогу тебе, — говорит Гарри. Он хватает меня за руку, и я даже сейчас дрогнул, он кладет мою руку на своё сердце и накрывает её своей.  — Почувствуй, мое сердце бьется, Лу, сосредоточься на моем сердцебиение и моём дыхании, пытайся следовать ему, — говорит он мне. Я чувствую себя падающим, но я концентрируюсь на том, о чём говорит Гарри. В конце концов, я начинаю дышать нормально. Когда я успокаиваюсь, то понимаю, что сижу у Гарри на коленях. Моя рука на его груди, а он перебирает мои волосы. Моя голова покоится на его плече. — Вот и все, всё нормально. У тебя есть я. Это нормально, — повторяет мне Гарри. Зейн и Лиам присели передо мной и Лиам держит стакан воды, Найл разговаривает по телефону за ними. — Так что, это никогда не случалось раньше? — спрашивает Найл, кто-то находится на другой линии. Я предполагаю, что это моя мать. — Хорошо, Джей, он спокоен сейчас, мы будем приглядывать за ним, не беспокойтесь. Все в порядке, да, до свидания, — заканчивает Найл и вешает трубку. Я не понимаю, что я плачу, пока Зейн не протягивает руку и не вытирает слезу с моей щеки. — Не плачь, детка, все хорошо. Мы обещаем, всё будет хорошо, — успокаивает он меня. —Джей сказала, что этого никогда не случалось раньше, Хазз считает, что это был приступ паники, — Найл приходит и приседает перед нами. — Что, если мы вызовем Энди? — спрашивает Гарри. — Нет! Нет, я в порядке, пожалуйста, я в порядке, — начинаю я и чувствую, что мои вдохи снова ускоряются. — Шшш, всё нормально, просто нужно отдохнуть. Мы не будем звонить Энди, если ты просто попытаешься успокоиться, детка, — говорит Зейн. Гарри хватает меня за руку снова и снова кладёт её на свою грудь, я поворачиваю голову и утыкаюсь лицом в его плечо. Я испортил его рубашку своими слезами, но его запах так расслабляет. Я сжимаю в кулаках его рубашку, пытаясь успокоить себя снова. Когда я снова дышу нормально, Гарри говорит что-то мальчикам. Я слышал, как они говорили, но я не знаю, о чём. Перед тем, как я осознаю, что Гарри взял меня на руки, я оборачиваю ноги вокруг его талии. Он удобный, и я не хочу отпускать его. Он держит меня за талию и шепчет нежности в моё ухо. Мы даже не успели прийти в мою комнату, прежде чем я вырубился.