Черное пламя

Алан шёл по оживлённой улице, опустив голову и рассматривая асфальт, усыпанный сухими листьями. Всё происходящее в лицее и с ним лично не могло не сказываться на его успеваемости: прежде прилежный и хороший ученик превратился в лицеиста с полным безразличием к своим оценкам, к будущему и к другим вещам, которые должны были стоять на первом месте. И даже после строгих замечаний преподавателей и их разочарованных вздохов приоритеты Алана были расставлены не так, как это было нужно. Кроме того, совсем не вовремя все начали подготовку к фестивалю. Времени на домашние задания не оставалось совсем, и приходилось делать их либо поздно ночью, либо не делать вообще. Особые проблемы возникли с математикой. Алан прошёл перекрёсток и свернул на менее шумную улицу, во дворы. Он уже подходил к дому Мистера Слингби. Преподаватель до последнего старался вытягивать Алана. Он понимал, насколько ему было тяжело, даже несмотря на то, что не видел полную картину происходящего. И Алан пользовался этим, но долго так всё продолжаться не могло. В конце концов, и по математике стали появляться плохие оценки, а вскоре общий балл по этому предмету снизился до отвратительного "удовлетворительно", от которого Алану становилось тошно. С другими предметами было проще: можно было нагнать упущенное, быстро разобраться в темах и кое-где просто выловить общую суть, которой будет достаточно, чтобы подтянуться. В математике нужно было закрывать все трещины, все упущенные знания, каждую забытую формулу. Это затрудняло задачу в стократ. Но и тут Мистер Слингби пошёл ему навстречу, предложив немного позаниматься на выходных. Не сказать, что Алан был в восторге тратить единственные дни спокойствия и безмятежности на то, чтобы заниматься. Но он видел, что это было необходимо. А ещё он видел невероятную, просто жизненно важную необходимость побывать дома у Эрика. Это было куда важнее математики, оценок и прочей ерунды. Так они снова смогут побыть вместе, наедине, без лишних глаз, которые раздражают Алана на уроках. Он подошёл к нужному дому, помялся, но не стал сильно задерживаться и нажал на звонок. Ему было неловко, потому что до назначенного времени оставалось ещё десять минут, но погода была прохладная, и переминаться с ноги на ногу у входа не хотелось. Он ни в коем случае не желал заболеть, особенно перед фестивалем. Эрик открыл дверь не сразу. Очевидно, что тот был не совсем готов к приходу Алана так рано. — Привет, — добродушно поприветствовал его он, сразу пропуская Алана в коридор. Глаза Алана засияли, когда он наконец-то увидел его. Ему казалось, что цель прихода была лишь в том, чтобы увидеть Эрика. Хамфриз едва разборчиво поздоровался, не сводя глаз с преподавателя. Математик выглядел немного усталым и сонным. Волосы слегка растрёпанные, без привычной косички и очков. А вместо официальной рубашки с пиджаком, которые, к слову, Эрик никогда особо не любил, на нём была домашняя футболка. Вроде бы, ничего необычного, но Алан замер, даже не слушая, что ему говорят. Он просто пялился на открытые мускулистые руки, на движения, и совсем забыл, зачем он сюда пришёл и для чего. — Алан? — Да-да? — поспешно отозвался он, наконец-то поднимая взгляд на преподавателя. Эрик лишь шумно вздохнул, догадываясь, что его совсем не слушали. — Пойдём на кухню. Они потратили много времени, разбирая сначала лёгкие, а потом уже и сложные темы. Эрик максимально доступно и легко объяснял всё Алану, а тот, в свою очередь, пытался не летать в облаках и слушать его, стараясь понять всё, что он говорил. И наедине обоим действительно стало легче. Не было сдерживающих рамок: в одежде, в стиле общения, в выражениях. Иногда Эрик даже сам шутил на тему того, насколько сложна и непонята математика, иногда рассказывал интересные факты, о которых никогда не расскажут в школе, и которые куда больше заинтересовывают, чем банальные формулы. Вскоре Алану даже стало проще воспринимать информацию, и нынешние темы перестали быть такими недоступными. — Тебе бы стоило взять пару книг из библиотеки и позаниматься дома, — сказал Эрик, когда заметил, что солнце уже начинало садиться. Они потратили на математику почти весь день. Алан кивнул и потихоньку начинал собираться домой. Он очень не хотел возвращаться обратно, потому что с Эриком он испытывал чувство спокойствия даже больше, чем дома, один. И пускай они разговаривали только о математике, его это уже перестало волновать. Главное, что рядом находился Эрик. — Алан, может, тебя стоит проводить? — осторожно спросил Эрик. — Я думаю, что могу сам дойти, Мистер Слингби. — Можешь, но не будешь, — он поднялся. — Жди меня в коридоре. Алан лишь смущенно улыбнулся и не стал перечить. Он убрал в рюкзак учебник и черновик с записями, потом вышел в коридор. Ему не хотелось возвращаться домой и вновь сталкиваться с плохими мыслями, но он понимал, что это неизбежно. Алан рассматривал сет пейзажей туманного острова, пока ждал Эрика, и вдруг почувствовал мягкое прикосновение к своей ноге. От неожиданности он слабо дёрнулся и опустил взгляд вниз. Оттуда на него смотрели большие жёлтые кошачьи глаза. Большая пушистая белая кошка с тёмной мордочкой и лапами сидела у его ног, потираясь о них щекой. Когда стало понятно, что внимание привлечено, она открыла рот и издала едва слышное "мяу". Алану захотелось наклониться к ней, но в этот момент из комнаты вернулся Эрик. — Ну-ка кыш отсюда, — шикнул на неё мистер Слингби. Кошка недовольно махнула хвостом и скрылась на кухне. На немой вопрос Алана Эрик ответил: — От неё много шерсти, и ещё она кусается. Алан лишь улыбнулся своим мыслям. Через несколько минут они вышли на улицу. Уже окончательно стемнело, и поднялся прохладный ветер, поднимающий с тротуаров сухие листья. Хотелось, чтобы эта промозглая погода наконец закончилась и наступила весна, когда природа вокруг не будет казаться такой мёртвой. Дорога занимала не так много времени, но они успели разговориться на отвлечённую от учёбы тему. Разговор шёл о повседневной жизни, и Алан узнал несколько вещей о жизни Эрика, а также рассказал побольше о своей семье. Он чувствовал себя небывало спокойно, и сейчас шум ночного города вокруг не казался давящим. Мягкий голос Эрика словно вводил в транс, и Алану даже показалось, что только сейчас он по-настоящему отдыхает. А когда они остановились, он не сразу ощутил чужую руку на своём плече. — Послушай, Алан, сейчас в школе неспокойное время… — вывел его из раздумий Эрик. — Я надеюсь, ты не влипнешь в неприятности. Алану потребовалось несколько секунд, чтобы уловить смысл этих слов. Он слабо кивнул в ответ и поймал себя на мысли, что от этого чувствует себя увереннее. Раз даже преподаватели заподозрили что-то неладное, то на них можно будет полагаться. Он не был уверен, что учителя смогут взять всю ситуацию под контроль, но поддержка и эти, казалось бы, простые слова вселяли в Алана уверенность. Эрик давно присматривал за ним, и от этого становилось спокойнее. Если с Аланом что-то случится, то он сможет обратиться к Эрику. И тот обязательно не оставит это просто так. Сейчас, после целого дня, проведённого наедине с Эриком, он перестал быть для него "Мистером Слингби". Теперь Алан видел в нём куда более близкого человека. Даже ближе, чем мог оказаться кто-либо другой. Думая над этим, он невольно засмотрелся на Эрика, а потом потянулся, и, решив наплевать на собственный страх, мягко поцеловал в уголок губ. — Спасибо, — тихо сказал он прежде, чем Эрик успел хоть что-то произнести. Потребовалось ещё несколько секунд для того, чтобы Алан осознал, что только что сделал. Однако накативший страх сменился приятным волнением, когда он оказался в тёплых объятиях Эрика. Мысли Алана были только об этом, и его не волновал тот факт, что они на улице, где их могут увидеть. Он ощутил на своих губах ответный поцелуй и почувствовал себя намного увереннее. Достаточно для того, чтобы не отстраниться и не сбежать, а поддаться желанию продлить этот момент, не думая о последствиях. Всё, что волновало его в последнее время, перестало существовать, и осталось лишь приятное, тёплое чувство, которое грело его изнутри.

***

Алан взволнованно сжал в руках листок со списком нужной литературы, прежде чем зайти в библиотеку. Несколько минут назад он нос к носу столкнулся с Эриком, который лишь одарил его мягкой улыбкой, и решил надолго не задерживаться рядом с ним. Почему-то казалось, что в тот момент чужие взгляды были устремлены именно на них. Теперь, находясь в пустой библиотеке, Алан почувствовал себя в полной безопасности. Он окинул взглядом помещение, сделал глубокий вдох, успокаиваясь, а потом прошёл к стойке, за которой обычно сидел библиотекарь. Но того на месте не оказалось, и Алану пришлось пройти вдоль стеллажей, к читальному залу. — Извините, — вежливо позвал он, — не могли бы вы помочь мне с книгами? Библиотекарь, очнувшись от полудрема, вскинул голову и посмотрел на лицеиста сквозь чёлку, а затем широко улыбнулся. — Конечно, молодой человек. Он поднялся и принял протянутую бумажку, затем пробежался по ней взглядом и направился в сторону полок с учебной литературой. Алан пошёл за ним. Библиотекарь выглядел, как обычно, меланхолично и тихо напевал себе под нос какую-то песенку, а Алан почему-то вспомнил о том, что ему рассказал Сатклифф, и задумчиво всматривался в его спину. Вдруг тот остановился и снял с полки несколько книг, положил на них список и развернулся к лицеисту, чтобы передать. — Разве вы не запишите их? Библиотекарь тихо хихикнул в своей извечной манере, прикрыв рот рукой. — Не беспокойтесь, я прекрасно запомнил вас, и сделаю это чуть позже. Когда он проходил мимо, Алан мог поклясться, что на секунду столкнулся с насмешливым взглядом до боли знакомых и пугающих желто-зелёных глаз, блеснувших из-под серебряной чёлки.