Черное пламя

      Кофе был горьким, но бодрящим. Рональд ждал своих друзей в кофейне, недалеко от лицея. Алан попросил их о разговоре, и они решили встретиться перед учебой, находясь подальше от лишних ушей. Правда, вовремя пришел только Рон. Тот сонно смотрел на проходящих за окном людей и слабо вздрогнул, когда на телефон пришло сообщение. Недолго думая, он снял блокировку и пробежался глазами по тексту. Это было небольшое сообщение от Уильяма, которое насторожило его.       В помещение вошли Грелль и Алан, Рональд же быстро заблокировал телефон и бодро поприветствовал их. Друзья сели за барную стойку по правую руку от Рона. Он неуверенно обхватил кружку руками и сказал:       — Уилл написал, что не придет сегодня, и мы можем не ждать его.       Грелль закатил глаза:       — Он и так в последнее время редко появляется в лицее.       — Я расскажу ему обо всем, — Рон допил кофе. — Давайте уже перейдем к делу.       Остальные согласились и заказали еще кофе. Времени у них было много. Они все выглядели устало. Ситуация по-своему волновала каждого.       — Сегодня в новостях говорили про очередное убийство, — тихо и как-то отрешенно сказал Алан. — Скотланд-Ярд уже объявил о том, что это дело рук серийного маньяка. Все жертвы погибли в результате ножевых ранений. И, как стало известно, не хаотичных, а имеющих один и тот же порядок.       — Порядок?..       — Я тоже видел этот новостной выпуск, — заговорил Грелль. — Действия маньяка напоминают какой-то культ или ритуал. И он начал действовать как раз в то время, когда началась чертовщина в лицее.       Алан слабо кивнул и наклонился немного вперёд, тем самым привлекая всё внимание к себе. Парень сидел посередине и поэтому мог говорить тихо, чтобы слышали только они.       — Кейт Хиллс, — его голос едва заметно дрогнул на имени, но Алан постарался взять эмоции под контроль, — была найдена не так далеко от нашего лицея. Через две улицы, если быть точным. Второе убийство на Гомм-роуд… Грелль, ты каждый день ходишь на учебу через Саутварк. Это совсем близко. А вчера…       — А вчерашний труп нашли в соседнем районе на набережной, — заключил Грелль.       Алан согласно кивнул.       — Видимо, убийца хотел, но не успел скинуть тело в Темзу.       — Ребята, вы же не пытаетесь сказать, что он учится в нашем лицее?       — Это слишком громкое заявление, — Алан кивнул еще раз, — но этот вариант очень близок к правде.       Между ними повисло долгое молчание. Даже допивать кофе никому не хотелось. Время шло, но возвращаться в лицей не было желания. Это последний год обучения. Им приходится ходить на занятия вместе с убийцей. Или, вероятно, даже с монстром, который подчиняет себе слабые разумы лицеистов, вынуждая творить зло.       — Проклятый лицей, — тихо прошептал Грелль. — И мы вместе с ним.       Алан вздрогнул, но тут же потупил взгляд и чуть сжался. Если действительно существуют те люди, которых прокляли, то он точно один из них. Ведь видеть вокруг себя потусторонних существ, несущих смерть, — не простая обыденность. Но поговорить об этом с кем-то не было возможности, оставалось лишь смириться с мучительным даром. Можно ли вообще такое назвать даром?       — Алан, что насчет архивов лицея? Ты как-то говорил о них…       Он поднял взгляд на Рональда и постарался сосредоточиться на поставленном вопросе. Архивы у лицея были. Даже хранились личные дела бывших выпускников. Алан лично видел все эти папки. Правда, мельком, когда однажды застал библиотекаря за нахождением в старом пыльном помещении, которое всегда было закрыто.       — Верно. Он находится в библиотеке, но постоянно заперт. Придётся очень постараться, чтобы оказаться там.       — Но ведь наш Гробовщик, кажется, даже ночует там, — грустно заметил Грелль.       Алан лишь пожал плечами.       Но теперь серьёзно задумался над тем, чтобы проникнуть туда. Возможно, подобные случаи уже происходили, и замечание про проклятье имело место быть. Алан уже не относился к таким вещам скептически…       Они приняли решение, что должны проникнуть в архив лицея. Но времени на составление подробного плана им не хватило, и пришлось договориться обсудить все позже. Парни снова опаздывали на занятия. Кого-то это разве волновало? Заходя в холл здания, Алан заметил, что все украшено цветами. От обилия красного цвета резало глаза. Отвратительные цветы, отвратительные призывы к жизни, отвратительная скорбь.       — Это все ложь, — негромко отозвался Рональд, — они пишут, что смерть не выход, что нужно жить, что его действие было ошибкой. Но мы знаем… Ведь всем на это плевать. Дурацкие фразочки ничего не исправят. Даже если он принял решение сам, является ли это выходом?       — Рональд, ты чего? — растерянно спросил Алан.       — Выпускные классы грызут друг другу глотки, и никому никогда не было до этого дела. Думаешь, сейчас лицей пытается помочь хоть как-то? Они просто, как трусливые крысы, заметают свои следы, прикрывая все это скорбью.       От этих слов Алану стало не по себе. Он ещё раз взглянул на букеты красных цветов.       Такого не должно происходить.

***

      Рональд пришёл в пять часов вечера и ни минутой позже. Так говорилось в сообщении Уильяма: он попросил прийти парня в это время. Дверь бесшумно открылась, и Рон увидел своего друга, немного усталого. Но что-то ускользало от его взгляда. Что-то, что в Уильяме изменилось. Но он не мог понять, в чем это отражалось, просто мимолетное предчувствие, поднявшее легкое беспокойство. Рональд зашёл в дом, привычно поздоровался, снял обувь и, не оглядываясь, пошёл на кухню.       Уильям положил ладонь на его плечо:       — Я сделаю чай и принесу в комнату. Нам лучше поговорить там, чтобы никто точно не смог услышать.       Рон притормозил. Кто-нибудь из родителей Уильяма и правда мог вернуться в неподходящий момент.       — Хорошо.       Он зашёл в комнату и тихо прикрыл дверь. Весь день в лицее Рональд просто отсидел. Настроение было ни к черту. А теперь Рональду ещё казалось, что с Уильямом что-то произошло, и отделаться от этого чувства было сложно. Он сел на двухместную кровать и погладил черный плед.       Напротив кровати находился огромный экран. Рон почему-то вспомнил, как они с Уильямом играли в приставку. Уилл схватывал всё на лету и быстро учился обыгрывать Рона, поэтому парень привык продувать. Они частенько спорили на желания, так что Рональду приходилось выполнять всякие дурацкие задания. Представить Уильяма сейчас за какой-нибудь игрой трудно. Как их дружба вообще сложилась — для Рональда осталось загадкой. Они оба были противоположностями друг друга, но неизменно помогали во всем. И даже характер Уильяма не препятствовал Рональду. Он всегда восхищался своим другом. Если Уильям хотел сказать что-то важное, нет ничего удивительного в том, что он позвал сюда именно его. Хоть прошло столько времени с того момента начала их общения, Рон все ещё помнил детское лицо Уилла, скромную улыбку и то, как неуклюже тот поправлял свои очки до появления линз.       Рональд считает, что очки ему шли больше.       Уильям зашёл с двумя кружками и одну протянул Рону.       — Почему тебя не было в лицее?       — Столько всего происходит в последнее время, — Уилл отвёл взгляд в сторону, — просто неважно чувствовал себя.       Рону даже стало стыдно за свой вопрос. Уильям — такой же человек, как и они все. Ещё совсем недавно ему изменил Грелль. Что бы в их отношениях не было, Рон знал наверняка: Уиллу больно. Не только он сейчас прогуливал лицей.       — Хорошо… — он сделал пару глотков горячего чая. — Мы с ребятами встретились и обсудили все. Ты же, наверняка, смотришь новости?       — Да.       Вкус чая показался Рональду странным, но он не обратил на это должного внимания. Скорее всего, вернувшаяся из долгой командировки мама Уилла опять натащила в дом, чего только в голову не взбредет. Он знал, что эта мадам та ещё экспериментаторша. Рональд продолжил:       — Все эти убийства в последнее время происходят недалеко от лицея. Мы поболтали и решили отправить кого-нибудь в архив. Может, там удастся найти что-то полезное.       — Это неплохая идея. И когда? — Уилл поставил чашку на газетный столик, с интересом наблюдая за Рональдом. Он чего-то ждал?..       Рональд тяжело вздохнул. Он хотел что-то сказать, но от чая начало мутить.       — Не знаю, если честно… Через пару дней, ночью, — он поставил кружку на прикроватную тумбу. Голова закружилась.       Рональд заметил смазанную улыбку Уилла.       — Всё в порядке, Рональд? — он положил руку на его бедро, наклонившись.       Рон словно почувствовал слабый удар тока. Ощущения притупились, и остро ощущалась лишь тревога. Он даже не совсем понимал, происходило ли все это в реальности. Вроде видит Уильяма, но его движения, рука на бедре, глаза, улыбка. Его ли всё это?       — Уилл, что ты делаешь?       — Жалко, что ты натурал. Из тебя бы вышла неплохая шлюшка, — нашептывал ему на ухо Уильям.       — Уилл, ты охренел? Отъебись, — Рональд прибавил строгости в голосе и попытался убрать его руку, но не мог сконцентрироваться. Все выглядело смазанным, а по ощущениям, будто он перебрал с алкоголем. Ему не хватало сил оттолкнуть Уильяма, и все движения казались лишь жалкими трепыханиями.       — Не сопротивляйся, может, тебе даже понравится.       — Что?..       Рональд не понимал, что происходило, и, когда Уильям сжал бедро, снова попытался оттолкнуть его от себя. Из-за страха он потерял дар речи, не мог даже сделать вздох, но при этом был абсолютно бессилен. Чувства страха и тревоги накатывали волнами, всё больше и больше, не давая даже спокойно дышать. Рональд чувствовал себя запертым в клетку. Как и его сердце, которое дергалось, пытаясь предпринять попытки выбраться из ребер, но с несвойственной слабостью.       Чёртов чай.       Иногда ему снились сны, в которых настигает что-то ужасное. Там он не мог пошевелиться или закричать. Рональд понял, что оказался именно в нем. Только это все не иллюзия, а ощущения реальны, и Уилл здесь и сейчас — который резким движением толкнул его на постель, — тоже правдив. И опасен.       Рон вновь попытался отстраниться.       — Прошу, давай поговорим. Что с тобой, черт возьми, случилось? — голос Рональда дрожал, он уже начинал сдавать позиции.       Уилл что-то ответил, но парень говорил словно за стеклом. Из этого было отчётливо слышно только одно: «заткнись».       Рональда грубо развернули и поставили на колени. Когда он старался оттолкнуть Уилла, то задел кружку, и она разбилась о пол. Звук отвлек, и Рональд сразу же дернулся, попытался встать с кровати. Мутная жидкость впиталась в ковёр, оставляя только какой-то странный белесый оттенок. Рон дернулся в очередной раз, как беспомощная птица, пытавшаяся вырваться из клетки.       От резкого удара в ушах зазвенело. Во рту сразу почувствовался привкус крови. Вместо крика Рональд сдавленно замычал. Виски пульсировали, и он не сразу почувствовал, как с него приспустили джинсы вместе с нижним бельём. От паники, он перестал контролировать свои действия и попытался сам ударить Уильяма. Но тот был сильнее и словно видел все его действия наперёд. Он перехватил его руки и завёл за спину.       Рональд хотел закричать. Его заставили прислониться больной щекой к постели.       — Прекрати, — хрипло, едва разборчиво говорил Рон, — хватит, перестань, пожалуйста…       И в его сознании повторялось жалкое и беспомощное: «перестань, пожалуйста…»       Уильям не церемонился, и ему, кажется, были абсолютно безразличны мольбы прекратить. Он смазал свой член слюной и приставил ко входу, как у Рона открылось второе дыхание, и парень начал больше сопротивляться, пытаться вырваться из крепкой хватки Уилла и кричать. А когда почувствовал резкую боль, закричать, почти потеряв голос.       Но это все было бесполезно. Несмотря на свое состояние, он ясно чувствовал каждое движение Уильяма внутри себя, каждый толчок. Всё тело жгло от боли, его трясло от страха, от чувства беспомощности, от отвращения. В этот самый момент он понял, что хочет умереть, прямо здесь и сейчас, только бы не чувствовать эту разрушающую его боль.       Все вокруг стало отвратительным. Он помнил детский голос Уильяма, когда тот впервые сказал: «ты мой друг». Слышит его хриплые стоны над своим ухом. Мерзко.       Он пытался вырваться, стискивая зубы, игнорируя вспышки от боли перед глазами и накатывающиеся слезы. Рональд пытался всхлипывать как можно тише, но все равно задыхался, кричал и просил прекратить.       Пока окончательно не потерял сознание.