Расчет

— Есть хочешь? Я проголодался, когда ждал! Не верится, что это ты! Люциус для верности встряхнул гостью, крепко ухватив за плечи. Целая плеяда желаний сбывалась. Она приехала. При ней была только домовичка, несколько чемоданов и две недели времени. Священных дней, не опороченных вечной слежкой, косыми взглядами, догмами поведения. Отец, безусловно, поклялся, что ничего страшного, опасного и нарушающего договор не произойдет. Но сын знал, как он умеет закрывать глаза в нужный момент. Разум подростка занимали желания самого разного характера. Но ежовые рукавицы воспитания достаточно однозначно диктовали рамки дозволенного. Он просто хотел показать, как красиво вокруг и что все это рано или поздно станет ее. — Я же не пешком шла! Я переместилась с домовиком, — Нарцисса засмеялась. — Ну и ладно. Я тебе нагуляю аппетит! — парнишка вздохнул и прижал ее крепко-крепко. — Люциус, тише! И неудобно как-то. Сейчас придет твой отец и разгонит нас по дальним углам. А где он? — Цисси повертела головой. — Отец в кабинете. Идем я тебе половину дома мельком покажу. По огромному холлу, оканчивающемуся парадной лестницей, раздавались гулкие семенящие шаги детей. — Так вот, направо от лестницы большой трофейный зал, в нем камин, мебели чуть и каменные полы. В него тащили дичь с охоты раньше, и сейчас бывает, когда Нотты нагрянут осенью. Обычно они берут кабанов и оленей. Помню, стоишь по щиколотку в крови, а язык жарят прямо в камине. На шпагу насадят и обязательно пару кусков свежего сала с молодого подсвинка. Идем, — он потащил девочку дальше. Маленькая столовая. Сразу за ней первая кухня: можно самому что-то приготовить. Там же эльфы стряпают на семью. Мама готовила редко, но вкусно. А за ней большая кухня: если прием или бал, чтобы еду не уменьшать, а все можно было обрабатывать в натуральном виде. Там посередине огромный очаг прямо в полу и вертел на целого быка. Дом столетиями не переделывался. Он приоткрыл двери в совсем небольшую комнатку с уютным столиком не более чем на шесть персон, стулья с высокими спинками были накрыты чехлами. Стол стоял, сервирован на всякий случай, а на тарелках и приборах пылеотталкивающие чары. Столовая не имела окон, только зачарованные полотна с видами, соответствующими парку с этой стороны дома. На них менялась погода, деревья шевелились, и отражались находящиеся в этом месте люди и звери в режиме реального времени. Одно от потолка до пола было исполнено в реалистичной манере, а другое — в стиле импрессионизма, похожее на творчество Монэ. Они снова рванули по кругу, обходя лестницу. — Слева несколько бальных и приемных залов. Один выходит на застекленный по первому этажу алькеж, образующий пятую башню. В древности каждая из пяти служила для обороны и больших окон не имела. Я тебе еще покажу все залы, и канделябры все зажжем, чтобы в зеркалах отражался свет. Нарцисса, приоткрыв рот от удивления, почти бежала за будущим супругом. Они скакали через ступеньку по мраморной лестнице, ведущей на второй этаж, приспособленный для парадной стороны жизни. На нем располагались: большая столовая с мрачноватым антуражем, длинным камином в неоклассической обрешетке, библиотека, поразившая Блэк, привыкшую к чудесам семейного собрания, своими размерами, несколько комнат непонятного назначения, как и в любом огромном старом доме, пространство, деленное и заполненное мебелью, отвечающей вкусовым прихотям хозяев. — Смотри, японская комната. Здесь собрание оружия. Зайдем еще — тебе понравится. Комната в колониальном стиле, обставлялась во времена колонизации Индии, все камни в инкрустации стен полудрагоценные и драгоценные, ковры шелковые. Люблю на них лежать и читать. — А это что такое?! — возмутилась Нарцисса, уставившись на фрагменты барельефов, встроенных в ниши стен. Обыгранные прочими предметами, относящимися к индийской культуре, они изображали самым откровенным образом соитие в немыслимых позах, доступных только йогам-фантазерам. — Барельефы со стен храма, найденного заброшенным в джунглях. Им тысячи лет, их точно никто не хватится. А что до содержания, они только на первый взгляд смущают. Если глянуть последовательно справа налево, то они образуют ритмическую конструкцию, похожую на последовательность движений в танце. Просто когда я читаю, то мало смотрю по сторонам. А валяться на этих коврах одно удовольствие, и библиотека рядом. Они достигли двух внушительных дверей, ведущих в личные парадные покои родителей. По сути, каждая скрывала отдельный дом, начинающийся рабочим приемным кабинетом, за которым из коридора расходилось несколько дверей в гардеробные, ванные комнаты, гостиные и спальни супругов, устроенные по отдельности. На третьем и четвертом этажах находилось множество гостевых и детских спален, танцкласс, дуэльный зал, наличию которого Люциус поразился в относительно небольшом доме одной из ветвей семьи Блэк. В одной из просторных светлых комнат был оборудован класс для любых дополнительных занятий с преподавательским столом и доской. В углу стоял массивный шкаф с лабораторными ингредиентами, но Люциус пояснил, что знаменитая огромная лаборатория менора, мечта любого зельевара, в подземельях. Возвратившись к дверям в личные покои отца, он осторожно постучал. Нарцисса наблюдала за юношей с нескрываемым интересом. Что ни говори, а визит и неформальная обстановка как ничто другое должны были дать представление о нем настоящем. К ее удивлению, живое, с выразительной мимикой лицо Люциуса тотчас обратилось в скупую маску. До них донесся голос Абраксаса. Цисси любила отца, она не могла по-настоящему осудить и воспротивиться его поступку. Ей в голову не приходило не только перечить ему, но и играть специально разработанную роль. Она могла, спросив разрешения пообщаться, кинуться на шею, залезть на колени, молоть чепуху, просить каких-то мелочей. При людях, однако, правила приличия соблюдались всегда. Сейчас она робела, как и в любую другую минуту в присутствии этого человека. Статный, высокий, светловолосый волшебник с неизменно холодным выражением лица сидел за столом. Его осанка была безупречна, в костюме не было допущений и вольностей. Свет из высоких французских окон, придающих официальному помещению особенную легкость, играл бликами в платиново-белых волосах, лежащих аккуратной чуть удлиненной шапочкой. Нарцисса еще раз получила возможность сравнить их. Отец и сын были похожи. Неотвратимая сила фамилии, правильные союзы, поддерживающие генетически и магически красоту потомков, делали их практически неотличимыми. Нельзя с уверенностью говорить, что каждый последующий Малфой выходил лучше предыдущего, но случалось. Люциус точно был лучше отца. Его черты не были безупречны и точны, как академический рисунок. Они отличались, при абсолютной выверенности пропорций, удивительной индивидуальностью. Абраксас притом был каноничен: нос чуть короче и ровнее, глаза больше, только не той удивительной миндалевидной формы. Она почувствовала себя дурнушкой в обществе этих мужчин и стушевалась еще больше. Глава рода поднялся навстречу. Его жесты и движения заставили вжать голову в плечи. Впечатление он производил зачастую угрожающее, сравнимое со страхом перед красивым хищником. И Люциус невольно, а может статься, и намеренно перенял выгодные ужимки. — Добро пожаловать, мисс Блэк. Я искренне надеюсь, между нами возникнет та степень взаимопонимания, что присуща настоящему родству. Она почувствовала, что не одна в своей голове. Мысли завертелись с лихорадочной скоростью, демонстрируя услужливо почти все, что происходило в прошедшем учебном году. Нарцисса почувствовала дурноту. — Отец! — беспристрастное выражение лица мальчика сменилось гневом. — Молчать, мальчишка! За то, что ты не договариваешь важные вещи намеренно, я тебя еще разберу по косточкам! А вы, леди, не позволяйте ему вами командовать. У этого невоспитанного юноши на уме стереть вам ноги по колено. Не поддавайтесь на его уговоры погулять еще немножко! С этими словами он улыбнулся, примирительно сжал ее тонкие кисти и потряс в воздухе. — Еще момент. Не сочтите за труд, но вам необходимо отработать или создать минимальную защиту. Наша семья — закрытое сообщество единомышленников. Наша сила в стенах, выстраиваемых относительно остального мира. Принимая вас, я считаю себя вправе ознакомить с основными правилами поведения, если они не были привиты вам ранее. Мне казалось, что девушка из столь уважаемой семьи не будет демонстрировать свои эмоции так откровенно, — и продолжил без пауз: — Идите, домовик покажет вам комнату. — Благодарю вас, — внезапно Нарцисса покраснела до корней волос. — Что вы сделаете с Люциусом? Он ни в чем не виноват! Значит, и меня следует наказать! — А вы уверены, юная леди, что готовы к наказаниям, применяемым в нашей семье к детям мужского пола? Марш отсюда! Ее сдуло словно ветром. В коридоре девочка была подхвачена стареющим опрятным домовиком и перенесена в удобную комнату. Хотелось упасть на застеленную кровать и заплакать от бессилия. Вот это поворот! — Гостья желает что-нибудь? Хоппи к нуждам гостьи. — А, Хоппи, скажи мне, пожалуйста, какие наказания применяют в вашей семье к мальчикам? — Как и у всех, — ответил он с безразличным выражением, — секут. — Как? Чем? — губы Нарциссы побелели. Оставалось радоваться, что не применяют непростительные, как она слышала, бывает. Его высекут? Что ж, она была готова ухаживать, не смыкая глаз. Да потому что... потому что это было несправедливо. Потому что она любит его. Нарцисса приняла решение пойти на защиту. — Гостья младшего хозяина, что с вами? Что вы удумали? Старший хозяин никогда не причинит вреда младшему! Старший хозяин всегда доволен сыном, и сейчас был доволен. Сомневаетесь? Сделаем так: Хоппи доставит младшего хозяина живого или мертвого, как только хозяин отпустит его. А ваш домовик принесет вам чай с мелиссой успокоить нервы. И Хоппи уверен, что обед распоряжались подавать через час. Следовательно, через час младший хозяин хоть как должен явиться. Видите, ничего не будет! Абраксас взял сына за подбородок и заглянул в глаза. На этот раз тот не пытался загораживаться. Юный Малфой мстительно выворачивался наизнанку. — Жаль, что так получилось… Все это я уже видел или слышал от тебя. Неужели ты не догадываешься, чем я недоволен? — Догадываюсь, отец, но я просто не придал этому значения! — он немедленно понял, о чем шел разговор. — Любой родовой дар, развитый или нет, не стоит так наглядно демонстрировать. Ты наделен от природы многими талантами. В наших фамильных талантах нет ничего светлого, доброго и способного послужить кому-то, кроме нас самих. Волшебники алчут их веками, пытаются изучать, а когда понимают всю тщетность, то порабощают их обладателей. Должно случиться нечто из ряда вон выходящее, чтобы Малфой стал рабом или заложником. Но, надеюсь, ты понимаешь, что есть силы и люди в мире, превосходящие нас. Противостоять им трудно, невозможно да и бессмысленно. Следовательно, стоит поменьше привлекать их внимание! Люциус опустил голову, желая, чтобы его лучше наказали как угодно физически, чем высказали сомнение и недоверие. — Дамблдор вычислил тебя? — Думаю, нет. Я был зол, а это был только туман, без конкретной материализации. — Еще чего не хватало! Как ты справился? Расскажи еще раз. Абраксас медленно и осторожно притянул сына к себе. Чем недоволен, высказал, теперь можно было любовь и гордость обозначить. Дать поддержку и чувство защиты. Очень скоро он станет все больше и чаще искать опору в своей ненаглядной малявочке, а не в отце. Как только двери за спиной закрылись, Люциус почувствовал рывок домовицкой трансгрессии. Они очутились в просторной комнате, которую шагами мерила взволнованная Нарцисса. Старик Хоппи подмигнул и растворился, падая на пол. Реакция у младшего Малфоя была отточена годами. Намек он понял. Сейчас же он грузно опустился на пол и завалился на бок. — О Мерлин всемогущий! Как же так можно?! Люци, ты меня слышишь? Я сейчас. Она нагнулась, подцепила его и потянула, побуждая встать. Но он не двигался тяжелый и безответный. Тогда несчастная присела на корточки вплотную, ухватила его покрепче и со стоном потянула на себя и в сторону кровати. С чертыханиями выползла из-под тяжелого тела, достала волшебную палочку и левитировала, наконец, нареченного в задуманное место. Люциус с хохотом зажевал край одеяла. — Ты меня сейчас убьешь! Но до смерти охота было глянуть, как ты меня будешь спасать. Значит, с домовиком ты договорилась, но волшебница из тебя… Я бы семь раз сдох! — Убить… Хорошее предложение! Я убью тебя, Малфой, и избавлю себя от необходимости терпеть такого негодяя! — Придется запастись терпением, — напомнил он вполне серьезно. — Могу я разобрать вещи и переодеться к обеду? — она слегка поклонилась. — Я тебя оставлю. За тобой придет Хоппи. Сама не выходи — заблудишься, — он взглянул надменно и чуть осуждающе. Только он отвернулся уходить, как был пойман за руку. Не было ни одной причины ссориться. И разве она обижалась по-настоящему? Напротив, от сердца отлегло! — Люциус, я ничего не хочу портить! Я виновата! Но я не умею прятаться. Скажи мне, отец очень сильно рассердился? Мальчишка вновь прижал ее. Наслаждаться доступной близостью хотелось беспрерывно. — В этом случае ты не при чем. Мои собственные подвиги подвели. — Честно? — она облегченно вздохнула. — А так нам можно себя вести? Здесь не установлен какой-нибудь надзор? — Можно. И так тоже можно, — он осторожно и нежно поцеловал девочку, как она любила и не боялась. — Переодевайся. Вещи разберет твоя домовичка. А провожу тебя я, если ты согласна и больше не обижаешься. — Я не могу на тебя обижаться, — недовольно проворчала Нарцисса, — только это не значит, что надо мной нужно издеваться и играть моими чувствами. — По пути поговорим. Быстрее, опаздывать у нас не принято. Точность — вежливость королей. Она еле поспевала за рослым Малфоем. Цисси побаивалась затеваемого разговора. Не стало бы еще хуже от произнесенных вслух признаний. Но скрывать очевидное было глупо. Она сомневалась в его способности читать мысли. До сих пор ей хватило духу признаться только тогда, в неприятную минуту, когда энергетическое возмущение, поднятое в комнате, заставило обостриться все эмоции, и то мысленно. — Люц… — Я тебя слушаю. — Я хотела бы пояснить, что подразумеваю под чувствами. — Какое романтичное начало! Боюсь не выдержать на пустой желудок… — А-р-р-х… Ты!.. — Предвкушаю, что ты мне скажешь. Растягиваю удовольствие, — он зажмурился и улыбнулся, как довольный кот. — После обеда я хочу немного прогуляться, на случай, если у стен все же отросли уши. Начавшая кипятиться Нарцисса согласно кивнула. Ей было не менее боязно. Ожидание приятно щекотало нервы. Кованая ограда вокруг дома отгораживала часть регулярного парка. Участок облагороженного леса с вырубленными прогалинами в виде лужаек, окруженных живой изгородью, каскады фонтанов и прудов под сенью вязов и дубов. В их черной непроницаемой глубине не отражался свет. На поверхности воды плавали сухие листья и зеленые кувшинки. Нарцисса присела на маленькую каменную скамью без спинки, покрытую серым от дождей на свежем воздухе деревом. Здесь так просто было почувствовать себя лесным эльфом. Показалось, что они преодолели границы времени и находятся в древнем королевстве. Эльфы давным-давно покинули британские берега. Можно было только представить, как у них все было устроено. Чем она чистосердечно и занималась. Люциус окинул ее нечитаемым взглядом, разулся и подкатал штаны. Чего она точно не ожидала, что он полезет в воду. — Что ты творишь? Там глубоко? — воскликнула Нарцисса, давая себе отчет, что еще одной выходки на сегодня точно не выдержит. — Если в пруду растет трава, то он точно мелкий, и вода более теплая, чем в тех, что питаются ключами из-под земли. Он шагнул в воду и медленно двинулся в сторону больших зеленых листьев. Тогда она и заметила, что между ними цветут маленькие желтые цветки о пяти круглых лепестках, с легкой выемкой по верхнему краю и замысловатой серединкой, на толстых сочных стеблях. Побродив, Малфой набрал их довольно много. Он вышел и бухнулся на колени, смиренно протягивая свое подношение. А заговорил только тогда, когда она встала с места, протянула руки и взяла цветы. — Я люблю тебя! Что бы там ни было в основе. Я злился, сопротивлялся, не понимал, зачем это нужно. Пока не понял, что надо просто посмотреть, что будет, если задавить свою гордость. — И что же получилось? — она, словно не слышала всю тираду, пропустила мимо ушей. — Я люблю тебя! — А ты не боишься услышать мой ответ? — она еле держалась, изображая напускную строгость. На самом деле, она была готова оплыть подобно восковой свече и больше никогда не собраться в кучу. — Нет, не боюсь! Потому что я люблю тебя! И твой ответ вряд ли что изменит. Только, если он мне не понравится, я приложу усилия и добьюсь, чего хочу. — Мурашки бегали по коже! — Я всегда получаю желаемое… Она опустилась рядом как легкая прозрачная снежинка. Отложила цветы на землю и крайне осторожно обняла мальчика, будто он стал от своего признания хрупкой перекаленной глиной. — Я люблю тебя! И я тебя знаю… А еще я догадываюсь, что ты знаешь и читаешь меня, как открытую книгу, если только это не ложь. — Нет, не ложь. — Теперь нам снова будет неловко, — сокрушенно заметила девочка. — Почему? — Не по летам, — заметила она лаконично. — Детства хочешь? Я иногда тоже… Догоняй! — он заразительно рассмеялся. — Да брось ты цветы! Подберем на обратном пути, или я еще нарву. Как и предрекал отец, все время прошло в путешествиях по бесконечным просторам. Она впервые видела и чувствовала такие большие источники силы, накапливающие и излучающие нейтральную энергию. В непосредственной близости от них тонуло и терялось любое волшебство. Дети вдоволь наколдовались, готовясь к близящейся учебе. Нарцисса с интересом попыталась дотянуться до знаний следующего курса. Попробовать воплотить в жизнь и более сильное колдовство, не всегда законное. На будущего свекра она взирала с благоговением, согласившись на его наставничество в сфере ментальной магии. Относительную защиту она выработала, а нападению учиться и не пыталась. Способности были слабоваты. Зато патронус срывался на ура. Ей ничего не надо было придумывать. Нарцисса была переполнена счастьем и любовью. Жизнь встала на укатанные рельсы. Кажется, ничто не могло ее смутить. В среде неограниченного счастья можно было ждать сколько угодно. По существу, она перестала понимать, чего ждет. Все было ей и ее, а она сама была безгранична, как океан. Но на этом заканчиваются только сказки, а не длинные истории из жизни!