Simple man

Чувство царапается в горле неистово, жестко, раздирая мягкие ткани и внутренности стеблями этих отвратительных лаванд, подснежников, белых клеверов и хризантем. Чувство прорастает через глотку, пытаясь выхватить самое ценное, унести самое человечное, чувство роем пчел вцепляется во все, что рядом, заставляет кричать и молить о помощи. Чувство вручает в руки зеркало и заставляет видеть, насколько он жалок и беспомощен. Зоро выходит из ванной, оставляя там бутоны и стебли, желудочный сок и кровь, и слезы, и крики, не позволяет этому заносчивому придурку видеть то, что из-за него и для него, Зоро закусывает губу, когда он улыбается, и перегибается через борт, чтобы одарить океан красными камелиями. Цветочная дева делает то, что должна - видит и молчит. Цветы не нуждаются в оправданиях, они растут, чтобы вянуть. Зоро проходится по себе ножом, закусывая губу до боли, сквозь кожу на запястьях и ключицах прорываются стебли омел и первоцветов. Зоро срезает чертовы цветы вместе с кожей. Самурай со шрамом на спине это позор, но теперь ему плевать, лишь бы на спине не росли сады Эдема. Цветочная дева угрюма - Санджи ничего не видит или делает вид, что не видит, она его не упрекает, цветам только быть красивыми и никогда никого не винить. Цветочная дева знает, что Принц не умеет любить отныне. Зоро слетает с трапа первым и мчится в бордель, трахает шлюх и напивается вдребезги, когда чувствует рядом знакомое отчаяние. Он находит красную камелию в туалете и точно определяет, кому она принадлежит - Киллер сидит за стойкой, и его абрис настолько гармонично вписывает круг в квадрат, что вечность кажется только мгновением этой дряной таверны. Зоро садится рядом и требует еще бухла. Киллер смотрит на него впервые своим лицом с щетиной из стеблей, и Зоро больно еще более от того, что бог, в которого он не верит, так жесток с людьми. Зоро отдается Киллеру в ближайшем мотеле в желании забыться, просит входить глубже и сильнее, чтобы перекрыть звук шагающих батальонов в черепной коробке, Киллер следует всем его желаниям и растворяется в заклятом одноразовом друге, с которым проруха сводит его лишь в самые отчаянные моменты, за что он благодарен. Киллер берет в рот так глубоко, что слезы выступают в его глазах, и Зоро это до одури удовлетворяет, как знак того, что и Киллер оправдывает одну солоноватую жидкость другой. На его теле родинок столько, что дожить до злокачественной к тридцати - беспроигрышная игра в рулетку, впрочем, Зоро не имеет прав на его тело, а значит, тишина нерушима. Зоро гладит его по волосам, умоляя о чем-то неизведанном, но они разбитые игрушки, им не восстановить друг друга, но можно попытаться хоть немного заглушить боль простым человечески-животным удовольствием, и это им удается, кому, как не им. их времена это сплошной чертов цирк, клоуны которого шастают в неизвестности, лишенные уверенности в том, что и зачем делать дальше. Зоро живет ради капитана, отхаркивает цветы. Иногда - пьет и трахается с Киллером. Киллер живет ради капитана, отхаркивает цветы. Иногда - пьет и трахается с Зоро. Цветочная дева встречает Зоро взглядом исподлобья и говорит что-то то ли про интертекст, то ли про закуски. Когда Киллер умирает в двадцать девять, Зоро выхаркивает на его могилу красную камелию и умирает через четыре месяца. Потому как Принц никогда не сможет любить более. Ну а Капитан и вовсе не умел.