Страница шесть (Page Six)

Понедельник. Уилл пошел на работу.       В редакции было пусто, за исключением Абеля Гидеона, который сидел за столом, яростно что-то набирая, игнорируя Уилла и удовлетворяясь ответным игнором. Все были по делам во внешнем мире – Зеллер и Прайс на художественной выставке, Беверли на спортивном мероприятии в местной старшей школе. А что делали остальные его коллеги, Уилла не волновало.       Попивая кофе, он глазел в окно. Находиться здесь было муторно. У него была дерьмовая ночь после возвращения домой и сбора собак у миссис Датч в воскресенье вечером. Завидев его, маленькая пушистая семья пришла в восторг и c обожанием окружила. Он вывел их на долгую прогулку, бросал им палки, чтобы приносили, наслаждался свежим ветром и широкими открытыми просторами.       Когда его уже затошнило от запаха собачьей еды, он решил просто пораньше пойти в кровать. После трех скудных часов, поворочавшись, проснулся в сумерках, пропитанный потом и дрожащий, с головой, раскалывающейся на куски. Аспирин, который он принимал, как конфеты, только притуплял беспокойство.       Уилл сосредоточился на сайте, открытом на экране. Медицинский центр Noble Hills. Он поднял трубку и набрал номер. Дружелюбная дама сообщила ему, что у них были свободные часы приема для пациентов, а также о том, что возможным кандидатом, который взглянет на весьма специфические симптомы, будет доктор Тобиас Бадж, невролог. Уилл записался позже на этой неделе.       Когда он закончил со звонком, то вернулся к ничего неделанью. Ни новых убийств, ничего такого, что задело бы его интерес. В среду он должен был принять участие в конференции балтиморской полиции по общественной безопасности и предупреждению преступлений. Он не услышал ответа от доктора Блум. Все затихло на внутреннем фронте, за исключением слона в комнате. Уилл взглянул на свои заметки по Чесапикскому Потрошителю, на оба варианта - рукописный и тот, что он держал в голове.       Ему нужно будет их переписать. Серийный убийца-садист. Социопат. Ганнибалу это было ни к селу, ни к городу. Тот говорил о родстве и Уилл знал, что тот имел в виду. Как оказалось, не имелось какого-то определенного типажа жертвы, кроме, грубости. Выгода, может быть, хотя в этом Уилл не был уверен. Детская травма была бы фактором, но опять же, Уилл не был уверен, насколько это повлияло на проявление во взрослом. Полное отсутствие сексуального насилия в его преступлениях было еще одним фактором, чтобы присмотреться. По факту... - Грэм! Вздрогнув, Уилл поднял голову. Абель Гидеон стоял рядом с его столом. - Что? - Я тебя дважды позвал, а ты не ответил. Я собираюсь за кофе. Хочешь повторить?       Гидеон был переводным сотрудником, работавшим в Нью-Йорке с Таймс до переезда в Балтимор, чтобы писать для Sun, некоторые злые языки шептались, что это было серьезным сокращением заработной платы и престижа. Он был фантастическим репортером. Его статьи о пищевой промышленности и ресторанной сцене Балтимора читать было одно удовольствие, похвалил ли он или разорвал кого-то на части, а его неустанная, упорная следственная работа раскрыла немало скандалов.       В редакции он был отшельником подобно Уиллу. Было известно, что у него имелись проблемы с бывшей женой, а его общая манера поведения не привлекала дружественные авансы. Было не похоже на него быть хорошим с кем-то, если только он не хотел чего-то. Любопытствуя, Уилл протянул свою чашку. - Конечно. Когда Гидеон вернулся, он зацепил стул и сел. - Ты выглядишь немного больным. - Он взглянул на разбросанные записи на столе Уилла, завидел фотографию отрубленной руки, и побледнел. - Ну, я думаю, это объясняет, почему. Уилл скользнул фотографией в папку. - Сожалею. Гидеон пожал плечами, глядя в свою чашку. - Все нормально. Мы все иногда видим ужасные вещи. Хотя я предполагаю, что грязная кухня не на одном уровне с убийством. Уилл повозился с ручкой. - Ты хочешь обсудить связанные с работой психологические травмы? - На самом деле, нет. Я слышал, что ты знаком с рестораном, который я планирую посетить. Небольшое заведение, на Пратт-стрит. Он мог говорить только о «Mischa». - Где ты слышал это? Гидеон закатил глаза. – Сарафанное радио работает просто отлично. Я знаю, что у тебя и владельца роман. - Как, черт возьми... – Сарафанное радио, - повторил Гидеон терпеливо. - Не смотри так удивленно. Неужели ты искренне думал, что мог бы сохранить эту тайну здесь?       Только Беверли, Зеллер и Прайс знали об отношениях Уилла с Ганнибалом. Беверли не стала бы ходить и сплетничать. Зеллер и Прайс могли бы позволить чему-нибудь соскользнуть непреднамеренно. Раздраженный Уилл бросил ручку на стол. Ганнибал говорил о том, что объявит о них "официально", что бы это ни повлекло за собой; Уилл не ожидал узнать от Гидеона, из всех возможных людей, что что-то настолько личное уже циркулировало в «Sun». Эмоции Гидеона колебались между жалостью и развлечением. - Я знаю, каково это. Иногда мне кажется, что слухи о моих семейных проблемах приехали сюда раньше, чем я. Во всяком случае, я здесь не чтоб болтать о том, с кем ты занимаешься сексом. Уилл сделал успокоительный вдох. - Чего ты хочешь? - Подсказки. Я не много нашел на «Mischa». Что-нибудь, что я должен знать, прежде чем зайти? Это было легко. - Принеси полный кошелек и свой лучший костюм. - Что-нибудь еще? Уилл чувствовал, что Гидеон вылавливал что-то конкретное. - Это ресторан, я уверен, что ты посетил уже сотни таких. Там дорого и для высшего общества. И для справки, я был там один раз. Для того чтобы поесть, во всяком случае. - Он начал беспокоиться, что о том, как он чуть там не умер, тоже достигло «сарафанного радио» к настоящему времени. Никто, кроме избранных, не должен был знать об этом. - Все будет в порядке. - Жестоко добавил он, - Просто не будь грубым. Разговор закончился, Гидеон вернулся к своему столу, оставив Уилла вариться в своих мыслях.       Зеллер и Прайс вернулись с Беверли на буксире. Она немедленно направилась к столу Уилла. Широкая ухмылка на ее лице уменьшалась с каждым шагом. - Ты в порядке? Гидеон вышел на обед полчаса назад. Несколько человек сидели работая или в чате. Уилл поднялся. - Мне нужно поговорить с вами, ребята. Конфиденциально. Они направились на крышу. Зеллер сгорбился в своем пальто, его дыхание клубилось. - Ты знаешь, что у нас есть запасные офисы. Что это с тобой и этой чертовой крышей? Прайс прокудахтал. - Испугался немного свежего воздуха, а? Беверли коснулась руки Уилла. - Что случилось? Уилл рассказал им о своем разговоре с Гидеоном. В конце Беверли выглядела задумчивой. Прайс выглядел озадаченным. Зеллер же обратился со сдержанным гневом. - Ты назвал меня сплетником? - Брайан, успокойся, - сказал Прайс. Он посмотрел на Уилла. – Где бы Гидеон ни услышал это, но не от нас. - Я не говорю, что ты сделал это нарочно. Может быть, что-то проскользнуло? - Твоя сексуальная жизнь не настолько интересует нас, чтобы говорить о ней, - съязвил Зеллер. Уилл ненавидел подобные конфликты. Он хотел быть где-нибудь еще, только не здесь. - Ты слышал, чтобы кто-то об этом говорил? Беверли покачала головой. - Люди на самом деле не говорят о тебе вообще, если это не что-то связанное с убийством. Может, Гидеон видел вас двоих где-нибудь? - Нет. - Ты уверен? - Абсолютно. Если только он не заглянул в окно. - Вздохнул Уилл. - Я просто пытаюсь понять, как Гидеон узнал. Прайс пожал плечами. - Давайте логично подумаем об этом, не так? Помимо нас, кто еще знает? Был только еще один человек, который знал наверняка. - Фредди Лаундс. - Кто это? - Спросила Беверли. - Агент ФБР. - Рыжие волосы? - Спросил Зеллер. Он протянул руку. – О, это, не высокая? Отпадно одета? Уилл почувствовал, как холодеет. - Да. - Она была здесь в субботу. - О, - Прайс щелкнул пальцами, - Я ее помню. Я видел, как она разговаривала с Кроуфордом. И он не выглядел при этом слишком счастливым. - Дело в том, - сказал Зеллер, - что она пробыла в новостной какое-то время, прежде чем пришел Кроуфорд, так что она могла бы поговорить с Гидеоном? Я не знаю, я не очень обращаю внимание на то, что делает этот парень. Он сидел за столом, впрочем, раздраженный, как всегда. Теперь Уилл был уверен, что Фредди Лаундс держала его под наблюдением. - Я не понимаю, - сказала Беверли. - Почему агент ФБР ходит вокруг и рассказывает о ваших отношениях? Это не ее дело.       Так будет до тех пор, пока Фредди думает, что Уилл Чесапикский Потрошитель. Расспросы друзей подозреваемого, семьи и коллег были стандартной процедурой. Фредди пришла сюда в субботу, прежде чем она повернула к дому Ганнибала в воскресенье, перед тем как Уилл послал сообщение доктору Блум. Если она направлялась нанести ущерб, то это уже было сделано.       Зеллер, Прайс и Беверли посылали ему выжидательные взгляды, ожидая объяснений. Уилл был пойман в ловушку. Его участие в ФБР должно было быть чем-то, о чем знал только Кроуфорд, но Уилл не мог держать это в себе дольше, не становясь лжецом еще больше. Кто знал, что еще Фредди сказала Гидеону? Кто знал, с кем еще она разговаривала о другом, нежели с Гидеоном? Уилл вздохнул, скрестил руки. - Я работаю с ФБР. Прайс и Зеллер удивились. Беверли просто сузила глаза. - Чтобы поймать Потрошителя. - Да. - Уилл попытался оценить реакцию Беверли. Если ей было больно от того, что он скрывал от нее, она спрятала это. – Хотя все несколько шире. Помните, когда ФБР конфисковали мои заметки по делу Потрошителя? Это было не просто, чтобы заткнуть меня, или поставить на место. Основное предположение в том, что только тот, кто является Потрошителем, может знать так много о нем. Брови Зеллера поползли вверх. - Они думают, что ты Потрошитель? - Фредди Лаундс так думает. Проблема заключается в том, что до тех пор, пока Потрошителя на самом деле не поймают, я не так много чего могу сделать, чтобы убедить ее в обратном. - Как насчет хорошего судебного процесса за преследование? - предложил Прайс. - Она меня не беспокоит. Мои отношения с Ганнибалом являются фактом, а не тем, что она выдумала. Я много знаю о Потрошителе, это тоже факт, и у них есть мои записи, чтобы доказать это. Она активно не нарушает мои права каким-либо образом. Она боль в заднице, вот и все. - Я бы подала в суд за клевету, - сказала Беверли. - Если она собирается рассказывать в округе, что ты Потрошитель, она может серьезно повредить твоей репутации. - Она умная. Она не будет делать что-то настолько очевидное. - Уилл потеребил губу. - Я должен поговорить с Кроуфордом. Просто сделайте мне одолжение и держите это при себе. Никто не должен знать, что я работаю с федералами. Зеллер и Прайс вернулись внутрь. Уилл и Беверли стояли на резком холодном ветру. - Прости, - попробовал Уилл. - Я не злюсь. - Разочарована? – Нет. Ну, немного. - Беверли сунула руки в карманы. - Участие помогает, ты знаешь? Особенно с такими вещами, как это. Это помогает подготовиться. Я не знаю, что неправильно, но в последнее время это, как и все, что происходит с тобой, превращается в бомбы, которые падают, когда я меньше всего этого ожидаю.       Он даже не уронил еще самой большой бомбы. Уилл едва мог заставить себя смотреть Беверли в глаза. Стыд за тайну, которую он скрывал, захлестнул его, горячий и тяжелый, но и эгоизм, держащий это в секрете, был таким же уничтожающим. - Да ладно, - сказала Беверли. - Давай пойдем внутрь, прежде чем мы отморозим свои задницы напрочь.       Кроуфорд был на встрече. Уилл ждал в его кабинете, пока тот не вернулся. Когда он увидел Уилла, стоящего у окна, он вздохнул, низко и тяжело. Он закрыл дверь и подошел к картотеке в углу, где держал аварийный тайник, наливая им обоим по палец виски. Кроуфорд сделал здоровый глоток, прежде чем начать. – Я был на встрече не про тебя, но следующая может быть, если неправильные слова достигнут правильных ушей. Мне нужен ты, чтобы иметь дело с тем, что, черт возьми, происходит с ФБР. - Он сделал еще один глоток. - И ты мне нужен, чтобы сделать это быстро, прежде чем это выйдет из-под контроля. - Я сделаю. Скажи мне, что хотела Лаундс. - Ничего. Ничего официального. «Собирала впечатления», она назвала это так. - Кроуфорд посмотрел на него. - Они все еще думают, что ты Потрошитель. - Лаундс думает. Может быть, некоторые другие тоже, но она самая громкая в этом. - Поймай Потрошителя, Уилл. И ради бога, убирайся из этой сделки с ФБР. Ничего хорошего никогда не приходит, смешавшись с федералами. - Кроуфорд повернулся и уставился в окно. - Независимо от приманки, которой они болтают перед тобой, ущерб от этого будет стоить тебе много, если все накроется. Уилл сосредоточился на удаленной точке горизонта. - Это серьезно, - нажал Кроуфорд. - Я могу справиться со сплетнями, но если Лаундс начнет 'сбор впечатлений' от, скажем, Дональда, это, дерьмо, все, что я могу сделать. И начальство до сих пор не очень довольно этим молчанием по договору про Мэтью Брауна. Не давай им еще больше оружия. Уилл вернулся к своему столу. Бесцельно он перетасовывал заметки вокруг. Слишком поздно для ремонтно-восстановительных работ. Следующим логическим шагом было повреждение защитной оболочки. Мысли, которые приходили и уходили, казалось, принадлежали другому человеку - полностью холодные и тяжелые, опасные. Мысли Ганнибала. Уилл не хотел идти по этому пути. Это заведет в такие места, которые он и не смел себе представить. В конце дня доктор Блум послала ему сообщение. Она ждала на стоянке «Sun». - Я не хотела сделать еще хуже, поднимаясь, - сказала она ему. - Некоторые из ваших коллег могут помнить меня. Они сидели в ее машине. Она пахла ванильным освежителем воздуха. Уилл сполз низко в сиденье. - Я не уверен, что имеет значение в настоящее время. Доктор Блум посмотрела на него с сочувствием. - Я прошу прощения. - Должно быть что-то, что вы можете сделать. Она федеральный агент. Она должна следовать какому-то протоколу. Доктор Блум отвела взгляд. - Фредди официально расследует дело Чесапикского Потрошителя. Уилл повертел это по-всякому некоторое время. Он не был очень удивлен. - Так вы действительно говорите, что я до сих пор официально подозреваемый. - Вы заинтересованное лицо. В этом разница. - Не от того, как я смотрю на это. - Это просто становилось все хуже и хуже. - Как это вяжется с приглашением меня консультировать по делу? Или это просто так, чтобы вы, ребята могли следить за мной? - Я не верю, что ты Потрошитель, Уилл. Это не было ответом на его вопрос. Уилл интересовался до этого позицией доктора Блум в БАО. Она, казалось, имела большое влияние, но это было, вероятно, больше на личной, чем на профессиональной основе. Она была приглашенным лектором, а не агентом ФБР. Она консультировала по делам, давала советы, профилировала, но она была не в иерархии, которая давала бы ей некоторую свободу действий, но также ограничивала ее. Если Фредди действительно начнет это, то очень немногое, по правде говоря, доктор Блум может сделать, чтобы остановить ее. Не имеет значения, во что она верила. Все сводилось к одному главному пункту: взять Чесапикского Потрошителя. Закрыть расследование. Предоставить ФБР то, что они хотели, это ему нужно, чтобы получить их снова. Он обманывал себя, думая, что он мог бы заставить их играть по другим, чем по их собственным правилам; он был совершенно беспомощен, погружаясь в глубину вод, полных акул, и только сейчас он чувствовал мягко окружающую воду на своем горле. Уилл потянулся к безмятежности, его тихому, безопасному потоку. Прекрасный, дикий мир, Ганнибал так называл это. Ешь или будь съеден. «Mischa» был заполнен. Уилл обошел вокруг официантки, идущей поприветствовать его и направился к бару, замедляясь на полпути. Столики были переставлены совсем немного, чтобы создать пространство. В углу, где он чуть не умер, стоял дополнительный столик, поменьше, с двумя стульями и темно-красной скатертью вместо белой, с одним посадочным местом. Черный металлический держатель показывал четкую белую карточку с пометкой, что столик приватный. Беделия, в ошеломляюще черном и серебристом за стойкой бара, осторожно склонила голову. Уилл занял место, подразумевавшееся для него - только для него. Стена была у него за спиной. Он мог видеть каждый другой столик здесь, и виден так же взамен. Его личное место в мире Ганнибала. Горячий румянец от этого увлек его мимо неловкости, что слишком много пар глаз наблюдает за ним, в недолгом затишье в разговорах. Беделия прибыла с меню. - Вы, должно быть, плохо думаете обо мне, мистер Грэм. Я надеюсь, что мы можем начать все сначала. Уилл не забыл обиду, но в то же время более важные вещи занимали его. Теперь же он посвятил момент полностью Беделии, присматриваясь к ней. Ее неприятие уходило корнями глубже, чем выбор его гардероба, он был уверен в этом. Сегодня вечером у нее не было никаких оснований критиковать его. Он ушел с работы рано, съездил домой и прочистил голову, проведя два часа в лесу с кучей очень счастливых собак. Решение ехать обратно в Балтимор не было вызвано просто неприятностью во второй половине дня и последующей необходимостью отвлечения внимания; он просто хотел видеть Ганнибала. Он принял душ и перерыл свой шкаф. Черные брюки, черная рубашка и его единственная хорошая пара обуви привели к выводу, насколько Уилл был готов выйти из своей зоны комфорта. - Зови меня Уилл, - сказал он Беделии. - С этого момента мы будем видеть друг друга гораздо чаще. Ее приветливая улыбка не дрогнула. - Я дам Ганнибалу знать, что ты здесь. В меню предоставлялся на вложенной тяжелой кремовой бумаге перечень фирменных блюд. Уилл не рассматривал цены слишком близко, зная, что они были чрезмерными. В жутком повторении первого визита в «Mischa», официантка посетила его дважды, сначала, чтобы принести вино, что он заказал, а затем, чтобы подать ему закуску, которую он не заказывал. Сердце опять же, судя по вкусу и текстуре, шесть нежных кусочков сбрызнутых соком. Уилл медленно ел, смакуя каждый кусок. Он заканчивал с последним кусочком, когда появился Ганнибал за стойкой бара, краткое время беседуя с Беделией. Ганнибал пробрался с бокалом вина в руке, благодушно улыбаясь гостям за близлежащими столиками. Он взял свободный стул со стороны Уилла. - Добрый вечер. - Затем он взял руку Уилла и, прежде чем тот мог подумать вмешаться, поцеловал костяшки. - Ты не шутил о том, чтобы объявить все официально, - слабо пробормотал Уилл, разрываясь между желанием отдернуть назад руку и проверить, смотрит ли кто на них. Он почувствовал, как уставился весь ресторан. Он одновременно ненавидел и любил это. Ганнибал держал обе руки на столе, на виду. Его взгляд задержался на открытом воротнике Уилла. - Иногда прямой подход является лучшим. Я не хочу, чтобы кто-нибудь питал сомнения. - Не является ли это немного рискованным? По моему опыту, консерватизм залегает глубоко в высшем обществе. - Уилл посмотрел на близлежащие столики. Большинство лиц повернулись и их отношение выражало любопытство, а не враждебность. - Я чувствую себя как животное в зоопарке. - Льва не беспокоит, если кто-то уставится. Он знает силу челюстей и остроту своих когтей. - Я предпочитаю не быть в центре внимания. - Ты в центре моего. Что это заставляет тебя чувствовать? Уилл медленно выдохнул. - Мне нравится это больше, чем должно. Ганнибал оказался доволен. Он кивнул на меню. - Ты уже решил? - Нет. Рекомендации? Утонченным жестом он подозвал официантку к столику Уилла. - Фугу, пожалуйста. Скажите Франклину, что это для меня и для специального гостя. Уилл нахмурился. - Разве эта рыба не ядовита? - Очень. Не много ресторанов в Соединенных Штатах лицензированы готовить ее. В Японии повара должны пройти специальную подготовку, прежде чем они смогут даже подготовить ее. - У тебя есть эта подготовка? Ганнибал сжал его руку. - Не беспокойся. Я приготовил это сам, и мы будем есть вместе. - И умрем вместе, если ... - Уилл затих. Ганнибал испытывал еще больше гордости за свою готовку, чем за то, что он делал в своих воздвигаемых продуманных убийствах. Рыбу будет безопасно употреблять в пищу. Ганнибалу понравилась идея приготовить то, что может убить, даже если оно уже было мертвым. - Хорошо. – Официантка слева слушала разговор с все более расширяющимися глазами. - Кто такой Франклин? - Он готовит, когда я занят другим. Я представлю вас, если тебе захочется. – Я отвлекаю тебя от работы? – Ни в коем случае. Фирменные блюда требуют тщательной подготовки, которой я занимаюсь до нашего открытия. Франклин готовит более традиционные блюда под моим руководством. - Ганнибал посмотрел на столы. - Он должен иметь уже все на руках на данный момент. - Я хотел бы встретиться с ним. - Он не Мэтью, я тебе гарантирую. Уилл будет судить об этом сам. Серийные убийцы не охотятся стаей, но немного с помощью удачи или божественного вмешательства, Мэтью нашел свой путь на сторону Ганнибала. Ганнибал обвел большим пальцем по костяшкам Уилла. - Ты пойдешь домой со мной сегодня вечером? Уилл покачал головой. - Не могу. Мои собаки. - Так ты здесь, чтобы поесть. - Мне нужно, - развеяться не очень лестно звучит. Ганнибал был больше чем просто это. - Я хотел тебя увидеть. Дерьмовый день. - Ты хочешь поговорить об этом? Да и нет. Проблема Уилла с ФБР непосредственно касается Ганнибала, но он не был уверен, что он хотел привлекать другого человека. В подход Ганнибала к решению проблем, вероятно, будут вовлечены радикальные меры, которые только позволят повысить внимание ФБР к Уиллу, а не уменьшить его. Насколько ненавидящей части Уилла понравилась идея навсегда исчезнувшей Фредди Лаундс, он знал, что не будет остановлено продолжающееся расследование по Чесапикскому Потрошителю. - Скажи мне, если ты изменишь свое мнение, - сказал Ганнибал, принимая молчание Уилла за отказ. Он не выглядел отверженным. Они сидели в удобном тепле молчания некоторое время. - Ах, вот и Франклин с фугу. Человек, приближавшийся к их столу был кругленький, бородатый, и дружелюбный на вид. Он представился как Франклин Фруадево и излился потоком о том, какая честь встретить Уилла, как если бы Уилл был какой-то знаменитостью. К тому времени, когда он исчез обратно в кухне, Уилл опустился на несколько дюймов ниже в кресле и почувствовал у себя клаустрофобию. Ганнибал наблюдал за ним, забавляясь. - Я должен был предупредить тебя. Франклина может быть несколько ... многовато. - Мягко еще сказано. - Его качества на кухне компенсируют это. Как ты думаешь, он убийца? Франклин был энергичным, также как и Мэтью, но по-другому. - Нет. - Почему ты так уверен? Вы говорили всего две минуты. - Интуиция? Я не знаю, как это назвать. Иногда я могу просто сказать. - Со мной ты не мог. Или с Мэтью. - Не сразу. Я сказал тебе, я не профилирую всех, кого встречаю, и я не телепат, так-то. Откровенно говоря, большинство людей просто не так интересны. И мне нужны доказательства. - Уилл смотрел на тонко нарезанную рыбу на тарелках, которую Франклин принес к столу. Она была выложена в головокружительную спираль. - Я узнал, что Мэтью был убийцей, когда я увидел его во второй раз. У него были оборонительные раны на лице, только после того, как кто-то оставил пару глазных яблок у меня дома, и ему каким-то образом удалось "встретить" меня, в случайный день, в центре Балтимора, в месте, где я никогда не был прежде. Все это подходит. - Тем не менее, ты по-прежнему последовал за ним в тот бар, - размышлял Ганнибал. - И ты остался со мной, после того, как ты видел доказательства. - Что ты хочешь услышать? Что я притягиваюсь к серийным убийцам? Или, точнее, к насилию? Не слишком любопытствовать для моего же блага? Мы оба знаем, что уж. Ганнибал кивнул. - Я просто хочу, чтобы ты был честным с самим собой. - Я честен. Я здесь. - Уилл был утомлен разговорами. - Можем ли мы, пожалуйста, поесть сейчас? - Конечно. Мои извинения. Уилл поймал на себе, что Беделия наблюдает за ними из-за стойки. Интенсивности их разговора не удалось избежать другим гостям. Сознательно Уилл расслабился. Вполне естественно, что Ганнибал будет подталкивать и тыкать в это. Как он сказал, это было ново для него тоже, и Уилл поверил ему. Даже понравилось, только немного, просто достаточно, чтобы компенсировать это ощущение содранной кожи, что осели на нем к концу. Было удовлетворение в возможности так свободно говорить. Участие помогает. Это, вероятно, было не то, что имела в виду Беверли. Уилл сосредоточился на своей еде. - Эта рыба вкусная. Моя похвала повару. Ганнибал улыбнулся. - Спасибо. После фугу последовал сладкий Créme, увенчанный смородиной. За жестом Беделии, Ганнибал исчез на кухне с обещанием вернуться в ближайшее время. Уилл закончил с десертом и вином. Ближе к решению проблемы с ФБР он не стал, но настроение улучшилось. Он подал знак принести счет, желая на этот раз жить ближе к Балтимору. Тратить больше нескольких часов, как это было всегда, требовать предварительное планирование и долгие часы движения, еще дольше, если были плохие погода или траффик. Ганнибал вышел с ним в холодную ночь. В дверях, он близко притянул Уилла, одной рукой властно проводя ему по заду. - Тебе понравился твой личный столик? Уилл хихикнул. - Да. - Хорошо. Я ожидаю, что найду тебя, сидящего за ним, по крайней мере еще раз на этой неделе. А для уик-энда... - Я позвоню моей соседке. Она присмотрит за собаками. - На самом деле, я собирался предложить пойти к тебе. Уилл вскинул брови. - Ты видел мой дом. И мою кухню. И моих собак. - Это что, нет? - Это справедливое предупреждение. У меня есть три кастрюли и сковородка. И ты будешь покрыт собачьей шерстью к понедельнику. - Я считаю себя предупрежденным. - Ганнибал сжал подбородок Уилла и клюнул его в губы. Уилл превратил его в настоящий поцелуй, который оставил его желать большего. Он отстранился, прежде чем тот превратился в потребность. Ему уже нравилась идея о Ганнибале, уходящем в «Mischa» со спутанными волосами и опухшими губами, может быть, немного возбужденным, слишком, намного больше, чем было необходимо. Ебать, пусть они увидят это. Ганнибал погладил его задницу. – Веди аккуратно. Только когда Уилл вернулся домой, он и обнаружил в своей одежде, готовясь ко сну, сложенные купюры в заднем кармане брюк. Это была точная сумма, которую он заплатил за еду. Ганнибал должно быть подложил деньги в карман, пока они целовались.