Страница шесть (Page Six)

      В субботу утром они вышли на длительную прогулку. Ганнибал бросал палочки, чтобы собаки приносили обратно. Листья и веточки хрустели под ногами. Воздух был свежим, оставив их розовощекими на обратном пути к дому Уилла. Это было такое обычное, нормальное событие. Они много не разговаривали. Комментируя то здесь, то там, о состоянии леса, собаках, работе. Ганнибал взял Уилла за руку и сунул ее в карман пальто вместе со своей.       Когда они вернулись, Уилл принял свою ежедневную дозу таблеток и глубоко проспал без сновидений два часа на кровати, расположенной в кабинете. Затем Ганнибал приготовил обед: сочные стейки, приготовленные на гриле грибы и хрустящий салат. Он выглядел слегка запаниковавшим, когда Уилл объявил, что теперь его очередь обеспечивать их едой в ближайшее время. Уилл не был поваром, но он делал бургеры средних размеров, и еще лучше он готовил рыбу. Он скрестил руки. - И если все остальное потерпит неудачу, всегда есть пицца. Конец дискуссии. Ганнибал выглядел ужаснувшимся. Уилл прикусил ухмылку. - Ты не можешь есть изысканные блюда все время. Что ты делаешь, когда тебе нужно и просто хочешь перекусить? Ты ел когда-нибудь бутерброд за всю свою жизнь? Ганнибал стал загибать пальцы. - Свежеиспеченный хлеб, не эта купленная в магазине, безвкусная ерунда. Сливочное масло. Помидоры, по вкусу, как они должны быть. Мясо, которое заслуживает свое название. - Это действительно важно для тебя. - Это один из самых важных аспектов моей жизни. - Ганнибал пристально посмотрел на него. - Хорошая еда, приготовленная с заботой и вниманием к деталям, с любовью.       Услышанное описание вызывало образ Хорошей Жены 1950-х годов, работающей до изнеможения на кухне, пока хозяин дома не вернется. Уилл осторожно решил не упоминать об этом. Он наслаждался хорошей едой, также как и любой другой человек, но затрачиваемые усилия, часы, оценивая покупки, огромное количество необходимой информации, всегда казалось, что слишком много работы и суеты. Питание - топливо. Хорошая еда - лучшее топливо. Именно здесь его интерес к этой теме начинал спадать. - Я научу тебя, - поклялся Ганнибал. - У тебя уже есть су-шеф, - осторожно сказал Уилл. - А мне нравится моя работа. - Готовить для нас, - пояснил Ганнибал. Сравнив с тем, чему еще Ганнибал собирался научить его, и уже обучил, особенно готовке, ему понравились те несколько раз, когда они стояли бок о бок на кухне Ганнибала, готовя еду. - Я попробую. Только не жди чудес. Скорее всего, я буду в этом не очень хорош. - Я никогда не прошу невозможного, Уилл. Только вероятного.       В понедельник утром Ганнибал отвез их обратно в Балтимор. Хорошее настроение Уилла испарилось в тот момент, когда он вступил в вестибюль «Sun». Единственным утешением было то, что Пурнелл выглядела примерно так же рада видеть его, как он ее. Протягивая чашку кофе на вынос, она кивнула на серое утро на улице. - Пройдемте со мной. Он не сделал и движения, чтобы взять кофе. - Я должен быть на работе через десять минут. Пурнелл подтолкнула чашку к его груди, чтобы у него не было выбора, кроме как принять его. - Нет, не должен. Уилл последовал за ней на холодный воздух. - Что это должно означать? - Получили новое тело. - Пурнелл шла размеренным шагом. Улица была покрыта тонкой заледеневшей слякотью. - Мы уверены, что это убийство Потрошителя, но я хотела бы, чтобы вы пришли посмотреть. - Вы не ответили на мой вопрос. - Что вы хотите услышать, что я позвонила вашему боссу и сказала ему, что нам нужна ваша помощь этим утром? – А вы звонили? - Да. Уилл бросил кофе в мусорную корзину. - А теперь у меня есть кое-что для вас. Вначале угрожаете арестовать меня, потом вам нужна моя помощь, то я узнаю, что я до сих пор подозреваемый, а теперь вы снова здесь? - Профиль Потрошителя ФБР указывает … - Пошла ты. Я дал вам этот профиль. В вашем профиле было так много дыр, что можно было проехать через них на грузовике. – Пара, проходящая мимо них, поспешно зашагала. Уилл чувствовал их взгляды. Пурнелл оставалась совершенно невозмутимой. Она, наверное, слышала и похуже в течение своей карьеры. Через некоторое время она слегка кивнула, соглашаясь с этим. Уилл застонал и потер лицо, пытаясь сохранить свое самообладание. Любопытство тоже ныло в нем; это было по-другому сейчас, зная, что это Ганнибал был Потрошителем. - Почему вам вообще нужен я, если вы уверены, что это был Потрошитель? - Потому что что-то изменилось. - Что же? - Я думаю, вы должны увидеть сами.       Уилл колебался. Ганнибал оставил ему подарок - еще один сюрприз. И он не думал, что это можно будет положить в бархатную коробочку. Кроуфорд скорее всего уже в ярости, так что если прийти еще позже разницы уже не будет. - Смотрите, - сказала Пурнелл, - тело было обнаружено в пятницу вечером, с все еще сочащейся кровью. Мы знаем, что вы были в Медицинском Центре Noble Hills в пятницу утром, и что вы остались на работе до обеда. Мы знаем когда вы и мистер Лектер прибыли в ваш дом, и мы знаем, вы не покидали его до воскресенья. Я уверена, что вы можете понять, как мы узнали это. - Вы держите меня под наблюдением. Пурнелл кивнула. Уилл повернулся и пошел обратно к зданию «Sun». Пурнелл поравнялась с ним. - Стандартная процедура, Грэм. - Она преградила ему путь. - И это работает в вашу пользу. Подумайте об этом. Нравится вам это или нет, ФБР может доказать, что вы не убивали в этот раз. – В этот раз. Вы упускаете мою точку зрения. - Нет, - горячо сказала Пурнелл, - вы упускаете суть. Это многовариативное расследование убийства. Мы говорим о серийном убийце с цифрой жертв до тридцати восьми. Вы часть расследования - вы были частью этого в течение многих лет, с вашими статьями, вашей колонкой. Если я могу предпринять шаги, чтобы устранить вас из списка подозреваемых, я сделаю их. И я не пойду нахер, нравится вам это или нет. Уилл фыркнул. - Так что, я должен быть благодарен? Пурнелл вздохнула. - Вы должны быть счастливы, что мы знаем, что вы не убивали человека, которого мы нашли в пятницу. Это начинает длинный путь к доказательству, что вы не убивали также кого-либо другого. - Она посмотрела на часы. - Я возвращаюсь в Квантико. Вы хотите взглянуть на тело или нет? Было так много всего в их коротком, горячем разговоре, что Уилл определенно не был рад. Любопытство победило. - Хорошо. Давайте взглянем. Он сказал себе, что это в последний раз.       Через сорок минут он стоял около ряда шкафчиков в корпусе из нержавеющей стали, в том, что Фредерик Чилтон назвал "своей лабораторией", которая была на самом деле просто симпатичным названием "морга". Чилтон с некоторым налетом самомнения щебетал и по поводу какой-то травы и переноса. Уилл слушал вполуха. Он ожидал тело, а не трое стальных носилок с частями тела. Судя по различным комкам под белыми хирургическими простынями, Ганнибал действительно преуспел в этот раз.       Впервые в истории, Уилл не пытался взять на себя мотивацию убийцы, эту другую точку зрения. Он сосредоточился на себе, прислушиваясь очень внимательно к своим реакциям. Отвращение было. Даже большие подвесные вентиляторы не могли разогнать эту смесь химических веществ и сладостного запаха раннего разложения. Незначительная легкость в голове и тошнота, но это было больше связано с суточной дозой таблеток, чем с его окружением. Он хотел протянуть руку и запустить свои руки к покрытым простынями кусочкам, судя по форме, какими они были, чтобы соответствовать реальности воображения; он хотел, он мог бы стоять на месте преступления и увидеть тело, как Ганнибал должно быть это представлял. Чилтон подошел к концу своего монолога. Широким жестом, он откинул назад простынь.       Пурнелл отвернулась после краткого осмотра. Уилл подошел ближе. Пострадавший был белым мужчиной, от тридцати до сорока лет, с черными волосами. Конечности и голова были оторваны с такой аккуратностью, какую он привык видеть сейчас и ассоциировалась она с Ганнибалом. Из фотографий с мест преступления, Уилл знал, что голова лежала на боку, когда он был обнаружен, в результате чего щеки и нос были придавлены к восковым плоскостям и исказили черты лица. Остальная часть тела была натянута между двумя деревьями, использовался какой-то дорогой вид шелка, как муха в паутине. Что здесь случилось? Он был груб с тобой? Чилтон консультировал с планшета. - Очень мало крови на месте, так что этот человек был убит в другом месте и перевезен в Парк Patterson. - Стандартная процедура Потрошителя. Он хочет времени и уединения для того, что он делает. Был ли потерпевший идентифицирован? - Имя Бенджамин Распайль. Он флейтист в Государственном оркестре Балтимора и пропал без вести неделю назад.       Уилл изучал бледные, бескровные конечности, это печальное, плоское лицо. По его профилю Потрошитель выбрал своих жертв на основе личного опыта с ними - некоторые незначительные или не очень легкие оскорбления от них, возможно, даже непреднамеренно, нанесенные ему. Ганнибал любил классическую музыку. Уилл воздержался от вопроса, был ли Распайль хорошим флейтистом. Чем больше он смотрел на расчлененный труп, тем больше он замечал недостатки. Он указал на зияющий разрез в животе Распайля. - Было ли там что-нибудь, когда нашли тело? Чилтон покачал головой. Пурнелл подошла с боку к Уиллу. - Видите, что я имею в виду? Уилл видел что-то. Оно сидело, как зуд между лопатками, бесформенное и безымянное, неизвестное. - Можете ли вы - мне нужно посмотреть внутри. Чилтон послал Пурнелл долгий взгляд, потом пожал плечами и надел пару хирургических перчаток. Он держал раскрытыми стороны разреза. Внутри тела Уилл увидел нижние ребра, нижнюю часть легких, крупныe вены. Сердце все еще было там. Все здесь, по его оценке, другие внутренние органы. Только уже не было кишок. Чилтон метнул использованные перчатки в мусорку. - Так что, мистер Грэм ... какие-нибудь догадки?       Уилл пососал губу, думая. Он всегда подозревал, что Потрошитель - Ганнибал - брал хирургические трофеи. Было просто слишком много органов, а иногда и кусков плоти, пропавших без вести с жертв, для объяснения любопытства о том, как работает тело, или быть оправданным необходимостью отрезать то, что было на пути. В большинстве случаев, другие объекты были заменены или покрыты тем, чего не хватало - как цветы в теле Шелдона Айли. Уилл не видел чего-либо очевидного вроде стеклянных банок с человеческими останками в доме Ганнибала, и он сомневался, что нашел бы коллекцию, если бы рискнул посмотреть в подвале, но это факт, что жертвы Потрошителя, как правило, находились с отсутствующими частями. Но кишечник?       Остальные органы были все еще там. Тело было вздернуто, не перекручено, сложным или иным образом искажено, чтобы сделать удаление кишечника необходимостью, оставляя все остальное внутри.       Уилл представил погружение в эту теплую, влажную полость, вытаскивая ярды мягких, податливых внутренностей. Его содрогнуло не только от одного отвращения. Он чувствовал, как ребенок, глядящий на лужу, прежде чем прыгнуть с обеих ног, чтобы насладиться беспорядком. Пурнелл наблюдала за ним. - Что вы думаете? - Я не уверен. - Уилл прошел несколько шагов, держа открытый живот в поле зрения. - Он брал до этого сердце, печень, легкие, селезенку, почки. Множество культур присваивают символическое значение для внутренних органов и удаляют их до бальзамирования, сжигания или захоронения, и мы знаем, что у Потрошителя все в символизме и смыслах. Но в этом теле, все эти органы были целы и присутствуют. Кишечник является одной из первых вещей, которые разлагаются из-за газов и бактерий в желудочно-кишечном тракте. Его было бы невероятно трудно сохранить. Чилтон присоединился к беседе. - И невероятно мерзким, для подготовки. Утроба взрослого длиной около 7 метров. Представьте себе это очистить. Просто подумать о запахе уже заставляет меня захотеть стошнить завтрак. - Он посмотрел на Уилла не столь пренебрежительным взглядом. - Хорошие биологические знания, кстати. Пурнелл издала звук отвращения. - Я могу понять, что стоит за изъятием сердца, или даже легких. Но что же он хочет делать с кишками? - Может быть, он делает колбасу, - хмыкнул Чилтон. Уилл почти вошел в шкаф с телами. - Что? - Колбаса. - Чилтон изобразил начинение чего-то. - Вот как это делается. Свиной или бычий кишечник заполняются… - Фредерик, - Пурнелл ужаснулась, - это абсурд. Чилтон всплеснул руками. - Это была просто шутка. Нет необходимости откусывать мою голову.       Уилл встал неподвижно. Колбаса. Bratwurst. Это ударило его: сердце, печень, легкие, почки - все используется в кулинарии. Не трофеи. Ингредиенты. Продукты питания. Фрагменты и части пропавшей плоти - стейки, рагу, фарш. Подается с хорошим вином и свежими овощами, подано к столу с размахом и гордой улыбкой главного шеф-повара, и, пожалуйста, прошу добавки. Пурнелл подошла, выглядя обеспокоенно и снова с кислым лицом. - Я думаю, что этого достаточно. Поехали. Спасибо, Фредерик. Чилтон махнул им, уже вернувшись к разглядыванию слайдов различных видов трав.       Снаружи на свежем воздухе Уилл топтался у входа. Ганнибал - каннибал. Это имело определенное поэтическое кольцо. В красивом, диком мире Ганнибала, лучший охотник стоял на вершине пищевой цепи. Это сырое, голодное нечто вложенное в ядро Ганнибала пожирало свою добычу, потому что это было его право делать это, и ... И это вкусно. Вкусные колбасы. Пряные рагу. Нежные отвары, приготовленные с - как уже Ганнибал выразился? Хорошая еда, подготовленная с заботой и вниманием к деталям, и любовью. Это дало совершенно новый смысл Уиллу для обозначения жертв Ганнибала как «свиньи». Уилл остановил темп, глядя на заполненную стоянку. Существовало что-то еще, что сказало ему тело Бенджамина Распайля.       Жертва этого последнего случая была натянута между деревьями, муха в паутине. Белый. От тридцати до сорока. Темные волосы. Рука Уилла прошла полпути к своим кудрям, прежде чем он вспомнил, что Пурнелл была здесь с ним, наблюдая за ним. Он задался вопросом, если она тоже видит сходство. Это было все, что он мог видеть теперь. И паутина? Дизайн Ганнибала, символика очевидна: Уилл пойман в сети ФБР, разорван на куски. Почти любовное послание. Головоломка, чтобы его развлечь. Видишь? Да. - Что вы об этом думаете? - Спросила Пурнелл через некоторое время. - Неужели он заскучал с другими вещами, или пропавший без вести кишечник сообщение, или что?       Фредерик Чилтон назвал один из ключевых элементов, которые могут привести к захвату Чесапикского Потрошителя. Пурнелл не знала, насколько она была близка. Они не смогли бы доказать без каких-либо материальных улик, но если это станет известно, что Потрошитель действительно пирует на своих жертвах, ФБР должны были бы быть абсолютными идиотами, чтобы не сделать логический скачок и не присмотреться к шеф-повару, занимающему так много времени Уилла. - Я не знаю, чтобы кто-то вроде Потрошителя когда-нибудь скучал. - Уиллу нужно время, чтобы подумать, спланировать. - Это всего лишь один случайный элемент во всей картине. Не достаточно, чтобы сделать предположение. Пурнелл вздохнула. - Таким образом, мы запишем это как просто еще один типичный случай Потрошителя. Он видел, как она разочарована. - Я уже сказал Блум - Я не собираюсь волшебным образом решить это дело для вас. На данный момент, у меня нет абсолютно никакого стимула желать помочь ФБР. Выражение Пурнелл испортилось. - Вы королева драмы, Грэм. - Я тоже американский гражданин с правами, вы не можете просто приходить всякий раз, когда это вас устраивает. - Он смерил ее холодным взглядом. - В следующий раз, когда вы захотите от меня чего-то, позвоните мне, и я решу, если я вообще захочу вам помогать. - Это не так работает, и вы это знаете. Либо вы здесь, или вне всего. Решение было неожиданно легко сделать. Ни сомнений, раздумий, никакой второй мысли. - Тогда я выхожу. С меня хватит. Если я поймаю Фредди Лаундс снова 'за сбором впечатлений', я буду судиться с вами и всем департаментом за преследования и неправомерные действия. У меня нет абсолютно никаких сомнений по поводу публичного обнародования чего-нибудь из этого, в том числе тот факт, что ФБР побудили газету вести дело об убийстве тихо, чтобы они могли добраться до одного из репортеров. Она прищурилась. - Я была бы осторожна с угрозами, мистер Грэм. - Я просто указываю на то, что действия имеют последствия, даже действия федеральных агентов. У вас ничего нет на меня кроме нескольких записей и некоторых конфискованных компьютерных дисков с материалами, которые, тот кто с глазами на голове и половиной мозга мог бы сопоставить вместе. - Он чувствовал себя лучше, положив этому конец. Он должен был сделать это раньше. - Я не являюсь, и я никогда не был Чесапикским Потрошителем. Вам придется найти другого козла отпущения, если это то, что вам нужно. Уилл не стал ждать ответа. Он оставил Пурнелл стоять на крыльце и пошел прочь.             В ту ночь у себя дома, Уилл подошел к холодильнику и достал тарелку с остатками от уик-энда: половину колбасы, картошку, несколько пучков зеленых бобов, обернутых полосками бекона. Он уже нес тарелку к мусорной корзине, но потом встал и посмотрел на нее сверху. Открытие, что Ганнибал был каннибалом - обнаружив, что Ганнибал сделал его невольным соучастником в нарушении одного из величайших табу западного мира - до сих пор не имело какого-либо существенного влияния. Весь день на работе, Уилл ожидал худшего, от желчи, поднимающейся в горле, до мышц в ногах, напрягающихся, готовясь к быстрому рывку в мужскую комнату.       С нейтральной точки зрения, мясо было мясом, независимо от источника. Человеческая раса не использовалась в качестве основного ингредиента в плане кого-то другого приема пищи в эти дни; но это не делало людей менее съедобным в целом. Занимаемое место на вершине пищевой цепи не давало никакой гарантии, что ничто никогда не превзойдет их. Уилл также ненавидел тратить пищу.       Он сунул тарелку в микроволновую печь и сел есть. Первый укус колбасы принес сотню впечатлений от Бенжамина Распайля четвертованного и мертвого на стальной плите. Когда аромат развернулся, пряность чили со вкусом мяса, капельки сока между зубами и на его языке. Он вспомнил Ганнибала, стоящего слишком близко к сковороде, переворачивая сосиски, фрагменты разговора: домашний, удобный, легкий, безопасный. Кухня Уилла пахла так хорошо, что появились проблемы с удержанием собак во вне. Даже сейчас, Бастер стоял у двери, делая все возможное, чтобы казаться не заинтересованным, время от времени отправляя полные надежды поглядывания на тарелку на столе. Уилл улыбнулся. - Это не для тебя.       Он закончил с едой и все вымыл. Со стаканом виски и чашкой кофе, он уединился для изучения, устроив лагерь на кровати. Ему потребовалось двадцать минут, чтобы добавить детали убийства Бенжамина Распайля в заметки и досье его постоянно растущей коллекции о Потрошителе. Затем он начал исследовать Фредди Лаундс.       В среду утром, Уилл пришел раньше своей записи в Медицинский Центр Noble Hills. Он блуждал в зале ожидания, чтобы скоротать время. Это было то, что он ожидал от зала ожидания врача-специалиста, который получал в месяц больше, чем Уилл получал за год, и выглядело все так: кожаные диваны, толстый ковер, книжные полки, все в этом стиле «старые и изношенные», которые стоят тысячи долларов. В рамках на стене висели дипломы и рекомендации Баджа. Уилл порылся в журнальной стойке в углу. Обычная: сегодняшняя газета, научные журналы, несколько таблоидов. Он также обнаружил годовое издание публикаций музыкального журнала, о котором он никогда не слышал раньше, «The Strings». На обратной стороне каждого журнала была маленькая наклейка с именем и адресом Баджа, последний тщательно блокирован черным маркером. - Мистер Грэм? Уилл чуть не подпрыгнул. - Блядь! Доктор Бадж поднял обе руки, со взглядом раскаяния на лице. - Мне очень жаль. Я не хотел напугать вас. Я назвал ваше имя ... - Со мной часто такое бывает. – Уилл положил журнал назад и поймал пытливое выражение Баджа. – Проблема с вниманием. - Синдром дефицита внимания? - нейтрально спросил Бадж. - Нет, я отключаюсь от всего вокруг меня иногда, особенно когда я концентрируюсь. Я бы не назвал это дефицитом. Врачи, как правило, хотели что-то сказать; его "проблема внимания" было тем, что в первую очередь отправило Уилла на кушетку психиатра в Новом Орлеане. Бадж просто кивнул. - Проходите, пожалуйста. - Он тыкал и колол Уилла в течение десяти минут, меряя температуру и кровяное давление, спрашивая о тошноте и соблюдает ли Уилл график приема лекарств. После того, как он вымыл руки в небольшой раковине в углу, он сел за стол. - Мы планируем еще один МРТ на следующей неделе. Ваша повышенная температура тела уже возвращается в нормальное русло. Вы воздержались от аспирина? - Да, на самом деле. - Уилл не принимал ничего на прошлой неделе. - Любые головные боли? – Нет. - В то время как Бадж писал некоторые примечания, взгляд Уилла приземлился на небольшом демонстрационном шкафчике на стене позади врача, демонстрирующем миниатюры струнных инструментов. - Вы играете? Бадж проследил за его взглядом. - Да, скрипка. Вы интересуетесь музыкой, мистер Грэм? Уилл коротко рассмеялся. - Поверьте мне, вы не хотите, чтобы я был где-нибудь рядом с чем-нибудь, что производит звук. Бадж усмехнулся и набросал больше записей. - Не позволяйте Ганнибалу это слышать. Необдуманный комментарий поймал Уилла врасплох. - Вы знаете Ганнибала Лектера? Бадж выглядел пойманным. - Простите. Это просто выскользнуло. - Однако вы его знаете. - Мы оба члены совета Балтиморского Симфонического оркестра. Я ем в его ресторане один или два раза в месяц, если позволит время. - Бадж поморщился. - Я видел вас там в понедельник на прошлой неделе, и я подумал ... ну ...       Понедельник, вечером, когда Ганнибал поцеловал его руку в «Mischa», и каждый мог увидеть. Бадж должно быть был в числе гостей - свидетелей этого маленького спектакля. Уилл немного расслабился. Ему было произвольно известно, что публичные проявления страсти приведут к неизбежным выводам; он не ожидал, что его нейрофизиолог оставит комментарий, или что мир будет таким маленьким. - Все в порядке, - сказал он наконец. - Мы вместе. Бадж улыбнулся. - Поздравляю, тогда. - Он слегка выдохнул. - Теперь, давайте вернемся к обсуждению вашего лечения, прежде чем я опозорюсь в чем-то дальше. Через десять минут поездки на лифте с новым рецептом для своего второго раунда антибиотиков в кармане, мозг Уилла сделал неожиданный, интуитивный скачок. Струнные инструменты. Скрипка. Кошачьи кишки. Человеческие кишки? Он не знал. Он узнает.       Всего несколько часов спустя, Беверли прошла мимо его стола достаточно близко, чтобы увидеть экран компьютера. Она издала низкий звук отвращения, пока Уилл спешил свернуть окно браузера. Он исследовал производственные процессы струнных инструментов все утро и нашел некоторые довольно неясные и графически подробные веб-сайты. Беверли посмотрела на него искоса. - Хочу ли я знать? - Связанные с работой. - Ты имеешь в виду связанные с ФБР. Уилл кивнул. Беверли села на край стола. - Ты по-прежнему работаешь с ними? - Нет. - Ни Пурнелл, ни доктор Блум не позвонили ему. Уилл не видел Фредди Лаундс, хотя это не много значило. - Я ушел в понедельник. - Ах. Когда ты снова пришел опоздавшим, и Кроуфорд был в дерьмовом настроении в течение всего дня. Уилл подписал. - Да. Беверли указала на экран компьютера. - И это? - Просто кое-что из последнего случая, засевшего у меня в голове. Ничего важного. - Ничего важного и ты смотришь на мертвых кошек? - Беверли посмотрела встревоженно. - Хорошо, что ты ушел. - Они сидели в тишине в течение минуты, затем она сменила тему. - Эй, ты не хочешь сходить на футбол в пятницу? - Прости, Бев, но у меня уже есть планы. Ухмылка Беверли обернулась непристойной. - Ах, лямур. Если бы знала, что будет так легко сделать из тебя достойного человека, я бы познакомила тебя с кем-нибудь пару лет назад. Уилл сделал вид, что оскорблен. - Так что я был недостойным человеческим существом до того? Она по-дружески ударила его по плечу и более искренне улыбнулась. - Это действительно здорово видеть тебя счастливым, ты знаешь. Ганнибал хорош для тебя. Будь ему верен. Если было что-то, в чем Уилл был абсолютно уверен, то это было оно. - Я буду.