Шаг за грань

      В трактире всегда можно было спокойно обсудить важные дела, не рискуя быть разоблаченным. «Кабанья голова» всегда хранила секреты. Но в этот раз Оливия волновалась. Очень волновалась.       И это вовсе не потому, что перед ней за столиком в каком-то гнусном трактире сидел тот, кого она искала год. Не потому, что он выглядел, будто подвергся поцелую дементоров. И не потому, что она тайно выбралась из Хогвартса и, вообще, незаконно находится в школе. Тогда почему?       Может быть, потому, что она боится его?       О, да, она боялась. Сейчас в ее глазах цвета миндаля сверкал страх перед парнем, что сидел перед ней. Вернее, не перед ней. В лице молодого опального Пожирателя Крауд видела его отца — Люциуса Малфоя. И она до ужаса его боялась.       Его длинных платиновых волос, его серых, как грозовые тучи, глаз, его фигуры в целом — все его существо будто кричало об опасности. И при одном только взгляде на сына чудовища Оливия вздрагивала. «Будь смелой, Крауд. Перестань. Ты же смелая. Всегда была смелой. Перестань смотреть на него со злобой» — ругалась про себя женщина. — «Он — не отец. Он не похож на него. Он никогда не будет на него похож!»       Но сколько бы Оливия себя не убеждала, только взглянув на Малфоя-младшего, она сразу видит Люциуса. Такие же платиновые волосы. Та же надменность. Лишь только глаза у Драко чуть-чуть теплее — с оттенком васильков. — Драко, пойми, вернувшись в Хогвартс, ты сможешь снова быть… — Кем? — безразлично откликнулся блондин. Оливия прикусила губу. — …Кем был. Таким же Малфоем, который презирает Гриффиндор.       Драко фыркнул и отвернулся. — Да что ты знаешь обо мне? Ты права, мне надо вернуться. Но лишь для того, чтобы отомстить. Чтобы перерезать глотки всем в Хогвартсе. — Между прочим, — женщина поморщилась, будто ей под нос сунули дохлую крысу. — Именно Минерва поспособствовала освобождению твоего отца из Азкабана. — Она его и упекла! — с жаром воскликнул слизеринец. — Да как ты не понимаешь! — чуть ли не зарычала Оливия. — У тебя есть шанс. Шанс на прощение, шанс на возвращение. Чего тебе еще нужно? — Что… Мне еще нужно? — да действительно, черт возьми, что ему нужно! — Моя мать мертва, мой отец был в Азкабане, в Хогвартсе меня считают предателем. Что мне еще нужно, конечно!       Крауд хотела возразить, но… Подходящих слов не нашлось.       В повисшей тишине слышалось только хриплое дыхание слизеринца. — Я понимаю. — Ничего ты не понимаешь! — тут же агрессивно ответил Малфой. — Что ты можешь понять? — Минерва вовсе не считает тебя… — начала женщина, но парень ее перебил, саданув кулаком по столу. — Да мне все равно на то, что она считает и что она думает!!! Мне все равно на них всех! — Да пойми ты! Своим ором ты ничего не добьешься! — нервы Крауд начали медленно сдавать. — Почему ты хоть раз не можешь меня послушать? Ладно, пусть так, мои слова для тебя не авторитет, но ты отца пожалей! — Моему отцу насрать на меня.       Оливия вздрогнула и покачала головой. Как бы это не звучало, но женщине было невыносимо видеть, как тот, кого она поклялась себе оберегать, сейчас губит сам себя. Больно видеть потухшие серо-голубые глаза, больно слышать резкие, но полные отчаяния, слова. — Нет, Драко. Поверь, твой отец… Он любит тебя. — Скажи, Крауд… — блондин стиснул в руках ткань плаща и нервно сглотнул. — Скажи, ты пришла, чтобы обелить в моих глазах отца и вернуть меня в школу? Так знай, я никуда с тобой не пойду. Может быть, и тебе верить нельзя, мм? — Не неси чепухи. Я не могу врать тебе. Зачем мне это? Я лишь хочу вернуть долг. — Возвращая меня в Ад?       Женщина прикрыла глаза. Как же она устала что-то доказывать этому мальчишке. — Ад был раньше. Сейчас это просто… Ничто. — Ну зачем мне возвращаться в ничто? — снова принял агрессивный вид опальный Пожиратель. — Да сколько можно?! Почему ты не мржешь понять?! Тебя ищут! Ищут, чтобы убить и… Узнать о Книге Мертвых, — голос стал тише. Раздражение. Усталость. — Откуда я знаю, где она? — фальшиво-равнодушно спросил аристократ. Оливия фыркнула. — Уж кому, как ни тебе знать, Драко.       Несколько минут Малфой в ярости сверлил глазами лицо женщины, а потом устало вздохнул и взъерошил руками волосы. — Ты не понимаешь… Ты поверхностно судишь обо всем, но... Да черт тебя дери, Крауд, я устал! Устал от всего — от этой фальши, от лжи, от пыток и войны… Я хочу, чтобы все закончилось. Закончилось для меня, понимаешь? Я хочу сдохнуть. Тихо. Чтобы никто не видел, как мое тело летит в бездну. Я же псих, Крауд, я — психпатище! — Драко…       Женщина подняла руки в успокаивающем жесте, но блондина уже понесло. Он вскочил с места и пошатнулся. — Вы все чего-то от меня хотите. Вы все лжете мне. Даже ты, со своим фальшивым видом, почему ты не покажешь свое истинное лицо? Какого хрена тебе от меня надо? Даже если я вернусь, ничего уже не будет, как прежде! Они все — да даже ты! Вы все смотрите на меня с опаской и злобой, вы ненавидите меня и хотите моей смерти! Я слышал, как шепчутся люди на улице. Знаешь, что они говорят? Что я — предатель!!! — Драко... — Что «Драко»?! — алкоголь в крови взял свое и парень окончательно потерял контроль над своими действиями и словами. — Что?! Драко — мерзкий Пожиратель или Драко — ублюдок?! Это ты хотела сказать, да, лицемерка?! — Драко, ты пьян сядь и успокойся. — Да нихрена! Я не пьян и я… Покажи свое обличие!       Лицо Малфоя мотнулось в сторону и щеку будто огнем зажгло. — Сядь, — яростно повторила Оливия. — Я ради тебя в Хогвартс пошла, понятно, кретин? Я тебя искала, ради этого прятала свое… Ты хочешь сейчас все испортить?       Драко прищурился и сжал кулаки, но подчинился и сел, придвинув стул. Крауд мысленно погладила себя по голове, надеясь успокоиться. — Чудно. Ты успокоился? Если да — то это просто прекрасно, так как мне нужно сказать тебе кое-что важное.       Слизеринец не ответил и Оливия приняла это молчание как знак согласия к продолжению разговора. — Сейчас, когда на тебя ведется охота, я хотела бы предупредить тебя об одном очень опасном враге. Белла — это лишь… Ну… Проблема, понимаешь? Маленькая такая проблема. А тот враг — целая проблемище! И если не учесть силу этого врага — можно сильно пролететь. Этот зеленоглазый засранец многое может учудить, и я поняла, что его злость направлена на Хогвартс. Вот бедная школа, честное слово! — Что за враг? — буркнул Драко, неохотно поднимаю глаза на женщину. Вдруг Оливия напряглась. — Драко, беги. — Какого хрена? Начала говорить — а теперь «беги»? Что, проговорилась, а теперь отвечать не хочешь?! — Драко, беги!!! — заорала Крауд и схватила Драко за плечо, но было поздно.       Дверь в трактир с грохотом распахнулась и в проеме показалась женская фигура. — Так-так-так, племянничек… Вот мы тебя и нашли! Как думаешь, скормить тебя сразу моему питомцу или отрубить голову и отправить как подарок в Хогвартс? — ехидный голос Беллатрисы будто парализовал Малфоя. Драко просто застыл от ужаса, во всю пялясь на тетушку.       За Пожирательницей в трактир ввалился Сивый. В его руках были крепко сжаты Гермиона и Рон. Оборотень грубо держал гриффиндорцев за шеи, царапая своими когтями их кожу. — Уходи, Беллатриса.       Белла удивленно повернулась на голос и вдруг в голос засмеялась, обнажая свои гнилые зубы. Ветер, проникающий в помещение, растрепал ее черные волосы, делая ведьму еще более устрашающей. — Оливия! Вот тебя то я тут не ожидала увидеть! Я бы спросила, что ты делаешь с моим племянничком, но Псин не спрашивают!       Женщина буквально зарычала и из-под ее верхней губы показались острые звериные клыки. Сквозь густую шевелюру стали проглядывать волчьи уши, а глаза сверкнули абсолютно нечеловеческим блеском. — Пошла вон, ведьма! — А кто меня заставит? Ты? — сквозь смех выдавила из себя Пожирательница и выставила вперед свою палочку. — Авада Кедавра!!!       Для Драко все было будто в замедленной съемке. Вон зеленые смертельный луч летит в его сторону, прямо в грудь. Малфой зажмуривается, готовясь смерти, но вместо оглушающей боли он слышит лишь грохот. Грохот падающего тела.       И тогда слизеринец позволяет себе приоткрыть глаза.       И тут же жалеет об этом.       Около его ног лежит она. Она — полу-волк, которая своим телом закрыла аристократа от смерти, приняв весь удар на себя. И теперь ее мертвое тело холодеет и холодеет, валясь в обломках стола. Совершенно неожиданно ноги подгибаются, делаясь будто ватными, и Драко падает на колени рядом с ней, не в силах что-то сказать или закричать. — Сивый, что ты держишь этих ублюдков. Убей уже их! — восклицает с упреком Беллатриса, указывая взглядом на Гермиону и Рона, которые трепыхались в руках оборотня. И Пожиратель улыбается, сильнее стискивая шеи несчастных гриффиндорцев. — Нет! Отпусти их Беллатриса!       Новая фигура на доске. Новая жертва. Новые правила. Новая кровь.       За спиной Гарри Поттера лежал один мертвый Пожиратель, которого Белла притащила с собой и поставила на охрану. А Гарри — да, Гарри, которому стало любопытно, зачем же встречаются в трактире Рон и Гермиона, — стоит сейчас и держит в дрожащей руке палочку. В глазах ярость и страх перед сильнейшей из Пожирательниц. И, видимо, не зря ему стало любопытно. — А-а-а, вот и ты, мальчик-который-выжил! — злобно прошипела брюнетка. — Но теперь, дорогой мой, ты им быть перестанешь! Потому, что я сейчас же убью тебя! Авада Кедавра!       Гарри среагировал мгновенно, выставив свою палочку и ответив заклинанием, которое первым пришло ему на ум: — Экспеллиармус!        Два заклинания столкнулись, сливая воедино, а вспышка при столкновения осветила весь трактир. А потом свет погас и мир охватила темнота.