My favourite director

Red — Falling sky

***

POV Louis Знаете, за последние несколько месяцев меня как-то слишком часто вырубают. Ведь я просто вышел в магазин за носочками для малыша. А что теперь? А теперь я сижу привязанный непонятно к чему, непонятно зачем и непонятно где. Мои глаза завязаны, но сквозь повязку не пробираются даже малейшие лучи света, что даёт понять, что я, видимо, нахожусь в подвале. А может здесь просто забиты окна. Краем уха улавливаю тихий стон. Отлично. Я здесь не один. Хоть будет с кем «поболтать». Отбросив шутки в сторону, я попытался освободиться от плотной ткани, удерживающей меня. Что удивительно, мне легко это удалось. Высвободив руки, я дал обзор глазам. И, чёрт, на кушетке в самом углу помещения, свернувшись калачиком, лежал мой Гарри, тихо постанывал и дрожал. Я быстро подбежал к нему и начал сильно трясти. — Гарри! Гарри, малыш, открой глазки, ну же! — Он наконец-то пришёл в себя. Когда выберемся отсюда, надо будет обратиться к врачу. Меня пугают его приступы лихорадки. — Ну, что, все проснулись? — Я обернулся на голос. И как я сразу не понял, почему мы здесь… Там стоял тот самый амбал, который доставил нам столько хлопот. И чего он, спрашивается, пристал к нам? — Херли, если я правильно помню? — этот ублюдок удостоил меня презрительно-оценивающим взглядом. — А ты у нас, значит, Луи, — скорее утверждение, чем вопрос, — Я ведь тебе тогда, в школе, преподнёс урок, Луи. А ты, как погляжу, намёков не понимаешь и уроков не усваиваешь. Ещё и обрюхатил мою игрушку. Но не переживай, мы тебя научим хорошим манерам. В следующий раз не будешь лезть в чужие отношения, — я недоумённо посмотрел на него. Чужие отношения? Я влез? — Что ты несёшь? Я никогда ничьих отношений не рушил, чего нельзя сказать о тебе. Это ведь ты нагло пользовался моим омегой, угрожая причинением вреда мне. Это ты разрушал нашу жизнь. Или ты надеялся, что я отдам тебе Гарри? Я остался верен своей любви даже после твоего вмешательства. Это я так испортил твои «отношения»? Мне плевать на тебя, на твои слова, действия и угрозы. Ты можешь со мной делать что угодно, но если ты хоть пальцем тронешь моего мальчика или моих детей, я убью тебя, тварь. Чего бы мне это ни стоило, — я перевел дыхание. Мне было сложно казаться невозмутимым, когда жизнь и здоровье самых близких для меня людей под угрозой. Мне, наверное, показалось, но в глазах Херли промелькнула нотка уважения. Но она быстро исчезла за привычным презрением. — Что ж, должен признать, я удивлен. Ещё ни одна моя жертва так открыто мне не дерзила. Ты действительно особенный, Луи Томлинсон. Но тебя это не спасёт. Я, конечно, садист, но гораздо большее удовольствие, чем страдания других, мне доставляют игры. Ну, знаешь, жестокие такие. По сути, это тот же садизм, но этот приносит чуть больше удовлетворения. Ты смелый, мне это нравится, поэтому тебе я даю выбор: Гарри и будущие дети становятся моими, а ты исчезаешь навсегда или… — Нет, — даже не желаю дослушивать. Я не оставлю их… — Не смей перебивай меня! — огромный кулак пришёлся мне точно по печени, — Или мы с тобой поиграем. Можешь считать это пытками, мне без разницы. Если ты выдержишь всё, что я тебе приготовил — вы все сможете спокойно уйти. Но я не обещаю, что не вернусь. У тебя минута, — мне не нужно время. Я сразу знал, что выберу. — Я согласен на твои игры или как эту чертовщину правильнее назвать, — брови амбала поползли вверх. — Серьёзно? Я тебе готов даровать свободу за небольшую цену, а ты в здравом уме подписал себе смертный приговор, лишь бы спасти эту заправскую шлюху, — я низко зарычал и ударил его коленом под дых. — Не смей называть его так! — я повалил Херли на пол и начал без разбора бить. Двое его дружков, так не вовремя подоспевших на помощь своему «боссу», силком оттащили меня и пристегнули мои руки и ноги наручниками к стулу. — Ну что ж, Луи. Ты сделал свой выбор. Игра начинается…