Добро пожаловать

Паззлы отдельно описанных эпизодов постепенно собираются в общую картину. Спасибо за терпение и отзывы. ____________________ _____________ __________ - …осаки… ро…аки… Куросаки! - звук шел будто сквозь толщу воды, ослабевая и усиливаясь наплывами, с трудом пробиваясь в возвращающееся сознание. Спустя несколько мгновений в нос ударил резкий запах нашатыря, заставивший вяло дернуться. Ичиго с усилием поднял тяжелые сухие веки, почти слыша, как они прошуршали наждачкой по глазным яблокам. Зрение никак не хотело фокусироваться, передавая лишь размытые цветные пятна. - Эй, парень… - кто-то похлопал его по щеке, «деликатно» взбалтывая только-только успокоившееся сознание. - Э-эй… Ичиго в последний момент чудом перехватил вновь потянувшуюся к нему руку возле своего лица. Удивительно, как ему это удалось, учитывая едва начавшую восстанавливаться координацию. - Еще раз хлопнешь – руки оторву, - прохрипел он. Голос был слабым и тихим, но интонации вполне внушительными. - Ха, ну точно очухался! - радостно воскликнули справа. От бедовой рыжей головушки все-таки отстали, вняв предупреждению, и в глазах постепенно начало прояснятся. Поморгав, Куросаки смог разглядеть склонившуюся над собой радостную физиономию Бенджиро, стоявшую поодаль учителя Мейдзё и знакомого уже медика… Ичиго застонал, вяло прикрыв глаза ладонью. Он же поклялся себе, что больше ни ногой в этот чертов кабинет… - Ну и напугал ты меня, дурень! – широко улыбнулся Акира, тряхнув челкой и взволнованно теребя напульсник. - От придурка слышу, - буркнул Ичиго, массируя веки. Кто-то заглянул в комнату, позвав медика – одному из студентов, практиковавшихся на полигоне, требовалась помощь. Тот поспешно покинул помещение. - Куросаки, как вы поступили в Академию? - голос преподавателя заставил напрячься: интонации, как и содержание вопроса, не предвещали ничего хорошего. Ичиго убрал руку, посмотрев на учительницу. Как он сюда попал? Без объяснений всей ситуации ответ прозвучит, как признание в протекции. Хотя объяснять сейчас не хотелось ровным счетом ничегошеньки. - Как все, - уклончиво сказал он, даже не надеясь, что ее устроит такой ответ. - Вас внесли в списки в последний момент, - холодно произнесла Мейдзё. Лицо ее осталось непроницаемым. «Не ври мне», - читалось между строк. «Не прокатило…» - крупными буквами на лице Куросаки. - Акира, тебе вроде пора, - вздохнув, намекнул Ичиго на нежелательность присутствия Бенджиро при этом разговоре. - Да не, занятия уж закончились, я тут могу… а, - оборвал он себя, сообразив, что к чему. – О. Да. Мне пора. Наверно, - засуетился он, поглядывая то на Куросаки, то на Мейдзё, тихонько постукивавшую гэта по полу. - Я жду, - взмахнула ресницами учитель Тсубаки, стоило Акире закрыть за собой фусума. - Меня рекомендовал к зачислению Готей. - Кто конкретно? – не отступала преподаватель. - Да хрен его знает, - растер руками лицо Ичиго, в попытке прогнать вялость. – Кто-то из капитанов, наверное. - В это довольно трудно поверить, - мягко сказала Мейдзё. Только прикрытые на мгновение глаза выдали ее раздражение. – Ваш уровень… - Пфф… Как же меня это достало… - выдохнул Куросаки, обрывая ее на полуслове. – Неделя всего прошла – восстанавливаюсь я, сколько можно… Он замолк, когда изящная ладонь опустилась ему на грудь. - Я не люблю, когда меня перебивают, молодой человек, - легонько улыбнулась Мейдзё, чуть склоняясь так, чтобы ему было удобно видеть ее лицо. Сердце словно мягко обхватила чья-то рука, не причиняя вреда, но давая ощутить перспективы происходящего. - Больше не повторится, - сглотнул Ичиго, фальшиво улыбнувшись. Ощущение тут же исчезло, но облегченно переводить дыхание Куросаки не спешил – кисть оставалась там же, где была. - Ваша реацу… - между изящных бровей появилась едва заметная морщинка. Тсубаки озадаченно провела по его груди, перешла на живот. Ичиго почувствовал чужую духовную силу, мягкими волнами прокатывающуюся по внутренностям – не больно, но приятного мало. В следующий момент Мейдзё ошарашено распахнула глаза. Каналы реацу этого мальчишки были колоссальными, однако, судя по их состоянию, они подверглись серьезнейшим повреждениям. А вот насколько серьезным… - Что? – напряженно спросил Куросаки, не дождавшись продолжения. Вся эта ситуация его несколько напрягала. И рука профессора уже спустилась ниже пупка… Та увлеченно разбиралась в открывшейся картине, изучая состояние основных узлов энергии и протоков ее распределения по телу. Вернувшись к сердечной чакре, Мейдзё с интересом влила в один из узлов часть своей реацу, наблюдая за реакцией. Мальчишка определенно привык к высокому внутреннему давлению духовной силы – организм принял ее с легкостью и поражающей естественностью. Вот только в следующий момент она рассеялась почти без остатка – поврежденные каналы просто не могли ее удержать. Теперь понятно, почему он так тяжело воспринимал чужую реацу – давление извне. Точно так же человек, привыкший к высокому артериальному давлению, очень тяжело переносит, если оно внезапно падает. Из-за изменения соотношения внутреннего и внешнего воздействия на тело. Другой человек с тем же уровнем, имевшимся от рождения, переносил бы те же нагрузки довольно легко. «А если вливать реацу медленно и понемногу, а не потоком?» - склонила голову набок Тсубаки, тут же претворяя в жизнь свои соображения. Так сила действительно рассеивалась значительно медленнее – каналы наполнялись постепенно и выдерживали больше. А вот каким образом мальчишка вообще умудрялся восстанавливаться после всего, оставалось загадкой. Мейдзё не могла припомнить случая в своей практике, когда шинигами сумел бы оправиться после полной потери реацу. Но нет же, справляется – лежит себе, хлопает наивными глазами, не осознавая своей уникальности. - Вы что делаете? – выдавил Ичиго, пытаясь понять странные ощущения от накатывающей и спадающей слабости. Но был проигнорирован. Что-то похожее с ним уже происходило на обследованиях в четвертом отряде, только капитан Унохана еще и обклеивала его разными датчиками с ног до головы. Подобных «развлечений» ему еще тогда хватило с лихвой, так что, не получив ответа, Куросаки сдержанно убрал от себя руку преподавателя, аккуратно обхватив тонкое запястье. Мейдзё ощутила волну раздражения от того, что ее исследование прервали, но, столкнувшись взглядом с карими глазами, вспомнила, что перед ней не подопытный, а все же студент. Пусть и необычный. - Прошу прощения, - мягко улыбнулась она, отстраняясь. – Ваше состояние довольно любопытно. Куросаки лишь состроил в ответ кислую мину. Сам он, очевидно, ничего занятного в этом не находил. - Как давно вы начали восстанавливаться? – с внешней невозмутимостью продолжила расспросы Тсубаки. В том, что перед ней находился настоящий Куросаки Ичиго, мальчик, ставший живой легендой, сомнений не оставалось. - Как умер, так и начал, - буркнул тот. Похоже, тема была для него неприятна. - То есть год, два назад? – не отступала Мейдзё. Ей не терпелось узнать скорость прогресса. Будь на его месте кто-то другой, она бы немедленно потребовала его отчисления – оставаться в Академии дальше было бы слишком опасно для столь ослабленного организма. - То есть месяц-полтора назад, - проворчал Ичиго, садясь на койке, давая понять, что допрос окончен. – Я пойду к себе, если не возражаете. «И даже если возражаете…» - отчетливо читалось в голосе. - Боюсь, пока что я не могу допустить вас до занятий кидо, - проинформировала Мейдзё, безучастно наблюдая, как он надевает косоде. - Вы меня отстраняете? – замер Куросаки, вскинувшись. «Гордый, нахальный и упрямый – убийственное сочетание», - мысленно усмехнулась Тсубаки. - Временно. До тех пор, пока ваша духовная сила не достигнет уровня, необходимого, чтобы не терять сознание от демонстрационного хадо. Ичиго недовольно повел подбородком и дернул воротник, поправляя форму. Скулы немного порозовели – постоянное напоминание о его слабости было постыдным и невероятно злило. Однако возразить было нечего. Что не улучшало настроения. Скомкано попрощавшись, он покинул кабинет, закрыв дверь с громкостью на грани приличия. - Полтора месяца… Удивительное дитя, - тихо произнесла Мейдзё себе под нос, глядя ему вслед. *** Неделя снова прошла относительно спокойно. Но теперь Куросаки знал, что это лишь затишье перед грядущей бурей, обещанной к выходным. Потому как никуда уходить он, само собой, даже не думал. Ичиго уже начал привыкать к ежедневному ритуалу обнимашек с любвеобильной троицей, хотя его терпения по-прежнему не хватало больше, чем на пять минут. В связи с этим, помимо неприязни вызванной его «блатным» положением, он стал ловить на себе мрачные взгляды парней, очень похожие на ревность. Собственно, пару раз ему уже намекнули, что воротить нос от красавиц Академии грозит ему тем, что этот самый нос кто-нибудь свернет. Девушек в военном училище был дефицит – оно и понятно, так что относились к ним трепетно, и тех, кто проявлял грубость или излишнюю настойчивость, быстро осаждали другие парни. Хотя Акира рассказал, что когда-то это было серьезной проблемой, учителям приходилось нести круглосуточные дежурства, чтобы защитить слабый пол до тех пор, пока тот не станет сильнее, чтобы суметь постоять за себя. Было довольно много мерзких инцидентов, пока виновников не стали наказывать жесточайшим образом. Суровые меры со временем принесли свои плоды – в Академии сложился свод неписаных правил, за соблюдением которых следили все, во избежание повторения царившего когда-то здесь хаоса. Помимо этой новой проблемы, на бедовую рыжую макушку продолжали давить и старые. Кийоши устроил небольшую проверочную работу по предыдущему занятию, а именно – по первым пунктам устава шинигами. Варианты заданий были индивидуальными, и Куросаки досталось что-то невообразимое. Украдкой глянув в листочки к соседям, он мрачно констатировал, что его вопросы были на порядок сложнее, явно опережая то, что они уже успели пройти. Встретившись взглядом с преподавателем, Ичиго окончательно уверился, что это не было случайностью. В задании представлялось несколько спорных ситуаций, которые нужно было проанализировать с точки зрения устава и определить, верны действия абстрактного шинигами или нет. И само собой обосновать тот или иной выбор. Скрипя мозгами, Куросаки сумел выдавить из себя не особо вразумительные ответы на треть пунктов, и то лишь благодаря пролистанному на выходных учебнику. Надеяться оставалось только на едва удовлетворительную отметку, хотя и это было маловероятно. Как Ичиго ни пытался внимательно следить за потенциальными отправителями угроз, новых зацепок так и не обнаружил. Слишком много недобрых взглядов он ловил на себе то и дело, чтобы можно было выделить кого-то конкретного. Большинство относилось к нему равнодушно, особенно старшие курсы, которым, в общем-то, были безразличны новички и младшекурсники с их проблемами. Однако те, кто, надрывая жилы, пробивался в Академию всеми правдами и неправдами, смотрели на Куросаки чуть ли не с ненавистью – здесь не любили легкомысленного отношения, какое уже успело закрепиться за Ичиго вопреки его желанию. Начались мелкие неприятные происшествия, вроде бы случайные, но слишком частые, чтобы можно было счесть их таковыми. Куросаки не считал себя особо умным, никогда не думал, что хорошо разбирается в людях, однако его сообразительности хватало, чтобы понять: «не вовремя» вытянутые ноги, заставившие растянуться на полу, неловко опрокинутый поднос, смятые в шуточной потасовке тетради – все это случайностью не являлось. А самое неприятное, что в этот раз противниками были не глупые школьные хулиганы (его ровесники, уступающие ему по развитию), а взрослые люди, много превосходящие его по опыту. А посему действовавшие более тонко и аккуратно, не оставляя причин для драки и открытого возмущения, - ведь скандалить из-за какого-то пустяка, значило бы для Ичиго еще сильнее усугубить ситуацию. Оставалось лишь стиснув кулаки наблюдать за шипящим клубком ползучих гадов в самом сердце змеиного гнезда, ибо опускаться до их уровня и строить козни в ответ Куросаки даже пытаться не собирался. Акира, не замолкая, рассказывал о прошедшей на выходных вечеринке, сетуя, что так и не смог затащить на нее Ичиго. Но, учитывая количество рассказанных подробностей, Куросаки через какое-то время начало казаться, что он там все-таки побывал. Заткнуть Бенджиро он уже отчаялся – попытки перевести тему или намекать на отсутствие интереса с его стороны с треском проваливались. Да что намеки – Ичиго прямо в лоб ему сказал, где он видал эту пьянку. На время это подействовало. Но уже на следующий день Акира вновь не выдержал и засыпал Куросаки новыми байками. В один прекрасный момент, едва уловив признаки надвигающейся лавины под названием «Акиру понесло», Ичиго просто начал хватать первого подвернувшегося под руку студента и подсовывать Бенджиро под нос, под шумок куда-нибудь сваливая, пока тот переключал внимание на другую жертву. Близилась суббота. Очередная проверка от Готея. *** Забежав в шестой отряд после рабочего дня, Рукия тоном не терпящим возражений велела Ренджи проведать Ичиго, разузнать, все ли в порядке. «Беспокоится», - хмыкнул лейтенант. Ну, по крайней мере, так Абараи понял короткое: «Сходи и проверь, не натворил ли чего этот придурок…» Так что теперь Ренджи с ностальгией вдыхал воздух Академии, оглядывая такой знакомый парк, узнавая и не узнавая его. Все же он давно здесь не был – очень многое изменилось. В большинстве своем к лучшему. Хотя польза некоторых недавних перемен весьма сомнительна, но тут уж только время покажет. Реацу Куросаки была какой-то взбудораженной, но не привычным раздражением, свойственным ему во время стычек. Ренджи сосредоточился, вслушиваясь в слабые отголоски былой мощи. Беспокойство, растерянность, смущение… страх? Эмоции быстро сменяли одна другую, то переплетаясь, то на миг выделяя какую-то одну. Ренджи озадаченно поспешил к Ичиго, убедившись, достаточно ли приглушил свою реацу, чтобы не контузить ненароком кого-нибудь из студентов. Куросаки был рядом с внешней стороной стены тренировочной площадки кидо. Ренджи с удивлением наблюдал, как нахохлившийся рыжий прячется за деревом, напряженно оглядывая окрестности. Агрессивных личностей, настроенных на причинение вреда одному очень любящему нарываться на неприятности засранцу, поблизости не наблюдалось. Да и не стал бы Ичиго прятаться от драки, пусть даже с несколькими сильными противниками. Так с чего же страх? Или просто показалось? Максимально скрыв духовную силу, Абараи с усмешкой подкрался к нему сзади. - Бу! Ичиго, подскочив, со сдавленным воплем развернулся на 180 градусов. Карие глаза по мере узнавания из двух плошек превратились в угрожающе-узкие щелки. - Ты что здесь делаешь, идиота кусок? - И тебе привет. А почему шепотом? - Не твое дело, - все так же прошипел Ичиго. - И ты не ответил. - Да вот, проходил мимо, дай, думаю, загляну, как ты здесь… - нарочито громко ответил Абараи, широко ухмыляясь. - Тише ты! - снова подскочил Куросаки, зажимая Ренджи рот. Неподалеку несколько мелодичных женских голосов протянули хором: - Солнышко-о! Ты где?.. Ичиго задержал дыхание. Ренджи удивленно вскинул брови. - Солнышко? - в восторге переспросил Абараи. - О, да я смотрю, ты тут развлекаешься вовсю? - убрав чужую руку от лица, сказал он, не повышая, но и не понижая голоса. - Цыц! - А чего прячешься? Уже набедокурил, а, Ичиго? - Да заткнись ты - услышат! - рявкнул тот во все горло. - Черт…- прошептал он, спохватившись. - Что, неужели страшные попались? Голоса вроде ничего… - продолжал размышлять Абараи, выходя из импровизированного укрытия и высматривая девушек. - Е-мое, Куросаки, да ты зажрался! Такие красотки! - Да это демоны во плоти! - воскликнул Ичиго. - Это… это… Словно свора Йоруичи! - Да ла-а-адно? - осклабился Абараи. - Нет, серьезно? К тебе Йоруичи клеилась? - Аррр! Доводила она меня! До-во-ди-ла! До белого каления! Кошка драная… И эти, блин, на мою голову такие же… - А, сочувствую… - покачал головой Ренджи. Куросаки смерил его подозрительным взглядом. - Но, знаешь что, Ичиго? С трудностями надо бороться! - выдал он с нарочито серьезной миной, выталкивая опешившего от такой подставы Куросаки на видное место и во все горло провозглашая: - Девушки, он здесь! - Ах ты!.. - задохнулся от возмущения Ичиго. - Я тебе это припомню!.. Больше он ничего сказать не успел. - Со-о-олнце! - фиолетовым вихрем налетела первая бестия, обнимая Куросаки. - Спасибо вам большое, что вы его нашли! - Да не за что, обращайтесь! – совершенно искренне оскалился Абараи. - Ой, а вы давно в Готее служите? - подоспели остальные. - Эй, Харука, отлипни от него - сейчас затискаешь, он опять сбежит! - Солнышко, ну не делай такое лицо, как будто мы тебя пытаем. - Я же просил не называть меня так, - обреченно выдохнул Ичиго, уже даже не пытаясь выбраться из объятий. - Ну, хорошо, малыш. - И так тоже! - про Абарая уже благополучно забыли. Тот, впрочем, не расстраивался, искренне наслаждаясь разыгрываемым цирком. - Слушай, что ты вредный такой? - несколько наигранно возмутилась Хитоми. - Как тебя тогда называть прикажешь? - У меня. Есть. Имя. - Это скучно. Давай так. Предлагаем на выбор: Солнышко, Клубничка, Лапочка, Зайчик… - начала загибать пальчики Хитоми. - Только не зайчик, - выдавил Ичиго, передернувшись при воспоминании рисунков Рукии. - Ягодка, Пупсик, Ежонок…- подхватила Камеко. - Котенок!.. - поспешно поправила Харука. - …Малыш, - невозмутимо продолжила Хитоми, обрывая назревающий спор. Ичиго бросил Абараю молчаливый крик о помощи, который тот прочитал, но благополучно проигнорировал. Ибо был слишком занят попытками восстановить самообладание и не заржать в голос. - Пусечка… - этого многострадальный мозг Ичиго вынести уже не смог. - Все! Хватит! - возопил он. - Солнышко! Я согласен на Солнышко… - закрыл глаза рукой Куросаки, принимая поражение. - Утверждено! - девушки торжествующе переглянулись, отмечая эту безоговорочную капитуляцию. Ренджи был готов задохнуться от смеха, цветом лица почти сровнявшись с собственными волосами. Казалось, еще чуть-чуть и он проглотит свой кулак. - Солнце, а ты не хочешь представить нас своему другу? - немного кокетливо протянула Хитоми, стрельнув на лейтенанта глазами. Хотя… откуда ей было знать, что он лейтенант? Ичиго только сейчас заметил отсутствие шеврона на плече у Абарая. - Да как-то не особо… - буркнул Куросаки. И дернулся, получив чувствительный тычок по ребрам. - Ладно, знакомьтесь - Абараи Ренджи. А это Хитоми, Камеко и Харука. - А чего это ты меня последней представил? – подозрительно прищурилась та. - А нечего кулаками… Уй! - сдавленно замолк Ичиго, стиснув зубы, удерживаясь от желания хорошенько потереть пострадавший бок. - Приятно познакомиться, барышни, - улыбнулся Абараи, все еще похихикивая. - Так вы давно в Готее служите? - вспомнила свой вопрос черноглазая. - Ну-у… - протянул Ренджи. - Как сказать… Достаточно. Ичиго скептически приподнял бровь, но промолчал. Нет, сорок лет безусловно достаточно долгий срок. - А в каком отряде? - деловито осведомилась Камеко. - В шестом. - Ой, там говорят капитан очень строгий, да? – проворковала Хитоми, пальчиком выводя на плече Куросаки замысловатые узоры. - Сложно, наверное? - Ну-у, бывает временами… - Ренджи отвел глаза и почесал нос. Ичиго ухмыльнулся. - А лейтенант там вообще зверь, - увлеченно добавила Харука. - Мне знакомая рассказывала, что он на тренировках рядовых гоняет просто адски. Говорит, ни разу не было, чтобы кого-то на носилках с полигона не выносили. Жаль, вот имя его не помню… Ренджи кашлянул и потер подбородок. Ичиго оскалился. - Ай-яй, как не хорошо… - поцокал Куросаки языком, выразительно косясь на друга. Девушки растолковали это неправильно. - Что, и тебе доставалось? - сочувственно глянули они на красноволосого.- Ну, ничего, бывает. - Зато я слышала, он просто секси, - заговорщицки поделилась Камеко. - Такой грациозный дикий зверь. Киоко его красным тигром называла. Улыбка Ренджи словно застыла в режиме максимум. - Полюбоваться бы на него хоть глазком… - мечтательно протянула Хитоми. - О, поверьте, ничего нового вы не увидите, - фыркнул Ичиго. Что снова было растолковано неверно. - Ну что ты, Солнце, я уверена, до тебя ему далеко, - изящная ручка зарылась в рыжие вихры, слегка их ероша. - Ты у нас неподражаемый милашка! - Да, мы тебя ни на кого не променяем! - заверили другие подруги, крепче обнимая Куросаки. Ухмылку Ичиго перекосило. Скулы, едва вернувшиеся к розоватому состоянию, снова предательски налились кровью. - О да, он такой, - сдавленно проговорил Абараи. - Просто сердцеед, - нет, все-таки годы мучительной практики самообладания в обществе Кучики-старшего оказались не напрасны. – Вы осторожнее – он девчонок, как перчатки меняет… - заговорщицким полушепотом добавил он, наклонившись вперед. - Ренджи, заткнись…- прошипел Куросаки, окончательно пунцовея. - Нет-нет, Солнышко, ты же не поступишь с нами так жестоко? – воскликнула Харука. Несмотря на умильный взгляд и улыбку, в лице ее явственно читалось, что последствия подобного поступка будут малоприятными. И причем не для нее. Ичиго сглотнул. - Нет, он у нас хороший мальчик, - кивнула Хитоми, гипнотически заглядывая в карие глаза. Мнение «хорошего мальчика», похоже, никого не интересовало. - И Солнышко больше не будет от нас убегать, правда? – ткнулась носом ему в грудь Камеко. Да тут при всем желании не убежишь… «Вытащи меня отсюда!!!» - мысленно вопил Куросаки, с мольбой глядя на Ренджи. На какой-то миг взгляд Абарая показался ему сосредоточенно-серьезным, но в следующую секунду тот снова ухмыльнулся, и Ичиго решил, что ему почудилось. - Ты ведь попозируешь нам, Солнце? – продолжала Хитоми. Судя по лицу Куросаки, этот разговор и заставил его совершить тактическое отступление с залеганием на дно. - Ты ведь не позволишь нам провалить задание по рисованию? - Если так стесняешься, обойдемся без обнаженной натуры… - с сожалением протянула Камеко. - Да, мы больше не будем тебя раздевать, правда! – бесцеремонно поддакнула Харука – контрольный выстрел в голову… Надежда на спасение таяла пропорционально возрастанию желания побиться лбом о стену. Вот эту самую каменную стену площадки кидо. Она выглядела достаточно прочной, чтобы можно было попытаться об нее убиться… Похоже, этот предатель Абараи не собирался помогать, просто наслаждаясь его мучениями. Ренджи вздохнул, полюбовался на эту картину еще несколько секунд и, решив, что с Ичиго на сегодня достаточно, все же произнес: - Дамы, жаль вас огорчать, но мне придется позаимствовать его у вас на неопределенное время. Дело чрезвычайной важности, - виновато развел он руками. Девушки выпускали добычу на волю с крайней неохотой. Куросаки боялся поверить своему счастью, практически не дыша до тех пор, пока сумасшедшая троица не скрылась за деревьями в направлении общежития. Едва они скрылись, как он облегченно привалился к стволу ближайшего клена, глухо стукнувшись лбом. И еще раз. И еще. - Нда… - хмыкнул Абараи, наблюдая за ним. – Что, даже не злишься? - Ренджи, я тебя умоляю – заткнись, - буркнул Ичиго, не прекращая своего занятия, оглашая окрестности тихими «бум». - Ни капли благодарности! – ехидно прищурился тот. Куросаки, наконец, оставил бедное дерево в покое, косо глянув на Абараи. У них только что была теория контроля реацу, после которой Ичиго чувствовал себя как выжатый лимон физически, а после встречи с «поклонницами» - еще и эмоционально. Сил не было даже на банальное ворчание. Хотя головокружение немного унялось, видимо, из-за прилива адреналина. - У-у, как все запущено… - протянул Ренджи. – Ладно, мучить не буду. Давай, рассказывай, что у тебя тут и как, помимо любовных похождений, - не удержался от подначки он. – А то с меня отчет потребуют, а я буду стоять и ржать, начальство решит, что я психически непригоден к службе и разжалует. Так что, не губи мою карьеру – я тебе этого не прощу! - Бойся, твоя судьба в моих руках, - фыркнул Ичиго от смеха, немного приходя в себя. - Ха! Да хрен тебе. Не скажешь так – будут пытки, - ухмыльнулся Ренджи. Такой Куросаки нравился ему гораздо больше вялого бледного заморыша. – Выкладывай, а то позову девок обратно. - Это гнусный шантаж! – возмутился Ичиго. Да, подобная угроза звучала весьма внушительно. - Цель оправдывает средства! – назидательно воздел палец к небу Абараи. Учитывая, что Ренджи пришел во время окна в расписании, допрос с пристрастием прошел в ускоренном темпе. Беззлобный обмен подколами и подначками, без подводных камней, существенно поднял настроение и придал бодрости. Так что на последнюю пару Ичиго пошел в несравнимо лучшем расположении духа.