Добро пожаловать

Не вычитано, буду признательна за вылавливание очепяток ) С Наступающим вас, дорогие мои, спасибо за терпение! Юбилейная глава в подарок! ________________________________________ ___________________________________ __________________________ Щелк. Щелк. Чьи-то пальцы поочередно громко щелкнули справа и слева от головы, вырывая из дремы. Ичиго осоловело вскинулся, хлопая глазами в попытке согнать оцепенение, едва не завалившись на бок – он уснул сидя. - Проснулся, - отметил очевидный факт Кокавагане и без церемоний вздернул его на ноги. От неожиданной смены положения в пространстве Куросаки едва не упал, резко замутило. – Стоять, - со сдерживаемой злостью тряхнул его инструктор. - Нодзуне-сан, не думаю, что ваше недовольство уместно, - мягко пожурила коллегу Мейдзё, не понимая причин его поведения, мгновенно изменившегося, стоило закрыться двери за последним студентом. - Не уместно, говорите, - саркастично повторил Кокавагане. – Пошли, паршивец! – потащил он зеленеющего Ичиго за шкирку к столу комиссии под недоуменными взглядами. - Инструктор… - полузадушено вякнул Куросаки, сам не имея понятия, о чем просить и что говорить. Хмельной дурман стремительно улетучивался от приливавшего адреналина, наконец стало приходить осознание серьезности происходящего. Вместе с похмельем. - Молчать, пока не спрашивают. Кокавагане доволок Ичиго до стола, толкнул его, буквально повалив на столешницу животом, так, что его лицо оказалось прямо напротив Кийоши, сидевшего по центру. Куросаки чудом сдержал рвотный позыв. - А вот теперь говори, - «разрешил» Нодзуне. - Мне жаль, этого больше не повторится, - протараторил Ичиго как можно быстрее, опасаясь познакомить дражайшую комиссию с содержимым своего желудка. В другой ситуации вытянувшееся лицо невозмутимого и сдержанного профессора очень бы позабавило, но сейчас оно не сулило ничего хорошего. - Ну, это все еще не уместно? – мрачно обвел взглядом коллег Кокавагане. Учитель Мейдзё смотрела распахнутыми глазами, изящно прикрыв пальчиками рот. Преподаватель по правоведению пока что сохранял молчание, с интересом наблюдая за развитием событий. - Я разочарован, Куросаки, - тихо, на грани с шепотом проговорил Ринрафу. У Ичиго по спине прошелся табун слоноподобных мурашек - настолько разозленным он куратора не видел ни разу, даже в первый день. И это тогда, когда наконец удалось завоевать его уважение… - Это от шампанского? – задумчиво спросила Мейдзё. На нее тут же уставились четыре пары непонимающих глаз. – Куросаки говорил вчера, что те, кто идет на риск, пьют газированное вино, - пояснила она, довольная своей осведомленностью. – Это символизирует победу. - Чушь какая-то, - фыркнул Нодзуне. – Я еще понимаю после победы налакаться. Но перед боем напиваются только, если он безнадежный. Да еще и вином каким-то, как баба, ей богу. Без обид, - поспешно добавил он, глянув на Тсубаки. Та чуть кивнула, принимая это недоизвинение. За многие годы пребывания в военном учреждении она привыкла и к более грубой речи. - Это было сакэ… - обреченно простонал Ичиго и немного сполз вниз, уткнувшись носом в столешницу. Благо столик был низкий. – И метафора… - совсем тихо промямлил он. Его уже не слушали. - Полагаю, необходимо поставить в известность ректора Танаку (пр. авт. Рисовое поле, середина), - сказал Кийоши, создавая адскую бабочку, поведя пальцами в воздухе. - Годите, - внезапно остановил его старичок-правовед, перехватив за запястье. – И не зырь на мя так злобно, Рин-тян, - насмешливо прищурился он. Лично Ичиго лицо Кийоши виделось совершенно непроницаемым. А столь неформальное обращение к профессору казалось чем-то на грани фантастики – Куросаки даже подумал, не послышалось ли ему. - Тедеши-сенсей… (пр. авт. Правильный, лояльный, справедливый) - укоризненно начал Кийоши, намекая на несвоевременность подобной фамильярности. - Да-да, ты вечно был журливым, Ринрафу, знаю, - отмахнулся старик. У Кийоши на челюсти ощутимо проступили желваки. Если бы Ичиго не было так плохо, он бы, пожалуй, ловил каждое слово, с удивлением наблюдая за преображением самого занудного преподавателя в ехидного бесцеремонного старичка, обращавшегося к грозе всея академии словно к ребенку. – Отвести его к Танаке будет бесперечь докучно и к тому же зело несправедливо – ведь сий елоза показал отличный результат. Извадился несмысел зеленый, так на то мы, наставники, и зде. Власно, буде мы не знаем его вины. Нам довлеет не лясы точить, а потрудиться, дабы вдругорь он жил разумнее. - И что вы предлагаете? – неохотно уступил Кийоши, холодно наблюдая, как Куросаки потихоньку окончательно сползает на пол. - Коле он сумеет повторить сие на свежую голову, испытание зачтется, - улыбнулся Тедеши. – А как его проучить от сий пагубной привычки Кокавагане скумекает, право? - О, я уж его отучу… - задумчиво прищурился Нодзуне, присаживаясь перед сидевшим на полу Ичиго на корточки. Куросаки сглотнул. – Блеванешь, будешь отдраивать здесь каждую досочку, - предупредил он. – Понял? - Угу… - промычал Ичиго, для верности зажав рот ладонью. Только уборки ему сейчас не хватало для полного счастья – мутило с каждой минутой все сильнее. Не говоря уже о нарастающей мигрени. - Быть посему, - согласился Кийоши. – Инструктор Нодзуне, оставляем студента Куросаки на вас. - Подождите минуту, будьте любезны, - остановила Кокавагане учитель Мейдзё. – Куросаки, ответьте на пару вопросов, аще вас не затруднит. Ичиго сейчас было затруднительно даже просто ровно сидеть, но, несмотря на формальную вежливость, его мнение никого не интересовало. А потому он под выразительным взглядом Нодзуне согласно кивнул. - Вы осознаете, что именно сделали с заклинанием шаккахо? - Сплел, - брякнул Куросаки очевидное. - Поерничай мне тут, - предупреждающе процедил Нодзуне, который все так же сидел на корточках напротив, покачивая в воздухе папкой. - Я… - пришлось сделать паузу, чтобы вдохнуть поглубже и сглотнуть вязкую противную слюну. – Я заклинание забыл… запомнил количество узлов и примерно их расположение… - Невероятно… Сколько? - пристально вглядываясь в него выдохнула Мейдзё. Остальные молчали, предоставив Тсубаки возможность прояснить ситуацию как специалисту. – Сколько узлов в шаккахо? - Одиннадцать, - сильнее нахмурился Ичиго, вспоминая точно. – Три на выходе, два следом, потом четверка… - принялся считать на пальцах он. - И два завершающих - я их перекрутил случайно… Да, одиннадцать, - повторил он увереннее. Их количество вчера у колодца он запомнил намертво. - Где вы их видели, Куросаки? – потрясенно спросила Тсубаки. – Вы учились кидо прежде? Прочитали где-то? - Неа, - снова сглотнул Ичиго. «Громко. Слишком громко…». – Я вчера сплел, посмотреть… как оно должно… - Вы использовали кидо без присутствия наставника? – с угрожающей мягкостью проговорил Кийоши, все же вмешавшись в разговор. - Неа, - легонько качнул «чугунной» головой Куросаки. Как хорошо, что Ринрафу от злости говорит тише… – Я сплел и обратно… - сглотнул. Прикрыл глаза. - Обратно распутал. Не выстрелил. Спустя несколько вдохов до него дошло, что тишина длится слишком долго. Когда Ичиго поднял тяжелые веки, он обнаружил три пристальных взгляда и один веселый прищур, целиком и полностью сосредоточенные на его скромной персоне. - Куросаки… аще бы на вашем месте был кто-то другой, я не поверила бы ни на йену, - прямолинейно сообщила Мейдзё. – Но, принимая во внимание ваши… способности, я дам вам возможность подтвердить свои слова. Вы согласны повторить то, что сделали? - Сейчас? – передернуло Ичиго. - Разумеется нет. - Тогда как два пальца об асфальт. - Следи за языком – ты с наставниками разговариваешь, несмысел, – несильно стукнул его по затылку папкой Нодзуне. - Я же сказал «об асфальт», а не… - пробурчал Куросаки, схватившись за раскалывающуюся голову, пытаясь справиться со звоном в ушах. - Обо что?.. – скривился Кокавагане. «Ну да, асфальт появился века полтора назад…» - Ээ… не важно, - сдался Ичиго, в очередной раз судорожно сглотнув. – Да, повторю. - Тогда на том и закончим, - подвел итог Кийоши, вставая со своего дзабутона. Остальные, исключая Кокавагане и Куросаки, неспеша последовали за ним на выход. - Нодзуне-сан, позвольте вас на пару слов? – у самых фусума обернулась Мейдзё. Тот не заставил себя ждать и, сунув папку в подмышку, упругим размашистым шагом подошел к коллеге, выжидающе остановившись рядом. Несколько ближе, чем позволяли приличия, что заставило Тсубаки едва заметно нахмуриться. Впрочем, она тотчас взяла себя в руки, спустя секунду ответив Кокавагане официально-вежливой улыбкой. - Да? – вопросительно поднял брови он, засунув руки в прорези хакама. - Уровень реацу Куросаки по-прежнему низок, - чтобы смотреть Нодзуне в глаза, Тсубаки пришлось немного запрокинуть голову. – Сегодняшнее происшествие может привести к регрессивному состоянию – будьте с ним осторожны. И не смотрите на меня так, - с легким недовольством прикрыла она глаза. - Мощь шаккахо была обусловлена не количеством вложенной духовной силы, а ее концентрацией. И его описание… Либо Куросаки посчастливилось наткнуться в библиотеке на редкий свиток с подробным описанием узловых соединений кидо, либо он действительно может их видеть, какой бы редкой ни была эта способность. Которой, смею напомнить, в том числе обладаю и я. Или вы сомневаетесь в моем мастерстве? - Ни на йену, - вынужденно признал Нодзуне, оглянувшись на все так же сидевшего у стола Ичиго. Казалось, что тот снова отключился. - И… завтра его ждет еще один экзамен, - напомнила Мейдзё о предстоящем правоведении. Кокавагане вынужденно остановил полет фантазии, отбросив те нестандартные наказания, что уже успело породить его богатое воображение. – Ладно, значит, будем наказывать засранца классически, - скрыв разочарованный вздох, кивнул он. - Благодарю за понимание, позвольте откланяться, - церемониально попрощалась Тсубаки, едва не царапнув по лицу Кокавагане декоративными спицами, торчавшими из высокой прически, и тонко намекая на соблюдение приличной дистанции в дальнейшем. Нодзуне с довольной усмешкой проводил ее взглядом, и с легкой досадой цокнул языком. Может, в следующий раз ему удастся подойти еще чуть ближе. Оставшись с проштрафившимся подопечным наедине, Кокавагане немного постоял в раздумьях у дверей и решительно, но бесшумно направился к нему. От звука плюхнувшейся на стол папки Куросаки вздрогнул и вскинулся, схватившись за голову, словно боялся, что она вот-вот развалится. В поле зрения вплыло размытое пятно, по здравому размышлению идентифицированное, как Нодзуне, присевший напротив. Стоило Ичиго встретиться с ним взглядом, как стало кристально ясно, что мигрень – меньшая из его проблем… - Ну что, Куросаки… Приступим? – расплылся в зловещей улыбке Кокавагане. *** Рукия устало прикрыла глаза и помассировала веки, отложив в сторону очередной отчет. Определенно стоит намекнуть в Академии, что студентам имеет смысл больше времени уделять каллиграфии – Кучики порой чувствовала себя настоящим криптографом, разбираясь в этих каракулях. С похоронами погибших в том злосчастном рейде разобраться оказалось не так трудно, как думалось. После церемонии отряд ходил притихшим, и Рукия изо всех сил старалась поддержать своих подчиненных, но лучше всего помогло повышение нагрузки – шинигами вцеплялись в поручения, с голодом нищего, нашедшего краюшку. Работоспособность повысилась в разы. Стоило бы радоваться, если бы не причины такого рвения. «Хотя чья бы корова мычала…» - кисло подумала Кучики, покосившись на огромную стопку бумаг, превышающую ее обычную норму раза в два. - Приветик, - раздавшийся от дверей голос оторвал Рукию от безрадостных мыслей. Лейтенант Мацумото стояла, привалившись к косяку, и привычно источала вокруг себя ауру ленивого томления. – Ты Ренджи не видела? - Сегодня нет, а что? – не без удовольствия отвлеклась от работы Кучики. Все эти бумажки за последние дни набили оскомину. - А я видела. И он был подозрительно бодр и весел. - Ренджи не из тех людей, которые позволяют себе раскисать, - пожала плечами Рукия, не усмотрев в этом ничего необычного. – Может, хорошие новости получил, - в кои-то веки, сейчас это было бы кстати. Рангику на это лишь хмыкнула, деловито рассматривая кабинет в поисках места, где устроиться поудобнее. Увы, в отличие от офицерской комнаты десятого отряда, здесь такого чУдного диванчика не предусматривалось. - Ячиру в ближайшие пару дней можно не искать – Нанао видела ее с трехлитровым пакетом сладостей… «Одним стихийным бедствием меньше», - подумала Кучики, на автопилоте перебирая бумаги, и ради приличия протянула что-то неопределенное, изобразив заинтересованность. - Ты ведь слышала, что Шухей только что с командировки на Грунт вернулся? – улыбнулась и зашла в кабинет Матсумото, усаживаясь прямо на пол, за неимением альтернативы. - И? – непонимающе протянула Рукия, пытаясь понять, куда та клонит. Абараи с Хисаги дружили, это факт, но у обоих сейчас дел невпроворот, и их территории патрулирования Руконгая никак не пересекаются. - Когда я с ним столкнулась, он сказал «Здравствуйте, Рангику-сан» и поспешно прошел мимо, - многозначительно-задумчиво проговорила она, облокотившись на столешницу. Внушительный бюст провокационно выдавался вперед. - И? – повторила Кучики, по-прежнему ничего не понимая. - Он улыбнулся и не покраснел! – торжественно заявила Матсумото, воздев палец вверх, будто сказанное должно было открыть какую-то страшную истину. - Э-э… И что? – чувствуя себя все более глупо спросила Рукия. Стопка непроверенных бумаг на столе казалась все более притягательной. - А то, что последние двенадцать лет он не заикается и не краснеет в моем присутствии только, когда очень чем-то поглощен, - закатив глаза, пояснила Рангику. - В девятом сейчас работы конечно много, но ничего аврального. - А Ренджи-то тут причем? – вздохнула Кучики. - Ну, думай, думай, ты же аристократка! – всплеснула руками Матсумото. – Задумчивый, таинственный Шухей, вернувшийся из командировки. Ячиру вывели из строя. Ренджи где-то шляется, хотя обычно каждый день к тебе забегает, ведь так? Так. Нему видела, как он о чем-то оживленно говорил с Аконом… - О нет! – воскликнула Рукия, округлив глаза. - О да, - довольно кивнула Рангику. – И года не прошло. - Думаешь, Хисаги-сан опять?.. - Ага. - Но тогда ведь… - Угу. - Надо что-то делать, пока они снова не вляпались! – решительно подскочила Кучики. - Именно! – не менее серьезно согласилась Матсумото. - Надеюсь, это не очередной мотоцикл, - бормотала себе под нос Рукия, сосредоточенно выискивая реацу Абарая. В общем-то, с этим могла бы прекрасно справиться и сама Матсумото, однако близких людей искать в разы проще, тем более, если их духовная сила не полыхает огнем во время битвы. - Я была бы разочарована такой неоригинальностью, - прикусила пухлую губу Рангику, сладко потягиваясь, будто сидела здесь не пару минут, а пару часов. Хотя, кто знает, чем она занималась все утро… Валяться на диване в рабочее время – вполне в ее духе. И это одна из тех черт характера, которые не вызывают у Кучики желания подружиться. - Похоже Ренджи сейчас… Короткий, но решительный стук в дверь заставил Рукию замолчать. Спустя несколько секунд стук повторился менее настойчиво, но чуть дольше, как-то даже просительно. - Войдите, - позволила Кучики, бросив быстрый взгляд на вопросительно приподнявшую бровь Матсумото. Фусума отодвинулись, явив офицерам молодого шинигами с короткими черными волосами, обрамлявшими осунувшееся бледное лицо. – Рядовой Коэда завершил курс лечения и прибыл для дальнейшей службы, - официально поклонился он и немного нервно потер свежий шрам на скуле. - Лейтенант Матсумото, идите без меня, - сдержанно бросила Рукия, возвращаясь за стол. – Они рядом со складами у южной границы двенадцатого отряда. Или по крайней мере один из этих идиотов находится там, - добавила она, растянув губы в мрачной улыбке. - М… Хорошо, - протянула Рангику, озадаченная столь резкой сменой настроения. В ее серых глазах зажегся огонек любопытства, однако после секундной борьбы уровень интересности был признан недостаточно высоким. За сим лейтенант Матсумото грациозно удалилась, на прощание одарив рядового очаровательной улыбкой, заставившей его лицо немного утратить мертвенную бледность. - Итак, Коэда… - Рукия взглянула на рядового, приглашающе поведя рукой напротив. Тот на мгновение оторвал взгляд от пола и поспешно сел за стол на дзабутон, старательно соблюдая официальную позу. - Ты ведь пришел не только доложить о своем возвращении. - Так точно, - взволнованно сглотнул он. И, шалея от собственной дерзости, набрал в грудь побольше воздуха и выпалил: - У меня есть некоторые соображения касательно тренировок личного состава. Основанные на личном опыте, - мрачно добавил он, наконец, подняв голову и встретившись взглядом с начальницей. - Продолжайте, - кивнула Кучики без малейшего намека на недовольство или снисходительность к совсем еще зеленому бойцу, взявшемуся учить опытного офицера. Потому что прекрасно знала, что и такие люди могут вырасти в истинных воинов, и глупо отвергать предложение, не выслушав его. Тем более что этот парень заслужил право на несколько минут ее внимания своей кровью, пролитой в той злосчастной низине. - Нужны занятия по совместному использованию высвобожденных занпакто. Ну, то есть не только кендо, не обычный спарринг а… а чтобы мы не мешали друг другу, не отвлекали, не… не ранили своих же, - запинаясь затараторил Коэда. – И нужно больше… больше… - Взаимодействия? – подсказала Рукия. - Да, - более уверенно согласился он. – Взаимодействия. Работы в команде. Нас учили стратегии и тактике боя с несколькими врагами, маленькими группками по двое-трое, но не… не тогда, когда противников в два раза больше, и они со всех сторон. Офицер Ятё… - голос парнишки дрогнул, но он на секунду зажмурился и взял себя в руки. – Офицер Ятё пытался нас организовать, но там был такой хаос, мы все этого не ожидали и… и… перепугались, - сквозь зубы процедил он последнее слово. – Никто не слушал. Никто не мог понять, что делать. - Понимаю, - кивнула Кучики. Без жалости – констатируя факт. – Предложения действительно дельные, нам нужно будет в ближайшее время с тобой и с капитаном выделить пару часов, обсудить все это и оформить на бумаге, - на этих словах рядовой закашлялся, он явно не ожидал, что его слова воспримут всерьез. Настолько всерьез. - Пока что обдумай все это еще раз, вспомни детали, постарайся проанализировать основные ошибки и упущения со своей стороны и со стороны товарищей. - Так точно, - с мрачной сосредоточенностью ответил Коэда. - Сейчас… - Рукия быстро глянула на настенные часы, показывавшие четверть третьего. – Сейчас найди офицера Котецу или Коцубаки – на кого первым наткнешься – передай, чтобы сегодняшнюю тренировку провели без меня. Пока что по старой схеме. На этом все, - встала она, непрозрачно намекая на окончание аудиенции. - Так точно. Еще раз поклонившись и поблагодарив, молодой шинигами неуверенно замер в дверях. - Что-то еще? – спросила Кучики, поправляя немного сползший с плеча шеврон лейтенанта. Поколебавшись, Коэда все же обернулся, и Рукия с трудом сохранила бесстрастное выражение лица, столько боли было в его глазах. - Я действительно единственный выживший? – почти прошептал он. Кучики знала этот голос - она слышала его не раз, и не единожды ей доводилось так торопливо шептать самой. Так говорят, когда нет сил совладать с дрожью невыплаканных слез. А их не выплакать, сколько ни старайся, даже если позволить течь по щекам в три ручья – слишком много, слишком больно. Единственное, что остается – научиться с этим жить, и не позволять себе останавливаться. И может быть когда-нибудь дышать станет легче. - Мне жаль, - выдохнула Рукия, давая кристально ясный ответ без лишних слов. Коэда кивнул и поспешно вышел из кабинета. Воздух стал поразительно тяжелым. Ренджи. Ей нужно найти Ренджи. *** Вечером того же дня Ичиго пластом лежал на татами в тренировочном зале и мечтал умереть. Ну, то есть, совсем, а не так, как сейчас. Технически-то он уже мертв. Только вот что-то это не очень ощущалось. Вернее, ощущалось, но как-то очень. Радовало только одно – отсутствие тошноты и зрительных галлюцинаций говорило о том, что процесс ускорения интоксикации прошел успешно. Проще говоря, теперь он трезв, как стеклышко, и организм воет только от усталости. Хотя подобного отходняка Куросаки у себя не припоминал со времен тренировок у вайзардов - отскрести себя от пола и доволочь до общежития казалось непосильной задачей. Последние минут двадцать Ичиго лишь время от времени приподнимал одну из конечностей, чтобы тут же с глухим стуком уронить ее обратно. Еще можно было шевелить пальцами на руках и ногах. Совмещать эти два увлечения пока не получалось, но Ичиго над этим работал. Кокавагане к превеликому удивлению и некоторому весьма слабому облегчению ограничился лишь вливанием в «начинающего алкоголика» какой-то гадости, после которой Куросаки долго и упорно выворачивало наизнанку. Завершил экзекуцию антигуманистический акт изнурительной тренировки. В общем, ничего, что не провернул бы с ним его старикан в такой же ситуации. Напоследок его мучитель смерил Ичиго оценивающим взглядом, пришел к выводу, что у этого зайчика батарейка до десяти раз дольше сегодня уже не проработает, а когда тот просипел сквозь прерывистое дыхание: «Никогда больше не буду пить…», решил, что урок вполне усвоен, и отправился по своим делам, оставив подопечного отлеживаться. Благо в этом додзё официальных занятий в тот день не предполагалось. Из полуанабиозного состояния его вывело потыкивание в плечо. - О-ой, Куросаки, - насмешливо позвал… кто-то. Не получив отклика, он на этом не остановился и, приподняв руку Ичиго за запястье, отпустил. Та ожидаемо безвольно шмякнулась обратно. – Забавно, - хмыкнули над ухом. - Не тронь мои ложноножки, - вяло огрызнулся Ичиго, скосив глаза на нарушителя своего спокойствия. - Что не трогать? – не понял Сенрецу. - Неважно. Ничего не трогай, - сонно ответил Куросаки. Сердце не столь давно перестало колотиться в горле набатом, отдаваясь болью в ушах и висках. Теперь голова кружилась, тело ощущалось бесформенной массой, но дискомфорта это больше не доставляло. - По крайней мере сейчас от него несет только потом, - внес свою лепту еще один голос – женский, откровенно чем-то недовольный. - Ай-яй, Мидори, зачем же так грубо? – с легкой укоризной пожурил ее Харукадзе. – Это тренировочный зал – ничего удивительного. - Что вы здесь забыли? – с растущим раздражением пробурчал Ичиго. - Представь себе, в додзё обычно приходят тренироваться, - ехидно ответила Акуми, скрестив руки на груди. – И – боже, какое совпадение! – в данный момент это единственный свободный для самостоятельных занятий зал. - Как видите, он тоже занят, - упрямо отстаивал свое место Куросаки. - Да ладно тебе вредничать, - широко улыбнулся Сенрецу. – Мы тебя к стеночке оттащим, и лежи себе на здоровье. С тех пор, как Ичиго поступил в Академию, что-то слишком часто его стали куда-то таскать, телепортировать и чем-то поить, не спрашивая разрешения. Это порядком бесило. И с этим пора было что-то делать. Посмаковав эту мысль еще немного и красочно представив перспективы грядущей транспортировки, Куросаки решительно отстранил Харукадзе, порывавшегося исполнить свою угрозу, и со сдержанным стоном сел. - Ладно-ладно, уползаю. Тренируйтесь, сколько влезет, - поднялся он. Постоял секунду, убедился, что ноги хоть и подрагивают, но держат, и поплелся на выход. До неплотно задвинутых дверей он однако не дошел. - Стой, - с явной неохотой окликнула Мидори. - Ну что еще? – проворчал Ичиго, обернувшись. Акуми смотрела на него, скуксившись и прикусив губу, и явно напряженно раздумывала, стоит ли говорить, что собиралась. Почувствовав, что Куросаки больше ждать не в настроении и вот-вот развернется и уйдет, она все же решилась: - Ты ведь видишь их? - А? – нахмурился Ичиго. Таких вопросов он давно не получал. Последний раз еще при жизни, в средней школе, и спрашивали тогда определенно о призраках. Услышать нечто подобное сейчас Куросаки ожидал меньше всего, а потому на секунду опешил. - Связи. Строение заклятий, - мрачно пояснила Мидори, скрестив руки на груди. - А-а… - протянул Ичиго. – Ну, вижу, и что? Акуми глянула на Сенрецу, выжидающе застывшего рядом. Куросаки на миг показалось, что в ее взгляде промелькнуло что-то просительное, но Харукадзе эту безмолвную просьбу явно проигнорировал и с легкой улыбкой приглашающее повел рукой, будто отдавая бразды правления ей. Или предлагая утопиться самой. Судя по сердитому сопению Мидори, скорее последнее. - Тогда ты поможешь мне с кидо, - решительно дернула она ушками. Кончик хвоста нервно закручивался, появляясь из-за спины то с одной, то с другой стороны. - Ага. Конечно, - фыркнул Ичиго. - Спешу и падаю – как бы лоб не расшибить. - Ты хоть представляешь, как это трудно?! – взорвалась Мидори. В повисшей тишине Куросаки смерил ее долгим взглядом. - Ты большая девочка – сама в состоянии о себе позаботиться, - последовал холодный ответ. – И ты ясно дала мне это понять. Акуми пару раз быстро моргнула, ее лицо утратило всякую выразительность, будто окаменев. Сенрецу глянул на нее, не сумев скрыть беспокойства, и все же вмешался: - Погоди-погоди, Куросаки, - придержал он его за рукав, не позволив продолжить ковылять к выходу. – Выслушай хотя бы. - Что тут слушать – у нее проблемы с кидо, она прочухала, что я – теоретически, - особо выделил Ичиго, - могу помочь. И решила, что изгой-потеряшка будет счастлив, что ему оказали такую честь. Хрен. И не надо сверлить во мне дырки взглядом – у меня иммунитет. Прежде, чем проводить воспитательные беседы со мной, вправил бы мозги ей. С этими словами Куросаки попытался высвободить свой рукав, но безуспешно. - Ты мне про изгоев будешь рассказывать? – произнесла Акуми, слегка присвистывая из-за клыков. – Посмотри на меня! - Мидори… - попытался успокоить ее Харукадзе. - Нет, Сенрецу, ты прав, я должна сама. Не вмешивайся. - Я… - Вы тут между собой разбирайтесь, а я пойду, - попытался свалить Ичиго, воспользовавшись моментом. - Стоять! – хором гаркнули они. - Я проклят… - тихо пробормотал себе под нос Куросаки, массируя виски. Иного объяснения суматошности своей жизни он не видел. - Ты уверена, Мидори? – пристально глядя ей в глаза, спросил Харукадзе. И, получив решительный кивок, чуть отступил в сторону. - Я давно должна была извиниться, - старательно подбирая слова начала Акуми. - Нормально извиниться, - добавила она, вспомнив нелепую сцену в столовой. – Я не должна была так… бурно реагировать, когда ты мне помог, - ее хвост метался из стороны в сторону, пока она раздраженно не схватила его за кончик, тут же обвившийся вокруг запястья. - Мне жаль. Я… я не привыкла, что кто-то меня… мне помогает. Ичиго слушал все это молча, не пытаясь больше уйти, но и не проявляя внешней заинтересованности. Со вздохом мотнул головой. - Окей, мелкая, вопрос закрыт. Что там с кидо? – взъерошил он волосы на макушке. - Я тебе не мелкая, - прошипела она. Хвост стал почти в два раза толще от вставшей дыбом шерсти и дернулся в хватке хозяйки. - Ты мне в пупок дышишь, - усмехнулся Ичиго. Харукадзе нахмурился, но по-прежнему не вмешивался. - А ты… ты… рыжий! – гневно выпалила Мидори. Ичиго приподнял бровь, безмолвно спрашивая «Да ладно?», Сенрецу не удержался и фыркнул, тут же примирительно прижав пальцы ко рту в ответ на угрожающе прищуренные глаза Акуми. - А вот это очень обидно, - расплылся в ухмылке Куросаки, вопреки своим словам нисколько не раздосадованный. – И главное - не поспоришь. - Придурок, - буркнула Акуми, явно растеряв запас раздражения. - И хотелось бы поспорить, но… - уже с легкой грустинкой хмыкнул Ичиго. - Так что там с кидо? - Это сложно, - все еще с недоверием пробубнила Мидори, хотя хвост почти полностью успокоился. - Иначе его не изучали бы столько лет, - закатил глаза Куросаки. – В чем конкретно дело? - Если ты не расскажешь, он вряд ли поможет, - подал голос Харукадзе, хотя очевидно его происходящее тоже не радовало. Вот только причины Ичиго никак не мог понять. – Это твой выбор, Мидори. Доверяя – доверяй. - Такое чувство, что вы мне тут вселенский заговор раскрыть собираетесь, ей-богу, - раздраженно проворчал Куросаки, засунув руки в прорези хакама. Шутки шутками, но как показывает практика, этот вариант в его жизни вполне вероятен. - Во мне течет демоническая кровь, - напряженно выпалила Акуми. И замерла в ожидании реакции. Ичиго выждал еще несколько секунд, но продолжения так и не последовало – только лица собеседников все мрачнели и мрачнели. - Те демоны, чьей магией мы?.. – протянул наконец Куросаки. - Именно, - кивнул Сенрецу вместо застывшей истуканчиком Мидори. - И? - нахмурился Куросаки. - В чем проблема-то? - Тебя это не… не пугает? – растерянно поморгала Акуми, прижав хвост к груди обеими руками. - А должно? – скептически приподнял брови Ичиго. – Я каких только чудиков ни встречал. Еще я мелочь хвостатую не боялся, - фыркнул он. – Ауч! – возмущенно уставился он на Сенрецу, отвесившего подзатыльник. – Да ладно, ладно, классный хвост, не спорю! – Мидори дернула ушками, коротко глянула на упомянутую часть тела, которую все также сжимала в руках, и промолчала. Скулы ее едва заметно порозовели, но Куросаки не обратил на это внимания. - И чем я помочь могу, если эту магию твои предки создали? Ты лучше меня в этом разбираться должна! - Заклинания придумали люди. Вернее, шинигами, - вполне дружелюбно пояснил Харукадзе. – Ты чем на лекциях вообще слушал? Про заклинателей демонов не помнишь? - Ну, было что-то такое, - задумался Ичиго, действительно припоминая. - Сами демоны видят первозданную магию, заклинания для нас бесполезны, - мрачно сказала Акуми, оставив свой хвост в покое, отправив его за спину. – Чтобы использовать кидо, мне нужно знать, как выглядит его рэйхэн (пр. авт. «духовная вязь»). - Как же ты экзамен сдавала? - У меня было два месяца, чтобы рассмотреть, как кидо используют другие, - поджала губы Мидори, переглянувшись с Харукадзе. – Но это тяжело – слишком быстро и далеко. Мне нужно стоять вплотную, чтобы разобраться и запомнить положение каждого из узлов. А я не могу… - А мы не хотим, чтобы ее происхождение стало общеизвестным, - закончил за нее Сенрецу, скрестив руки на груди и многозначительно уставившись на Куросаки. - А к учителю Мейдзё вы почему не обратились? – продолжил расспросы Ичиго. Позиция «меньше знаешь – крепче спишь» его больше не устраивала. Плавали, знаем. Лучше прояснить все, пока есть возможность. - Не думаю, что это хорошая идея… - почесал нос Харукадзе. - Почему? - Мейдзё Тсубаки дочь последнего заклинателя демонов, - вздохнула Мидори. – Они жизнь посвятили истреблению моего племени. Даже если она никогда не сталкивалась с подобными мне, даже если во мне лишь малая часть принадлежит демоническому роду… Что она сделает, узнав правду? - Тем более, что насколько я слышал, ее отца убило проклятие, наложенное его последней жертвой, - мрачно добавил Сенрецу. - В смысле истинным демоном. - Думаете, она еще не?.. – с сомнением спросил Ичиго. Мелькнула мысль перемолвиться об этом с капитаном Комамурой. Если он учился в Академии. А учился ли? Сложно было представить кого-то из капитанов или лейтенантов зелеными студентами. Разве что Тоширо или… или Тоширо. На этом фантазию Куросаки клинило. Из всех своих знакомых шинигами, он был уверен, что здесь учились только Рукия, Ренджи и еще несколько офицеров, которых он помнил в лицо, но не по именам. Лисоподобный капитан в их число не входил. – Думаете, она еще не в курсе? - Нет, - решительно покачал головой Харукадзе. - В Мидори больше человеческого, чем… иного. И демоны были крайне разнообразны, их точного облика никто не знает. Даже если у нее сохранились семейные архивы, это ей не поможет. В этом мире было и остается достаточно нечеловеческих существ, чтобы Мидори затерялась. - Если она почти человек, то почему заклинания-то не получаются? – по-прежнему не понимал Ичиго. - Не формируются они у меня от произнесения формул, дурень, - раздраженно ответила Акуми. – Сказали же – бесполезно. - Не кипишуй, мелкая, - не остался в долгу Куросаки, спровоцировав сдержанное шипение. - Ладно, - медленно кивнул Ичиго, оценив обстановку. – Понятно. Когда приступим, обговорим позже – мне еще… Че-е-ерт, завтра же правоведение… - простонал он, запрокинув голову. – И у меня еще пересдача… Короче, тренируйтесь тут, а я пошел, - убитым голосом закончил Куросаки и, не дожидаясь ответа, вышел-таки за дверь, вяло подняв руку, изобразив нечто вроде прощального салюта. Больше его никто не останавливал. К приятному удивлению подготовка к оставшимся экзаменам и сам следующий день прошли без происшествий, и в груди скреблось подозрительное чувство, что это не к добру. Вся жизнь Ичиго непрозрачно намекала ему, что все хорошее заканчивается так же внезапно, как и начинается, а уж в свете последних нескольких лет его… посмертия – назовем это так. Строго говоря, он умер в пятнадцать, когда Рукия пронзила его сердце своим мечом. Просто, как это частенько с ним бывало, никто не объяснил ему, что продолжать жить после подобного – ненормально, если не сказать, невозможно. А потом было уже поздно, ведь как это «невозможно», если он уже это сделал? К вопросу о невероятном… Для большинства студентов неделя испытаний закончилась, но не для Куросаки, который в каком-то сдержанном, повернутом внутрь нервозе ожидал переэкзаменовки по демонической магии, запланированной через день. Кендо и рукопашный бой он сдал на полном автопилоте, без напряжения – после многолетних отеческих побудок Ичиго смог бы сдать его с закрытыми глазами, особенно учитывая довольно-таки низкий уровень требований к первокурсникам. А вот необходимость повторить то, что он толком и не помнил, существенно давила на психику. И дело было вовсе не в типичном страхе учащегося перед проверкой его знаний – Куросаки прекрасно знал, что по многим параметрам обгоняет и выпускников, и многих бывалых шинигами – и не в страхе неудачи в повторении чего-то столь впечатляющего. Ичиго сводило челюсти при мысли о том, что причина переаттестации дойдет до ректората и, соответственно, до Готэя, и с ним вновь будут обращаться как с мальчишкой, который доставляет неприятности взрослым, занимающимся серьезными проблемами. Само собой, в любом случае об отчислении даже речи не шло, но неудача также отбросит его назад на пути преодоления репутации «блатного». Не говоря уже о том, что это убьет малейшую возможность вызнать у Рукии или Ренджи, что у них там творится. Озарение пришло со внезапностью Йоруичи в шунпо. Устав впустую выспрашивать у Монтаро с Акирой подробности памятного для всех, кроме него самого, дня, Куросаки, просветлев лицом, отправился на поиски единственного человека, который реально мог оказать посильную помощь, а не вгонять его в краску подробностями о пьяных «героических подвигах» - Акуми Мидори. Девушка, умеющая видеть духовную вязь, и к тому же сидевшая в первом зрительском ряду во время самого действа. Оставалось только удивляться, как это простое решение не пришло в бедовую рыжую голову прежде. Не успел Ичиго найти кошку или ее приятеля, как его смело стихийное бедствие, о котором он опрометчиво забыл. Сестрицы Асахана перехватили его по пути к аллее фонтанов, неподалеку от Пьяной поляны. Всю аттестационную неделю судьба его берегла от ежедневного тисканья, и Куросаки утратил бдительность, а потому лишь удивленно посмотрел вниз, когда, стоило на мгновение остановиться, чьи-то девичьи ручки ласково обвили его за талию. Осознание пришло вместе с усилившейся хваткой и еще двумя парами рук. - Со-олнышко, - в унисон выдохнули девушки. – Ты совсем перестал уделять нам внимание, - надула губки Камеко, повиснув на его правом локте и переглянувшись с Харукой, вцепившейся в левый. - Мы соскучились… - одна из рук поползла по животу вниз, и Ичиго, поспешно перехватив ее, почувствовал, что в очередной раз отчаянно краснеет, стиснул зубы и… «Какого черта?» - вспыхнуло у него в голове. С какой стати он ведет себя, как девица на выданье? В конце концов, он нормальный взрослый парень, сколько можно это терпеть! - Ты постоянно от нас отгораживаешься… - продолжали канючить девушки нарочито капризными голосками. Хитоми разжала объятия на талии, подошла к Куросаки лицом к лицу и задумчиво закручивала пальчиками рыжие прядки на висках. – Нельзя же быть таким неласковым… - Ага. Конечно, - раздраженно пробурчал он. Значит, доводить его до кипения и оставлять стоять посреди коридора в полном раздрае – можно. А ему потом тренироваться до изнеможения или внепланово бежать в душ. Или и то, и другое. - Нам не хватает мужского внимания, - совсем уж нагло заявила Харука. Уж чем-чем, а вниманием сильного пола этих трех красавиц жизнь определенно не обделяла. - Ну, так пошли, получите свое общение, - ответил Ичиго, не моргнув глазом. Скольких сил ему стоила следующая фраза, знал только он сам. Вдохнув поглубже, он усмехнулся и решительно выдохнул: - К вам или ко мне? От такого поворота сестрицы Асахана на мгновение выпали в осадок. Привычный сценарий трещал по швам. Секунда шла за секундой, девушки молчали, пристально глядя на Куросаки, будто сомневаясь, не послышалось ли им. Усмешка Ичиго будто линяла, казалось, что от растущего в геометрической прогрессии смущения он сейчас взорвется. - Кхм… Чего молчим? – прочистив горло, нахально спросил он, дернув подбородком. – Передумали? - М-м-м, солнышко проявляет мужественность, - мурлыкнула наконец Хитоми, мазнув его по носу пальцем. – Это так воодушевляет… - Какая приятная неожиданность, - задумчиво заглянула ему в лицо Харука, откинув фиолетовую челку с глаз резким движением головы. - Нас ректор ждет… - мучительно тоскливо вздохнула Камеко, крепче обнимая руку Куросаки. - Да не вопрос – зайду к вам вечером, - шире усмехнулся Ичиго, старательно игнорируя бьющееся где-то в горле сердце. - Мы будем очень ждать, - томно прошептала в пунцовое ухо Хитоми. И девушки удалились, напоследок расцеловав «ловеласа» в щеки. К счастью для Ичиго, в этот раз не потребовалось ни тренировки, ни холодного душа – встреча была хоть и многообещающей, но все же короткой, и с некоторым усилием мысли довольно скоро вернулись к насущным делам, которые не терпели отлагательств. Да и свежий воздух прохладного летнего дня весьма способствовал прояснению рассудка. Мидори с Харукадзе обнаружились рядом с маленьким неприметным источником, не пользовавшимся особой популярностью у обитателей Академии, а потому тихим и спокойным. Акуми полулежала, привалившись спиной к груди сидевшего Сенрецу, и сосредоточенно читала какой-то свиток, а Харукадзе развлекался, поочередно щекоча кончики ее остроконечных ушек, которые забавно подергивались от легких прикосновений. Происходило это рефлекторно и, судя по всему, не вызывало у увлеченной чтением Мидори раздражения, зато крайне веселило Харукадзе. Но веселился он молча, время от времени прикусывая нижнюю губу от удовольствия. Услышав шаги, Акуми подняла голову, уставившись на нежданного визитера. - Эм… Так что там с кидо? – сунув руки в прорези хакама, подал голос Ичиго. Отложив свиток, Мидори расплылась в довольном хищном оскале.