When he's down I got him

«Было бы куда проще, если бы это был труп». Брюс не предполагал, даже представить себе не мог, что когда-нибудь доведется лететь не просто в компании, а с раненым в бессознательном состоянии – хотя следовало бы называть это состояние коматозным. Пришлось потрошить пол в кабине, раскладывать второе кресло – пассажирское, оно же навигаторское, оно же стрелковое, как давно его не использовали! – устраивать в нем тело Кларка, температурой напоминающее его же гранитное надгробие и оттого не желавшее сгибаться, как положено живой плоти. Брюс не решился отключать приборы. Редкий неритмичный писк служил единственным доказательством того, что он не рехнулся и Кларк действительно если не жив, то хотя бы не мертв. До рассвета оставалось еще достаточно времени, и Брюс мог позволить себе, ради собственного спокойствия, потратить лишние четверть часа, чтобы надежно закрепить аппаратуру. Альфред ждал в ангаре. Давно привыкший к выходкам Брюса, он всегда быстро возвращал себе обычную невозмутимость. И сейчас, едва Брюс выбрался из кабины со своей «добычей» на руках, Альфред поинтересовался совершенно ровным тоном, каким спрашивал, в котором часу подавать завтрак: - Полагаю, я правильно понял ваши намерения, мастер Брюс: везти его в больницу вы не собираетесь? Брюс успел всесторонне обдумать это еще в Смолвиле и пришел к однозначному выводу: - Нет. Вопросительно изогнутая бровь Альфреда была красноречивее любых слов. Пришлось пояснять: - Вряд ли в обычном госпитале знают, что с ним делать. А в лаборатории спецслужб я его не отдал бы, даже если бы смог придумать убедительную ложь, объясняющую случившееся. Альфред кивнул, то ли соглашаясь с его решением, то ли просто смирившись. - И что, в таком случае, вы собираетесь предпринять? - Надеялся, ты подскажешь. Ты же врач. - Боюсь, моей квалификации недостаточно, мастер Брюс. - Альфред покачал головой и пошел впереди, открывая двери Брюсу, размашисто шагавшему скупо освещенными коридорами в жилую часть пещеры. – Я лишь регулярно зашиваю ваши раны. Не думаю, что этот навык поможет вернуть с того света инопланетное существо. Все это Брюс прекрасно понимал. Как и то, что и Альфред знал: выбирать особо не приходилось. - Лютор не сам получил доступ к криптонскому кораблю. Где-то в правительстве сидит ублюдок, который его туда впустил. У меня есть основание считать, что впустил именно для того, чтобы Лютор мог разделаться с Суперменом, если я не справлюсь или не стану. И пока я не разберусь с этим, миру лучше не сообщать, что Супермен выжил. Тебе я хотя бы доверяю. - Смею надеяться на это, мастер Брюс. Кладите его сюда. Помимо ангара, гаража, оружейной, тренировочного зала и прочего в обширных пещерах под особняком в свое время оборудовали и некое подобие палаты первой помощи. Глава корпорации «Уэйн Энтерпрайзис» был слишком заметной личностью, чтобы обращаться к врачам с травмами явно криминального происхождения, а в карьере Бэтмена все травмы были такими. Комната находилась неподалеку от лифта, соединяющего особняк Брюса с логовом Бэтмена, и представляла собой смесь операционной и реанимационной палаты. Альфред выкатил больничную кровать в середину «медпункта» и застелил ее простыней. Приборы, стоящие вдоль стен, включались одним рубильником. Сколько раз сам Брюс из последних сил доползал до этой кровати и валился на нее без сознания – не сосчитать. - Надо снять с него одежду. В самолете, подключая кардиограф, Брюс без лишних заморочек расстегнул пиджак и задрал рубашку, надетую прямо поверх костюма Супермена. Неизвестный материал, как выяснилось, прекрасно тянулся, и налепить датчики в нужных местах удалось, просто просунув руку через дыру на груди костюма. Сейчас пришлось снимать все. Кларк по-прежнему не подавал признаков жизни. Брюс держал его на руках, пока Альфред разрезал погребальную одежду и стягивал костюм, и старался не думать о том, что увиденное в самолете могло оказаться просто галлюцинацией. Или ошибкой приборов. Это было бы уже чересчур, даже для него. Брюс не осознавал, что задерживал дыхание, отводил взгляд и прислушивался до тех пор, пока стационарный монитор не выдал ту же картинку, что и портативный. Брюс стащил перчатки и маску, шелестом костюма скрывая несколько намеренно медленных глубоких вдохов и выдохов. Не галлюцинация. Живой. Кожа ледяная, страшная сквозная рана за месяц полностью затянулась на спине, на груди покрывшись коркой спекшейся крови – под ярким светом бестеневых операционных ламп выглядело это чудовищно. Но, тем не менее, Кларк Кент был жив. - Я все еще не могу поверить, - пробормотал Альфред, ошарашено качая головой. – Для человека это совершенно невозможно. - Он и не человек. - Стряхнув с себя оцепенение, Брюс отошел в сторону и принялся торопливо снимать костюм. – Во всяком случае, не совсем. Нужно согреть его. Альфред тоже встрепенулся. - Я принесу одеяла и включу обогрев в пещере. Не знаю, поможет ли это… - Если нет, подберешь подходящие препараты. Брюс быстро переодевался – никаких медицинских халатов, конечно, здесь не водилось, да и зачем? Футболка и мягкие домашние брюки были гораздо удобнее. - Надеюсь, что внутренние органы криптонцев не слишком отличаются от человеческих, в противном случае… - Не должны, - перебил Брюс сомневающегося Альфреда. – Кенты усыновили его практически новорожденным. То, что не интересовало вовсе, когда Брюс готовился убивать Супермена, стало казаться неимоверно важным после похорон, и семейную историю Кентов он в приступе какого-то мазохистского любопытства изучил досконально. - Школа, университет, водительские права, работа – где-нибудь потребовалось бы медобследование. Не думаю, что у его семьи имелись средства или связи, чтобы скрыть что-то экстраординарное. Справимся. Сложнее всего было очистить рану. Оставить ее как есть, уповая на исключительную живучесть и регенеративные особенности криптонцев, Брюс не рискнул: возможно, внутри остались частички костей и ткани костюма - вряд ли кто-то думал об этом, когда тело готовили к погребению. В конце концов, Думсдэй не озаботился асептикой, когда убивал. К рассвету Брюс трижды проклял дурное чувство юмора мироздания и свой провокационный вопрос, может ли Супермен истечь кровью. Выяснилось, что очень даже может, причем, конечно, крайне несвоевременно. Стоило частью смыть, частью срезать с раны ссохшуюся корку, как кровь моментально оказалась на простынях, на полу, руках и одежде Брюса. Каким образом Альфред, орудующий скальпелем и пинцетом, ухитрился не запачкать даже белоснежные манжеты рубашки, оставалось загадкой. - Чуть ниже и левее - и удар пробил бы сердце, - заметил Альфред. – На будущее, мастер Брюс, если вы планируете проводить подобные операции на дому, вам следует приобрести наркозный аппарат. - Я и в этот раз не собирался. «Удар пробил не только сердце, он прошил грудную клетку насквозь». Брюс не стал об этом говорить. Его охватила мрачная сосредоточенность. Он кое-что смыслил в оказании экстренной помощи – в первую очередь самому себе, – но этого было явно мало. Как мало было кислородной маски и местного анестетика, но эфир Альфред забраковал, а при попытке ввести Кларку обезболивающее внутривенно игла шприца просто сломалась. И никто не мог гарантировать, что препарат вообще подействует, а если подействует, то как именно и не сделает ли хуже. Альфред не выказывал ни усталости, ни недовольства, но Брюс видел, что и того и другого у него накопилось в избытке: сжатые в тонкую линию губы, капля пота на виске – он знал Альфреда всю свою жизнь, знал, куда смотреть, чтобы заметить такие мелочи. Когда вторая игла, хирургическая, согнулась, не справившись с большой грудной мышцей, Альфред беззвучно пошевелил губами, то ли ругаясь, то ли молясь. - Если кровотечение не прекратится и не будет возможности поставить капельницу… впрочем, я в любом случае ни за что не ручаюсь, мастер Брюс. Брюс и сам бы не отказался узнать, по какому принципу работала избирательность криптонского организма, поддающегося скальпелю в одном месте и ломающего иглы сантиметром дальше. Возможно, в еще не просмотренных файлах Лютора нашлось бы что-то, что могло помочь, навести на мысль, пока же Брюс – у Альфреда просто не хватило бы сил – туго стянул грудную клетку Кларка бинтами. Единственным свидетельством того, что их усилия имели хоть какой-то смысл, была бегущая по монитору линия, наконец-то начавшая походить на ломаную. - Иди отдохни, - с теплотой и благодарностью в голосе предложил Брюс Альфреду, машинально прибирающему образовавшийся за несколько часов бардак. – Нет смысла сидеть вдвоем, а мне еще надо поработать. И еще ему настоятельно требовалось подумать. Обычно в пещере царила прохлада, обогрев включали редко. Кровь, пропитавшая футболку, в потеплевшем воздухе быстро сворачивалась, оставляя на коже неприятно знакомое ощущение. К крови Брюс привык, однако сейчас необходимость терпеть это будила глухое раздражение, совершенно, по его мнению, ненужное. На мониторе, отсчитывающем редкий пульс Кларка, все оставалось без изменений. Брюс закончил уборку и решил, что может выделить десять минут на то, чтобы принять душ. Благо санузел с душевой кабиной располагался тут же, через две секции. Если бы навести порядок в голове было так же просто, как в палате… Мир до сих пор не оправился от недавних событий, хотя те понемногу начинали исчезать с газетных полос, уступая место актуальным и скучным человеческим проблемам. Пожалуй, говорить кому-то о том, что Супермен не погиб в битве, в самом деле пока не стоило. Даже двум женщинам, скорбящим сильнее прочих. Все еще могло пойти не так, и Брюс не считал себя вправе давать надежду матери, недавно потерявшей сына, не убедившись в том, что этот сын гарантированно выживет. Журналистам же он попросту не доверял. Себе он не лгал: затевая эту авантюру, он рассчитывал лишь очистить совесть, искупить вину – не за действия, в которых не раскаивался, а за чрезмерную поспешность. Вот в ней он определенно был виноват. Если бы он проверил, подумал, меньше упивался ненавистью, уделил больше внимания деталям, все могло бы сложиться по-другому. Обнаружив же, что Кларка закопали слишком рано, Брюс не думал в принципе, только решал текущие задачи. Что ж, в этом вопросе он определенно достиг успеха: совесть словно окатило струей из брандспойта, того и гляди засияет нимбом поверх рогов. Проблемы обещали начаться дальше. Уже начинались, если вдуматься. Альфред попал в точку: Брюс по сути не знал, что делать с не умершим - или воскресшим, как ни назови, все едино – Суперменом. Под шум льющейся на голову и плечи воды внезапно со всей тяжестью навалилось осознание. Кларк Кент жив. И был жив все это время – почти месяц лежа в гробу, без помощи, без движения, практически без воздуха. Приходил ли он в себя? Понимал ли, что произошло? Пытался ли выбраться? Представив себе это, Брюс понял, что его колотит. Его, не раз допрашивавшего преступников с применением силы, пытавшего и убивавшего; просторная душевая кабина внезапно показалась маленькой душной ловушкой. Они ведь не знали. Да и кто в здравом уме мог такое предположить? Никто, и Брюс, очевидно, был не совсем в себе, когда решил слетать и удостовериться. И оказался прав. Теперь все закончилось. «Все закончилось», - повторил он, упираясь руками в мокрую плитку. Мелко дрожали пальцы. Брюс, оказывается, и не замечал, насколько устал, морально и физически, пока не ощутил это – волну облегчения, разбивающую тугой ком в груди, смывающую грызшую все это время тревогу. Несколько минут Брюс просто стоял, опустив голову, и бездумно смотрел на воронку вокруг сливного отверстия, уносящую окрашенную розовым, быстро светлеющую воду. Страх медленно отступал, оставляя после себя оглушительную пустоту в голове. Брюс прикрыл глаза и позволил себе редкое удовольствие насладиться этой пустотой, прежде чем вернуться к решению целого вороха проблем. Среди них была Диана, с самых похорон не дававшая о себе знать, и люди, которых она отправилась разыскивать. Сумасшедший Лекс Лютор, бормочущий в тюремной камере о смерти бога, которую заметили «там, наверху, среди звезд». Бэтмену следовало бы навестить его еще раз и попробовать добиться каких-нибудь конкретных координат загадочного «там». На периферии маячил то ли сон, то ли видение, в котором размытая фигура кричала Брюсу, что «он всегда был прав», а «Лоис Лейн – ключ ко всему», и этим предостережением он тоже не имел права пренебрегать. Брюс несколько раз глубоко вздохнул, чтобы успокоиться. Сжал и разжал кулаки, убеждаясь, что нервная трясучка прекратилась. Выключил воду, быстро вытерся и оделся. Стоило пойти проверить Кларка, а затем сделать себе кофе и засесть за работу.