Сладкая добыча

Самым желанным и волнующим временем суток в жизни Лоренса был вечер, когда он приводил себя в порядок и принаряжался, готовясь к приходу Зигфрида. Словно совершая полный магии волшебства ритуал, омега мылся, причесывался, облачался в кружевной комплект, а потом переставлял блюда на принесенном из кухни подносе, пододвигая то, что любил Зиг, в одну сторону, а то, что приготовлено для него - в другую. А потом он стоял на балконе, плотно и уютно закутавшись в шубку, сшитую специально для него из шкурок молодых волчат и поджидал, когда же раздастся громогласный вой его супруга, оповещающий всех о прибытии лорда в замок. И в этот момент все его заботы и страхи казались ему смешными. Кого он боялся? Несчастного старика, который прожил длинную жизнь, так и не сумев родить? Или же рыжего заморыша, который только и умел, что лить слезы, выкрикивать бранные слова и строить пакости? Кто они были такие, по сравнению с ним, супругом лорда клана? Да - никто. В любой момент Лоренс мог им обоим устроить развеселую жизнь и даже насовсем выгнать из дворца. Лишь жалость и понимание того, что и Кай, и Мики полезны для клана, удерживали его от этого шага. Он научился снисходительно воспринимать их зависть и злобу, которые они порой выплескивали в его адрес, и стал выше всяких обид. В результате Лоренс до минимума сократил общение с ними обоими и больше не реагировал столь остро на их враждебные выпады, как со стороны Мики, так и Кая. А вот когда Зигфрид оказывался на пороге его спальни, Лори бросался к нему, обвивал его крепкую шею своими тонкими руками, а альфа подхватывал его под бедра, нес к кровати и опрокидывал на постель, наступало счастье. После этого они проводили время в восхитительных моментах уединения. Зигфрид, как и полагалось серьезному и влюбленному супругу, трепетно ласкал его животик, озабоченно расспрашивая омегу о его самочувствии, во всех мельчайших подробностях. И не было для Лоренса в целом мире альфы, более любимого и желанного, чем Зиг! Он прижимался к его волосатому торсу, и внутри у омеги становилось настолько приятно и щекотно, что он не сдерживал своих стонов. А потом супруг нежно и бережно входил в него, не глубоко, ровно на столько, чтобы обоим им доставить удовольствие. А в чреве омеги продолжала развиваться жизнь. Лоренс уже знал сроки своих родов. Раз это двойняшки, то носить он будет их примерно семь месяцев. Была бы тройня - хватило бы и шести. Лоренс с упоением ощущал, как шевелились у него внутри его такие желанные и любимые дети. Он жадно поедал сырое мясо, фрукты и овощи, свежий хлеб и всевозможные сладости, и в последнее время заметно поправился. В плане подаваемых блюд осуществлялся любой его каприз. Как-то раз, в апреле месяце, он, припав к груди своего супруга, вдруг случайно обмолвился, что ему очень хочется свежих огурцов. И, что же? На завтрак ему подали огурчики, посыпанные ароматной зеленью. Еще как-то он сказал, что хочет меда, но, непременно, в сотах. И на ужин ему тут же принесли целую тарелку ароматных восковых ячеек, пропитанных медом. Как Зиг все это устраивал? Где брал? Для Лоренса данный факт оставался загадкой. К тому же, каждую неделю, ему обновляли гардероб. Приносили целые кучи дорогостоящей одежды прямо в упаковках. Да, очевидно, оборотни убивали, грабили и насиловали не без толка! Тем временем, пришла весна. Снег окончательно сошел, и наступили благодатные времена. В округе запахло свежей зеленью. По синему небу, словно корабли, плыли белые облака. Из редких тучек порой, хоть и нечасто, проливался дождь. Лоренс всей душой полюбил принявший его край, свой народ. В последнее время он завел традицию общаться со своими подданными в малом тронном зале. Любой член клана, будь то оборотень-альфа, омежка или бета, мог явиться к нему в условленный час, припасть к ногам и пожаловаться на свою жизнь. Лоренс старался внимательно прислушиваться к проблемам людей и все вопросы решать в их пользу - малый ли это был паек, плохая и холодная выделена комната, совершился ли неудачный брак. Общение с Каем и Мики омега сократил до минимума. Они, так же, как и все, должны были являться со своими проблемами в малый тронный зал. Если Кай и приходил иногда, то Мики - никогда. Он словно бойкотировал Лоренса, жил исключительно в детской, и лишь раз в день выходил во внутренний дворик ровно на четыре часа, чтобы выгулять своих подопечных альфят, братьев Зигфрида. В это же время во дворике ежедневно появлялся и Лоренс. Он чувствовал себя обязанным контролировать, как развиваются родные братишки его супруга. Лори останавливался поодаль и около тридцати минут пристально наблюдал, как Мики управлялся с детьми. - Зиг, я хочу тебя спросить, - завел как-то разговор Лори, припав на плече своего лорда и нежно поглаживая пальчиками впадинку возле пупка. - Какую участь ты планируешь для Томми? Просто он спросил про это у меня, так как сильно переживает. Собираешься ли ты рекомендовать ему альфу? Зигфрид насмешливо улыбнулся, приподнялся на локте и бережно коснулся губами лба своего любимого омеги. - Только лишь тогда, когда Том этого захочет сам, и выберет себе своего истинного. У него ведь сейчас на попечении находятся четверо омежек? Вот, пусть так и будет! Эти дети - будущее нашего клана, и должны получать наилучший уход! Кстати, как там наш маленький Оли? - Томми, вообще, молодец, - сообщил Лоренс, ласкаясь к своему альфе. - И всех своих деток он растит с разумной строгостью, не делая между ними никаких различий. Я с ним теперь завтракаю через день, беру с собой и Николаса. Я... так счастлив, что не передать словами! Слушай, а что ты скажешь про нашего Мики? Может быть, пора для него поискать достойного супруга? Ему давно следовало бы попытаться залечить былые раны... Этот вопрос Лоренс задал самым непринужденным тоном, но, на самом деле, каждый нерв в его душе натянулся до предела. Что же скажет его лорд? Только бы он согласился!!! - По той же самой причине, я - против, - категорически мотнул косматой головой Зигфрид. - Моим братьям еще нет и трех лет, а воспитателя-альфу рекомендуется подбирать, когда альфятам исполнится хотя бы четыре годика. Никто и никогда не заменит им Мики, ты сам должен это понимать. И, потом, учитывая заслуги Мики перед кланом, я планирую отдать его только истинному супругу, тому, которого выберет он сам. Надеюсь, что ты не против этого! Лоренс горестно усмехнулся. Вот так! Заслуги перед кланом! То, что это Микаэль надоумил намазать маслом ступеньки и подстроить покушение на Кая, что вполне могло закончиться смертью для старого омеги, для Зига так и оставалось скрытым. Лори просто тогда пожалел рыжего няня, поэтому ничего и не сказал мужу из того, что узнал. И он, конечно, понимал серьезность всей проблемы. Как-то, когда был еще жив папа Ольвен, омега попытался приласкать и взять на ручки одного из этих альфят, так тот так яростно щелкнул в воздухе зубами, что Лори едва успел отдернуть руку! Однако Мики совершенно без всякого страха хватал детенышей за воротники и швырял их в манеж, раздавал шлепки, запросто подчиняя себе. Конечно, в этом и являлся его ценный дар, с которым следовало считаться! И Лоренс согласился с супругом, обуздав свою ревность. - А ты к своему Алишеру неровно дышишь! - как-то раз поддел его Зигфрид, насмешливо прищурившись. - Что??? - поразился омега, резко отпрянув от ласкавших его губ. - С чего ты взял? - А почему ты испугался? Зиг ухватил Лоренса за подбородок и повернул его лицо к себе. Итак, лорд все узнал, кто-то донес ему о том инциденте. За долю секунды омега похоронил своих детей и себя самого в одной могиле. Взгляд его заметался, и он не находил, что сказать, чем оправдаться! Все существо его вдруг пронзил такой ужас, что он невольно обмяк в объятиях супруга, в ожидании неминуемой расплаты... Некоторое время они молчали. Зиг бессознательно целовал омеге его плечи, а потом с пристальной серьезностью взглянул ему в глаза. - Любимый мой омежечка, ты пойми! Я стал другим! Я признал тебя своим истинным, как и ты меня! Нам вместе предстоит быть еще очень долго. Хорошо, что ты научишься отличать мимолетные увлечения от супружеских отношений. Ведь ты же простил мне мои отношения с Мики? Так и я прощаю тебе твой интерес к Алишеру. Я не зверь какой-то, пойми! Только сильно не увлекайся и не доводи до греха. Бастардов я сразу распознаю и не потерплю, так и знай, они будут убиты. Лоренс был готов умереть со стыда. Он мучительно стонал, вгрызаясь зубами в свою собственную руку. Зиг бережно удерживал его. Господи, какой позор! Все было известно, и уже давно! - Прости, - прошептал Лори, понимая, что эти слова не имели ни малейшего смысла. - Так и ты меня прости за Мики, - простодушно и спокойно ответил ему Зиг. - Все, Лори, хорош убиваться. Ничего страшного. Это был просто опыт для вас обоих, тем и кончилось. И я так счастлив, что ты не разлюбил меня! - Не разлюблю тебя никогда! - искренне заверил Лоренс, вжимаясь влажным лицом в плечо к мужу. - Я клянусь тебе! Я докажу! - Я тебе верю, - с беспечным благодушием откликнулся Зигфрид. - Алишера я тоже не собираюсь наказывать. Конечно, я припер его к стене и потребовал дать объяснения. Сказал ему, что еще одно мое подозрение, и его череп, наряду с другими, будет украшать ограду нашего замка. Но он тогда доказал свою преданность тем, что подставил свою спину, когда ты падал с лестницы. Поэтому я простил вас обоих. Все. Раз и навсегда мы закрыли эту тему. Но ты, впредь, Лори, думай о том, что много кто из оборотней нашего клана могут в тебя влюбиться, и совсем не обязательно каждому из них устраивать эротические увеселения! После этих слов омега безудержно рассмеялся и растаял в объятиях супруга. Как же он был благодарен! Как же это было прекрасно, когда между ним и мужем не существовало никаких постыдных тайн! Искренняя любовь, смешанная с чувством благодарности, вдруг так захлестнула Лоренса, что он невольно вскричал: - Зиг, ты сделал меня счастливейшим из людей. Как же я счастлив, что ты именно меня признал своим истинным супругом! Если бы я знал, что так будет, я бы не стал жить в городе один столько времени! Мое сердце наполняется ликованием от того, что никто и никогда более не разлучит нас! Через три месяца я рожу тебе твоих двоих альфят, наследников клана, и ты будешь рядом со мной в этот момент! Лицо Зигфрида после его слов вдруг несколько омрачилось. Некоторое время он раздумывал, а потом осторожно и тихо произнес: - Все не совсем так, дорогой. Я хотел сказать тебе, что с этого дня мы вступили в длительную и кровопролитную войну с оборотнями-альбиносами с юга. Они еще триста лет назад оккупировали наши плодородные территории. Настал час вернуть то, что принадлежит нам по праву. С меня этого требует наш клан. Так что, рожать наших альфят, боюсь, тебе, дорогой мой, придется без меня! Эта новость повергла Лоренс в шок. - Как? - испуганно забормотал он и вцепился в руку супруга. - Зиг! Не оставляй меня здесь одного! Возьми с собой! - Лори, - сдержанно сказал Зиг. - Ты в своем уме? Это же только пути - две тысячи километров! В походы не берут омег! Твое место дома, во дворце, где ты - полный хозяин. Да и к тому же, сердце мое спокойно, так как я оставляю тебя на попечении старого и мудрого Кая. Ты можешь ни о чем не волноваться! - Ага! - скептически кивнул Лоренс и разрыдался, уткнувшись лицом в свои ладони. Он совершенно не доверял Каю, но как это можно было объяснить своему мужу? - Дело в том, - увлеченно принялся рассказывать Зигфрид, - что наш клан изначально жил именно на южной территории, а альбиносы занимали северную часть материка. Но вот, триста лет назад, в результате долгого и кровопролитного столкновения, ситуация изменилась. Наш клан черных оборотней альбиносы оттеснили на север и сами обосновались на юге. Но нам очень тяжело здесь выживать. Зима длится порой до шести месяцев, и оборотни начинают умирать от голода, поэтому и вынуждены порой нападать на людей. Мой отец, старый лорд, всю жизнь провел в войне с альбиносами, но безуспешно. Теперь мои подданные требуют, чтобы я отвоевал назад наши земли. Поход будет длительным и тяжелым. И я уверен, что вернусь с победой. Я поменял всех начальников, и вокруг меня сплотились самые молодые и сильные альфы нашего клана. А твое дело, драгоценный мой, оставаться дома, и в спокойной обстановке родить наших долгожданных детей. Это все, о чем я тебя прошу. И я уверен, что все будет в полном порядке! Лоренсу было нечего возразить. Понятно, что Зигфрид - не только его муж, а еще и властитель целого народа, и нужно было с этим считаться, собрать все свои силы и мужество, чтобы выполнить свое предназначение. На следующий день, ранним утром, состоялись проводы. Лоренс в последний раз обнял своего мужа. Ни на момент он не допускал в свое сердце мысли, что Зиг мог погибнуть и не вернуться. Это было просто невозможно, тогда и ему самому жить было незачем. С отбытием лорда дворец будто бы опустел. Но вскоре в животике у омеги стали шевелиться дети, требуя еды, и он неохотно поднялся с кровати, на которой пролежал, упав ничком, несколько часов. Взяв с собой Николаса, омега отправился завтракать в покои к Томми. С некоторых пор он подружился с этим омегой, который хоть и был старше него, по возрасту примерно равный Ани, но они нашли общий язык. Жизнь Томми не жаловала. В своем бывшем семействе он был не в фаворе, так как рожал почему-то исключительно омежек. Супруг, родной отец и собственный брат третировали его за это. После гибели от клыков волков всех своих альф Томми сам охотно согласился поселиться у оборотней, и не промахнулся. Конечно, теперь он был безмерно благодарен царственной чете - Зигфриду и Лоренсу, за тот комфорт и почет, который ему здесь предоставили, поэтому всячески высказывал омеге свое расположение. Ведь его не заставили выбрать себе супруга или обслуживать других альф, чего он так боялся, а просто велели хорошенько следить за маленькими омежками и воспитывать их в разумной строгости, усердно следя за их здоровьем. За завтраком Лоренс поведал Томми о своем горе. Его супруг отбыл в поход, и когда они теперь увидятся - неизвестно. Томми ласково погладил его по руке и обнадежил словами: - Дорогой Лоренс. У наших альф - свои дела, а у нас, омег - свои. И каждый должен делать хорошо свое дело. Зигфрид вернется с победой, а вы передадите ему на руки своих здоровеньких альфят. Это ли будет не радость? Возьмите себя в руки. Альфы никогда не сидят на месте, они вечно воюют, охотятся, что-то добывают... - Но вот твой альфа не вернулся однажды с охоты! - страдальческим тоном напомнил Лори. Томми изумленно приподнял брови, а потом взгляд его светло-серых, невероятно красивых очей внезапно просиял мягким светом, и он загадочно улыбнулся. - Так я не любил его, - тихо сказал он, в смущении отводя взгляд. - Он бил меня, и его смерть обернулась для меня настоящим счастьем. Я почему-то верю, что именно здесь найду своего истинного альфу. - Тебя никто не торопит, - заверил его Лоренс. - Ты можешь рассмотреть несколько кандидатур, чтобы сделать правильный выбор. Как тебе стражник, которого приставили к твоей спальне? - Пока еще никак, - сдержанно ответил Томми. - Я не могу опомниться от счастья, что ко мне вернулся Оли, сыночек мой, которого я считал мертвым. Вообще-то я пошел на связь с другим, в надежде, что родится альфа, так как мой покойный супруг был заточен, очевидно, исключительно под омежек. Но и тут колоссально не повезло! Опять родился омежка! Томми удрученно вздохнул и глаза его наполнились слезами. Лоренс обвел взглядом их стол. Все дети Томми сидели на своих высоких стульчиках, нарядные, хорошенькие и здоровенькие, каждый из них без всяких капризов кушал ложкой из своей тарелки. Оли вместе со всеми чинно поглощал кашку, поглядывая в сторону тарелки со сладкими пончиками. - Мики забегает хоть иногда навестить Оли? - поинтересовался Лоренс. - Ведь он так убивался тогда, когда у него забрали этого ребенка. - Ни разу не был, - заверил Томми, отрицательно покачав головой. - Странно... Представляю, как он напугал тебя своей истерикой, когда вы с его светлостью Каем пришли забрать малыша! Томми непонимающе заморгал длинными ресницами. - Вы о чем, Лори? Я никуда не ходил. Ко мне рано утром пришел сам Кай, спросил у меня, согласен ли я взять омежку-найденыша себе на воспитание. Я с радостью согласился, будто сердце подсказывало, что это мой сыночек. И даже, если, и не мой, разве бы я отказался бы подарить любовь несчастному сиротке? Мы с Каем все для него подготовили, а потом он ушел один. А еще через несколько часов пришли вы, Кай, ваши стражники и Мики. Своего ребенка и рыжего няня я увидел тогда впервые в жизни. А что? Томми вдруг заметил, как застыло лицо Лоренса, и он сам тоже непроизвольно напрягся. Лори чувствовал, что в голове у него все окончательно перемешалось. Значит Кай с Томми не ходили тогда к Мики за малышом. Он ходил один и общался с Мики наедине. О чем же они говорили? И что же происходило на самом деле? И зачем старик тогда ему солгал?