Истерик

— Ну, и что мы с ним делать будем, Зел? — держа стул одной рукой и оправляя воротник другой, запыхавшись, спросил Марк. — Я с ним поговорю, — Зелар взялся за ручку двери, еще не запертой, но наткнулся на взгляд Терра и осекся. — Так и будешь на поводу у него идти? Он того и добивается. После того, что ты мне о нём рассказал… — Марк перевел взгляд на навострившего уши Храмова и шикнул: — А ну быстро раздавать соматику! Храмов покраснел, кивнул и ушел в сторону процедурной. Марк перевел взгляд на Зелара: — Вот же любопытный мальчишка, не знаю, что с ним сделать… — И слушается тебя, главное, как!.. — многозначительно промурчал врач, и Марк покраснел почти так же, как Храмов. — Врезал бы тебе стулом, если бы не пациенты, — в сердцах признался Терр. — А что мы? Нам очень интересно, что будет дальше, — вклинился Люциус, и оба врача моментально нашли крайнего. — Никаких сигарет весь день! — выдохнул Уайт. — И пошел помогать Храмову с соматикой! Быстро! — добавил Терр, одновременно ругая и убирая Люциуса от Зелара от греха подальше. Вечная грызьба доктора и пациента Терра удручала. Люциус его, пусть и внимания больше уделяет ему, а он все за Уайта цепляется… Но Люциус не ушел. Напротив, подошел поближе к врачам, заглянул Уайту в глаза и проникновенно сказал: — А может, мне за Инверно присмотреть? У нас с ним уже контакт есть… В стороне истерично всхлипнул Габриэль, раздосадованный, что у кого-то начался контакт, а он все так же одинок. То, что на мужском отделении одни мужчины, Габриэля не смущало. — Вон пошел, — выдохнул Люциусу Зелар, и тот, довольно прищурившись напоследок, потащился в сторону процедурной. Марк вручил Льюису стул, велев убрать куда-нибудь в сторону гостиной (так называлась палата, оборудованная под место отдыха. Там стояли книжные шкафы и почти всегда что-то бредил старенький телевизор). Повернулся к Уайту и многозначительно покачал головой. — Хочешь — иди, — сказал он. — Но все же мое мнение, что крутит тобой этот парень как хочет, а ты и не против. Зелар кивнул и скрылся в палате Инверно. Недо-Крайс лежал на спине, снова связанный, и тихо хныкал. По приходе врача он, впрочем, мгновенно прекратил и сделал непроницаемое лицо. Зелар присел к нему на краешек кровати и положил руку ему на щеку. Тот не дернулся, но и тереться о руку, как это непременно бы сделал Габриэль, не стал. Удовлетворенный результатом, Зелар убрал руку. — К нам приходил твой отчим, — начал с козырных карт Уайт. По лицу Инверно пробежала рябь, истинную суть которой Уайт до конца не расшифровал. Но страх там был точно, и от этого можно было плясать. — Твой отчим пугает тебя? — вкрадчиво спросил Зелар. — Еще чего! — прошипел Инверно и отвернул от врача голову. Впрочем, тут же повернул и попросил: — Развяжи меня. Помедлил и шепнул тихо: — Пожалуйста. — Развяжу, если пообещаешь вести себя адекватно и расскажешь об отчиме, — поставил условие Зелар. Инверно укусил себя за губу, потом сердито выплюнул: — Я и так веду себя адекватно в силу своей профессии. Таинственно помолчал и все же начал повествование. — Отчим — психолог, преподает в университете. Достает меня вечно своей психологией. Всё считывает. Один взгляд не такой, один жест — лекция. Знаешь, как достало? Сил уже нет никаких с ним. А я адекватный: если меня не бесить, не трону. У меня тип, Самди сказал, холерик, я по жизни вспыльчивый. А этот зеленоглазый бесит! Выслушавший сбивчивую речь Инверно, с перескоком с одного на другое, Зелар не удержался от напрашивающегося вопроса: — В силу своей профессии, ты сказал. Так ты?.. — Актер я, — самодовольно хмыкнул Инверно. — Как меня достает Самди — «малого театра». Но вообще-то я талантливый и выступал много где. Зелар непроизвольно погладил себя по волосам. Во дела! Парень с актерским образованием. И как теперь выяснять, где он всерьез съезжает, а где играет роли, в угоду своему роду деятельности? Ситуация затрудняется, это точно. — Теперь развязывай! — потребовал Инверно, но Зелар в задумчивости поднялся и пошел к двери. — Эй! Зелар! Обещал же! — рванулся в путах Инверно. — Попозже, — отстраненно пообещал врач. — Вот сукин сын! — искренне возмутился Инверно. — Я тебе все, а ты мне… — Люциуса к тебе пущу, хочешь? — Давай, — неожиданно согласился Инверно.