Семь плюс один и еще один

Богатство не уменьшает жадности. (Саллюстий)

Питтсбургский Ротшильд. Самый завидный жених Старого и Нового Света. Стальной король. Любимчик Фортуны. Богатый наследник. Титулов сотни, все они правы, каждый прав в своем. Ни один не отражает истинной сути дел, но тем не менее, все они справедливы. Каледон Натаниэль Хокли чертовски красив, хотя его охотнее назовешь смазливым, он умен, даже дьявольски хитер, прекрасно образован, галантен, остер на язык, вежлив, молод. И главное - он до неприличия богат. От зависти к нему позеленели не один десяток менее удачливых соперников. Замужеством и титулом "миссис Хокли" грезила не одна сотня европейских красоток всех возрастов. Каледон, с привычным ему безупречным вкусом, выбрал самую красивую невесту из наиболее знатных, пусть и обедневших семейств. Роза Дьюитт Бьюкейтер совершенно не рада вскоре сменить холодную сырую Англию на солнечную жаркую Филадельфию, стать украшением американского общества и получить такого мужа. Роза юна и беспомощна как редкий тепличный цветок. Но умом она не уступит своему жениху. Она одна видит верное положение вещей. Ей Хокли представляется вовсе не прекрасным принцем на белом коне. В улыбчивом молодом красавце она видит старика с черной уродливой душой, жуткого страшного дракона, скорчившегося на огромной куче сверкающих сокровищ. Каледон прегрызет глотку любому, кто посмеет посягнуть на его богатство, а его слуги довершат остальное, оставив от глупого смельчака горстку обглоданных костей. И по таким вот белым костям Хокли поднялся на денежный Олимп, устилая свой путь несчастьями, бедностью и страданиями других людей. И Роза права. Каледон беспринципен, жесток и нетерпелив. Он не скуп в привычном понимании это слова, но за право обладания гигантской кучей золота он и вправду согласился стать отвратительным кровожадным драконом, продал Дьяволу душу и превратился в чудовище. Роза всеми силами противится нежеланной свадьбе. Но от судьбы не убежишь, и вот уже многочисленные горничные пакуют и осторожно складывают в коробки сотни красивых платьев, картины, украшения. День отплытия Титаника все ближе и ближе. Жених назойлив, он, конечно, соблюдает приличия, но девушка с ужасом думает о первой брачной ночи, о последующих ночах на роскошной кровати под пологом, о обязанностях хорошей супруги, ей становится страшно от мысли о детях этого жуткого дракона, подаренного пылким воображением. Время летит стремительно, даже если смертельная тоска сковала в ледяных объятиях трепещущую душу. На Титанике Роза встретила Джека. Каледон задыхался от злости и плевался ядом, глядя на смешливого синеглазого наглеца. Мальчишка мгновенно влюбил в себя наивную глупышку Розу и теперь словно бы дразнил одураченного жениха. Хокли никому еще не позволял там над собой насмехаться, но ничего не мог поделать. Желанная добыча ускользала из цепких пальцев, и всемогущий Кэл не мог сделать решительно ничего. Джека можно было только устранить, а Розу вернуть к себе силой. Судьбе было угодно впервые оставить Хокли ни с чем. Страшная катастрофа посреди жестокого ледяного океана оставила людей наедине с бушующей стихией безжалостной Атлантики. Роза и Джек пропали навсегда, а Каледон боролся за свою жизнь, отдаваясь в руки своих обострившихся инстинктов. Он выжил, много тогда осознал, но все же окончательно из лап своего порока, намертво завладевшего его слабой душой и сильной волей, не вырвался. Каледон искал Розу на палубе Карпатии, искал отчаянно и звал, бросаясь от борта к борту и пугая всех своим полусумашедшим видом. Кто знает, если девушка отозвалась бы тогда, может быть он окончательно освободился от своего смерного греха и стал бы другим, переосмыслив смысл существования?.. Роза отвернулась и тем самым обрекла Кэла на скорую гибель. Он добрался до Америки и, изо всех сил стараясь загладить образовавшуюся в душе пустоту, углубился в работу, снова и снова расширяя свои владения и умножая состояние. Он женился, да, унаследовал еще несколько миллионов и стал самым богатым бизнесменом Америки. И алчность, рождающаяся на крови и золоте, среди бесконечных колонок цифр и счетов, охватила его, приняв в свои сухие, но крепкие объятия из которых нет выхода. Чем больше денег приносили заводы, фабрики, предприятия, налоги, земли, тем больше желала она, болезненно сжимая Каледона и подчиняя его себе. Хокли действительно превратился в дракона, умирая от всепоглощающей жадности, вздрагивая и страдая над своими деньгами. Его красота стала первой жерствой скупости, следом последовало его самолюбие, а все положительные качества, какие в нем когда-то были, только сильнее разожгли яркое, потрескивающее пламя порока. К сорока годам Каледон превратился в уродливого седого старика, думающего только о своих миллионах и миллиардах, страстно желающего приумножить и без того бесчисленные счета в банках. Он стал по-настоящему жестоким и действительно боялся только потерять свои драконьи сокровища, лишиться состояний и никогда больше их не вернуть. И этот бесконечный ежесекундный страх иссушал его еще сильнее, Хокли боялся до дрожи в коленях, боялся бедности, боялся потери своих состояний, боялся и страдал от ужаса. Финансовый крах, прозванный позже Великой Депрессией, растянувшийся на десятилетия кризис самой богатой в мире страны, подкосил его одним точным ударом в сердце. Каледон не выдержал этого удара и сделал единственное логичное на его замутненный взгляд действие. Быстро и решительно свел счеты с жизнью. Дракон издох в своей пустой пыльной пещере, оплакивая потерю ненаглядых сокровищ. И никто не испытал жалости к этой ушедшей жизни. Никто? Увидев в газете некролог, обрамленный траурной рамкой и старую фотографию улыбчивого большеглазого юноши, Роза Доудсон-Кэлверт уронила непрошенную слезинку и горестно вздохнула...