***
— Балкхед! Сзади! — высокий крик Арси не остался без внимания. Огромный зелёный трансформер лишь внешне казался неуклюжим и неповоротливым. Он резко развернулся, и пяток врагов, подбирающихся с тыла, немедленно познал всю тяжесть его праведного гнева в виде гигантского стального шара, который он использовал как тяжелый «Моргенштерн». Враги как бежали пачкой, так пачкой и смялись, улетая далеко в сторону и открывая подступ для очередных любителей подставить бедовый шлем под многопудовые кулаки бывшего строительного бота. В стороне от этого тяжеловесного танца массового уничтожения металась синей молнией Арси, вгрызаясь кистевыми стилетами во врагов, оставляя их без голов, манипуляторов, сервоприводных траков и прочих выступающих частей. Эрадиконы и вехиконы погибали десятками, но не отступали: таков был приказ — уничтожить этих двоих. Арси и Балкхед очень крупно влипли. В основном из-за её собственной самоуверенности и недалёкости зелёного напарника. Рэтчет отправил их на разведку проследить за Дредвингом, а вместо этого они вступили в схватку, посчитав, что с десятком вражин они точно справятся. И в общем-то были правы, но кто же знал, что в укрытиях спрятано ещё десять раз по столько же? Но отступать было поздно. Воспользовавшись сумятицей, Дредвинг отступил. К собственному неудовольствию, кстати. Он любил почесать кулаки и пушки, но настойчивая рекомендация наблюдающего за побоищем Саундвейва не оставила ему выбора. Потери были слишком велики, непредвиденны и нежелательны. Когда Саундвейв увидел, что смысла продолжать бой нет, он попросту отозвал остатки солдат. Эти двое казались непобедимыми. Дредвинг изрядно подстраховался, взяв с собой полторы сотни эрадиконов и, как оказалось, не ошибся. Единственный его просчёт состоял в том, что он не представлял, на что способны загнанные в угол и отчаявшиеся автоботы. И когда он шёл с отчетом о потерях к Повелителю, его совсем не радовало, что то, что они нашли, было всего лишь очередное месторождение энергона. Слишком уж они, эти потери, были велики.***
Генерал очнулся от холода. В спину упирался булыжник, тело трясло, словно в лихорадке, и казалось изломанным на кусочки. Он сипло вдохнул сырой воздух, надрывно закашлялся. Боль вновь вернулась, правда уже не такая сильная. Глаза жутко щипало. Они непрерывно слезились, ещё помня въедающееся в них пламя. Генерал попытался пошевелиться. Вроде почти ничего не сломано, хоть и системы, и собственные ощущения просто орали об обратном. Но Гривус не был бы Гривусом, если бы позволил своим чувствам овладеть разумом. Пересилив себя, он с трудом откинул непонятно как оказавшуюся сверху собственную мантию, сел и принялся осматривать себя в поисках повреждений. Вправил раскуроченные джедаем ребра, поморщился, нащупав поврежденное бластерным разрядом место. Хорошо, хоть насквозь не проплавило. Свет был тусклым и пробивался откуда-то сверху. Генерал посмотрел вверх. Из неровной широкой дыры, край которой располагался прямо над головой, на него смотрели звезды. «Ночь, значит. И я похоже, провалился куда-то вниз», — подумал он. Первым предположением было, что он упал на дно города Пау-сити, куда-то, где не было бетона. эта дырка скрыла его от всех. Он протянул манипуляторы, чтобы ощупать стены. Вместо ожидаемых валунов и каменной шероховатости, он вляпался в переплетение проводов и непонятных мелких деталей. От неожиданности киборг отдернул руку, потащив за собой несколько из них. Обугленные трубки разорвались с тихим треском, и из них выступила светящаяся голубая жидкость. Закапала вниз, освещая все вокруг себя призрачно-бледным светом. Гривус отшатнулся и замер, разглядывая место, куда он попал. Это было подобие очень неровной, довольно неглубокой ямы, стенки которой полностью состояли из каких-то невероятных переплетений проводов, трубок, микросхем, изогнутых и покореженных механизмов. Генерал прикоснулся к одной из угольно-черных, особенно больших деталей. Манипулятор соскользнул, не в силах справиться даже со столь примитивной задачей. Блеснул металл. Гривус поглядел на испачканную конечность и тихо выругался. Сажа. Вся начинка ямы была обуглена, словно ее выжег плазмомёт корабельного орудия. Генерал попытался представить, куда он попал. Больше всего это походило на тщательно перемешанный в фарш, а потом насквозь простреленный бортовой плазменной пушкой, терминал крупного звездолета. Гривус, тяжко вздохнув, откинулся на «стену», пытаясь осмыслить, каким образом он оказался во внутренностях терминала, да еще и насквозь простреленного. Он на звездолете? Тогда какого лешего под ним камни? Он почувствовал, что впадает в легкий когнитивный диссонанс. Генерал, что с тобой? Ты жив, а это значит, проклятый джедай мёртв. Хотя... Кто его знает. Калиш, застонав от напряжения, подобрал плащ и извлек из потайных карманов охапку световых мечей. Коллекция оказалась в плачевном состоянии, как и мантия, прожжённая в нескольких местах. Больше половины лайтсаберов отсутствовала вовсе, а из тех, что остались, функционировали лишь два. Зелёный и синий. Гривус тихо чертыхнулся. Боль медленно отступала перед волей генерала, оставляя лишь невыносимое жжение в пораженных огнём областях кожи вокруг глаз. Веки давно бы уже слиплись от сукровицы, но упрямый калиш запретил себе моргать, чтобы не лишиться на время зрения. Чутьё сообщало об отдаленной, но реальной опасности, а Гривус привык доверять своему чутью. Сидеть и прохлаждаться в этой странной яме ни в коем случае было нельзя. Пересилив слабость в сервоприводах, киборг, чудовищно медленно поднялся. и полез наружу. Спекшиеся практически в единую кашу детали тихо хрустнули под когтями. Гривус вытянул непослушное тело из дыры на гладкую металлическую поверхность, и несколько минут лежал неподвижно, прислушиваясь к окружающей обстановке. Тишина, только шум ветра, временами посвистывающий среди скал и негромкий шелест травы. А еще тихий гул и шуршание, иногда проносящееся где-то очень далеко справа. Гривус поднялся, пошатнулся, поднял взгляд, чтобы осмотреться... и оцепенел. Он стоял на груди гигантского робота и смотрел прямо на его «лицо», больше, правда, походившее на маску с треугольным стеклом на том месте, где у гуманоидных обычно находятся глаза. Порыв ветра встрепенул мантию, принеся запах гари и паленой проводки. Это вывело Гривуса из ступора. Робот не функционировал. Более того, из дырки на его груди генерал и выбрался. Он поднял взгляд выше, и его слезящиеся от боли глаза расширились, как два золотистых блюдца. Огромная долина, окруженная отвесными скалами, залитая тускло-серебристым светом незнакомого спутника этой планеты, была завалена останками таких же точно гигантских роботов. Прожжённые, оплавленные, разрубленные корпуса валялись в самых разнообразных позах. В промежутках проглядывали рытвины от взрывов, чёрно-угольные полосы, характерные для крупнокалиберных плазмомётов и разнообразное металлическое крошево. И всё это было заляпано слабо светящимся голубоватым веществом, тем самым, которое выступило из поврежденных трубок внутри той дыры. Это однозначно была не Утапау. И ни одна из тех планет, где доводилось бывать генералу. «Во имя всех богов, — потрясенно подумал генерал, — что это за место, и как я сюда попал?» Он задрал голову, пытаясь определить своё местонахождение хотя бы приблизительно. Но знание картографии галактики не помогло: созвездия на чёрно-синем небе были совершенно незнакомыми. — Этого не может быть, — тихо просипел генерал, вертя трехмерную карту галактики перед внутренним взором. Совпадений не было. Ни один сектор не попадал в соответствие с рисунком созвездий. Ни одна из известных планет не обладала таким спутником. И нигде, совершенно нигде не могло быть этих гигантских дроидов... Просто бессмысленная трата ресурсов, они должны быть слишком неповоротливы. Гривус осторожно спустился с грудной пластины робота, скрежеща когтями по металлу. Прислонился к его ледяному боку, пытаясь собраться с силами и мыслями. Итак, он неизвестно где. В голову назойливо лезла мысль о другой галактике, но киборг отмёл её как в принципе невероятную. Нет ещё такой технологии, которая позволила бы путешествовать между галактиками. Внутренний атомный хронометр безразлично показывал, что со времени схватки с джедаем прошло не больше семи часов. Загадки не желали разгадываться, более того, чем больше он видел, тем больше их становилось. Отставив неразрешимые вопросы в сторону, киборг провёл диагностику систем. К его удивлению, поломки оказались не такими уж и серьёзными. Оплавилось несколько антенн и датчиков да повредилась внешняя обшивка корпуса. Органика тоже пострадала не так сильно, как могло показаться. Самые серьёзные опасения внушали обожжённые участки — пластикатовая панель на брюшине, трубки на шее и веки глаз. Роговица тоже пострадала, но не так серьёзно, как веки. Самой же досадной потерей оказались отрубленные проклятым джедаем кисти обоих нижних манипуляторов. «Справлюсь, — с некоторым облегчением подумал Гривус. — Просто нужно немного отдохнуть, собраться с силами». Фантомные боли почти отступили. «Если был какой-то перенос, то это, вероятно, его последствия, — угрюмо предположил генерал. — Нужно найти укрытие и дождаться утра. Может, тогда выяснится, куда меня занесло?» Он медленно побрел, лавируя между металлическими огромными телами по направлению к ближайшему склону. Скалистый обрыв нависал чёрной громадой, не суля ничего особо хорошего, но выбирать не приходилось. Выбравшись из лабиринта металлолома, Гривус приметил неровный валун, забрался под него, закутался в плащ и, сжав в манипуляторе один из уцелевших лайтсаберов, погрузился в зыбкую, настороженную дрёму.***
Очнулся от сна он из-за того, что высунувшийся из плаща манипулятор отметил повышение температуры. Воспаленное воображение генерала с готовностью нарисовало кошмар о муках в огне. Гривус забился с ором и распахнул глаза. Видение отступило. Калиш несколько минут осознавал, где находится. Тень от валуна медленно и лениво ползла к ногам, подставляя местному светилу рыжеватую почву миллиметр за миллиметром. Температура воздуха значительно поднялась по сравнению с ночью, генерала уже не колотило. Из неприятных ощущений осталась только боль ожогов. По сравнению со вчерашним адом это была такая ерунда, что Гривус, не задумываясь, блокировал болевые ощущения, предоставив глазам и прочему заживать самостоятельно. Следовало осмотреться и просканировать все частоты. Гривус запрыгнул на валун, который любезно предоставил ему место ночлега, и замер, разглядывая поле битвы, развернувшееся перед ним во всей красе. Их было не меньше сотни, этих гигантов. Некоторые из них были расчленены на составляющие, и недостающие части лежали далеко в стороне. Гривус нахмурился, пытаясь по следам битвы восстановить ход и время сражения. Враг их был весьма силен. От зоркого глаза генерала не укрылись глубокие обширные вмятины на корпусах, больше всего которых было в восточной части долины, и длинные, узкие порезы и царапины на обширной площади немного левее. Характер повреждений был ограничен. Гривус привычно собирал информацию, классифицировал её и разбивал на сектора с примерной площадью повреждений каждой группы механоидов. По всему выходило, что сопротивляющихся у этой толпы было гораздо меньше. Гривус вообразил себе орудия, которые бы так плющили стальную броню этих гигантов и невольно содрогнулся: по всему выходило, что такая дура и лёгкий космолет прихлопнет как муху. Диаметр следов плазмомётов показывал, что было использовано не меньше двух различных орудий крупного калибра, которые больше стоило бы использовать на борту боевого космолёта, нежели на поверхности планеты. Была ещё одна особенность, объединявшая всех «мертвецов» — лишние детали, принадлежащие колёсному и летательному транспорту примитивных конструкций: крылья, шасси, элероны, колеса и прочие детали никак не вписывались в облик боевых гуманоидных роботов. И все они были одного цвета — внутренние детали выкрашены в чёрный, наружные в чёрно-синий и чёрно-фиолетовый металлик, который радостно поблёскивал на солнце, отражая весёлые лиловые и ультрамариновые зайчики. Да, ещё примечательная деталь: на нагрудных пластинах каждого красовался фиолетовый знак, изображающий стилизованное угловатое лицо с острым подбородком. Гривус тщательно порылся в памяти, но ничего похожего из эмблем не нашёл. Тихий скрежет в дальнем конце долины привлёк внимание калиша. Генерал счёл за лучшее спрыгнуть с наблюдательной точки и пристально вгляделся в ту сторону. Один из поверженных поднимался. Конечности разъезжались, левый манипулятор безжизненно висел вдоль корпуса, за спиной болтались нелепые, переломанные крылья, робот время от времени издавал негромкий протяжный вой-стон, перемежаемый с шипением и скрежетом, и упрямо силился встать и ползти. Гривус прищурил золотистые глаза. Единственное место, куда могла отправиться переломанная машина, это база или другое цивилизованное поселение. На восстановление и подзарядку. А где база, там и пища, и возможность раздобыть парочку личностей, которые не смогут отказать вежливой просьбе генерала и расскажут всё, что он попросит. Он сжал лайтсабер в когтях, и глаза предвкушающе сверкнули. Генерал наблюдал за тащившимся к скалам роботом и, пока тот добрался до границы долины, успел прощупать все каналы гиперсвязи. На них царила девственная тишина, нарушаемая лишь потрескиванием статики приемника. С одной стороны это вселяло серьёзные опасения, что сепаратисты так и не найдут его, и драгоценной генеральской тушке придётся застрять на этой богами забытой планетке, но с другой стороны... Гривус замер от неожиданно пронзившей его мысли. Его никто не контролировал. Он впервые за долгие годы был предоставлен самому себе. Никто не диктовал правила, не заставлял трястись за свою судьбу, каждый раз ставя под угрозу его жизнь, разум и чувство собственного достоинства. Ненавистные джедаи были где-то невыносимо далеко. Потоки Силы, которые генерал чувствовал самым краем сознания, были неподвижны и пусты, не ощущалось ни малейшего движения. Словно он находился глубоко на дне океанской расщелины, куда с начала времен не доносились толчки волн, порождаемых бурями на поверхности. Для подобного ему приходилось очень сильно сосредотачиваться, чтобы получить хоть какой-то эффект, почти теряя связь с реальностью. Граф Дуку в свое время даже не счел это результатами. Это было крайне обидно, на самом деле. При киборгизации Гривусу перелили кровь джедая Сайфо-Диаса, но итоги оказались настолько плачевны, что этого, по сути, можно было бы и не делать. Паукомышь с Фелуции чувствовала Силу лучше, чем он. Оскорбительно. Единственный плюс от всего этого оказался только один - и без того высокая интуиция генерала обострилась до достаточно больших высот, так что он мог с некоторой уверенностью, пользуясь комбинацией из продвинутой жопочуйки и мощи своей машинной части мозга и сенсоров в некоторой степени предсказывать будущее и вычислять живых и не очень существ и их приблизительные намерения. Очнулся он от напряженного подобия медитации, когда робот с великим скрипом забрался на склон и вытянул уцелевший манипулятор вверх, словно в мольбе высшим силам. Гривус заторопился. Это не просто жест — из ладони меха строго вертикально протянулся тонкий красный луч, затерявшийся где-то в облаках. «Самый лучший способ попасть на базу — тайком прицепиться к данному куску металлолома», — решил он. Это было долго. Робот периодически пускал лазерный луч в небо, после чего ложился ничком и замирал. Пользуясь этим, Гривус подбирался все ближе, замирая всякий раз, когда тот шевелился. Слишком уж не хотелось попадать в поле обзора хоть и полу-сломанному, но, при таких размерах, всё равно опасному механизму. И киборг застывал как изваяние, прикрывал глаза, успокаивая сиплое дыхание и колотящееся сердце, подавляя кашель. Он выбрался на склон следом за роботом и огляделся, встав так, что между преследуемой машиной и им находился завал из булыжников. За склоном простиралась обширная равнина, которую на некотором отдалении пересекала тёмно-серая полоса. Вдоль, с обеих сторон, в некотором промежутке друг от друга были установлены столбы, с протянутыми на них проводами. Унылое зрелище, остро напомнившее генералу картинки древней истории Республики. Такими полосами пользовались во времена колесного транспорта. «Чудовищно отсталая планета», — решил киборг. Но откуда тогда эти механизмы? Он осторожно выглянул из-за завала. Робот снова со скрежетом поднял манипулятор, снова высветилась красная призрачная линия лазера, отразившись от пыльного облачка, принесенного ветром. Тишина. Лишь порывы ветра время от времени шуршат по камням. Гривус приготовился ждать.