***
Вечером, после ухода детей, Гривус решил прогуляться по базе, чтобы ещё раз обдумать каждую мелочь плана по вторжению на вражеский корабль. В операции согласился принять участие Уилджек, которому не терпелось опробовать новые приемы, выученные во время их недолгих тренировок. Это здорово упрощало дело, так как Уилджек шарил в старокибертронском и мог легко отыскать необходимую информацию в обширном массиве Аяконского архива. Он, не спеша, шёл по коридору в сторону складов, когда из тёмного закутка, мимо которого он проходил, послышался дроновский скулеж. Гривус не замедлил туда заглянуть и обнаружил съёжившегося в углу Рикки. Крылья эрадикона вздрагивали, маска и визор были убраны в пазы шлема. Он безуспешно и неуклюже пытался утереть омыватель, непрерывно текущий из оптики. — Привет, малыш, — Гривус остановился у порога, разглядывая семиметрового «малыша», забившегося в самый дальний угол отсека. — Что случилось? Эрадикон оторвал манипулятор от лицевой пластины и посмотрел на киборга с разнесчастным выражением. Струйки омывателя, струившиеся по фейсплейту и чуть светящиеся от прилившего энергона «скулы» здорово увеличивали его сходство с детёнышем. Да и сама светло-серая лицевая эрадикона оказалась очень симпатична, а надлинзовые щитки «домиком» вдобавок придавали ему беззащитно-печальный вид. — Меня не пускают гулять, — пожаловался он низким, но при этом удивительно мелодичным голосом. — О как, — киборг подошёл чуть поближе. — И почему это? — Говорят, что если я выйду наружу, то меня сразу засекут враги. — Ну... вообще-то правильно, — проговорил Гривус. — В тебя встроен автоматический передатчик координат. Не грусти. Я поговорю с Рэтчетом, и он придумает, как его заблокировать. Эрадикон поник. — Я уже пробовал говорить с ним. Он меня даже видеть не захотел. Гривус поскреб маску. Действительно, медик крайне негативно относился к содержанию на базе десептикона. Даже настолько безобидного. Видимо, были причины, по которым передатчик не мог быть заблокирован. — Я всё равно поговорю с ним, — уверенно сказал генерал. — И мы с тобой пойдем гулять. — Правда?! — джет обрадованно подскочил и так стремительно оказался рядом, что чуть не снёс Гривуса воздушной волной. Но спохватился и осторожно присел рядом. — Правда, — Гривус хмыкнул. Эрадикон оказался удивительно доверчив. — И не просто погуляем, а полетаем. Ты ведь умеешь летать? — Да! — тот с готовностью расправил крылья за спиной. На фейсплейте засияла гордая улыбка. — Вот и умничка, — Генерал развернулся и направился в зал. — Идём, тебе нужно поесть и на подзарядку. Рикки с готовностью последовал за киборгом, заваливая его вопросами. Киборг отвечал и в отместку задавал свои. Выяснилось, что служебные эрадиконские протоколы никуда не девались и, активируя их, эрадикон из спарка, которому и месяца не было, превращался в исполнительного и не рассуждающего солдата. Следовало провести с ним кое-какую подготовку, чтобы не просто добраться до Немезиса, но и улететь обратно, не выдав, что данный эрадикон, по сути, уже три недели как практически автобот. В крайнем случае можно было использовать корабль Уилджека, но это был нежелательный ход, так как исключал незаметное отступление и возможность отвлекающего маневра. Гривус отвёл неделю на то, чтобы выдрессировать и привязать к себе доверчивого дрона. В результате у него оказался занят практически весь день, а Арси получила передышку и возможность погонять с Джеком «просто так». Удивительно, как смесь военной муштры и отцовской заботы воздействовала на хоть и примитивную, но чувствительную психику эрадикона. Через три дня он почти боготворил своего нового наставника и беспрекословно выполнял все приказы. Похоже, Гривус смог дать ему то, что не смогла дать Арси. Всё-таки эрадикон не был спарком в классическом понимании этого слова. В отличие от полноценных трансформеров, его базовые протоколы очень значительно превалировали над личностью. Гривус, управляя сознанием Рикки через них, мог делать с ним что только душа пожелает. Чем он и пользовался на всю катушку. Для начала, убедившись, что является для дрона самым важным существом на свете, он принялся закреплять его личностные характеристики. Для ускорения этого он дополнительно откалибровал процессор Рикки в сторону большей самостоятельности суждений. Риск, что солдат выйдет из-под контроля, увеличился, но зато привязанность и подчинение стали более осознанными. Заодно увеличились адаптивные способности, и Рик обнаружил незаурядную сообразительность. Само по себе, программирование эрадикона оказалось увлекательным занятием, и результат даже немного успокоил Рэтчета. Что же касается самого Рикки, то тот не ощущал ничего неестественного в том, чтобы обожать своего наставника. Он вообще в режиме спарка отличался удивительным добродушием и привязчивостью. Даже, можно сказать, инфантильностью. И именно уменьшением этой детской непосредственности и занимался Гривус, стремясь вложить в незатейливую Искру эрадикона жёсткие установки и правила на уровне сознания. Результат, надо сказать, превзошёл ожидания. После заключительного цикла перепрограммирования и дрессировки, на восьмой день, в когтях Гривуса оказался самый верный и преданный солдат, которого только можно сделать за столь короткое время. Модернизированный логический блок, увеличенный объем памяти, ослабленный контроль первичных протоколов и безграничная любовь и восхищение. Помимо всего прочего, Рэтчет всё-таки уступил настойчивым просьбам киборга и исхитрился собрать простой и эффективный глушитель эрадиконского сигнала. Правда, надолго его не хватало, но зато джет получил наслаждение полётом на два часа в день. Радости эрадикона не было предела, а Гривус получил возможность обучать его искусству военного маневрирования космических кораблей Республики. Арси только молча изумлялась успехам и ревниво завидовала. Воспитательница из неё вышла не очень. А Оптимус смог вздохнуть спокойно, поскольку эрадикон ему больше не докучал, низшими протоколами чувствуя в нём сильного покровителя и защитника. Или, говоря проще, неосознанно провоцировал на коннект. Пару раз, таким образом, он чуть не довел лидера автоботов до срыва, но обошлось. Самым же сложным оказалось дать ему навыки шпионажа и скрытности. На борту Немезиды он должен был притворяться одним из стандартных джетов-эрадиконов. Лояльность к фиолетовой инсигнии была прописана у него на том же уровне, что и солдатские протоколы, и сделать с этим ничего было нельзя. Правда, удалось кое-что заблокировать и обойти, но всё равно эрадикон не мог считать десептиконов своими врагами. Пришлось упростить задачу до минимума и обучить дрона участвовать в ролевках. Но, по крайней мере, дело смогло сдвинуться с мёртвой точки, ведь ему в плане отводилось довольно много места. По сути, Рикки был проходным билетом на борт «Немезиды».***
Итак, канун «часа икс» настал. На обсуждение последних деталей операции собрались все автоботы, включая Уилджека. Гривус оглядел гигантских роботов, которые окружали его сейчас со всех сторон. Удивительное дело. Последний месяц его жизни по новым впечатлениям тянул на целый год. Он уже настолько свыкся с габаритами своих новых союзников, что не замечал их. И сейчас он заново осознал, кто его окружает и где он находится. На него глядели семь пар голубых линз и одна красная. Гривус мысленно усмехнулся. Теперь они вроде как его новая... семья, что ли? Даже предполагать подобное было как-то странно. Он отказался от этого понятия в тот самый момент, когда ощутил себя киборгом. Когда превратился в послушную машину убийства, управляемую ситхами. Но сейчас, лишившись возможности вернуться к своей прежней жизни, он словно медленно просыпался, оставляя позади бесконечную ярость и жажду неутолённой мести. Новое окружение определенно благотворно действовало на его искалеченную психику. — Ну что же, господа трансформеры, — Гривус кашлянул и завернул левый манипулятор за спину, привычно встопорщив плащ. — Охоту за информацией многомиллионнолетней давности объявляю открытой. Заранее благодарю вас всех за всё хорошее, что вы для меня сделали, поскольку операция обещает быть опасной, и в погоне за этим старьём сомнительной важности я вполне рискую стать трупом. А теперь приступим к обсуждению. Оптимус мерцнул оптикой, внимательно изучая маленького киборга. Тот был совершенно спокоен, собран и деловит, словно перспектива собственной дезактивации была для него обыденной вещью. Впрочем, если учесть его биографию, это соответствовало действительности — Гривус и война всю жизнь шли рука об руку. И сейчас, планируя, по сути, боевую операцию, он словно свежего воздуха глотнул, оказавшись в родной стихии. Тем временем, генерал продолжал: — Вкратце план выглядит следующим образом... — он щёлкнул по небольшому устройству, и в воздухе засветилось объёмное монохромное изображение корабля десептиконов и карта местности. По обнаруженным в памяти Гривуса чертежам, Рэтчет собрал небольшую действующую модель голографического гиперпередатчика. С передачей звука возникли проблемы, но изображение работало исправно. — В качестве стартовой точки операции выбрана шахта, в которой сейчас проводится активная добыча энергона. Её обнаружил Рэтчет накануне ночью, — на карте засветилась точка, где и располагалась вышеупомянутая шахта. — Мы разделимся. Уилджек войдёт со стороны грузового шлюза, а Рик, в роли засланца с подарком в виде меня, попрётся через парадный вход, — Гривус прокашлялся ещё раз и поводил по голограмме корабля когтем. — Рикки смешается с другими джетами, а я отправляюсь к точке сбора, центральному терминалу. Джеки набирает нужный запрос и уходит в прикрытие. Я дожидаюсь окончания загрузки данных, забираю флешку и по вентиляции спускаюсь в общежитие дронов номер три, где и прячусь. Если мы ничего не напутали, то Рик к тому времени уже будет там, согласно порядку смен корабельной охраны. Джек наводит шумиху, отступает, и мы с Рикки улетаем вместе с высланными вдогонку эрадиконами. Уилджек выразительно ухмыльнулся и подбросил на ладони гранату собственного изготовления. — Шумиху — это запросто. Рэтчет поморщился. — Уил, а без взрывов никак? — Обижаешь, док. Это же главная фишка! С невнятным рычанием, в котором угадывалось что-то про «дока», Рэтчет уронил фэйсплейт в ладонь. Гривус обратился к эрадикону. — Рикки, помнишь командование десептиконов? — Кажется, да, — неуверенно произнес крылатый. ─ Думаю, не лишним будет напомнить, ─ произнёс Оптимус. Дрон покивал и превратился во внимание. — Это Старскрим, — Прайм высветил голограмму авиакоммандера десептиконов. — Он командует воздушными войсками. Эрадикон заволновался. Оптика радостно сверкнула в узнавании. — Я его видел! Он... — Стоп, Рикки, — мягко прервал его Гривус. — Не забывай, что Старскрим на стороне наших врагов. Дрон что-то пискнул, и на его не закрытом маской фэйсплейте обозначилось сожаление. Старскрим ему нравился. Подпрограммная установка подчинения командованию, пока лишь частично замещенная Гривусом, ещё работала, хоть уже и не влияла на лояльность текущему командиру. — Но мы же не будем его убивать? — Нет, конечно. Мы просто заглянем за информацией. Тем более, Старскрим ушёл оттуда. Сейчас его должность занимает Дредвинг, — Гривус со смешком похлопал эрадикона по ноге. Фейсплейт Рикки отразил разочарование. — А этого знаешь? — спросил Оптимус, высвечивая голограмму вражеского связиста. Рикки внезапно вздрогнул и съёжился. — Знаю. Это Саундвейв. Однажды он залез мне в процессор. Мне было очень плохо. Бамблби сочувственно пожужжал. Впервые ему стало жалко этого эрадикона. Что такое ментальное изнасилование он знал не понаслышке. Эрадикон бросил на разведчика короткий благодарный взгляд и немного успокоился. — Твоя задача — просто некоторое время подчиняться командам Дредвинга, пока я буду на борту Немезиды, — объяснил тем временем Гривус. Рикки радостно покивал. Но потом встревожился: — А если он прикажет стрелять в тебя? Гривус насмешливо прищурил один глаз. — Сделаешь мне условный знак и стреляй. Только старайся не слишком попадать. Если Дредвинг даст такой приказ, то это значит, что нам пора срочно уматывать. И потом, подобный приказ может отдать и Мегатрон. Сам, наверное, знаешь... — Важность приказов Мегатрона перекрывает приоритет приказов его заместителя! — с готовностью отрапортовал Рикки. Оптимус шумно провентилировал системы. Гривус кивнул. — Верно. Но не забывай, что ты только притворяешься, что выполняешь их приказы. Это игра. Сразу, как я дам сигнал, мы улетаем. — Понял, командир, — с энтузиазмом отозвался эрадикон. — Как ты подаешь сигнал, игра заканчивается, и мы отступаем. — Всё верно, Рикки, — Гривус переглянулся с Оптимусом. — Не подведи меня. Контакт будем держать по гиперсвязи. — Он кивнул медику. Рэтчет извлек из сабспейса две небольшие металлические «таблетки». — Уилджек, Рик, вот ваши гиперпередатчики. Скажите спасибо Гривусу, теперь у нас самая крутая связь в галактике. Правда, пока немодулированная, так что учите условные трели. В качестве ретранслятора я приспособил контуры Граундбриджа, так что связь эта доступна лишь в пределах этой планеты. — А командиру? — поинтересовался дрон, монтируя свою «таблетку» в аудиосенсор. Гривус фыркнул и постучал себя по виску: — У меня уже давно встроен, с самой киборгизации. Через два часа, измусолив технические детали по винтикам, продумав, что только можно, и разобрав кое-какое снаряжение, собрание рассосалось по зарядочным платформам. Завтра предстоял веселый день.