We Will Never Be Afraid Again

      — Прошло довольно много времени с того момента, как я последний раз выходила за забор. Я не была за пределами города с нашего приезда сюда, — говорит Тейлор, делая глубокий вздох, словно воздух за пределами города чище и свежее. — Это не настолько из ряда вон выходящее, — Луи отвечает даже не глядя на девушку. — Я думаю, что это странно. Здесь нет совершенно ничего хорошего, когда в городе есть всё. — Ты же часто здесь бываешь, — напоминает ему Гарри. — Разве ты не привык к этому, или вроде того? Луи пожимает плечами, переворачивая камень кончиком кроссовка, пока они ждут прихода Зейна и Элеанор.  — Я не знаю. Это странно, потому что я так сильно привык к тому, что у меня нет ничего, что, когда я получил всё, это показалось мне странным. Не важно, это глупости. Гарри уже знает, что сколько бы он не убеждал Луи в важности разговоров обо всём, Луи всё равно будет считать это глупостью. Поэтому сейчас Гарри ничего не отвечает. — Ребят, вы в курсе, что можно ходить чуточку быстрее? — Луи говорит, глядя на Зейна, пока солнце вновь появляется из-за облаков. Гарри пялится на Луи и замечает, насколько длинными становятся его волосы, потому что Томлинсон ни разу не стригся с момента, как они нашли первый городок. Однако такая длина волос ему идёт, и Гарри нравится, как он выглядит. Ещё ему нравится то, насколько лазурно-голубыми становятся глаза Луи на солнце. Гарри даже не осознаёт то, что выпал из реальности, пока Луи не останавливается рядом с ним. — Пойдём, мелкий. У нас нет всего времени мира. Луи прав, у них действительно нет времени. Группа продолжает идти по дороге и искать любые признаки живых людей в полной тишине. Неожиданно тишину пронзает звук выстрела, и абсолютно каждый останавливается, как вкопанный. — Ебать меня в рот, — Зейн грубо ругается с лёгкой дрожью в голосе. — Какого чёрта сейчас произошло? — Звук шёл с той стороны, — Тейлор говорит, указав кивком головы в нужную сторону. — Далеко от города, что хорошо. Звуки чьих-то рыданий и криков разносятся по округе через весь лес, и Гарри понимает, что это совершенно не хороший знак. А ещё они должны помочь. Звук не кажется слишком далёким, поэтому он сходит с дороги и идёт на звук. — Гарри, достань свой пистолет, не глупи, — Зейн напоминает. Он говорил только с Гарри, но кудрявый знает, что остальные тоже достают пистолеты, пока продвигаются по зелёному лесу. Они продолжают идти, намного медленней, чем до этого. — Стой, стой, — Луи хватает Гарри за руку и тянет его к большому дубу поблизости, прижав его к нему. — Ты видишь этих людей? Двое на коленях, а трое разгуливают рядом с ними. Это не то, во что нам нужно— К огромному ужасу Гарри, за первым выстрелом следует второй, настолько близкий, что землю в метре от них подбрасывает, и Луи замолкает. — Ох, так теперь это вечеринка. Давай выйдем, Лу, чего нам стесняться? — Стой здесь, — Луи шепчет, прижимая спину Гарри к твёрдому стволу дерева. — Не двигайся, Стайлс, и да поможет мне Господь. Останься на месте и хоть раз, блять, воспользуйся своей головой. Гарри всегда пользуется своей головой, но только не сейчас, когда она адски кружится. Луи выходит из-за дерева с поднятыми руками. Гарри наблюдает за тем, как остальные делают то же самое. Он не собирается просто стоять за деревом, как истукан, и наблюдать за всем этим. Поэтому он тут же выходит из-за дерева, вставая рядом с Луи. — Это должна быть ебаная шутка, а? — Луи ругается, глядя вверх на облачное небо, словно Бог может слышать его прямо сейчас. — Потрясно! Оружие на землю. Не расскажете мне, что вы делаете на моей части города? — один из мужчин спрашивает, приближаясь к группе. Гарри думает, что он уродливый. Возможно, именно поэтому он такой злой. Он страшный, и из-за ограниченного количества ресурсов и опций не может найти себе хоть что-нибудь для улучшения своего положения. Мужчина останавливается напротив Гарри, оглядывая его с ног до головы. Гарри надеется, что страшный мужчина не может почувствовать страх. Он делает вдох в попытке успокоить самого себя. — Т-а-ак, — тянет мужчина, — а ты миленький. Краем глаза Гарри видит, как Луи сжимает свою челюсть до такой степени, что желваки начинают играть. Гарри молится о том, чтобы Луи не сделал чего-нибудь глупого, когда мужчина надавливает остриём ножа прямо под его челюстью, в месте, где проходит венка и стоит засос, заставив Гарри вздрогнуть от страха. — Но тебя кто-то пометил прямо здесь. Интересно, кто же это был? Чёртов Луи, серьёзно. — Наверное, мне придётся показать тебе, кому ты принадлежишь. — Майк… — другой мужчина предупреждает. Гарри в какой-то степени благодарен ему за то, что тот прекратил раздумья Майка. — Ну же, давай просто покончим с тем, что начали, и свалим отсюда. — Вы выглядите чистыми и сытыми. Где ваша община? — У нас её нет, — отвечает Зейн. — Мы просто хорошо ищем еду и воду, — добавляет Элеанор. — Нам везёт. Майк смеётся, покачивая головой. — Девочки, сюда, на колени, руки за голову, — приказывает он. — И ты, милашка, — он смотрит на Гарри и подмигивает ему. Гарри гулко сглатывает, но повинуется. С этой позиции он видит, как Луи хмурит брови, будучи в глубоких раздумьях. Он вытащит их из этого, Гарри знает. У него есть бесконечная вера в Луи и Зейна, как в команду. Они оба просто ждут возможности. Идеальной возможности, чтобы взять все под свой контроль, в чём Луи профи. — Мне нужны ответы, люди! Я не делаю все это ради веселья. Это не смешно для меня. — Где находится ваш лагерь? — Луи спрашивает. — У вас должен быть лагерь, вы же где-то держали этих девушек? — А ты наблюдательный, я смотрю. Что ж, ты получишь информацию, — говорит Майк. — Алекс, мы скажем им? Второй мужчина, Алекс, возвращается к реальности: — Нет, сэр. Гарри знает, что он самый слабый. Он может это сказать, потому что судит по его поведению. У мужчины просто нет другого выбора. Гарри смотрит на Луи и приподнимает бровь, взглядом показывая на Алекса. Луи хмурится ещё сильнее, пытаясь понять, что Гарри хочет ему этим сказать. — Они скажут нам, где находится их лагерь, да, Алекс? — спрашивает Майк, не сводя глаз с Луи. — Да, сэр. Выражение лица Луи заметно меняется на более расслабленное. Он понял. Гарри представляет, как Луи складывает всю картинку по кусочкам в своей голове точно так же, как это делает он сам. Майк лидер. Алекс — самый слабый, и, как говорится, ты настолько же силён, как и твой самый слабый помощник. Этот третий мужчина, очевидно, голос разума. Гарри, в свою очередь, разобрался бы с третьим мужчиной или с Алексом, но уж точно не с Майком. Но ещё Гарри знает, что мышление Луи и Зейна совершенно отлично от его: они оба будут разбираться с Майком. Гарри задерживает дыхание, пытаясь не выдавать своего страха. — А как насчёт этого? — Майк разворачивается от Луи и Зейна и идёт к пяти людям, стоящим на коленях перед его «высочеством». Неназванный третий мужчина встаёт рядом с Зейном и Луи, чтобы наблюдать за ними более тщательно. Майк начинает с крайней и ближней к нему девушки, начав осматривать её. — Бриана и Эшли не знают, где находится их лагерь, поэтому от них не будет совершенно никакого толку. Но эти трое… Я не очень доверяю женщинам. А ты, Алекс? — Нет, сэр. Они непригодны для этого мира. Элеанор фыркает, качая головой. — Неа, — Майк говорит ей, покачивая головой так же, как она. — Ничего от тебя. И эти двое слишком крепкие для того, чтобы сломаться, — он говорит, показывая рукой на Луи и Зейна, при этом подступая к Гарри. — А что насчёт тебя, симпатяжка? Гарри не смотрит на него. Он продолжает глядеть на Луи, а тот на него, словно таким образом они могут дать друг другу силы. Майк опускается рядом с Гарри на корточки, заставив его подпрыгнуть от неожиданности. — А на кого это ты смотришь? — он спрашивает задумчиво, после чего прослеживает взгляд Гарри и останавливает его на Луи. — Ах, на голубоглазого, да? У которого волосы длиннее. Гарри не отвечает, и Майк кивает, поднимаясь. — Понятно, что ты ебаный педик. — Следи за языком! — Луи возмущается. В этот же момент рука Майка звонко встречается с щекой Гарри. Гарри принимает удар, сжимает челюсть, и смотрит прямо перед собой. — Тогда вот, как мы поступим. Ты, — он указывает на Луи, — поведёшь нас к вашему лагерю. — Нет, я не— Гарри чувствует давление холодного металла на своём виске. Он закрывает глаза, рвано вздыхает, и молится, чтобы всё не кончилось именно так. — Да, ты поведёшь, — спорит Майк. — Потому что я собираюсь держать этот пистолет прямо у головы твоего миленького мальчика, и ты приведёшь нас в в ваш лагерь. Иначе всё, что мне нужно будет сделать — это надавить на курок лишь однажды и всё. — Ладно, хорошо, — Луи кивает. Обычно он не поддаётся другим людям так быстро и легко, поэтому Гарри принимает это как часть плана, который Луи готовил. Майк тянет Гарри за локоть, приказав ему встать, и после толкает его к Луи. — Не хотите устроить нам шоу, педики? — Нет, не очень, — отвечает Луи, покачиваясь взад-вперёд на своих пятках, будто это обычный разговор двух приятелей. — Если быть честным, то нет. — Ой, да ладно тебе. Либо ты, либо я. — Просто поцелуй меня, Луи, — тихо говорит Гарри. — Да, послушай своего мальчика и подари ему поцелуй. Луи прожигает Майка убийственным взглядом, а затем приближается к Гарри и скромно целует его в губы. Для Гарри это было похоже на обещание. Обещание, что все они будут в порядке. Гарри выбирает веру в это, пока с одной стороны к нему прижимается дуло пистолета, а с другой любимые губы. — Хэ-э-эй! — Майк восклицает с очевидным наслаждением от той власти, которую он получает. Луи всё ещё держит свои губы на чужих. — Наклонись, — он бубнит в губы Гарри. Когда Луи двигается в попытке дотянуться до пистолета Майка, прижатого к затылку Гарри, последний падает на землю и слышит беспрерывный шум от пистолета. Гарри продолжает укрывать свою голову руками, пока не улавливает ругань Луи после окончания стрельбы. Его голова кружится, а мысли лезут в голову нескончаемым потоком, когда он понимает, что Луи звучал болезненно. Он немедленно поднимается, даже не подумав об этом, для того, чтобы проверить Луи. — Я в порядке, остановись, — Луи говорит, трогая свой левый бицепс. — Пуля повредила руку, вот и всё. Проверь остальных, он стрелял в них. Гарри разворачивается, пытаясь показаться бесстрастным после того, как замечает тела, лежащие на земле, и Зейна, проверяющего пульс Тейлор. Гарри опускается рядом с Элеанор и проверяет пострадавшую от пули в правом плече. — Думаю, ты будешь в порядке, — он говорит. — Мне надо проверить, сквозная ли рана, чтобы точно сказать. — Она просто, сука, прошла насквозь, это я тебе точно могу сказать, — Элеанор говорит сквозь зубы, оттолкнувшись от земли левой рукой, чтобы принять сидячее положение. Гарри осматривает её плечо со всех сторон, и убеждается в том, что рана сквозная. — Хорошо. Кровотечение не такое сильное, чтобы артерия была повреждена, но нам всё равно нужно поддерживать давление на рану, чтобы не было лишней кровопотери. Он снимает свою кофту без лишних раздумий. — Должно подойти. Сильно прижми её, ладно? — Спасибо, — Элеанор говорит, прижимая ткань к ране. Гарри кивает и поднимается на ноги, собираясь пойти проверить остальных, но после замечает Зейна. Он стоит над телом Тейлор и молчит, покачивая головой. — Что? — Луи настороженно спрашивает. — Почему ты не— Тейлор. — Ничего… Пульс. Его нет, — еле говорит Зейн. Луи пытается заговорить или хотя бы сформулировать адекватный ответ, но всё, что выходит из его рта, это протестующие звуки, и обрывки слов вроде «нет» и «почему». — Присядь, Лу, — Гарри нежно говорит, положив руки на его плечи. — Давай я осмотрю твою руку? — Нам надо идти, — говорит Элеанор, будучи на ногах. — Скоро они все обратятся, и на звуки выстрелов придёт ещё больше ходячих. Надо возвращаться. Ты же получил сквозное ранение? — Да. Мы не можем бросить Тейлор, — Луи отвечает, пялясь на её бездыханное тело. — Я не позволю ей обратиться. — Мы не можем… — Зейн пытается запротестовать, но Луи даже слушать не собирается. — Что мы не можем сделать, так это бросить её здесь, чтобы она стала одной из этих… Штук. Я этого не допущу. Зейн передаёт Луи нож, с которым тот наклоняется к Тейлор, убирает пряди волос с её лица и вздыхает. — Ты бы справилась с финальным экзаменом по психологии намного лучше, чем я, — Гарри слышит, как Луи говорит. Лезвие его ножа проходит через её висок, Луи стирает кровь со своих джинс и встаёт. Они начинают идти обратно в город в мёртвой тишине. Все чувствуют себя шокировано и непривычно, словно это какой-то глупый сон. Как только они приходят к воротам, охранник спрашивает, что у них произошло. Зейн останавливается, чтобы объяснить ему ситуацию, пока Луи, Гарри и Элеанор идут в медицинский пункт. Женщина, которая там работает, Кэролайн, тут же поднимется со своего места и подходит к брюнетке, предложив ей сесть. — Я осмотрю тебя, — Гарри шепчет, опуская Луи на другую койку. — Я рад, что тебя не сильно ранили. Луи ничего не говорит в ответ. — Тебе придётся вытащить руку из рукава. Хочешь, чтобы я тебе помог снять его? Если бы это была обычная ситуация, то Луи бы пошутил о том, как Гарри «всё время пытается его раздеть», что только отчасти правда. Однако он остаётся со сжатыми губами, и отвечает лишь кивком головы. Он пытается помочь Гарри снять футболку настолько сильно, насколько может. — Ты в порядке, это просто сквозное ранение. Я очищу его и наложу бинты, и, если захочешь, я буду делать это всегда. Ну, пока это нужно. Луи молчит мгновенье, и всё это время Гарри ждёт его ответ. В конце концов он кивает. — Спасибо. Гарри берёт антибиотик, марлю и бандаж из аптечки. — Сегодняшний день был страшным. А глядя на меня можно было сказать, что я напуган? Луи качает головой. — Нет, ты был очень храбр, — говорит он задумчиво. — Этот мужик полный засранец, а ты храбрый. — Это ведь ты его убил, да? — Да, — он кивает. — Как только у меня появился доступ к его пистолету, я сразу же выстрелил. Гарри хочет сказать Луи, что он очень рад тому, что Луи убил этого мужчину, хочет сказать, что Луи счастливчик, потому что пуля прошла насквозь и не задела ничего важного, но в итоге просто прикусывает губу и продолжает перебинтовывать. — Ты чего? — Луи спрашивает. — Почему ты дрожишь? — Мы просто… удачливые, я думаю. — Этого не достаточно, — Луи отвечает, покачивая головой. — Чего, удачи? — Гарри спрашивает, хмурясь. — Того, что только мы выбрались из этой ситуации, — он отвечает. Гарри с большой уверенностью может сказать, что Луи сейчас говорит о Тейлор. — Она заслуживала лучшего. — Ты храбрый, — Гарри говорит, легко надавливая на бандаж, чтобы проверить насколько плотно он прилегает. — Это ты храбрый, а не я. — Это не так. Как только Гарри заканчивает, Луи выходит из мед-пункта. — Он будет в порядке, — говорит Элеанор глядя на рану в своём плече. — Я имею в виду, посмотри на меня, я получила пулю в плечо, но я в порядке. — Да, но Тейлор нет, — Гарри отвечает с грустной улыбкой на лице. — Я думаю, что теперь его жизнь превратится в ещё больший бардак. А ещё он хотел спасти этих девушек. Не помню, как этот мужчина их назвал? — Бриана и Эшли. Они выглядели как сестры, или будто бы у них есть какая-то родственная связь. Но правда, я думаю, что Луи будет в порядке. Сейчас он просто в шоке от потери близкого человека, поэтому ему будет нужно время. — В шоке, — Гарри фыркает. — Ну, ты права, но я просто… Я не знаю. — Ты переживаешь за него. И тебе можно— Чёрт, — она обрывается, шипя сквозь зубы, когда Кэролайн давит вокруг раны. — Тебе можно переживать и волноваться, это нормально. Просто… Дай ему немного времени, чтобы обдумать это всё. Гарри кивает, вздыхая. — Я рад, что ты в порядке. Элеанор улыбается, выглядя очень измученной. — Я тоже.

~*~

      Гарри не видел Луи с прибытия в городок. Солнце опустилось совсем недавно, и большую часть дня он провёл за игрой с Лакс, в попытке забыть всё произошедшее ранее. — Мне кажется, что тебе, быть может, стоит найти Луи? — предлагает Лу, сидя на полу рядом с Гарри. — Лакс в любом случае сейчас пойдёт спать, и до сих пор никто из нас не видел Луи с того момента, как вы вернулись. — А я-то почему должен это делать? — спрашивает Гарри, глядя вниз на кубик в своих руках. — Потому что Луи доверяет тебе. — Он доверяет Зейну. — Ага, он доверяет. Но и для тебя в его сердце есть мягкое местечко. Мягче, чем для Зейна. Гарри понимает, что это правда — большая часть. Он кивает, выпуская тяжёлый вздох. — Я не знаю, где он может быть. Никто не знает. — Ты искал в вашем доме? — Его доме, — Гарри исправляет с грустной улыбкой. — Это его дом. — Это ваш дом, — настаивает Лу. — Иди и найди его. Он не захочет говорить со мной или кем-либо ещё, кроме тебя. Гарри идёт в коридор и на выходе забирает толстовку, которую давным давно отдал ему Луи, ту, на которой написано название его любимой футбольной команды. Он идёт по дороге к их — к дому Луи, решив, что это лучшее место, с которого стоит начинать поиски. Гарри обходит первый этаж и не находит там Луи, после чего решает продолжить поиски на втором этаже, впоследствии обнаружившая всё больше пустых комнат, пока не натыкается на кабинет, в котором ни он, ни Луи никогда не находились. Окно в кабинете открыто нараспашку и ведёт к крыше, на которой сидит Луи. — Хэй, — мягко говорит Гарри, замечая упаковку пива из шести бутылок, что стоит рядом с Луи. — Есть местечко для меня? Луи слегка подскакивает на месте от неожиданности и оборачивается, чтобы посмотреть. Раненая рука покоится на его коленях, а сигарета зажата меж его аккуратных тонких пальцев. — А, да. Гарри залезает на крышу через окно и садится рядом с Луи. — Сколько ты уже выпил? — Посмотри сам, — Луи отвечает не глядя ему в глаза. Гарри перегибается через Луи и смотрит на упаковку: две пустых бутылки, три не открытых и одна стоит прямо рядом с Луи. Гарри возвращается на место. — Половины нет. Третью открыл совсем недавно. — И сколько сигарет? — Парочка, — Луи отвечает, пожимая плечами. — Я всё ещё пытаюсь не курить так много, как раньше. — Да, знаю. Они замолкают, погружаясь в тишину: Гарри не знает, что сказать. Элеанор просила дать Луи время, которое Гарри дал более, чем достаточно. Он просто не уверен, что делать. — Я не мог бросить её там, — Луи неожиданно первым начинает разговор. — У нас была давняя договорённость с самого начала. Если кто-то из нас будет укушен или ещё что-то в этом духе, в том случае, если обращение неизбежно, мы должны остановить его. Мы не хотели, чтобы нас оставили после смерти и позволили обратиться. Я обязан был сделать это, потому что Тейлор всегда устраивала мне взбучку после того, как я не соблюдал условия сделки. — С твоей стороны это был очень сильный поступок, — шепчет Гарри. — Не уверен, что я смог бы так же. Луи вздыхает, — и то, что он дрожит, слышно по тому звуку, с которым он это делает, — после чего делает затяжку, сжимая сигарету тонкими губами. — Я знал, что был должен это сделать. Я не смог бы жить с этим грузом на душе, со знанием того, что бросил её там, — Луи говорит и замолкает. Гарри ожидает других слов, и конечно же они не заставляют себя ждать. — Думаю, она немного напоминала мне мою сестру. Их характер был схож, а ещё они обе были невероятно увлечены высокой модой, косметикой. Каждый раз, когда я общался по скайпу со своей семьёй, всё всегда заканчивалось разговором Тейлор и девочек о бьюти-блоггерах, причём такие разговоры преобладали над моими рассказами об учёбе и Нью-Йорке. А ещё Тейлор бы сдала экзамен по психологии лучше меня, хотя я всегда пытался убедить её в обратном, говорил, что справлюсь лучше, — Луи вздыхает с надрывом, — но это, конечно же, было не так, потому что я пропускал практически каждое занятие по психологии. Я никаким образом не смог бы сдать этот экзамен лучше, чем она. Гарри улыбается, кивая. — Я уверен, что ты бы справился и сдал бы всё нормально. Луи выпускает смешок и говорит: — Я так не думаю. Знаешь, а ведь она хотела попасть на Бродвей. Вот почему она переехала в Нью-Йорк. Изначально она хотела поступить в Джульярд, но не вышло, поэтому она решилась на переезд. Мы жили на западе Нью-Йорка, на 52 улице. Каждое утро она садилась в такси или ехала на метро до Бродвея и подрабатывала в ресторане, где все официанты выступают и поют, а после этого их отправляют на Бродвей. — Я не знал об этом. Ну, я знал, что она умеет петь, но не был в курсе о её планах попасть на Бродвей. Луи кивает, доставая новую сигарету и пиво. — Я должен был выбраться из моего дерьмового города, вот, почему я переехал. В ту же секунду, когда появилась возможность, я уехал… Хочешь пиво? Гарри отрицательно мотает головой. — Нет, спасибо. — Донкастер был хорошим городом, я не имел в виду то, что сказал. Он не дерьмовый. Донни был маленьким, и я всё время чувствовал себя так, словно был в клетке. Я задыхался. Каждый знал всё обо мне, и я это ненавидел. Потому что были некоторые вещи, о которых я не хотел, чтобы кто-то помимо меня знал. Я не хотел, чтобы эти люди узнали о моей ориентации, по крайней мере, не так скоро. Я не хотел, чтобы они знали о временах, когда мне было хуже всего, и, когда я опускался до низов. Гарри тяжело сглатывает. — А твоя семья нормально отреагировала на твой переезд? — Моя мама ненавидела это. Она сказала, что я и полгода там не продержусь, что жить одному в большом городе слишком сложно. Но я был целеустремлён. Я собирался улучшить свои навыки и прославиться. Лишь на Рождество я побывал дома, и даже пока я был там, я упорно работал. — Ты расстроен и не должен рассказывать мне о том, о чем не хочешь, — Гарри говорит спокойно. Он действительно очень сильно ценит усилия Луи, но знает, что всё это исходит от его страданий и горя, от его грусти и тоски, и, скорее всего, Луи не хочет рассказывать эти вещи. — Знаю, знаю, — Луи говорит, шмыгая и смахивая слёзы с щёк. — Просто я… Я хочу, чтобы ты мне доверял. Потому что без доверия у нас ничего не получится, а я очень хочу серьёзных отношений с тобой. — Я доверяю тебе, — заверяет его Гарри. Это абсолютная правда. Гарри доверяет Луи очень сильно. — Я не очень-то переживаю из-за того, что не знаю всего о тебе, тогда я слегка перегнул палку. Переиграл. Я не хочу, чтобы ты расстраивался ещё сильнее. — Ладно… Как там Элеанор? — Луи удаётся спросить, сменив тему разговора. — Кэролайн сказала, что она будет в порядке. Ей дали обезболивающие, дадут время на восстановление, будут проверять её состояние. — А что насчёт Перри? И Зейна? Как они отреагировали на, — он делает паузу, — произошедшее с Тейлор? — Перри рыдала. Серьезно, она плакала очень сильно. Зейн успокаивал её и спрашивал о тебе. Ли-Энн тоже была слегка не в себе. — Я должен был быть с ними. — Это не важно. Ты бы не смог изменить ситуацию в лучшую или худшую сторону. Ты не можешь ничего изменить. — А что, если бы я не потянулся за его пистолетом после нашего поцелуя? Что, если бы я забрал его быстрее или предупредил бы всех о том, что нужно лечь на землю? — мысли в голове Луи несутся со скоростью света, судя по тому, как он без остановки тараторит, заикаясь на некоторых словах. Он глядит на Гарри, и это первый раз за весь разговор, когда Стайлс видит его лицо: глаза красные и опухшие, дорожки от недавних слёз украшают его щёки, сверкая, а волосы в полном беспорядке. Гарри чувствует, как его сердце разрывается, когда оглядывает Луи. — Я даже представить себе не могу, что было бы со мной, если бы пуля попала в тебя или Зейна. И мне не нравится так говорить: « ох, я так рад, что это была она, а не ты », и всё это дерьмо. Это просто, блять, грубо и болезненно, неуважительно к ней, но я правда не знаю, что бы со мной стало, если бы это был ты. Гарри убирает бутылку пива из рук Луи в сторону и позволяет ему зарыться лицом в свою грудь, обняв его. Он ненавидит такое состояние Луи. Это первый раз, когда у Луи такой нервный срыв у Стайлса на глазах, и Гарри понимает, что больше никогда не захочет видеть это. Сейчас, однако, он поправит волосы Луи и уберёт их с его лица, будет обнимать его, пока луна становится всё более яркой, а звезды появляются в ночном небе. Гарри обнимает Луи до тех пор, пока его шмыганье не останавливается, а сам Луи не выпрямляется. — Прости меня, — бубнит он, положив здоровую руку под голову и опустившись на холодную поверхность крыши. Луи смотрит на звёздное небо и продолжает, — я ненавижу это. Гарри тоже ложится. Их пальцы сцепляются вместе, и это посылает мурашки по телу кудрявого, и он надеется, что Луи не чувствует того же. — Я говорил тебе, что ты не должен чувствовать вину и извиняться за эмоции. — Я не тот — вся душа наизнанку — человек. Мне не нравится говорить о таком. — Знаю, но это нормально. Сейчас ты под влиянием эмоций, однако прятать все свои чувства тоже плохо. Ты должен говорить. — Но я не хочу это делать, — мягко отвечает Луи. — Мне просто хочется лежать здесь в тишине и молчать. Справишься? — Конечно. Мы можем просто полежать здесь. Они молчат и слушают рокотание сверчков и звуки, похожие на квакание лягушки. Гарри не специалист по природе и животным, но в целом он уверен в том, что это лягушка. Ещё Гарри считает звёзды в маленьком созвездии. — Сколько времени пришлось бы потратить на то, чтобы сосчитать звёзды? — Гарри неожиданно спрашивает, положив руки под голову. Луи задумчиво мычит. — Хм, долгое время. Длинные ночи. — Сколько ночей? — Слишком много. — Думаю, что если бы ты был созвездием, то ты был бы Овен, — предполагает Гарри. На этот раз Луи вопросительно хмыкает. — Ты когда-нибудь слышал легенду? Греческая мифология говорит, что Геркулес послал Овна, чтобы спасти детей короля Тессалиса от их злой мачехи. Один из детей упал, пока они были в пути, но Овен доставил остальных в сохранности. Фриксус, выживший ребенок, похоронил Овна и отдал его золотое перо королю. После этого Зевс поместил Овна на небо в виде созвездия. — Из-за того, что он защитил детей? — спрашивает Луи. — Именно. Из того, что ты рассказывал мне о своих сёстрах, и из того, что я видел между тобой и Лакс, я думаю, что ты был бы Овном. Также, ты мог бы быть Геркулесом. Ты был бы кем-то сильным. — Я думаю, что ты, возможно, все звёзды в целом. Я не знаю так много о созвездиях, в смысле, я могу указать на северную звезду, но не более. А каким созвездием была бы Тейлор? — Скорпион. Потому что Скорпион был послан для того, чтобы убить Ориона, и Зевс запечатлел его созвездие напротив Ориона, чтобы избежать конфликта. Просто я думаю, что её должны помнить такой: сильной и… запоминающейся. Гарри слышит, как Луи выпускает дрожащий вздох из своих губ. — Если бы я потерял её до апокалипсиса, если бы я потерял кого-угодно, то я бы накурился. Дерьмо, я скучаю по травке. Гарри слишком громко и резко смеётся в перемешку с кашлем, а после прикрывает рукой рот. — Черт, прости, я не имел это в виду, просто— травка. Серьезно, Луи? — Знаю. Всё нормально, ты мило засмеялся. Да, я скучаю по травке. — Я не особо пробовал её раньше… — О, Боже, ты правда никогда не курил раньше? — Если не считать ту сигарету, которую ты мне дал пару месяцев назад, то могу сказать — нет. Ну, я курил травку, но это было всего один раз, и я не уверен, что сделал это правильно. Было слишком много кашля, и слишком мало расслабленного, накуренного чувства. — О, Господи. Если мы переживём весь этот пиздец, то обязательно накуримся как-нибудь. — Ты раньше часто это делал? Луи хмыкает, а Гарри смотрит на него. — Всё время. Тусовки, вечеринки. Мы любили курить. — Но это вредит здоровью. Как и курение сигарет. — Знаю, я собираюсь бросить. Тейлор хотела этого, — Луи говорит, шмыгая носом. Гарри снова видит, как слёзы стекают по щекам Луи, поэтому пытается перевести разговор в более весёлое русло. — А я был веганом. Прежде, — говорит Гарри, и Луи со смехом и слезами в перемешку качает головой. — Ага. Я очень сильно этим увлекался. Мама и Джемма ненавидели это. Я мог бы быть веганом год с половиной, если бы это дерьмо не случилось. В таких условиях выбирать не приходится. — Какой ужас. Я бы не смог быть веганом. Единственная вещь зеленого цвета, которую я употреблял, была марихуаной. Гарри откидывают голову назад и смеётся, после чего смотрит на небо. — Там не всё состоит из салата, дурак. Луи шокирует Гарри: он кладёт голову на его грудь и закидывает свою ногу на его. — Сегодняшний день был тяжёлым. Ненавижу его. — Ты сильный, — шепчет Гарри. — Я бы хотел быть таким же сильным, как и ты. — Я правда не такой. Мои слёзы доказывают это, — бубнит Луи в его грудь. — Я буду скучать по ней. — Нет, слёзы — не показатель слабости, — отвечает Гарри.— Я знаю, мы все будем скучать. Но ты сможешь пройти через всё. Она бы хотела этого. Луи делает глубокий вздох и кивает. Гарри чувствует, как дыхание парня задержалось так, будто он начал плакать. Он целует его в макушку и притягивает Лу ближе к себе, после чего поднимает голову и смотрит на небо в поисках созвездия Овна. Гарри не знает, что будет дальше, но он уверен, что они справятся.