Introverts.

*варнинг, нецензурная лексика в конце* T R O Y E Слышу, мамин голос, что зовет меня к ужину. Но я не отвечаю, и я определенно не голоден. После прожитого дня, я вероятнее всего бы все равно выблевал ее. Эта школа странная, и явно не в хорошем смысле. Я уже готов сказать, кто заправляет ею, исходя из устоявшихся стереотипов. Один парень, по имени Тайлер Окли, едва ли не господь бог этого места. У него, в свою очередь, есть два лучших друга — Дэн и Джо. Они не похожи на нормальную группу местных задир. В общем-то, они не представляют из себя большего, нежели друзья Тайлера. У него белые и всегда уложенные в идеальную чёлку волосы, он немного ниже остальных студентов и у него хорошее чувство стиля. У Дэна — каштановые волосы, уложенные на бок, он даже выше меня и является, по сути, примерным мальчиком, которым миссис Берр бы гордилась. У Джо кудрявые, также каштановые, волосы; он одинакового с Тайлером роста и аналогично имеет очень хороший стиль. Как по мне, не очень типичная стайка «королей». Это удивительно, потому, что они значительно популярнее группки задир. Мне предстоит узнать, почему, при этом не привлекая внимания. Еще я видел Коннора во время ланча снова. Это было странно, он находился с ребятами, использующими руки и жесты в разговоре. Его друзья тоже сказочно милые. Больше всего мне, должно быть, понравился тот блондин, чей смех вновь и вновь распространялся по кафетерию и был довольно милым. Но вряд ли настолько милым, как смех Коннора; интересно, какой он… — Трой Сиван Меллет! Не заставляй меня подниматься за тобой! — я простонал, выходя из комнаты и плетясь по ступенькам, параллельно обдумывая возможные ситуации, способные освободить меня от приема пищи. — Мам, я не голоден. — протянул я, получая довольно страшный взгляд в ответ от матери. — Ты ешь. — Но я просто выблюю, если поем! — её взгляд приобрел вопрос на минуту, сменившись пустым взором сквозь меня. — Если ты это сделаешь на моем полу, уберешь потом сам. — я снова простонал, но в этот раз сел за стол. Рядом сидели на свои привычных местах Сэйдж и Тайд, а вот Стилла нигде не было. Я спросил: — А где Стилл? — Он играет в футбол с некоторыми старыми друзьями. — Я закатил глаза от мысли о невозможности моего брата посидеть хотя бы несколько минут на одном месте. — Тебе следует пойти тоже в следующий раз. — сказал отец, вызывая у меня смех. — Это физически невозможно. — я старался игнорировать разочарование в его глазах. Все мои братья/сестра — спортсмены, даже гуру красоты Сэйдж. И я не могу избавиться от чувства, словно разочаровываю всех вокруг, оставаясь со своим лаптопом в комнате вместо раунда фрисби с остальными. Когда мне стукнуло 15, они бросили всякие попытки заставить меня заниматься чем-либо в этом роде, приняв то, что это невозможно. — Я встретила сегодня очень милого парня. — сказала Сэйдж, завладевая вниманием за столом. — Вот как? — спроси отец. — Да, а еще он глухой. И невероятно любезный и милый. — мать издала тихое «Оу», присаживаясь к нам. — А ты кого-нибудь встретил сегодня, Трой? — спросила она. Я отрицательно потряс головой, получая вздох в ответ. — Ты должен социализироваться, нельзя быть всегда одному. (прим. льзя:)) — Я не одинок, у меня есть Кайла и интернет-друзья. — она закатила глаза. — Нет, Трой. Я имею в виду людей, с которыми ты можешь гулять в реальной жизни почаще. — Почему? Мне более чем комфортно одному. Меня все устраивает. — после этого никто не проронил и слова, в скором времени обстановка стала очень натянутой и я поскорее доел свой ужин. — Спасибо, можно. — сказал я, относя грязную посуду в раковину. Почему все делают такую проблему из моего одиночества? Я имею в виду, кто вообще придумал правила, запрещающие независимость? Особенно когда ты можешь легко услышать все ужасные вещи, о которых люди думают каждый день. Я просто хочу быть счастливым, неужели я многого хочу? Ох, впрочем, я думаю, действительно многого. С такими возможностями я не могу рисковать, привязываясь к людям вокруг. Вот так, шаг за шагом, я выстроил стены вокруг и нарисовал границы для себя самого, в то время, как все чего я хочу — иметь кого-нибудь рядом. Но увы, не могу. Любой контакт для меня не только лишь становится со временем чрезвычайно навязчивым действием, но и пугает едва не до смерти. Что, если я не достаточно хорош? Что, если они ненавидят меня из-за этого неизлечимого безумия в моей голове? Если посмотреть на это все с хорошей стороны, никто не сможет солгать мне. Я попросту могу прочесть их мысли и знать их подлинное отношение. Особенно это хорошо, когда тебя едва не ненавидят. Я никогда не смогу влюбиться, никогда не стану счастливым. Буду себе старым кошатником, что обитает с 30 кошками и появляется в серии Hoarders*. От этих мыслей я на самом деле поежился. В этот самый момент, телефон начал жужжать в кармане и имя Кайлы засветилось на экране. Я вздохнул, медленно отвечая на звонок. — Трой Сиван, я знаю, что ты не нарочно игнорировал мои сообщения. — И тебе приветик, — я смеюсь над ее наглым тоном, наслаждаясь при этом ощущением такого родного голоса. — Не разговаривай со мной так, малыш, выкладывай все скорее. — Да нечего говорить, на самом деле. Все также как и в другой обычной школе. — Там даже нет толпы злых девочек? — Ха-ха, нет. Но есть одна странная вещь все же. — Ох? — Я уверен, что эта школа переполнена ребятами-геями, — она засмеялась над этим, и я почувствовал себя слегка оскорбленным. — Чего смешного? — Трой! Разве ты не видишь? — Нет… Что? — Это твои люди! Ты в своей тарелке, — я закатил глаза от раздражения. — Просто потому что я гей, не означает, что они «мои люди». Плюс, в школе никто не знает, что я гей, и я предпочел бы оставить это в секрете. — Почему ты так решил? — похоже, она была почти оскорблена тем, что я решил оставить в тайне свою ориентацию. — Я не знаю, это не их дело, — сказал я тихим голосом. — Ладно, допустим. Послушай вот…- и она начала осведомлять меня о последних драмах в Перте. Мы разговаривали около часа, прежде чем я устал и повесил трубку, заставив Кайлу закидывать меня взамен сообщениями.

*Time Skip*

Я слышу My Chemical Romance, открывая сонные глаза. Ох, ура! Еще один день в роли новенького. Безусловно взволнован, обратите внимание на мой сарказм. Я надеваю свою черную футболку с надписью «American Horror Story», коричневые скинни-джинсы, ну, а со своими волосами я проделываю то же, что и всегда. Сегодняшний день не будет так плох, как вчерашний, но по-прежнему будет далёк от хорошего. При любых обстоятельствах. Через силу съедая банан, я, схватив свой рюкзак, сажусь в машину и начинаю ехать в школу. Как обычно, все поворачивают свои головы, когда я довольно громко заезжаю на стоянку, а машина завоевывает взгляды всего чертового мира. Я простонал и взял на заметку, что надо бы смыть с неё всю грязь и тому подобное после школы. Подойдя к зданию, я почувствовал чью-то руку на своем плече, прежде чем достигнул входной двери. Какая красивая попка у этого маленького твинка**. Я обернулся, смотря на стоящего передо мной парня, с которым я вчера столкнулся в коридоре — на Тайлера. — Привет, — сказал он, невзначай массируя мое плечо, якобы, успокаивающе. Я скинул его руку. — Привет, — его глаза расширились от моего акцента. — Откуда ты? — Австралия, — говорю я с утомленным выражением лица. — Оооо, это мило. Как тебя зовут? — Troye с «е» на конце, — Тайлер захихикал, а я просто продолжал смотреть на него. — Ну, что же, было приятно с тобой познакомиться, — когда я не ответил ему, парень посмотрелв пол, явно смущаясь. Это его проблема — не моя. Я разворачиваюсь на пятках и ухожу, не желая больше стоять в его присутствии. Спустя пару минут, занимаю то же место, что и вчера, думая, ставить ли свой рюкзак на место рядом. Но что же будет с тем бедным мальчиком? Я вздыхаю, и ставлю рюкзак на пол. Когда студенты потихоньку заполняют класс, я начинаю вытаскивать свои тетради, не осматриваясь, когда я почувствовал чье-то тело, севшее рядом со мной. Интересно, будет ли учитель писать что-нибудь на доске Мои глаза расширяются, и я чуть-чуть подвигаюсь, чтобы потерять контакт, только что установившийся с Коннором. Он вроде как этого не замечает, сосредоточившись на доске, когда учитель сказал выписать заметки из наших учебников. Я начал работать, осознавая, что Коннор просто сидел и пялился на доску. Разве он не должен работать? Я резко пинаю его, не желая слышать еще какую-нибудь мысль. Он смотрит на меня испуганно, и я восхищаюсь его лицом. — Ты собираешься делать заметки? — его глаза исследовали мои губы, и миллион разных мыслей ураганом пронеслись в моей голове. О боже, он хочет меня поцеловать? Иначе, зачем ему смотреть на чужие губы? Кто вообще этот парень? Он снова смотрит на мои глаза. — Эй? — сказал я. Он медленно указывает на уши, как будто он не хотел или боялся моей реакции. Я следил за его движениями, наблюдая, как он нервно сглатывает. — Что ты имеешь в виду? — спрашиваю я, морща брови. — Почему нельзя просто объяснить, о чем ты, блять, говоришь? — Недовольство начинает просачиваться в мою речь. Он дуется, и это самая чертовски милая вещь в мире, прежде, чем полностью развернуться ко мне. Наши колени коснулись друг друга. Это просто невозможно, господи. По крайней мере, он миленький. Я прищуриваю глаза из-за этого. Что это значит? Парень повторяет все свои действия, и я качаю головой, по-прежнему не понимая. Он смотрит на пол, едва ли не в отчаянии. Затем он поднимает взгляд и начинает писать на моем листе. Прочитав написанное, я был в шоке. Я глухой. Я смотрю на него с широко распахнутыми глазами. Блять, отлично.