***
— Стрелы возмездия вновь летят — их не в-в-в-в-в-сука!!! — расстроено взвыл Данер. Его голос разнёсся по уже пустому дворцу, — Знаешь эту песню? Это первый опенинг из Вторжения Титанов, — спросил у связанной Данер, сев к ней на колени. Молодая девушка смотрела на убийцу голубыми глазами, полными мольбы, а он всё говорил о своём, снимая глушитель со своего пистолета — Честно сказать — говно редкостное. Разрекламировали, народ словил хайп. А на деле лишь дешёвая пародия на очередную меху. За т-то как начало подали. Я ож-ж-жидал эпичную историю п-п-про превозмогание людей, а-а-а т-т-там опять всех-х-х вытаскивает имбовый герой. Надоело такое… Большое поместье одного из акционеров какой-то нефтяной компании. Убитая прислуга, убитые родственники и всё это на глазах молоденькой девчушки, которой было ещё явно не больше двадцати. Размазанные по лицу слёзы не закрывали того ужасного зрелища, что перед ней развернулось, похоронив под собой годы безмятежной жизни богатой девочки. Внезапно, монолог Данера прервала небезызвестная мелодия Луиса Армстронга — Что за прекрасный мир. Убийца тяжело вздохнул, вытянул из кармана мобильник и ответил на звонок. — Ч-ч-что, бля? Ты прервал меня. — раздражённо спросил Данер. — Заканчивай хернёй страдать, полиция будет у тебя через шесть минут, — ответил голос Фермина с того конца линии. — Как? Т-ты ж-же поставил глушилки на случай, если он-ни всё ж-ж-же успеют прозвонить? — Не знаю. Можешь поинтересоваться у неё потом. — Так мне же её ещё доп-п-прашивать! Г-где я эт-т-тим займусь? — Домой тащи, придурок! — Я т-только сегодня по-полы помыл… — Помоешь ещё раз, работай уже! Дальше Данер слышал только гудки. Скрипя зубами, он посмотрел на девчонку, по щекам которой текли слёзы и потрепал её за пухленькую щечку. — Н-ну что, до-дорогая, приглашаю тебя к себе до-домой… — его лицо приобрело даже немного мягкий и спокойный вид, лишь периодически бегающий туда-сюда зрачок позволял разглядеть бушующее безумие, — Н-но только бе-без пошлостей! М-моя Дашуля будет р-р-ревновать… За следующие несколько минут, Данер вырубил заложника, разлил горючую смесь и позаимствовал тонированный джип из гаража. К моменту приезда полиции, дом полыхал, а Данер сменил машину и направлялся к дому. Было даже немного жаль, что любимая уехала и не сможет разделить трапезу с убийцей.***
Поезд остановился на одной из многочисленных станций, как раз на той, где девушке нужно делать пересадку. Дарья поднялась и выскочила из вагона, направившись к эскалатору, ведущему на нужную ей ветку. Проносящиеся мимо люди, толкучка, разговоры, запахи и шум — всё это было давно забыто. Девушка не часто ездила на метро, как можно было догадаться, после знакомства с Данером. Взглядом она изучала давно забытые стены, мозаики и надписи, где-то на стене было нарисовано даже мелкое подобие граффити, недоделанное, словно бы художника кто-то заметил и ему пришлось ретироваться. Фантазия писателей безгранична, она может придумать разные образы, слова и истории, так что предположение, касающееся разоблачения художника — это лишь самое скупое, что мог предложить мозг Дарьи, но достаточное, чтобы заставить её улыбнуться. Девушка пришла на станцию именно в тот момент, когда пришёл поезд.≪Осторожно, двери открываются, поезд прибыл на станцию… ≫
***
— Ты, конечно, как щепка, но столько волочить тебя кто хочешь устанет. — прокряхтел Данер, кинув жертву на пол линолеума. В который раз он уже мысленно отблагодарил судьбу, что в квартире именно такое покрытие, ведь ламинат, к примеру, крайне легко впитывает жидкость, не хватало только того, что бы тут всё взбухло, — П-прежде ч-чем мы начнём, д-д-дай я всё приготовлю. — мужчина проследовал по коридору, но на секунду остановился, обернувшись, — Никуда не уходи! Будешь паинькой — включу тебе твою любимую группу. Через минуту Данер вернулся с кучей целлофановых пакетов, инструментами и полиэтиленовой плёнкой, которой он планировал покрыть небольшой участок пола. Линолеум — это, конечно, хорошо, но слишком сильно пачкать он всё равно не желал. До уха убийцы донеслись всхлипы. Блондинка продолжала заливаться слезами, безрезультатно барахтаясь на полу. Она пыталась мычать настолько громко, насколько ей позволял кляп во рту. Ноги и руки были стянуты. — Слушай, ну я же тут не один живу, веди себя приличней! — в возмущении маньяк даже всплеснул руками, — Давай я тебе наконец всё объясню. — Данер развернул сумку с инструментами и начал выкладывать из неё пилы, щипцы, ножи и прочую прелесть, — Вы, богатые и нехорошие, обожаете убивать друг-друга. Каждый из вас думает, что чтобы забраться повыше, нужно пройти по голове другого. Да, вы оф-ф-ф-фигенно правы, н-н-но в этот раз кое-к-к-к-сука! — выругался мужчина, едва сдержавшись, чтобы не выбросить в сердцах один из инструментов, — Короче т-т-тебя подставили и т-т-ты м-м-мне должна кое-что рассказать, так что с-сейчас мы начнём общаться. — Но! — вдруг оторвался от сумки убийца, — Я люблю п-правду, так ч-что ес-сли будешь правдивой, т-то всё у н-нас будет хо-хорошо. Данер в течении семи следующих часов, под, кажется, бесконечный треклист состоящий из опенингов аниме, известных джазовых исполнителей и готического рока, пытал и допрашивал свою жертву. Если в чём Данер преуспел больше чем в искусстве убийства — так это в пытках. Музыка приглушала стоны и мычание жертвы, пока Данер после каждого вопроса и неудовлетворявшего его ответа, делил на части заложницу. По окончанию всего этого, весь пол был уделан в крови, а сам Данер устал настолько, что в первую очередь решил перекусить…***
Шум улицы, проносящихся мимо автомобилей, разговоры прохожих. Девушка перестала на это обращать внимание уже очень давно. Шум улицы сменился радостными приветствиями дорогой бабушки, которая тут же принялась обнимать и целовать свою внучку, попутно выспрашивая, от чего же та такая бледная. Дарья обнимала родного человека в ответ, жмуря глаза и вдыхая запах, что стоял в квартире. Пахло запеченной курочкой, которую сама девушка вечно опасалась готовить, так как постоянно беспокоилась о том, что может всё тупо испортить. Тепло, словно бы огромное одеяло, окутало писательницу. Дедушка не спешил с объятиями и поцелуями, являясь куда менее эмоциональным человеком, но тоже позволил себе отпустить пару комментариев на тему бледности внучки. — Ну, давай, проходи! — пригласили она, наконец, девушку к себе. Дарья прошла вглубь квартиры, едва не забыв переобуться и скинуть с себя пальто, повесив на ближайшую вешалку. Дом…