Вкус страха, смерти, вкус чужой крови.
Ссадины, следы от пролетевших, благо, мимо пуль и прочее — это вечные спутники маньяка, и от них никуда не деться. Залечивая раны любимому, девушка наносит новые себе. Данер неоднократно замечает шрамы, которые остаются после такого вот «облегчения», и ему самому становится совершенно не по себе. Что ему остаётся делать? Кричать на Дашу? Приковать её к батарее или же зажать в смирительную рубашку, кормя с ложечки? Великолепная фантазия, за исполнение которой каждый маньяк отдал бы всё. Но убийца понимает, что так лишь навредит любимой. Уж кому это знать лучше, как не человеку, проведшему в смирительной рубашке долгих десять лет? Данер не слепой. Шрамы остаются и он видит их при каждом удобном случае, когда те неслышно напоминают, что Даша не железная. И, в отличие от него, еще имеет хоть какие-то остатки рассудка. Только вот, надолго ли?.. Самое печальное, что никакие объятия, никакие тёплые слова, никакие просьбы и уговоры не помогут, не смогут заживить тех страданий, что она испытала. С каждой полученной раной Данер всё ближе к смерти. Иногда ему кажется, что Дарья идёт следом, дыша в спину. И такими темпами, она его вскоре обгонит…Наперегонки в могилу
24 ноября 2016 г. в 15:24
Лезвие, казалось бы, невесомо проходит по коже, словно лёгкая пушинка. Она не должна оставлять за собой следов, но с канцелярским ножом такого не происходит. Аккуратно и изящно, оно оставляет за собой яркий алый след, будто нить, выбившаяся из клубка, зацепившись за едва заметную неровность поверхности.
Тело покрылось мурашками от острых, но уже таких привычных ощущений, тепло разливается по руке, вот-вот начнет колоть в пальцах, да, уже совсем скоро.
Царапина за царапиной, кожа в некоторых местах уж огрубела от постоянного издевательства, но как обычно, каждый раз прогибается под напором стали.
Нет, Дарья не хочет умереть.
Это просто помогает ей справиться со стрессом.
Данер вчера вновь пришёл весь израненный и покрытый кровью. Однако, терпкий, знакомый сердцу солоноватый вкус мужчины при поцелуе перебивается чем-то горьким и холодным.