For Love is Strong as Death

Уже утром Сэм выкупил машину. Не выспавшиеся и злые на весь белый свет они расплатились за комнату и отправились в путь. Кастиэль бессовестно занял место брата, развалившись на заднем сидении, и моментально уснул, подложив под голову рюкзак и укрывшись своим старым плащом. Из-за этого Габриэлю пришлось перебраться на переднее сиденье, к Сэму – в этот момент оба были готовы задушить младшего ангела прямо во сне. Они поехали на запад, в Айову. Сэм решил пересечь границу штата до того, как сводки местной полиции сопоставят с данными ФБР, и за ним снова начнут гоняться копы. Габриэль скучающе смотрел на мелькающие в окне кукурузные поля. Радио не ловило ни одной станции, потому в машине висела гнетущая тишина. Время от времени архангел окидывал взглядом машину, надеясь, что вот-вот проснётся в тёплой кровати, и каждый раз вздрагивал, когда его глаза натыкались на Сэма. Вчера вечером, переколотив абсолютно всех в баре, охотник справедливо решил опрокинуть пару стопок, прежде чем нагрянули власти. Сейчас, в беспощадном дневном свете, синяк на его скуле казался почти чёрным, нижняя губа была сильно разбита, челюсть щёлкала каждый раз, когда он слишком долго разговаривал, а лежащие на руле кулаки были опухшими и изрезанными. Габриэль же умудрился ускользнуть без единой царапины. Учитывая все обстоятельства, он был вполне собой доволен. Во всяком случае, должен был быть, как и раньше. У него аж от сердца отлегло, когда выяснилось, что удача не повернулась к нему филейной частью, а талант избегать вины и последствий не покинул его вместе с силами. Но сейчас что-то изменилось. Во всей этой потасовке было что-то…неправильное. Может от того, что в этот раз архангел не просто вышел сухим из воды? Кое-кто намеренно заступился за него и принял удар на себя… Сэм заступился за него! Неприятное и незнакомое чувство скрутило Габриэля изнутри. Странно, он никогда не сожалел о своих поступках. А тут этот злосчастный бар и его привычки… Архангела передёрнуло. «Неужели это чувство вины? Ну уж нет! Скорее Ад замёрзнет!» - он снова уставился в окно. *** Самокопания не давали покоя весь остаток дня. Последовать примеру Кастиэля и заснуть не получилось (хотя старался изо всех сил), а болтать без умолку не позволяла откуда-то взявшаяся совесть, чтоб её! Габриэль был подавленным и в течение всей поездки, и когда они зарегистрировались в мотеле, и когда они с Кастиэлем увидели, что Сэм отключился, едва коснувшись головой подушки. Винчестер вымотался из-за всех нервных потрясений, перенесённых за два последних дня. Кастиэль стянул свою грубую куртку и, кинув её вместе с рюкзаком на соседнюю кровать, многозначительно взглянул на архангела: - Если тебе вдруг снова захочется развлечься, вот мой совет – хорошенько подумай и найди способ сделать это, не выходя из здания. Габриэль скривился и показал брату очень выразительный жест, который чётко дал понять, куда тот может засунуть свой совет. *** Ему не спалось. Вот что за издевательство?! Он ведь только разобрался, в чём фокус, и очень полюбил это незатейливое времяпрепровождение. А внезапно лишиться этого счастья казалось очередной злой шуткой человеческого существования. Габриэль крутился на потёртом и неудобном диване: при каждом движении острая пружина впивалась в бок, а сам диван скрипел, словно вот-вот развалится. Спустя какое-то время после полуночи, горестно вздохнув, он признал поражение, откинул одеяло, укрывавшее его, и затрясся от холода, оставшись лишь в боксерах и футболке. Прогоняя внезапное отвращение к самому себе, он встал с дивана и подошёл к кровати Сэма. Даже в темноте Габриэль мог различить синяк на его лице и вновь кровоточащую губу. Это были несерьёзные травмы – это вообще было ничто, в сравнении с тем, что он вытерпел за все годы жизни. Да чёрт возьми, они даже не шли в сравнение с тем, что он раньше получал по вине Габриэля! Тем не менее, чувство вины было беспощадно. Стараясь не думать, архангел сел на край кровати, зачем-то поправляя матрас. Сэм выдохнул и, не открывая глаз, перевернулся на другой бок, спиной к Габриэлю. Тот застыл, терзаемый дилеммой: сонный рефлекс или намеренная провокация…? Да какое, в конце концов, это имело значение… - Эй, Снежный человек? – шёпотом не получилось высказаться так величественно, как планировал архангел. Ответа не последовало, что значительно облегчило задачу. - …Слушай. Пойми меня правильно – я вовсе не признаю свою вину. Ведь я не был виноват! Никто не просил тебя вмешиваться и изображать героя. Я бы… Всё было бы в порядке. И вообще! Если бы ты не был таким фриком с комплексом супер-няни… - Габриэль поймал себя на том, что читает нотации безмолвной спине Сэма. В такую глупую ситуацию он ещё не попадал. – Короче, тебе действительно следует избавиться от привычки жертвовать собой ради других. Я думал, что после чёртовой дюжины смертей эта простая истина, наконец, засядет в твоей непробиваемой черепушке. Это может быть твоим последним шансом…хотя это маловероятно, при учёте просто тараканьей живучести Винчестеров…. Ладно, это уже офф-топик. Я пытаюсь сказать, что… Что тебе не стоит так сильно переживать, малыш. Я и Кастиэль уже большие мальчики и можем сами о себе позаботиться. Твои благие, но удивительно наивные попытки оберегать нас приносят больше вреда, чем пользы. Поэтому просто…ну, знаешь,… ослабь хватку немного. Мы не пропадём. Он протянул руку к мускулистому плечу Сэма, желая похлопать его, но так и не решился. Он очень надеялся, что Сэм действительно спит. Габриэль просто ненавидел извиняться и говорить слова благодарности. Вздохнув, он поднялся с кровати и направился к дивану, намеренно не оглядываясь. Архангел так и не увидел блестящих в темноте глаз Сэма, и такого же взгляда Кастиэля на соседней кровати. *** На следующее утро Кастиэль проснулся…с проблемой. Он видел сон, обрывочный и странный, с яркими вспышками ощущений, к которым ангел не привык, и потому не мог всё ясно вспомнить. Это не было для него в новинку; ему и раньше снились сны, пока он был человеком. Мимолётные картины из воспоминаний, которые к утру оставляли налёт лёгкой грусти…. Однако впервые за всё время сон повлиял на него физически: щёки горели и были невероятно красными, сердце часто и тяжело стучало, и …внизу всё было напряжено. Он взглянул на себя – или, точнее, на человеческий вессель, в котором он застрял, – и почувствовал дискомфорт, озадаченность и странную неудовлетворённость. Дверь ванной распахнулась, и оттуда появился Сэм, бегло оглядывая комнату. Вдруг он резко остановился и вновь окинул взглядом лежащего Кастиэля. Поняв, в чём собственно дело, его глаза метнулись к потолку, да там и замерли. - Эм, Кас? Может, ты хочешь…сделать с этим что-нибудь? …Пожалуйста? Кастиэль вновь оглядел себя, не совсем понимая, что происходит. Покрывало он откинул ещё ночью, а тонкая простыня не скрывала весьма заметный бугор в его пижамных штанах. Ангел стал просто пунцовым. Заметив его реакцию, Сэм вздрогнул и отвернулся. - О боже, с этим разобраться мне точно не по силам, – он через всю комнату рванул к дивану и настойчиво растолкал спящего Габриэля. – Давай, подъём. Просыпайся! Архангел отчаянно хватался за остатки сна, пытаясь оттянуть неизбежное. - Господи, ну что теперь?! Почему ты решил начать снова со мной разговаривать именно сейчас? – Он устало потёр глаза и зевнул. – Неужели наша холодная война официально закончилась? Уперев руки в бока, Сэм нетерпеливо пробубнил: - Да, конечно, как скажешь. Ты абсолютно и бесповоротно прощён – если сейчас же встанешь и проведёшь со своим братом обстоятельную Беседу! Габриэль развернулся, рассеяно глядя на Кастиэля, моргнул несколько раз, и его лицо приобрело злорадно-ликующее выражение. - Неужели это…? - Да! Поэтому не мог бы ты… - Ооо! Первый утренний стояк Кастиэля… Как очаровательно! - Вовсе нет, - настаивал Сэм, спихивая архангела с дивана. – Просто… Я не знаю… Поговори с ним об этом или что-нибудь ещё придумай. Я пока побуду…где-нибудь подальше отсюда. В подтверждение своих слов охотник опрометью бросился к двери. Но разве от Габриэля так просто сбежишь? Вслед ему полетела ехидная ремарка: - Эй, уверен, ему просто нужно подумать о Дине, а дальше он и сам разберется, что к чему! Дверь громко захлопнулась, и Габриэль напустил на себя самый серьёзный вид. - Итак, отныне ты не скажешь ни единого слова о том, что я пренебрегаю своими обязанностями, понял? А теперь пускай в ход руки, братишка. Вверх и вниз. Вверх. И вниз.