Коричный чай с цитрусами

      Дни похожи друг на друга. Иногда омегу разрывает от отчаяния и бессилия, когда они теряют очередного пострадавшего, от смятения и непонимания, закравшихся в его душу с появлением в его жизни братьев Ким. Он никак не может разобраться в себе и происходящем. Иногда он светится от счастья, спасая людей или вызывая лёгкую улыбку на губах альф.       Всего несколько месяцев назад он никогда бы не подумал, что ему стоило идти учиться на врача. Нет чувства брезгливости, есть только безумное желание помочь и спасти. Он так жаждет изменить мир, что штудирует тонны книг, заполняя мозг теорией, а практики в его жизни и так предостаточно.       Кимы тоже переживают не самые простые дни. И дело вовсе не в смертях, криках раненых, лужах крови, проклятиях в адрес медиков или творящемся в стране апокалипсисе. Весь их мир сосредотачивается на одном юном омеге, что заставил их сердца вновь биться.       Очередной вызов, реанимобиль несётся, разрывая тишину вечерних улиц сиреной. Машина тормозит у горящего продуктового магазина. Рядом остовы повреждённых взрывом машин, разбросаны мёртвые вперемешку с живыми. Медики осматривают лежащих, понимая, что мало кто уцелел. Чанёль даёт отмашку по рации, что нужна помощь пожарных и ещё хотя бы три скорых.       Чонин вынимает осколки стекла и обрабатывает глубокий порез на спине омеги, который рассказывает, как в магазине появился одержимый, начал стрельбу, и, промахнувшись, попал в баллоны с газом.       Бэкхён проверяет пульс у лежащих в разных позах на асфальте людей.       Чанёль тем временем раскидывает обломки, в поисках пострадавших. Принюхивается, пытаясь не обращать внимание на вонь пожара и горелой плоти.       Минсок садится на корточки, заглядывая под крупный обломок, из-под которого видна рука малыша. Ребёнок жив, только немного привалило, альфа вытягивает и берёт на руки всхлипывающего омежку, садит на ближайшую скамью, обрабатывает порезы и ссадины. – Где твои родители? – спрашивает он мальчишку. – Папа на работе, а отец, он…– малыш ревёт во весь голос, тыкая пальчиком под груду обломков. – Посиди тут, я помогу отцу, – бросает Ким, кидаясь к указанному малышом месту.       Отбрасывает куски гипсокартона, какие-то железяки и видит альфу. – Бэкхён! – зовёт он парня, освобождая альфу от завалившего его мусора.       Омега подлетает к Киму и машинально жмурится, увидев рваную рану на груди раненого альфы. Тот хрипло дышит, скребёт пальцами землю и что-то шепчет. – Малыш, мой сын, он..он..– разбирает Бэкхён. Вцепляется в руку альфы и успокаивающе говорит, что с сыном всё в порядке. Коленки да локти содраны, а так цел. Альфа скомкано выдыхает, когда Минсок засыпает рану целоксом.       Ким натянуто улыбается и ободряюще кивает Бэку, чтобы тот продолжал разговаривать с раненым, пока он занят осмотром повреждений. – Как вас зовут? – спрашивает Бэк, морщась от ужасного запаха палёной плоти, что распространяется вокруг, но не чувствуя запаха альфы. – Ву…Ифань …– выдыхает альфа. – Господин Ву, не переживайте, сейчас мы обработаем раны, заберём вас, подлатаем, а тут и сынишка с мужем придут.       Минсок ахает, обнаруживая огромную дыру в спине раненого альфы, сквозь которую виднеются клочья лёгких и бьющееся сердце. Ифань надсадно кашляет, кровь из его горла попадает на лицо Бэкхёна, но тот не утирается, а придерживает альфу, заглядывая в глаза Минсоку, но тот лишь печально качает головой. Омега всхлипывает, продолжая цепляться за ладонь умирающего, шепчет слова утешения. Он понял одно – медики всё равно пытаются помочь. Пока не будет слишком поздно. – Дышите, дышите, господин Ву, – давится слезами Бён и, переламывая себя, понимает, что делать укол бесполезно. Можно и милосердно, но кому-то может понадобиться обезболивающее намного сильнее, чем ему. – Давайте, это нетрудно. Помощь близко. – Эй, Мин, тут молодой альфа с переломом! – кричит Чанёль.       Ким поднимается, с трудом отрываясь от, по большому счёту, ненужной перевязки, ободряюще хлопает Бэка по плечу и идёт помогать тем, кого ещё можно спасти.       Бён отвлекает раненого от боли, как может, пока не понимает, что уже не слышно надрывного дыхания и рука альфы непомерно тяжела. Бэк сглатывает ком в горле, аккуратно кладёт руку альфы на землю, и отходит. Бросает взгляд на человека, которому уже ничем не поможешь. Потом смотрит на рыдающего мальчика, поджимает губы и отправляется на поиски других раненых.       Воют сирены – пожарные и другие машины скорой помощи летят на место взрыва. «Ангелы» забрав двух особо тяжёлых, оставляя «лёгких» другим экипажам, собираются закрывать дверь, когда в щель протискивается зарёванный сын Ву, который жмётся к Бэкхёну, напрочь отказываясь уходить. Медикам ничего не остаётся, как забрать малыша с собой.       Бэка отправляют в регистратуру, зафиксировать данные, потому что на взгляд Чонина тот имеет нездоровый вид. Омега не сопротивляется, потому что лекарства не полностью снимают дискомфорт от гиперфазы, и запах крови в операционной заставляет подниматься волны тошноты и кружит голову. Всё же на свежем воздухе было полегче, и не так тяжело дышать.       Бэкхён заполнил уже все документы. Но идти на помощь в одну из операционных не спешит, он берёт начатую книгу и углубляется в чтение. Да и Минсок отправился на выезд без него.       В коридор влетает омега. Рыщет взглядом повсюду. Находит взглядом своего спящего на топчане малыша, заботливо укрытого пледом, подходит и гладит его по волосам. И замечает бледного Бёна, за конторкой. Тяжёлый запах сладкой ваты заполняет коридор. У старшего омеги течка. И он в ярости. – С кем может поговорить по поводу происшествия у магазина? Простите, я ищу Ву Ифаня, в какой он палате?       Бэк вздрагивает и поднимает взгляд на растрёпанного омегу. – Простите, но он.. – Что он? Где мой муж?! – кричит омега, замечая печальные глаза Бэка осекается, обходит конторку и, хватая Бэка за шкирки, толкает к стене. – Ты, тварь, что, хочешь сказать? Что его больше нет? – Господин Ву, успокойтесь… – Ты ему то же самое повторял, когда отказывал во врачебной помощи? – шипит омега, сжимая на шее Бэкхёна пальцы. Ву превосходит Бёна в росте и силе, потому ему не составляет труда повалить слабо сопротивляющегося парня, и начать душить. Бэк хрипит и скребёт пальцами по рукам омеги, хватает ртом воздух, пытаясь протолкнуть его в пылающие лёгкие, позвать на помощь, но все либо спят, либо заняты в операционных, а сидящий на парне омега лишь яростнее сжимает пальцы. – Убийца! Ненавижу тебя! Ты убил его, ты! – он душит Бёна, изредка с остервенением прикладывая того головой об пол. Бэк чувствует, как голова от недостатка кислорода кружится, в ушах бухает молот, а перед глазами плывут цветные круги, сменяющиеся кромешной непроглядной тьмой. Парень под руками Ву обмякает и душить становится легче.       Не выходя из операционной, Чонин зовёт Бэкхёна для уточнения данных по новоприбывшим, но не слышит ответа. Он выглядывает в коридор, но за конторкой никого нет. В коридоре пусто, если не считать дремлющего малыша, значит, Бэк мог пойти в отделение проведать раненых или уехать с Мином на новый вызов.       Альфа уже готов вернуться обратно, только какое-то странное щемящее чувство в груди заставляет пристальнее осмотреться. Бумаги разбросаны по полу и слышны какие-то странные звуки. Ким бросает, чтоб заканчивали без него, и выходит на звук. И в три прыжка преодолевает коридор, стаскивая с Бэкхёна какого-то незнакомого омегу. Тот вырывается, словно обезумевший брызжет слюной, и пытается завершить начатое. Чонину ничего не остаётся, кроме как легонько стукнуть того ребром по шее и броситься на помощь к Бэку.       Ким бьёт по щекам потерявшего сознание Бэкхёна, пытаясь привести в чувство, тот распахивает глаза, закашливается и старается уползти подальше, не понимая, кто перед ним. Чонин ловит слабо сопротивляющегося Бэкхёна в объятия, гладит по голове, целует ставшие мокрыми щёки и шепчет-шепчет какую-то нелепицу. Бён сперва сопротивляется, потом замирает, поняв, кто рядом и расслабляется, задыхаясь от кашля. Слёзы текут помимо воли, но Чонин рядом, он успел. Омегу бьёт крупная дрожь от испуга, он держится за горло и вновь начинает вырываться. Ким поднимает омегу на ноги и уводит на сиденья, попутно вызывая Исина.       Альфа прилетает через полминуты, с разбега впечатываясь в едва поднявшегося незнакомца, скручивает того в крендель и усаживает на стул. Омега водит сумасшедшими глазами, стараясь вспомнить хоть что-то и пытаясь понять, что за ерунда происходит, его приводит в себя несильная пощёчина Исина. Ким идёт к незнакомцу, намереваясь выяснить, в чём дело. Бён жмётся к Чонину, обхватывает до боли запястье альфы, но смело подходит к незнакомцу, кивает Исину, чтобы тот отпустил мужчину, протягивает руку оторопевшему омеге, берёт горячую ладонь в руки и, опустив глаза, говорит: – Извините, что не смогли спасти. Повреждения были несовместимы с жизнью. Я был рядом с вашим мужем в последние мгновения. Он думал только о вас сыном. Говорил, как сильно вас любит.       Мужчина виновато осматривает дело своих рук и кровоподтёки на шее блондина. – Я…я…Простите, – шепчет Ву, упав на колени, пытается обнять ноги Бэкхёна. – Я не знаю, как так вышло. Извините меня, пожалуйста.       Бэкхён помогает подняться омеге с пола, обнимает крепко-крепко, говорит, что прощает, и что омеге надо заботиться о сынишке. Ведь у него теперь только один родитель. Альфы стоят в недоумении, старший омега заливается слезами, пряча лицо в ладонях и неверяще крутит головой.       Бэк разворачивается и, покачиваясь, уходит к конторке, где с грохотом падает, опрокидывая на себя остатки папок с документами. Чонин подхватывает парня на руки и несёт его в ординаторскую.       В этот момент звонит телефон, и озабоченный голос Минсока уточняет, всё ли в порядке с Бёном. Чонин хмурится, но коротко рассказывает о стычке у регистратуры и, отговорившись, что надо обработать шею, сбрасывает вызов.       Чонин наносит охлаждающий крем на шею Бэкхёна, обрабатывает ссадину на затылке, целует каждый синяк, укрывает пледом свернувшегося калачиком омегу и ложится рядом, обнимая со спины. Он успел. Всё хорошо. Только отчего-то тревожно после звонка брата. Почему Мин звонил и почему интересовался омегой? Он что-то почувствовал? Если да, то как? И вообще, какое тому дело до его омеги?! И что вообще происходит? Погрузившись в невесёлые мысли, Чонин засыпает.