***
До особняка Эртона он действительно добрался без приключений. Улицы города показались юноше полупустыми, словно половина жителей уехала куда-то или попряталась. В доме купца ему повезло: Эртон был у себя и принял Линара сразу же. — Заходите, заходите, мой юный друг, — радушно улыбнулся купец, когда юноша появился на пороге кабинета, сопровождаемый горничной. — Рад, что вы ко мне заглянули. — Взаимно, — улыбнулся Линар, садясь в кресло и принимая от служанки стакан яблочного сока, — я только вчера вернулся в город и решил, что не могу не повидать вас. — И совершенно правильно решили! Я несколько раз посылал слугу в ваш магазин, после того, как вы внезапно исчезли из Новиграда. Собирался послать и сегодня, а вы вот он! — Эртон внимательно оглядел юношу и добавил: — Как вы чувствуете себя? — Отлично. А как дела у вас? — Вам честно или чтобы не расстроить? Я чертовски рад, что успел отправить Делию с Александром в Туссент до того, как убили Эмгыра. Юной девушке сейчас в Новиграде делать нечего, и я понятия не имею, как долго продлится эта катавасия. Знаю одно: теперь гораздо охотнее покупают оружие, чем книги, — он вздохнул и продолжил: — Но, несмотря на это, свою долю прибыли вы получите сегодня же. Правда, она не так велика, как я рассчитывал, но в этом нет вашей вины. Уверен, всё наладится, как только в Нильфгаарде появится новый император, а у нас — настоящий король. Надеюсь, это случится скоро, потому что нынешнее положение дел меня совершенно не устраивает. Но не будем о грустном, — он полез в один из ящиков стола, вытащил оттуда увесистый кошель и протянул Линару: — Вот, возьмите, вам нужно как можно скорее восстановить силы, а для этого необходимо хорошо питаться. К сожалению, продукты катастрофически подорожали, а ваш магазин по-прежнему закрыт, так что деньги лишними не будут. — Спасибо, — Линар повесил кошелёк на пояс, — возможно, в ближайшем будущем я снова уеду, но когда напишу что-то новое — обязательно пришлю вам. — Вот и славно, — Эртон помолчал и негромко добавил: — Я и сам подумываю отправиться в Туссент, отвезти туда Анри. С Делией ему будет безопаснее, чем здесь, а мне самому в любом случае придётся вернуться — дела требуют моего личного присутствия в Новиграде. — Понимаю, — кивнул Линар, — и не смею вас больше задерживать, — юноша поднялся, поставил на край стола пустой стакан. — Удачи вам в пути и передавайте мои наилучшие пожелания Делии, Анри и Александру. — Обязательно, — купец тоже встал, — надеюсь в ближайшем будущем получить от вас новую рукопись.***
Попрощавшись с Эртоном, Линар решил не возвращаться домой сразу же, а зайти по пути на рынок, купить свежих фруктов, овощей, молока и хлеба. Да и немного обновить гардероб не мешало бы, хотя бы обзавестись шляпой или беретом, потому что надевать ещё раз плащ бывшей любовницы Детлаффа юноше не хотелось. К тому же, в таком виде он выглядел весьма подозрительно — уже несколько раз Линар ловил на себе пристальные взгляды стражников. В магазине одежды юноша пробыл недолго, так и не сумев ничего подобрать. Продавец, приторно улыбаясь, уверял его, что «вот эта шляпа вам изумительно подходит», а в «этом полосатом берете вы просто неотразимы», но зеркало, в которое Линар смотрелся, говорило совсем другое. Оба головных убора шли ему, как корове седло, а потому он решил отложить покупку на потом. Не раз и не два Линар слышал, что в ателье некой Элихали, судя по имени, эльфки, всегда можно найти красивые и модные вещи, но никогда не был там сам. А лучше всего будет пойти туда с Детлаффом, потому что бродить по городу одному — то ещё удовольствие. Городской рынок встретил юношу привычными шумом и суетой, но даже здесь людей было гораздо меньше, чем раньше, а стражи — больше, равно как и священников, вещающих о милости Вечного Огня и карах, ожидающих чародеев, нелюдей и прочих грешников. Поморщившись, Линар отошёл от проповедника подальше, купил фрукты, овощи, молоко и зелень. Последнее понадобилось срочно, потому что пахло здесь не только свежими продуктами, но и давно немытыми телами покупателей и продавцов, а от вездесущих нищих и вовсе разило так, что начинало тошнить. Размяв в пальцах веточку базилика, юноша провёл ими под носом, втирая запах в кожу, и надеясь, что это поможет. Впрочем, не только запахи доставляли неудобства — от шума голова начала болеть, и всё сильнее хотелось поскорее вернуться в магазин. Добавив к покупкам свежий хлеб, Линар учуял аромат копчёного мяса и пошагал к лавке, а вскоре вышел оттуда с ветчиной, окороком и кольцом колбасы. Покинув рыночную площадь, он направился к дому, но снова замедлил шаг у лавочки, находившейся в тихом переулке. Там продавались украшения, а у прилавка Линар заметил Януша, а рядом с ним девочку, в которой далеко не сразу узнал Марыську. На ней больше не было нищенских лохмотьев, а голову не скрывал чёрный платок. Слегка вьющиеся светлые волосы ещё не успели отрасти настолько, чтобы она могла заплести косу, и постоянно лезли девочке в глаза. Марыська по-прежнему была худенькой, но с её кожи исчезла грязь, да и простое тёмно-зелёное платьице было чистым. Подойдя ещё на шаг, юноша услышал, как Януш сказал: — Вот погоди, заработаю денег и куплю тебе вон-то колечко, хочешь? — Хочу, — тихо ответила девочка и тут же добавила: — Но лучше на глупости не тратить, говорят, скоро война будет, а когда воюют — голодно. — Вот глупая, — покровительственно произнёс мальчик, — одно слово — баба. Батя говорит: не будет никакой войны, пошумят-пошумят, да и стихнет всё. Иерарх королеву-стрыгу прогонит, и всего делов! — Тише ты! — Марыська прижала палец к губам, испуганно огляделась по сторонам, заметила Линара и робко улыбнулась, одновременно дёргая Януша за рукав: — Сюда гляди лучше! День добрый вам, милсдарь, — поздоровалась она с юношей, глядя на него чуть испуганно, но в то же время с любопытством. — Добрый, — улыбнулся Линар, подошёл ближе и спросил: — Ты какое колечко хотела? — Никакое, — стушевалась Марыська, покраснев, — я не нищая больше, не надо мне ничего даром. — Вот как? — приподнял бровь юноша. — Ага, — ответил за неё Януш, по-взрослому протягивая Линару руку, — только нам идти пора, не то мамка заругает. Она нас за яблоками послала, да за сливами, а мы и так… — Тогда идёмте, — предложил юноша, — нам же по пути вроде? Вот и поговорим. — Добро, — согласился Януш и взял Марыську за руку, — а вы где пропадали-то? Я сколько мимо ходил, магазин закрытый ваш, в окнах не светится. Подумал, уехали куда-то. — Так и было, — кивнул Линар, шагая рядом с детьми и невольно замечая, что за прошедшее время у Марыськи выросли не только волосы. Под платьицем были заметны небольшие бугорки грудей, да и сама девочка подросла и казалась старше, чем в их прошлую встречу. — Но обо мне потом, расскажи лучше, как вы поживаете? — Да как, — хмыкнул Януш, — мамка моя ещё двоих девок принесла, одному мне за ними не уследить никак, вот и позвал её, — он указал взглядом на Марыську, — к нам нянькой. Всё лучше, чем на углу сидеть, да милостыню просить. Да и мамка ейная пропала куда-то, Марыська на улице спала, чуть с голодухи не померла. — Сочувствую, — негромко обронил юноша. — Не надо, — крутнула головой Марыська, ещё больше запутывая светлые кудряшки, — мне нравится с детишками возиться, да и не бьют меня совсем, кормят… одели в чистое. А что работы много, так я привычная, — она робко улыбнулась, бросила на Линара быстрый взгляд больших и уже красивых зелёных глаз, и снова потупилась, пробормотала: — Только Марты у меня больше нет, утащил кто-то, пока на улице сидела. Поняв, что речь идёт о кукле, которую он когда-то подарил девочке, Линар улыбнулся и сказал: — Этому горю помочь просто, приходи завтра в магазин, и я подарю тебе другую. — Не приду, — покачала головой девочка, глядя себе под ноги, — уж больно страшный дядька хозяин ваш… Он тогда Войтека в стену кинул, ровно кутёнка, и мамку мою ударил. Боязно мне. — Глупости, — начал Линар, но договорить не успел, потому что совсем рядом послышалось хриплое: — А ну стоять, цыплятки, крылышки кверху и не рыпаться, ежели жизнь дорога, — а из-за угла полуразвалившегося пустого дома вышли трое, внешний вид которых ясно говорил, чем они зарабатывают на жизнь. Доспехи на бандитах были совершенно случайными, в отличие от хороших мечей, холодно поблёскивающих под лучами солнца. От разбойников разило водкой, грязным бельём и кровью, а глаза молодых мужчин неестественно блестели. Похоже, они успели не только выпить, но и зарядиться фисштехом, а значит, вряд ли получится с ними договориться. Но Линар всё же рискнул и начал, глядя прямо в глаза высокого плечистого главаря, лениво поигрывающего мечом: — Отпустите детей, у них ничего нет. — Детей? — хохотнул бандит. — А где ты тута детей увидел? Щенок энтот, — он указал на Януша, — не сегодня-завтра своей сучке пузо надует, какие ж энто дети? — А сучка ничего, — второй бандит шагнул к Марыське, схватил грязной ручищей за подбородок, — зеленовата чуток, ну да не страшно, и не подохнет, ежели выебать. — Отпусти её! — закричал Януш и бросился на мужчину, но тут же от хлёсткого удара отлетел к стене, ударился о неё головой, сполз на пол и затих. Линар ощутил, как незнакомое раньше чувство холодной ярости рождается где-то внутри и вырывается наружу в рычащем: — Оставь ребёнка в покое, выродок! — И ты туда же, недоделок? — бандит оттолкнул от себя Марыську и повернулся к Линару. — А может, и тебя выебать, чтоб знал, как голос на порядочных людей повышать? — А он из этих, — насмешливо бросил третий бандит, — из рыцарей, а энто — его прекрасная дама, манду которой он дал слово оберегать и всё такое. — Рыцарь? — недоверчиво переспросил второй бандит, пристально глядя на юношу. — Не бреши, Славек, рыцари в железках ходют, да при оружии, а этот больше на девку похож, небось, и патлы как у бабы носит, — с этими словами он шагнул к Линару вплотную, резко сорвал с головы юноши капюшон и тут же громко заржал: — Ебаный-коребаный, вот тебе и патлы! Впервые вижу рыцаря, тощего да бледного, как мертвяк, да ещё и лысого, как старый пердун! Щас точно помру со страху! — Или обосрешься со смеху, — добавил главарь и тут же осадил разошедшегося подельника, — хорош ржать! Слушай сюда, мудила, — он перевёл взгляд на Линара, — лично к тебе никаких претензиев у меня нету, отдавай кошелёк и проваливай. Неохота мне чё-то сёдни кишки чужие нюхать. А за девку не боись, отпустим, кто ж бабу убивать будет? От неё живой куды больше пользы, нежели от дохлой. Не могу я мертвяков ебать, не стоит у меня на них. — Это ребёнок, — процедил Линар, глядя в глаза главаря, — опусти её и мальчика, если ты мужик, а не выродок. — Ребёнок? — глумливо переспросил второй бандит, снова шагнул к вжавшейся в стену Марыське и рванул платье на её груди. — У ребенков титек нету, а у ней есть, мелкие правда, да зато тугие, — он грубо схватил девочку за грудь и сильно сжал. Марыська закричала, и этот крик вышиб последние остатки осторожности из Линара. Юноша отшвырнул в сторону корзинку с продуктами и выхватил меч, понимая, что вряд ли уйдёт отсюда живым, но и поступить иначе не мог. Зло должно быть наказано, а чудовища — уничтожены. — Не позволю, — процедил он, отступая к стене, чтобы бандиты не смогли зайти со спины. — Ты сам напросился, долбоёб, — криво усмехнулся атаман, крутанул мечом, — дураков учат, слыхал? — он ударил резко и сильно, но за мгновение до того, как меч должен был раскроить Линару череп, юноша ушёл в сторону, сам удивившись скорости, с которой это сделал. Но радоваться было некогда, потому что меч бандита снова стремительно приближался. Но и этот удар не достиг цели: сталь ударилась о сталь, брызнули искры, бандит глухо выругался и ринулся в атаку, намереваясь побыстрее покончить с тощим мудаком, возомнившим себя рыцарем. Линар не сразу понял, что движется намного быстрее, чем до трансформации, да и силы в руках прибавилось. Оружие уже не казалось тяжёлым, а сам бандит почему-то двигался слишком медленно, равно как и его меч. Вспоминая, чему его учили мастера фехтования, юноша сделал обманный финт, вроде бы открываясь для удара, а потом резко рубанул бандита по незащищённой доспехами шее. Главарь успел уйти в сторону до того, как лишился бы головы, но по шее потекла кровь из неглубокого и вроде бы нестрашного пореза. — Ах ты, сука, — порычал бандит, отскакивая и проводя по шее ладонью, — ты у меня кишки свои сожрёшь, понял? Не лезьте, блядь! — это он заорал подельникам, устремившимся к ним, звеня оружием. — Я его сам разделаю! А Линар не мог отвести взгляда от крови, продолжающей течь по шее бандита. Её запах заволакивал сознание и перебивал всё остальное. Кровь была совсем рядом, и он должен до неё добраться, ведь что-то внутри болезненно ноет и буквально толкает вперёд. Зарычав, Линар ринулся на бандита, нанося один удар за другим, не позволяя отдышаться и остановиться хоть на мгновение. А когда главарь на секунду открылся, Линар рубанул мечом по его груди, увидел, как рвутся доспехи, а следом — кожа и плоть. Услышал вопль, полный ярости и боли, и рубанул ещё раз — по руке, держащей меч. И тут же резко развернулся, услышав за спиной хриплый выдох и свист стали. Второй бандит напал со спины, уверенный в том, что прикончит лысого щенка одним ударом, но вместо ожидаемого крика боли, был только звон скрестившихся мечей. На мгновение взгляды противников встретились, бандит успел заметить сузившиеся зрачки и голодный блеск в глазах юноши и заорал: — Да это торчок ёбаный, вали его! — и быстро завертел мечом, наступая на Линара. Но юноша молча парировал удары, казалось, прислушиваясь к чему-то. А потом вдруг резко ушёл в сторону, не удержался на ногах, упал, и уже падая, увидел, как меч третьего бандита, входит в грудь второго по рукоять. Тот самый меч, который должен был вонзиться в спину Линара, но нечеловечески острый слух оказался как нельзя кстати. Понимая, что каждая секунда может стоить жизни, юноша вскочил на ноги и всадил оружие в спину бандита, ошалело смотрящего на оседающего на землю подельника. К чёрту благородство и рыцарские кодексы, когда на кону не только твоя собственная жизнь, но и… кровь, которой теперь было так много, что голова кружилась, а сердце бешено колотилось в груди. Забыв о том, что где-то совсем рядом Марыська и Януш, Линар ринулся к атаману, который был ещё жив, но уже не пытался встать на ноги. Кровь щедро лилась из его ран, заставляя юношу рычать от нетерпения и жажды, казалось, высушившей всё внутри. В последнюю секунду Линар вспомнил о том, что клыков у него нет, и рубанул главаря мечом по шее, почти отделив голову от тела. И тут же рухнул на колени перед умирающим и жадно припал к его шее, глотая кровь и всё сильнее пьянея. Он очнулся от пронзительного крика Марыськи, развернулся к девочке, увидел ужас в её глазах и стал подниматься, чтобы подойти и успокоить, но она завизжала ещё громче: — Не подходи, не трогай меня… Ты вомпер, вомпер, вомпер! — она повторяла это слово, как заклинание, отползая от него всё дальше, а потом затихла, потеряв сознание. Остатком здравого рассудка Линар понял, что нужно убираться отсюда, пока не появилась стража. Да и не сможет он сейчас пояснить девочке, что не собирался на неё нападать. Пора уходить, но напоследок выпить ещё немного, пока кровь бандита не свернулась и не застыла.