An American Werewolf in London

      Они прекрасно работали вместе. Это единственное, что Хандзо знал наверняка, когда рядом оказывался МакКри. Беззаботный стрелок, казалось, всегда знал, куда нужно было встать, чтобы Хандзо мог прикрыть его, ровно как и знал, куда в пылу сражения попадут стрелы напарника. Он уже не раз неподвижно стоял невредимым под градом стрел. Уже не раз выманивал врага из слепой точки, ставя недруга на путь летящей стрелы.       Эта необъяснимая осведомлённость МакКри о каждом выстреле Хандзо сделала их партнёрами на всех заданиях. На ранних совместных миссиях, пока лучник всё ещё пытался выяснить, каким образом МакКри мог знать о врагах поблизости и при этом быть готовым начать бой, прежде чем противники оказывались в слуховом диапазоне, не говоря уже о поле зрения, неряшливый ковбой успевал несколько раз спасти свою шкуру. Хандзо оказывался в тупике, отчаянно стараясь выяснить, как же МакКри совершает подобные проделки. Это отвлекало его, и следующее, что японец замечал — это целящийся через его плечо стрелок и следом упавшее позади лучника тело. Это всегда сопровождалось лёгким хихиканьем и шуточно почтительным снятием шляпы, но никак не насмешкой. Хандзо давно прекратил свои попытки выяснить, что дало МакКри такое преимущество в бою. Лучнику было трудно признать, что он подпускал врагов близко к себе только потому, что не мог оторвать взгляд от невероятной стрельбы ковбоя.       Битва спиной к спине же была чем-то совершенно иным. МакКри сражался словно одержимый, стрелял с убийственной точностью, укладывал револьвером тех, кто подошёл слишком близко. Он не вздрагивал, когда Хандзо выпускал стрелы близ него, он был уверен в лучнике и доверял ему. Он знал, когда нужно пригнуться, когда отойти, а когда прикрыть спину Хандзо.       Перед тем, как Хандзо официально присоединился к Overwatch, лучник иногда сопровождал их на миссиях, требующих прикрытия издалека. Во все эти миссии был вовлечён грубоватый южанин.       После официального участия Хандзо в операции, за ходом которой не следила организация, японец был отправлен на задания с другими её членами. Он довольно много наблюдал за ними, работая с МакКри. С ним он знал, когда стрелять, а когда натянуть тетиву и ждать. Никто более не мог так дополнять его, как этот ковбой. Лучник должен был следить за тем, чтобы не поразить стрелами своих товарищей, стрелять только чтобы прикрыть. Такого не было с МакКри. Он, работая с Хандзо, старался выводить для него врагов на открытую местность, чтобы тот мог с лёгкостью их подстрелить. Пусть это и приносило некоторый риск по отношению к Джесси, но так было всяко лучше, чем постоянная слежка японца за собственными стрелами, ведь те должны были не задеть союзников. Это было донесено до него Уинстоном после того, как стрела прошлась по шерсти учёного. Тогда Уинстон контролировал ситуацию, и всё же японец привык к МакКри, выстраивающим противников в линию перед ним.       Лучник не был кровожадным, но он чувствовал себя довольно бесполезным, когда всё, что ему нужно было делать — это сидеть на каком-то карнизе с холостым луком. Хандзо, попытавшись объяснить Уинстону о своём привыкании к боевому стилю МакКри, где стрелять вблизи с напарником — привычное дело, получил выговор: «Это командная работа, Шимада. Подобные ненужные риски могут стоить нам дорого». Тем не менее, когда японец решил поговорить насчёт этого с МакКри и сказал о своём намерении более не рисковать ковбоем, то получил лишь вопросительный взгляд и пожатие плеч:       — Я никогда не чувствовал себя в опасности, сражаясь вместе с тобой. Ты просто делаешь свою работу, прикрывая меня. Хорошо, если твои стрелы попали в цель — это значит, что у меня есть возможность побрить бороду в другой день*.       Он никогда не пояснял детали, но после той беседы Хандзо всегда составлял компанию Джесси на миссиях.

***

      Сейчас они находились в Нумбани с новым заданием. Этот город был одним из нежелательных мест для Хандзо. Его предубеждение против машин становилось сильнее, машины медленно становились ранами войны, травмированной и увядшей. Но они не были единственной проблемой этого города. Башни из стекла и металла, извилистые улочки, беспорядочно ездящие машины… Он был великолепным стрелком и отлично лазал, но все эти балконы, до которых он мог добраться, были совершенно открыты, и это могло бы стать большой проблемой в перестрелке — лучника могли легко раскрыть и согнать прочь. Гордый и упрямый, он всегда знал, когда нужно отступить и подыскать другую точку.       К счастью, миссия ориентирована на другое, так что лазать по балконам особо не придётся. Они скрывались в небольшой квартирке, сданной в аренду людям под псевдонимами. Здание не было просторным и роскошным, но с их операциями и ограниченными средствами они не могли позволить себе быть требовательными к своему местоположению.       И всё же Хандзо позволил себе возмутиться по поводу времени, которое они теряют внутри. Он постепенно становился теплее к остальным ребятам из Overwatch, но это был медленный процесс. Японец сразу же решил не испытывать своё терпение по отношению к напарникам и не хотел разрушать только построенные «мосты» между собой и остальными, ведь они давали ему всё: место, тихое общение (даже болтуны старались говорить меньше, когда Хандзо нуждался в этом) и добродушные улыбки в тяжёлый день. Он не упрекал их за попытки сблизиться с ним, но всё же считал себя не заслуживающим такой дружбы. Он даже смог привыкнуть к эмоциональному, быстрому и взволнованному говору Лены и Лусио, когда нуждался в тихой обстановке вечером перед заданием. Балкон с прикрытой стеклянной дверью был прекрасным спасением от музыки Лусио, играющей где-то внутри здания. Хотя, внезапно покинув комнату, Хандзо подозревал, что этот ребёнок мог повернуть ручку двери.       Старший Шимада отдыхал на пластиковом шезлонге, пил из своей бутыли сливовое вино, которое он носил с собой всегда для таких вот случаев. Надо же было как-нибудь скоротать время, пока они ждут указаний. Эта выпивка также помогала ему отгонять ненужные мысли, о которых лучник не собирался никому говорить, да и размышлять о них ему особо не хотелось. Многое до сих пор тревожило мужчину, несмотря на непрерывное течение времени.       — Ты тут, как я и думал.       Хандзо оглянулся через плечо и заметил МакКри, вошедшего на балкон с мешочком и бутылкой виски в руке. Шаг этого американца был лёгок и медлителен, он двигался так всегда, будучи не на задании, но на прогулках никогда не отставал. Он плюхнулся на шезлонг рядом с японцем, небрежно закинул ноги на шаткий деревянный стол перед ним, что скрипнул в знак протеста. Этот стол явно принесли сюда только для одной цели — быть подставкой для ног.       Ковбой выудил две рюмки из мешочка, поставил их на пластмассовый стол меж двумя стульями. Зубами он вытащил пробку из бутылки с виски и, выплюнув пробку куда-то в сторону, молча наполнил оба стакана. Хандзо лениво наблюдал за катящейся пробкой, пока она не остановилась. Как только та встала на месте, оба взяли свои бокалы и приподняли их, слегка тряхнув в воздухе. Приятная горечь от виски обдала горло МакКри. Ковбой блаженно выдохнул, вызвав у Хандзо еле заметную улыбку, которую тот тут же попытался скрыть.       — Где я ещё мог быть?       — Да, ты прав, — протянул Джесси, подняв бутылку с предложением налить ещё.       Когда Хандзо поставил стакан обратно, американец долил им обоим. На этот раз они взяли бокалы не сразу. Шимада потянулся к столу за серебряным портсигаром, оставленным здесь ещё прошлой ночью, и вытащил сигарету из металлического контейнера. Он давно перестал предлагать МакКри закурить, прознав о наличии собственных сигар у стрелка. Лучник щёлкнул языком, мягко вращая сигарету между пальцами.       — Что ты искал? — спросил японец, останавливая движение рукой; кончик сигареты указывал на ковбоя.       — Разве может быть задание хорошим без крепкой выпивки ночью? — Джесси вытащил свою сигару и зажигалку, освещая небольшим огоньком старшего Шимаду.       — Я искал своего пьющего партнёра.       Вдохнув никотин, Хандзо оставил свою сигарету меж указательным и средним пальцами:       — Один обычно пьёт для успокоения собственных нервов… — скользнул глазами по счастливому МакКри, который блаженно дымил. — Волнуешься ли ты перед предстоящей миссией?       Стрелок усмехнулся, поднимая свою рюмку и делая паузу, пока Хандзо не повторил это действие за ним. Опустошили рюмки оба за раз.       — Я не волнуюсь перед миссиями уже с тех пор, как мою спину начал прикрывать снайпер.       — Лучник, — подправил Хандзо, возвращая обратно на стол рюмку, которая тут же была наполнена снова.       — Ах, точно, мой личный Робин Гуд, — промурлыкал тот с таким тоном, что если бы Хандзо не был сдержанным, то точно бы покраснел.       Японец проигнорировал подобное заявление, делая затяжку в очередной раз.       — Ты доверяешь моим стрелам.       — А не должен? — МакКри поднял голову, глядя на напарника.       — Я не упущу свою цель, — это было сказано так, словно лучник хвастался своими навыками перед ковбоем, напоминая в очередной раз о способности убить врагов, угрожающих МакКри. — Но, мне кажется, ты должен больше заботиться о вероятности быть раненым стрелой.       — От немного острых ощущений ещё не пострадал никто, партнёр! — смех американца был настолько заразным, что даже смог вызвать улыбку на лице лучника, которую, впрочем, Шимада скрыть и не пытался. — Остальным нужно просто привыкнуть к фразе «надо жить рискуя» — не все же были в бегах, как ты и я.       — Даже выпью за это, — ответил Шимада, на этот раз выпив до дна в одиночку, и снова рюмка была наполнена алкоголем. — Я осознал, что не могу стрелять из лука с другими так, как стреляю с тобой.       — Именно поэтому я сказал Уинстону отправлять нас на миссии вместе. Не хочу, чтобы ты попусту тратил свой потенциал, — Джесси фыркнул.       — Заботишься о моём потенциале? Какая серьёзность, — лучник криво усмехнулся.       — Не суетись! — ответил тот с более громким смехом. — Такими темпами я точно стану эгоистом. На самом деле, здорово иметь кого-то, кто присмотрит за мной. Ещё очень весело наблюдать за паникой остальных, когда они видят тебя. Ты вызываешь прям таки божий страх у людей, Робин Гуд.       — Как я понял, это моя новая кличка на какое-то время? — Хандзо скривил верхнюю губу, будто почувствовал дурной запах.       — Ну, если тебе больше нравится быть Леголасом, то могу называть им снова…       Хандзо фыркнул, взял бокал в руку и опустошил его, не дожидаясь стрелка. Поставив пустой бокал обратно на стол, японец покосился на американца, оглядев с ног до головы. Он был одет в то же, в чём и ходил на миссии, только без брони и пончо. Повседневная одежда в укрытии.       — Не наглей, — произнёс Шимада, тем самым вызвав у МакКри такой приступ смеха, что тот даже за живот взялся.       — Ты проводишь слишком много времени с Леной, — с широкой улыбкой ответил мужчина, чуть пихнув в плечо Хандзо, а после попытался спародировать речь Окстон, — друг.       Они оба смеялись — МакКри громко и грубо, Хандзо легко, едва различимо — пока покров уютной тишины не накрыл их. Если честно, Шимада наслаждался подобными моментами с Джесси. Когда он впервые встретил этого мужчину, то никогда не догадался бы, что они оба ищут искупления вины за ошибки прошлого и оба понимают, что это самое прошлое забывать не следует. Они расходились только во мнении относительно влияния прошлого на будущее. Почему-то японцу становилось легче, когда он задумывался над мнением МакКри о том, что дела минувшего не должны мешать возможностям, которые способно предоставить грядущее. Проведённое время вместе с американцем благоприятно влияло на Хандзо. Иногда он даже заводил беседу с младшим братом, несмотря на их конфликт в Ханамуре.       Где-то на середине второй сигареты, которую Джесси зажёг для Хандзо, не сказав и слова, Хандзо глубоко выдохнул и расслабился на стуле. Немного сутулясь, он, последовав примеру ковбоя, закинул металлические ноги на стол. Потянулся за очередным бокалом. Это был шестой или седьмой? Он потерял счёт, но, судя по нежному гудению в голове, готов был поспорить, что седьмой. Он чувствовал себя легко, но и при этом как-то неопределённо. Взяв очередной бокал и опустошив его, японец не смог не заметить приподнятую бровь МакКри. Пусть лучник и был подвыпившим, это не означало, что его глаз перестал быть зорким.       — Ты, надеюсь, помнишь, что у нас завтра задание, Робин Гуд? — спросил ковбой, намекая, что с того хватит.       Хандзо держал в руке бокал, уставившись на напарника на мгновение. Насколько легко будет сказать ему «нет», выпить ещё разок и остаться спать здесь, на балконе? Даже если МакКри и лишит его виски, сливового вина хватит, чтобы заснуть крепчайшим сном. Но японец лишь с тихим ворчанием перевернул стакан и поставил его так на стол. Теперь точно всё.       — А ты помнишь, что задание начнётся только вечером? — передразнил того Шимада.       МакКри повторил за Хандзо, как только залпом выпил виски со своего бокала, перевернув его. Он встал с кряхтением и протянул руку лучнику. Джесси был единственным человеком, руку помощи которого Хандзо готов был принять. Он знал, что это был жест вежливости, а не тонкий намёк на то, что японец был слишком пьян, чтобы встать самостоятельно. С улыбкой, Хандзо взялся за руку ковбоя.       Либо он не рассчитал, сколько сил МакКри планировал вложить в этот жест, либо упустил тот факт, что всё тот же МакКри забросил в себя ещё «парочку» бокалов алкоголя, но, как только ковбой напрягся, чтобы поднять напарника, ноги его заплелись, а Шимада потянул его вниз, опрокинувшись на стул. Мужчина упал на Хандзо, приняв с ним интересную позу: одна нога японца была отодвинута в сторону, лицо МакКри упиралось в твёрдые мышцы пресса напарника, а его шляпа нашла себе местечко между головой хозяина и юкатой азиата.       Вновь наступила тишина. Ни один из них не предпринял попытку сдвинуться с места. Конечности гудели из-за алкоголя, которого было выпито явно больше, чем полагалось перед миссией. Похмелье, если и будет, то незначительное.       — Хандзо…       Звук отозвался вибрацией в ушах и неясным ощущением в животе. Японец видел, как руки стрелка сжимают стул по бокам в попытках приподняться, но конечности, кажется, его подводили.       — МакКри?       — Я… — ковбой сделал паузу.       В это время руки американца сжимали и разжимали стул, и лишь после того, как треск пластмассы вернул тому дар речи, Джесси поспешил добавить:       — Твоё колено упирается мне в пах, — пробормотал он приглушённо, не поднимая голову.       Хандзо лишь фыркнул и пошевелил ногой, находившейся под телом ковбоя, убедился, что место, где начинается его протез, действительно упирается в низ живота мужчины. МакКри выдохнул мучительный стон удовольствия, полученного от подобного движения ноги партнёра.       — Надеюсь, ты способен встать самостоятельно.       — Не могу, — это было единственным, что сказал МакКри, прежде чем всем своим весом оказаться на Шимаде.       Лучник моргнул. Он уже был готов смириться со своей судьбой, как вдруг стеклянная дверь отворилась. Лена высунула голову, смотрела на сию картину около секунды, прежде чем начала смеяться. Если раньше Хандзо подхватил смех МакКри, то сейчас смех девушки уже не вызывал в нём желание рассмеяться в ответ.       — Ой, я услышала шум и подумала, что один из вас упал замертво. Я не знала, что вы трахаетесь здесь, — подразнив их, девушка вышла на балкон и подошла к ним.       Ковбой закряхтел, как только Окстон принялась помогать ему встать. После того, как Джесси очутился на ногах, слегка стукнул девушку по голове за сказанное.       — Не «трахались» мы здесь, — сказал Хандзо, прежде чем встал со стула с неожиданным после восьми бокалов виски, изяществом. Или девяти? — Это просто выпивка повлияла.       — Много выпивки, дорогой, — усмехнувшись подметила Лена. — Давай же, помоги мне затащить его внутрь.       Хандзо поднялся и оглядел сотворённый ими беспорядок: окурки и половина сигареты лежали на земле, угольки от неё медленно догорали; пустая бутылка виски, хотя Шимада был уверен, что она была полна, когда они только начинали пить. Это только подтвердило мысли японца — МакКри успевал доливать и себе сам. Он нахмурился и не проронил ни слова, помогая затащить американца внутрь. Разложенный диван был просто покрыт простыней, и не заботясь о других спальных принадлежностях, японец скинул туда МакКри, а сам прилёг с другой стороны, игнорируя хихиканье Лены, пока та выключала свет.       Ему хватило пары секунд, чтобы провалиться в сон.