***
Маринетт почувствовала скорее раздражение, нежели испуг, проснувшись в черно-белом здании. Она поняла, что снова оказалась в мире снов после того, как поговорила с «Александрой». — Если, конечно, можно было назвать бросок с двух метров через перила разговором, — подумала Маринетт, вставая. Она оказалась в больнице Отель Дьё, в той самой, где находились все «спящие красавицы». Кремового цвета стены, красочные картины и окрашенные знаки были тусклыми в различных оттенках черного, белого и серого. Даже вид из окна на Париж был таким, как в черно-белых фильмах ужасов. Ни медсестры, ни врачи не ходили по коридорам, но она слышала слабые женские крики и проклятия из палат, которые, как помнила Маринетт, принадлежали девушкам в коме. Понимая, что в ближайшее время она не проснется, брюнетка собралась с духом и пошла по коридору. Когда она оказалась максимально близко к комнатам, визг оглушил ее. И это был не только крик; Маринетт слышала стук в дверь, звук бьющегося стекла, сильные порывы ветра от бросания мебели и неконтролируемые рыдания. Каждая из дверей, которая вела к «спящим красавицам», была закрыта на замок, с прибитым тяжелым деревянным засовом, не позволявшим никому выйти. Подойдя к ближайшей двери, Маринетт не удержалась и заглянула в запотевшее окно. Ладонь вся в крови хлопнула по стеклу, заставляя девушку вскрикнуть и отскочить обратно. Но руку тут же сменило лицо, и Маринетт узнала Тамару Харпер, жертву №2 и лучшую подругу Александры Роукс. Ее светлые волосы были сальными и растрепанными, карие глаза покраснели и наполнились слезами, кожа была бледной, а губы потрескались. Ее глаза забегали по сторонам, когда она посмотрела через стекло, словно ища кого-то или что-то. Разве Тамара не видела ее? Может, это было вовсе не стекло, а двустороннее зеркало? — Эй! — закричала Тамара. — Есть там кто-нибудь? Виктор? Кто-нибудь! Выпустите меня, пожалуйста! -Виктор? Было ли это имя ее парня, Парижского Инкуба? — подумала Маринетт. Брюнетка собралась было спросить об этом, но ее оборвали новые крики позади нее. В комнате напротив Тамары Харпер оказалась комната Софии Ла-Белл, которая выглядела совершенно иначе, чем та гламурная тусовщица, которой она когда-то была. Она смотрела сквозь стекло, но вместо того, чтобы выглядеть напуганной или растерянной, она выглядела разозленной. — Антон? — вскрикнула она, ее крик больно ударил по ушам Маринетт. — Антон, я знаю, что ты там. Это не смешно! Я требую, чтобы ты сейчас же освободил меня! — Помогите! Кто-нибудь, пожалуйста, помогите! — девушка двинулась дальше и оказалась около палаты Кэтлин Маддокс. — Марсель, ты там? Пожалуйста, выпусти меня! Обещаю, я буду хорошей, брошу пить, принимать наркотики и… Маринетт продолжала идти по коридору, натыкаясь на запертые палаты всех «спящих красавиц». Многие плакали, умоляли выпустить, в то время как другие впадали в ярость, требуя, чтобы их немедленно освободили. Несколько раз школьница пыталась открыть дверь, но они были слишком тяжелыми для нее, чтобы толкнуть, и на каждой двери висело по нескольку замков, что делало ее попытки бесполезными. Она пыталась отыскать ключи или что-нибудь тяжелое, чтобы разбить замки, но безрезультатно. — Когда ты уже прекратишь бегать, как курица с отрубленной головой? — Маринетт посмотрела на расслабленное лицо Александры Роукс через стекло. — Слава богу, ты, наконец, обратила на меня внимание. Ты слишком медленная. — Это вы сбросили меня с лестницы? — заорала Маринетт. — Подождите, вы можете меня видеть? — Да, могу. А еще могу слышать. Генри, видимо, думал, что если я буду видеть и слышать его жертв, то это заставит меня чувствовать себя виноватой или что-то вроде того, — отмахнулась «Алекс». — Даже если я сбросила тебя с лестницы - это для твоего же блага. — Где я? — спросила Маринетт. — Ты в больнице, физически и ментально, — отметила «Александра», поднеся сигарету к губам. Девушка посмотрела на нее в замешательстве, думая, как у нее в палате оказались сигареты. И как она, черт возьми, могла курить в… Где они были? — Да, ты оказалась в больнице после того, как я столкнула тебя с лестницы. — Спасибо за это, — ворчала Маринетт. — Не за что, — захихикала девушка, вмиг становясь серьезной. — Не переживай, твои друзья вызвали скорую, и тебя отвезли в больницу. Это позволит тебе выкроить немного времени, чтобы побыть вдалеке от Генри и отсрочить осушение. — Вы думаете, что Парижский Инкуб нацелился на меня? Но я не соответствую его типу, — забормотала Маринетт. — Он нападает на… — Стервозных, горячих девушек? Знаю, — сказала «Алекс», делая затяжку. — Но людям иногда надоедает одно и тоже, и они хотят испытать новые ощущения. Сделать что-то другое. А ты для Генри, фактически, девушка мечты. Маринетт почувствовала, как начинает смущаться при этих словах. — Девушка мечты? — Добросердечная, самоотверженная, хозяйственная и все прочее дерьмо, — ответила девушка. — Все те качества, которые он хотел, чтобы были у меня, но я не была такой. Так что теперь его цель — ты! — Кто он? Вы знаете, как он выглядит? — с сомнением спросила Маринетт. — Понятия не имею, — пожала плечами «Александра». — Генри умный и не позволяет мне видеть его текущую форму, а я могу общаться только с его жертвами. Все, что тебе нужно — это избегать людей, особенно горячих и обаятельных модников в течение нескольких дней, и ты будешь спасена. По видимому, этот парень-бабочка установил ему сроки, и если он не осушит тебя в эти выходные, то он заберет его силы. Маринетт вздохнула, но запомнила, что сказала ей Александра. «Так Бражник дал Инкубу срок забрать мою жизненную энергию до этих выходных, иначе он принудительно заберет его силы? Но возможно ли, что тогда все жертвы придут в себя? Или они застрянут в их нынешнем состоянии навсегда? Будет ли этот человек в порядке, когда Бражник извлечет акуму?» — эти мысли вертелись в ее голове, отчего у нее началось головокружение, и ей казалось, что начала кружиться и комната. Стоп, комната закружилась? — Черт, похоже ты проснулась! — прокричала «Александра». — Помни, держись подальше от всех чудаков, которые пытаются приблизиться к тебе, особенно от горячих парней.***
Застонав, Маринетт медленно открыла глаза и тут же закрыла их, когда яркий свет ослепил ее. Она едва успела уловить звук приближавшихся шагов, как вдруг, хлопнув, открылась дверь. — Маринетт! — завопила Сабина, крепко обнимая свою дочку. — Мама, слишком громко, — хныкала брюнетка. В ее ушах звенело. Сабина извинилась и стала тихо шептать, как она счастлива, что ее девочка была в порядке. Врач, женщина в белом халате и с темными короткими волосами, тихо откашлялась. — Добрый день, Маринетт. Я рада, что ты пришла в себя. Меня зовут доктор Ла-Поинт. Как ты себя чувствуешь? Помнишь, что случилось? — Э, я упала? — догадалась Маринетт, морщась, когда ее голос дрогнул. — Судя по результатам анализов, ты страдаешь от сильного истощения и усталости, — ответила доктор Ла-Поинт, проверив результаты в истории болезни. — Я удивлена, что ты вообще сегодня умудрилась встать с постели. Не удивительно, что ты вырубилась. Мистер Дюпэн и миссис Чэн, я бы порекомендовала вам оставить дочь на пару дней дома, пока к ней не вернется энергия. Ей нужен постельный режим. — Так мы можем забрать ее домой? — спросил Том. Доктор Ла-Поинт кивнула. — Я не вижу причин для ее дальнейшего здесь пребывания. У нее еще несколько дней будет шишка на затылке от удара, но в остальном она в порядке. Если у вас будут какие-либо вопросы, пожалуйста, не стесняйтесь, звоните. Теперь мне нужно, чтобы вы подписали заявление на выписку, следуйте за мной. — Солнышко, мы скоро вернемся, — прошептала Сабина, поцеловав девочку в щеку, и она вместе с мужем последовала за доктором. Через несколько минут, как из палаты вышли родители, туда ворвалась Аля, тут же налетая на девушку и обнимая ее. — Слава богу ты в порядке, — воскликнула она. — Упасть с такой высоты… Я знала, что не должна была тебя оставлять. — Аля, все нормально, — сказала Маринетт, успокаивая подругу. — Это не твоя вина. Я была слишком упрямой и не понимала, насколько была уставшей. Это не успокоило Алю, которая все еще причитала о том, что она не была рядом с ней. Наконец успокоившись, девушка рассказала Маринетт, что случилось после того, как она услышала крик Нино и побежала, увидела Адриана, прижимавшего к себе ее бессознательное тело. Нино позвонил в скорую, вся школа наблюдала, как ее грузили в машину и увозили в больницу. Маринетт чувствовала себя подавленной, она ясно понимала, что не сможет избавится от слухов в ближайшие несколько дней. Черт, она даже боялась себе представить, сколько их уже успело появиться. — Меня уже выписывают, — сказала брюнетка. — Но мне нужно будет лежать дома, пока не вернутся силы. — А я что тебе говорила? — крикнула Аля, уперев руки в бока. — Оставаться в постели, пока не будешь в состоянии нормально ходить, не спотыкаясь о собственные ноги. — Мне ничего не мешало делать это и раньше, — пошутила девушка. — По крайней мере, у тебя теперь есть уважительная причина пропустить все итоговые контрольные, — улыбнулась блогерша. Девушки рассмеялись, рассеивая мрачную обстановку в воздухе. Аля сидела рядом с Маринетт, рассказывая о порой бессвязных вещах: планах на каникулы, экзаменах, последних новостях о ЛедиБаг и Супер-Коте. Тут Маринетт вспомнила свой сон и Александру. — Эй, Аля, — начала девушка, прервав подругу. — В какой я больнице? — Отель Дье, — ответила Аля. — Она была самой близкой к нашей школе. Если тебе это название кажется знакомым, то да, это та же больница, где лежат «спящие красавицы». Серьезно, буквально в соседней палате лежат девушки в коме. Я пыталась войти, но врачи и медсестры не позволили. Маринетт молча сидела, пока Аля продолжала рассказывать о жертвах и расследовании. Слова Александры эхом отдавались в ее голове. — Кто-нибудь навещал меня? — Нет, — ответила Аля. — Только я и твои родители, несколько врачей и медсестер, все. — Хорошо, значит я в безопасности, — с облегчением подумала брюнетка. Но чувство спокойствия резко сменилось ужасом; ее глаза расширились, когда она поняла, что чего-то не хватает. — Где моя сумка? — Здесь, — блогерша указала на стол, стоявший рядом с кроватью, открывая верхний ящик и доставая из него розовые в белый горошек сумку и рюкзак. — Я попросила медсестер отдать их мне для надежности. — А… ты их открывала? — спросила Маринетт. — Зачем? Чтобы увидеть твои тайные послания Адриану в записной книжке? — хихикала Аля. Девушка вздохнула с облегчением. Она не видела Тикки. Была ли она до сих пор в сумочке? Крошечный писк раздался из кармана Али, и она поморщилась, просматривая уйму непрочитанных сообщений от Нино, и все с вопросами о состоянии Маринетт и в какой она находилась палате. — Я скоро вернусь, — сказала Аля, выходя за дверь. — Нужно позвонить Нино и сообщить, что ты в порядке.